Selbstmatt. Часть 2 - Шиноби

— Вы позволите? — раздался буквально над ухом голос. — Больше нигде нет мест...

Риока только подняла взгляд... и застыла.

За ее плечом стоял Шимура Данзо. Высокий, темноволосый и темноглазый, с крестообразным шрамом на подбородке — именно такой, каким и запомнила его оригинал. Но то, что он здесь... Ясно. Лист заинтересован в изменениях в стране Чая. Вряд ли послали Шимуру, скорее всего, он сам сорвался, настороженный наличием выживших Узумаки. Последствия? Этот человек привык действовать радикально, и не остановится ни перед чем, но на долгие поиски у него вряд ли есть время, так что Отогакуре в безопасности. А остальные? Другие Риоки — под вопросом. Судзу — точно в безопасности, она в контактах с кем-либо не замешана, да и чакросистему только начала развивать, так что ее сложно даже отличить от гражданского. Маюри и Акаги — точно, их с Риоками ничто не связывает. А она сами...

Хачи кривовато усмехнулась. Ее участь стала ей понятна еще в момент, когда она опознала Данзо. Можно было бы попытаться выкрутиться... Да вот только он не успокоится, пока она не умрет. Ну да ладно. Никто не мешает ей хорошо провести последний вечер.

— Конечно, — мило улыбнулась она. — Присаживайтесь, Шимура-доно. Тоже приехали посмотреть на Кану-чан? Она, конечно, талантлива, но не настолько, чтобы ехать на ее выступление с границы страны Водопада...

Терять уже нечего — значит, надо играть до конца. Дезинформировать, смутить, запутать и подтолкнуть к нужным выводам. Все, как она привыкла, верно? Только в последний раз.

— Вижу, вы проделали значительную работу, — отстраненно произнес мужчина.

— Не я одна, — усмехнулась Риока, откидываясь на спинку стула. — Сколько у вас было утечек информации, не перечесть.

Шимура прищурился от такой наглости. Но тут он бойни устраивать не будет, все же он тут неофициально...

— И все же вы прокололись, — наконец ответил он. — Или же вы надеетесь победить?

— О, ну что вы, — клон отхлебнула чай. Хотелось бы запомнить этот вкус напоследок... — Куда уж мне...

— О да, куда уж вам, ирьенину, мастеру менталистики и владелице мощной пространственной техники.

Губы сами собой искривились в усмешке. Придумают же... Впрочем, пусть переоценивают. А ее смерть даст начало еще одной легенде. Попросить Кану, что ли, запустить пару слухов? Будет забавно...

— Неужели кто-то думает таким образом о бедной девушке? — повела плечами Хачи. — Я просто музыкант и путешественница, мне нравится собирать истории и я мечтаю когда-нибудь написать книгу об этой войне и шиноби, что сражались на разных фронтах, по разные стороны баррикад.

Теперь он меня точно убьет — шиноби никогда не отпускают противников, владеющих важной информацией.

— Тогда почему же вы не хотите услышать мою историю? — кривовато усмехнулся Шимура. Хм, и что бы ответить?

— Лень.

— Что?

— Мне лень вытягивать из вас эту информацию, — покрутила Риока в руках кружку с чаем. — К тому же я не уверена, что мне это удастся. Тогда зачем?

Ее собеседник какое-то время молчал, явно обдумывая информацию.

— Вы странный человек, Риока-доно, — наконец произнес мужчина. — Налицо явные проблемы с мотивацией.

— Ну, у каждого свои недостатки, — вздохнула девушка. Такой уж ее создали... — Вы не против, если я выйду на свежий воздух? Тут становится очень душно...

— В таком случае, я вас провожу, — поднялся Данзо из-за стола. — Негоже девушке в столь поздний час гулять одной.

— Не имею ничего против, — а вот этот ответ удивил собеседника настолько, что он какую-то секунду не контролировал свои эмоции. Ну еще бы, жертва и не пытается сбежать...

На свежий воздух они все-таки вышли, и сразу с максимально возможной скоростью направились прочь из города. Шимура наверняка настраивался на битву... Однозначно будет весело.

Они остановились на небольшой полянке за городской чертой, вдали от дороги и стен города. Шимура вытащил из ножен за плечом меч и стоял, явно не желая нападать первым. И что с этим делать, а? Риока лишь вздохнула и раскинула руки в стороны.

