раскрытой двери центрального зала покоев, настороженно
заглядывая в его полумрак. Во дворике Ана они впервые узрели
кумиров великих богов своего племени, и эн подробно рассказал о
каждом из них, сообщил о священных церемониях и обрядах, о
связанных с ними преданиях и разъяснил их тайный смысл. Усадив
посвящаемых на скамью, главный жрец храма Энки поведал новым
полноправным членам общины о том, как был создан мир и зачем
сотворен человек.
— Давным-давно, в стародавние незапамятные времена, —
сказывал жрец, — когда еще не было ни небес, ни тверди; когда не
был явлен никто из богов, не названы имена, не суждены судьбы; в водном хаосе, заполнившем весь мир, Абзу изначальный и
праматерь Тиамат воды свои воедино мешали. И породили они
гору земли и небес, где подножье горы было низом земли, а ее
вершина — верхней частью неба. В глубинных недрах земли
могучий Ан, отцам своим равный, зачал Великих богов —
Аннунаков. Юные, резвые, суматошные боги беспокоили своим
шумом и гамом великого праотца Абзу и очень досаждали ему.
Не желая лишаться былого покоя, Абзу замыслил в сердце своем,
вопреки воле праматери, погубить всех молодых богов. Осуществить
злой замысел он поручил верному слуге своему и советнику
Мумму. Узнав об этом, испугались юные, беззащитные боги,
заметались, трепеща и стеная. Но покоряясь судьбе и смирившись с неизбежной гибелью, они вскоре утихли и обреченно, покорно стали ждать своего конца. И лишь один мудрый Энки, первородный сын Ана, не дрогнул при столь безысходных обстоятельствах.
С помощью заклинаний он усыпил врагов божьих Абзу и Мумму и уничтожил их. В бездне вод, над телом Абзу, Энки возвёл свои
чертоги, а коварного Мумму герой вначале пощадил,— протащил на веревке и лишь насмеялся над ним, лишив заклинаниями волшебной силы. Однако поскольку в стихии первозданного хаоса лишь Мумму воплощал собой благоразумие и мировой порядок, Энки лишил его жизни и отнял у мертвого его ауру, его лучи сияния, и сам сделался устроителем мирового порядка и владыкой судеб Великих богов. И поклонились Энки могучие боги, и в гимне вознесли ему славу за избавление от верной смерти.
Когда подрос Энлиль, единоутробный брат Владыки, он тоже
захотел создать то, что полезно, и задумал отделить небеса от
земли, а землю от небес. И разрезал он острым ножом
первородную гору и опустил землю, а отец АН поднял небеса. И
повелели они произрасти травам на лугах и лесам на склонах гор,
и тростникам в болотах и лагунах. Мудрый Энки, знающий
будущее, наполнил реки и моря рыбой, леса — дичью и взрастил
злаки на равнинах. Бог неба АН, дабы украсить мир, населил
поднебесье пернатыми и силой своей поддерживает их во время
полета. И стали вить они гнезда на ветвях деревьев и в расселинах
скал, и выводить птенцов. С тех пор всесильный и всемогущий
АН, отец богов, передал свою мощь и царственность владыке
Энлилю, сыну своему.
Скудна и неприглядна была жизнь богов после сотворения мира,
тяжек труд, велики невзгоды. Подобно нам, людям, — у эна задрожал
голос, — они носили огромные корзины, выкапывали каналы, строили
жилища и добывали себе пропитание. И взбунтовались изнуренные
непомерным трудом простые боги против Великих, владык небес
и земли, возложивших на них это бремя, в огонь орудия свои
побросали. Чтобы выяснить причину их недовольства, Энлиль, царь
богов, вступил с мятежными богами в переговоры, послав к ним
слугу своего, бога огня Нуска.
Когда царь богов узнал, что небесные труженики жалуются на
доставшуюся им тягостную и горькую долю, он, посоветовавшись
с отцом, на общем собрании богов предложил сотворить им
служителей, которые будут обрабатывать землю, пасти и доить
скот, и обеспечат богов, своих всесильных господ и покровителей, всем необходимым. И собрание дружно, с воодушевлением
ответствовало: "Да будет так! Нам нужны такие служители". Дабы
снять с возроптавших грех смуты, боги, по повелению Энлиля, убили
по жребию одного из них, и праотец АН кровью его очистил
отпрысков своих от скверны неповиновения. Но сотворить богам
слуг мог только всеведущий Энки. В это время он, утомленный
заботами о судьбах богов и мира, спал глубоким сном у себя в
опочивальне храма Абзу.
Дабы прервать его сон и побудить к созиданию, Нинхурсанг,
мать Владыки, давшая жизнь Великим богам, принесла Энки слезы
своих детей, горькие от горя. Окропив его слезами, она призвала
сына проснуться, подняться с ложа и сотворить то, что мудро.
Энки почтительно и радушно принял свою мать, с которой давно
не встречался. Он усадил ее за праздничный столик, напоил
холодной водой, накормил свежими лепешками с маслом и угостил
пивом. Вылепив из глины Абзу первого слугу божьего, Энки назвал
имя его: "Человек. И да породит он себе подобных!" — и попросил
мать свою, богиню земли, определить судьбу человека.
Энки, создавая людей и определяя удел их, сделал слуг божьих
обликом, подобных богам,— смертными, удержав жизнь в своих руках.
Всемогущий дал людям душу и вывел их из глубин бездны Абзу
на землю, проделав отверстие в тверди изобретенной им мотыгой.
На земле мудрый Энки обучил людей, как работать мотыгой и
подарил ее слугам божьим. Когда боги собрались посмотреть на
создание рук мудрого Энки, Великая мать-земля Нинхурсанг с
удовлетворением сказала: "Ну вот, дети мои, тяжкий труд ваш я
удалила; бремя ваше на людей возложила", — и тем самым
определила участь человека в этом мире.
Дабы сделать пищу богов и людей более обильной и
разнообразной, взрастила мать-земля восемь съедобных злаков.
Энки, прослышав от своего посланца, двуликого Исимуда, что они выросли, пожелал познать новые, заинтересовавшие его растения.
Они оказались так прекрасны и столь вкусны, что бог Энки не
удержался и съел их без остатка. Этот поступок вызвал такой
гнев его матери, что Нинхурсанг прокляла имя сына своего, сказав
: "Пока он не умрет, я не взгляну на него глазами жизни". И Энки смертельно заболел, его восемь органов поразил страшный недуг.
Хаос наступил в мире, ни в чем больше не было порядка, все
смешалось и боги погрузились в уныние.
Простираясь во прахе перед Нинхурсанг, они умоляли простить
и помиловать Владыку судеб мира, но мать богов была
непреклонна. И лишь хитроумной лисице, зверю праотца Ана,
удалось уговорить обиженную Нинхурсанг сменить гнев на
милость и пожалеть первенца своего. Она спустилась к Энки в
бездну Абзу, села около его постели и восемь раз участливо
спросила: "О, сын мой, что болит у тебя?" Энки называл свою
болезнь и по слову богини-матери рождался бог-врачеватель этого
органа. И Энки излечился.
Вот, братья, — завершил эн повествование, — как опасно
неуважение к матери своей! Отцу богов Ану, мы, шумеры, воздаем
честь превыше всех Великих богов. И милосердный АН часто
посылает людям божественные откровения через полет своих птиц.
Такую же честь, друзья мои, нам следует воздавать и родителям
нашим, пока длятся их благословенные дни. — В заключение эн
рассказал о древней родине шумеров, о ее горах, лесах и реках; о
гневе богов и о праотце Зиусудре, спасшем семя рода чело-
веческого по слову владыки Энки. Затем он поведал о многих
милостях и о благодеяниях, оказанных Мудрейшим своему народу.