— Бейте первым, Шимура-доно.

И он ударил. Явно со всей силы и на максимальной скорости... Последнее, что успела сделать в своей жизни Риока Хачи — улыбнуться.

Данзо лишь изумленно застыл, глядя на девушку, нанизанную на острие кадаси. Все хвосты биджу! Неужели мертва? Но сенсорика ясно говорила, что ее чакра начинает затухать. Ошеломленный, глава "Корня" отступил на шаг и опустил меч, позволяя телу противницы упасть на траву. Может, это обманка, а она сама затаилась неподалеку? Но нет, поблизости нет других шиноби... Все-таки мертва?

Риока, постоянная головная боль СБ любой скрытой деревни последние шесть лет, была мертва. Это смотрелось даже как-то красиво — лежащая в лунном свете молодая девушка в бело-голубом кимоно, по которому расползалось пятно крови... Красиво и совершенно невозможно. Не могла же она просто так сдаться? Значит, где-то ловушка, но где?

В любом случае, страну Чая надо покидать как можно быстрей.

* * *

Неожиданный приступ боли свалил меня прямо в полевой лаборатории, в момент разговора с подтянувшимися Дайске и Сеном. Виски сначала словно прокололо, а потом навалилось что-то невероятное. Словно образы со всех сторон атаковали меня, внедряясь в мою память...

... я на веранде дома в традиционном стиле, пью чай и веду разговор о войне с серьезным шатеном, Такаока Кикьё. Солнце светит ярко, деревянный пол уже горячий, и более-менее спасает только то, что юката, стандартная для всей их партии, светлая.

... соленые брызги бьют в лицо. Первая поездка на корабле и почти детский восторг.

... игра на флейте в заброшенном храме во время дождя. Спасенный нукенин, Изуру, вслушивается с любопытством и, казалось бы, забывает про разломанные буквально на осколки и кое-как сращенные Шосеном ребра. Икари Изуру оказался человеком чести, что не так уж и часто встречается среди нукенинов, и поэтому решил отплатить за помощь. Именно так Отогакуре и получила одного из лучших мастеров тайдзюцу... А мне же он искренне понравился. Да, у него был отвратительный характер и острый язык, но такой человек никогда не бросит своих товарищей.

... данго в деревне на границе со страной ветра были очень вкусные. Интересно, а оригинал их уже пробовала?

... разговор с одним из чуунинов Суны — и гадливость. Непереносимо желание перерезать этой мрази глотку, но я сдерживаюсь, привычно накладывая на себя самогендзюцу. Не он первый, не он последний... Это война его так искорежила или же, наоборот, он рад войне, так как она дает ему шанс разгуляться? Я улыбаюсь и подливаю ему саке, а он разливается соловьем, рассказывая про встреченную гражданскую из страны Рек, которая "похожа на меня", которая просила его вывести из леса, где заблудилась, а вместо этого была изнасилована и убита. Все-таки не выдерживаю, и у молодого парня останавливается сердце. Оставляю его там же, в баре, уложив тело так, чтобы он казался спящим, и ухожу. Еще около часа его не обнаружат, а я успею бежать.

... страна Чая. Прекрасное государство, было бы жалко, если бы этот край затронула война. Если бы это было возможно, я хотела бы жить здесь.

... кафе — и Шимура Данзо. Почему-то умирать совсем не страшно. Может, потому, что я клон?

Большего я не выдержала. Сознание просто отключилось.

Приходила в себя я медленно и болезненно. Голова просто раскалывалась, мысли путались. Но, самое главное — в заблуждение вводило наличие двух комплектов воспоминаний за последние шесть лет, моих и Риоки Хачи, как клон сама себя называла. Ну верно, все логично, ведь эту технику мы разрабатывали на основе хидзюцу Яманака, Шинтен Буншин, а ментальный клон при рассеянии обладает свойством возвращать все накопленные знания создателю. А тут весь массив информации за шесть лет, со всеми эмоциями и чувствами...

— Кажется, очнулась... — кто-то тихонько произнес надо мной. — Карада, ты в порядке?

Хизаши? Кое-как пошевелившись, я открыла глаза — и тут же их закрыла. Все закрывала красная пелена, через которую были видны только расплывчатые силуэты.

— Тихо-тихо, не напрягайся, — продолжал увещевать меня Хьюга. — У тебя началось глазное кровотечение. Что вообще с тобой такое, где же ты так?

Ни одной мысли в голову не шло, а голос... кажется, сел. Неужели я так кричала?

— Что...

— Погоди, сейчас в госпиталь доставлю...

И впрямь — доставил. Первым делом мне помогли разобраться с глазами, и я наконец-то смогла осмотреть окружающую обстановку. А обследовавший меня ирьенин только ругался, обнаружив следы микроинсультов. По его словам, мне светило остаться растением, и я избежала сей участи только чудом... И это была только одна Риока! А что было бы, погибни несколько из них разом? Или же, скажем, лет через десять спустя? Я бы точно была мертва.

Только спустя минут пять, после того, как меня привели в относительный порядок, меня начала разбирать истерика. Меня трясло, слезы сами наворачивались из глаз. Опять чуть не погибла! Страшно, как же страшно! И это чувство вступало в конфликт с тем ощущением спокойствия, что испытывала Риока перед смертью. Пришла я в чувство только от хлесткой пощечины. Голова мотнулась в сторону, и эмоции начали утихать. Действительно, менталист я или где? Подняв взгляд, я увидела Орочимару, стоявшего прямо надо мной с занесенной рукой. В глаза сразу бросился и общий шокированный вид Белого Змея, и расширенные зрачки, ставшие практически овальными, и даже легкая дрожь занесенной руки.

Я дотронулась до щеки. Неприятно... Но в чувство привело. Благодарно кивнув саннину, я наложила на себя самогендзюцу, отсекающее все эмоции, и подобралась. Первым делом отчет, все остальное потом.

— Что с тобой произошло? — спросил Орочимару.

— Откат от Тайкьеку Шинтен Буншин, — ровным голосом отозвалась я. — Одна из Риок была убита.

— Что? — глаза моего собеседника расширились еще больше. — Кто убийца?

— Шимура, — лаконичный ответ. — Узнав об основании нового поселения шиноби и наличия выживших Узумаки, он направился в страну Чая, где и встретил Риоку, бывшую там одним из наблюдателей.

Орочимару вздохнул — а сознание, свободное от эмоций, зацепилось за тот факт, что он явно чувствует себя неловко. Об этом говори и взгляд, и жесты, и даже еле заметная дрожь в голосе. С высокой вероятностью, это страх раскрытия.

— Снимай самогендзюцу, — наконец произнес он. Нерационально!

— Нет, — голос звучал ровно. — После снятия самогендзюцу эмоциональная стабильность будет нарушена.

— Самогендзюцу лишь подавляет эмоции, — возразил Белый Змей. — Или же ты хочешь вот так проходить остаток жизни? Снимай.

Варианты отсутствуют, а значит, придется подчиниться приказу. Вздохнув, я прекратила тратить чакру на поддержание гендзюцу, и снова всхлипнула. Страх навалился с удвоенной силой, а перед глазами промелькнули образы смерти Риоки, моей смерти шесть лет назад и летящая на меня светло-серая машина еще тогда, в моем родном мире. Ками-сама...

— Поплачь, — тихо произнес Орочимару. — Тебе станет легче.

А не пошел бы он? Я хотела было огрызнуться, но не смогла — слезы сами полились из глаз. Я больше не хочу умирать... я больше не хочу умирать...

— Люди... так хрупки...

Внезапно кто-то обнял меня. Что?

— Я обещаю, ты не умрешь. Я не хочу больше терять своих людей.

Я тоже...

Смерть — ужасна, и я до дрожи боюсь ее. И я сделаю все, чтобы выжить и чтобы жили те, кто мне дороги.

Потом я успокоюсь и начну разрабатывать схему для ограничения передачи информации от Тайкьеку Каге Буншин. Потом я отоврусь перед Хизаши, Дайске и Сеном, что приступ был следствием ошибки в самогендзюцу, которое я постоянно накладываю на себя. Потом я свяжусь с Иноичи и попрошу помощи. Но все это будет потом, а пока что я плачу на плече самого близкого для меня человека.

Глава 21.