Во все дни пребывания в храме Владыка посылал посвя-
щаемым священную пищу со своего стола, дабы благодать от
нее передалась и молодым мужчинам племени, породив в них
доброту, справедливость и мужество. Перед трапезой, дважды в
день, эн окроплял посвящаемых чудодейственной водой, которой
коснулись пальцы бога, его именем благословляя каждого.
Разбившись на группы по родам, молодые мужчины, будущие главы
домов, их хозяева, обучались молитвам личным богам и домашним
обрядам приношения им жертв и совершения возлияний во время
различных праздников и семейных торжеств. Дабы запомнилось
навсегда, подросткам семь раз читали перечень греховных
нарушений ритуала служения богам и запретных помыслов.
Знакомя с храмом Наннара, юношей посвятили в особенности
поклонения серебристому богу и рассказали о жизни богов в небесах и в Стране без возврата. Начальник канцелярии Буенен
посвятил юношей в историю племени, описал подвиги знаменитых
энов, героев и великих мореплавателей. Собирая посвящаемых во
дворике Ута, Буенен излагал им племенные обычаи, законы и
нормы права, освященные веками, комментируя каждое
нарушение традиций степенью воздаяния и мерой судебного
наказания. Переспрашивать, задавать вопросы или уточнять плохо
понятое было не принято.
После полумесяца обильного, живительного, священного
питания в храме юноши посвежели, округлились и выглядели
молодцевато. Наступила пора знакомства с воинским искусством.
Обучение владению оружием и боевым приемам, борьбе и
кулачному бою проводили опытные военачальники и храмовые
воины. Тренировки начинались на рассвете и заканчивались
воинской пляской под барабаны с заходом солнца. Юношей
выстраивали в колонну по четыре и выводили на учебное поле за
стеной храма. В начале занятий энси Аннипад поздравил молодых
воинов со вступлением в городское ополчение, заметив с улыбкой,
что с таким могучим пополнением шумеры дадут отпор всякому.
Перейдя на серьезный тон, энси сказал: — Братья! Если мы будем плохо вооружены и обучены, враг всегда будет стоять у ворот нашего Города. Главное, что вы должны твердо усвоить, это то, что на войне ратник без командира — поле без хозяина — И энси рассказал о роли военачальника во время боя. Молодым воинам продемонстрировали вооружение и
некоторые приемы владения оружием. Аннипад сам встал на
двухколесную колесницу с двумя колчанами на передке, полными
дротиков; и разогнав двух онагров, точно метнул на скаку несколько
дротиков в цель — деревянный столб, врытый в землю. Семь и
семь тяжеловооруженных копейщиков показали движение
сомкнутым строем. Семеро хорошо обученных храмовых воинов
с кинжалами на поясах, в войлочных плащах, обшитых большими
медными бляхами и в медных конусообразных шлемах, держа в
руках тяжелые, плетенные из тростника щиты в рост человека,
выстроились в плотный ряд. Вторая семерка воинов, с кинжалами,
в таких же плащах, но в войлочных шлемах, подойдя сзади вплотную к передней шеренге, выставила длинные, тяжелые копья
и, защищенная щитами переднего ряда, как монолит, мерно
двигалась по полю. Два легко вооруженных воина в набедренных
повязках с защитными, обшитыми бляхами, перевязями через
левое плечо, в войлочных шлемах с завязками, вооруженные
кинжалами и боевыми топорами, продемонстрировали показа-
тельный бой. Лучники с колчанами, подвешенными сбоку, и
метатели палиц метко поразили цели.
Войны между племенами — это битвы между их богами. И богу-
победителю нужны кровавые жертвы, подобающие его величию.