— Значит, вот оно как, — произнес Сарутоби, просматривая отчет от ирьенинов, проводивших вскрытие. — Хьюга Кираби считает, что с развитыми на уровне чуунина чакроканалами объект "Риока" не мог бы использовать столь мощную пространственную технику. Так что мы схватили не того...

Шимура лишь поморщился. Выговор от вечного соперника был неприятен, но вполне заслужен — все же он подозревал подвох, но сунулся в ловушку... И теперь противник осведомлен об их намерениях. Они сделали первый ход, а обычно побеждает тот, кто сделал второй. Но против них играет то, что о них известно практически всем, тогда как о противнике неизвестно почти ничего.

— Улучшенных геномов не обнаружено, предрасположенность к Дотону, — продолжал тем временем зачитывать доклад Хокаге. — Зато подмечен перекос в чакре, порядка восемнадцати к одному. Скорее всего к телу был применен Шикон, и каким-то образом изменена внешность. А еще, — мстительно добавил Хирузен, — буквально на следующий день Риока была замечена нашими наблюдателями в стране Морей. Ну как? Причем Риока спокойно подошла к нашему наблюдателю и попросила передать тебе спасибо за незабываемый вечер.

Данзо молчал. Сказать действительно было нечего. Похоже, он удосужился заполучить еще одного врага для Конохи... И этот враг должен быть устранен. Не сейчас, пока что лучше подождать... Но потом — обязательно.

Ничего, он умеет ждать. Да и за таким противником действительно будет интересно понаблюдать...

* * *

После того приступа у меня было много проблем. Стоило мне только заикнуться про допущенную ошибку в самогендзюцу, как начался ор, и мне полоскали мозги добрых пятнадцать минут. Естественно, ведь самогендзюцу весьма и весьма опасно, и используется не только для контроля над эмоциями и противостояние гендзюцу... Мастера гендзюцу или менталистики могут с помощью закладок и того же самогендзюцу за пару дней полностью изменить свою личность — или же чью-либо еще, и в этом деле никто не застрахован от ошибок. Однако я была рада услышать это: есть много чего в моем прошлом, что мешает мне, и если я смогу сделать эти воспоминания менее яркими и убрать эмоциональный окрас оных, то это избавит меня от истерик, подобных той, которую я закатила в госпитале. Все же я шиноби, и подобный эмоциональный срыв может привести к моей смерти, особенно случись он на поле боя. Именно поэтому я рискнула и, вызвав Тошики, посыльного голубя, отправила его на поиски Иноичи. Мне срочно была нужна помощь квалифицированного менталиста, которому я могу хоть немного доверять... Вот только я обломалась, Иноичи с Шикаку и Чозой все еще был в затяжном рейде в тылу Ивагакуре, и в ближайшие месяцы вернуться просто не мог. Так что оставалось только успокоиться и вернуться к исследованиям...

Ага, щазз.

Теперь мне просто не давали долгое время сидеть в лаборатории. Обязательно находился хоть кто-то, кто вытаскивал меня на свежий воздух, и не важно, на очередное обследование в госпитале или тренировки. И Хизаши, и оба соглядатая были всерьез обеспокоены моим самочувствием — и если вторые по долгу службы, то первый из дружественных побуждений... а еще из дружественных побуждений я периодически получала массаж чакросистемы путем удара джуукеном по тэнкецу. И это без иронии! Стоило мне только начать возмущаться, как Хьюга заявил, что он, вообще-то, мне подарок делает, так как такой "массаж" подталкивает развитие СЦЧ и понемногу увеличивает резерв даже у взрослых шиноби, не то, что у детей. Примерно за два с половиной года таких тренировок мой резерв вырос на добрую сотню единиц, притом где-то четверть этого объема составляла янь-компонента, что для меня просто невероятно чудесно. Вот только, насколько я поняла, для самих Хьюг подобные воздействия из-за клановых тренировок не имели такого эффекта, кроме того, светлоглазые изначально обладали небольшими резервами чакры, да и со временем такой прирост чакры уменьшается, и еще через полгода таких тренировок прогресс от них просто прекратится. Но и мой нынешний уровень уже радовал... если, конечно, не сравнивать с S-классом и не вспоминать, что примерно две трети от этого объема составляет та чакра, что перешла вместе с моим переселением в это тело. А если вспоминать и сравнивать, то остается только благодарить Ками за то, что Сарутоби считает меня ценной для Конохи и не бросает в бой.