Пленение врага, вооруженного коротким копьем и кинжалом,
показал один из опытнейших военачальников. Он, немного
покружив вокруг противника и несколько раз сильно отбив каменной
булавой выпады копьем, уловил подходящий момент, распростер
боевую сеть и ловко набросил ее на голову и выставленное копье
врага. Бросив бесполезное копье, противник попытался выхватить
кинжал, но тут же был сбит с ног булавой и обезоружен.
Всем мальчишкам присуща любовь к оружию, с ним всегда
связываются мечты о подвигах и славе. И подростки с восторгом
и неистребимым желанием целыми днями без устали занимались
военным делом. За четыре дня до окончания срока посвящения
энси выстроил молодых воинов в одну шеренгу на учебном поле и
по жребию вручил им военные амулеты, защищающие от
вражеского оружия. Гауру выпало первым получить амулет, и энси
воздал хвалу его удаче:
— Я следил за твоим обучением, Гаур. Ты стойко переносишь
боль от ударов, ты вынослив и ловок, а сильным ты еще будешь.
Ты лучше многих освоил умение воина, без которого нельзя быть
настоящим мужчиной. Передай отцу твоему мои поздравления и
пожелание счастья и здоровья в новом году. Скажи ему, что я
сдержу свое обещание и, как только представится возможность,
приду гостем в его дом. — И вновь он увидел прелестную головку
Пэаби и услышал ее голос. Однако на этот раз его обычную
спокойную уверенность что-то смутило и поколебало. Аннипад
тревожно ощутил, как нарастающее чувство утраты помимо воли
всплыло откуда-то из потаенных глубин его недр и захлестнуло
его сердце и душу.
— Скажи, Гаур, у вас в доме все по-старому?
— Да, мой господин.
Аннипаду сделалось немного легче. "Любит ли она меня все
еще, — думал он, приуныв. — Мы с ней так давно не виделись! В ее
годы любовь быстро вспыхивает, но и быстро остывает, а подул
ветерок — и совсем нет огня!"
Завершая свою поздравительную речь, энси пожелал молодым
воинам в битвах снискать себе почести и уважение соплеменников.
Посвящение в мужчины заканчивалось в храме Инанны. В
воротах храма юношей встретил и приветствовал сам главный
жрец. Усадив всех в одной из боковых комнат святилища на пол,
покрытый войлоком, жрец сообщил молодым людям, что только
после практики с опытными жрицами в храмовой школе любви и
плодородия, где они овладеют искусством и техникой любви, они
обретут право быть воистину мужчинами.
— Запомните, дети мои, — внушал жрец, — жрицу, как и любую
другую женщину, грубость не привлекает. С женщиной надобно
быть мягким и нежным, она всегда рада ласке и всегда на нее
отзовется. Нельзя стремиться сразу переходить к страстным,
откровенным поцелуям и объятиям. Женщину нужно зажечь,
воспламенить и здесь, в храмовой школе, вы познаете тайны и
способы ее возбуждения.
Жрицы школы, разом вошедшие в комнату, выбрали по своему
усмотрению юношей и увели их. Через четыре дня интенсивного
обучения главный жрец Инанны собрал молодых мужчин в той же
комнате и, завершая их пребывание в храме, сказал в назидание:
— Братья! Подобно тому, как ветви и плоды украшают дерево,
а густой лес — гору, так и мужа украшают его дети и жена. При
выборе девушки в жены вы должны помнить, что истинная красота
женщины — в красоте ее характера, а прелесть женщины — в
краткости ее речи. И не забывайте: тяжкий недуг угрожает
каждому, кто осмелится сблизиться с женщиной в день Инанны
или в дни полнолуния, когда все женщины племени принадлежат
могучему Наннару.
Молодых мужей, завершивших обучение в храмовой школе Инанны, торжественно сопроводили в храм Энки, где у алтаря бога им, отныне полноправным членам общины, в присутствии совета старейшин Города выдали личные стеатитовые печати, которые они тут же привесили к поясам. Эн, отслужив молебен, напутствовал их в жизнь словами истины и здравого смысла:
