В вихре

— Нет, Люк! — крикнул Ухура, напряженно наблюдавший за схваткой. — Он тебя дразнит, хочет вывести из себя. Не иди у него на поводу!

Не отрываясь от поединка, Вейдер сжал левую руку в кулак, и пленник охнул от боли, клубком свернувшись на земле неподалеку от генерала.

— Отпусти его! — потребовал Скайуокер, нападая. — Отпусти их обоих. Прекрати преследовать их по всей галактике, ты не сможешь силой заставить принять себя!

"Их"? — удивлённо подумал Вирс. — О ком он говорит?" Русые волосы повстанца, мокрые от пота, на холоде быстро покрывались льдом. Его взгляд излучал упорство и вызов.

— Не рассуждай о том, чего не понимаешь, — рыкнул ситх, высекая сноп искр. — Падме была жестоко обманута джедаями. Ею манипулировали, как сейчас тобой.

Едва увернувшись от алого лезвия, повстанец отскочил в сторону:

— Нет! Это ты обманул ее доверие. Власть и могущество на Темной стороне оказались важнее. Тогда зачем пытаться вернуть Падме? Почему не освободить её?

Темный лорд опустил зажженный меч и остановился.

— Люк, заткнись, пока не поздно! — подал голос пришедший в себя Ухура. — Не надо об этом!

— Я знаю, что делаю! — отрезал Скайуокер.

Судя по изменившемуся настроению ситха, Вирс в этом глубоко сомневался. И кто такая "Падме"?

— Что еще подсказал твой учитель, какую еще ядовитую ложь он влил в твои уши, мальчишка? — яростно спросил Вейдер, надвигаясь на героя Альянса, как грозовая туча. — Я должен отказаться от Падме и вас обоих? Я не могу добиваться того, что принадлежит мне по праву?

Пятясь назад, Скайуокер выставил перед собой сияющее лезвие. Не сводя с ситха ярко-голубых глаз, юноша заявил дрогнувшим голосом:

— Ты потерял это право. Сделай благородный жест — в другой галактике у неё будет шанс найти счастье. Без Империи, Палпатина, без...

Взревев, Темный лорд взмахнул алым, как кровь, мечом, и повстанец не удержал мощного удара. Злобно гудящее лезвие соскользнуло и глубоко вонзилось в его плоть, перерубив левую ключицу, остановившись всего в паре сантиметров над сердцем. Отчаянно вскрикнув, Скайуокер упал на колени, а затем лицом в снег.

Пленник, застыв, наблюдал, как Вейдер перевернул джедая на спину и прикоснулся к его лбу.

— Он жив, — кратко сказал ситх. Ухура обмяк, закрыв глаза и со свистом дыша сквозь зубы.

— Генерал, ведите его сюда, — приказал Темный лорд, все еще занимаясь раненым.

Вирс помог Ухуре подняться и немного пройти, но потрясение — или действие наручников — видимо, было слишком велико. Всего через несколько шагов ноги повстанца начали заплетаться, а глаза закатываться. Чертыхаясь, генерал по комлинку вызвал штурмовиков, но Вейдер сказал:

— Это моя забота. Нужен медик, пусть подготовит раненого к транспортировке. Пошлите сообщение на "Экзекутор".

— Да, милорд, — с готовностью ответил Вирс: близость Ухуры злила и беспокоила его. В этом мальчишке, даже закованном, было что-то опасное.

Медик уже склонился над Скайуокером, когда дурные предчувствия генерала оправдались. Стоя над антигравитационными носилками, "Железный Макс" увидел, как повстанец, ведомый ситхом, вдруг прислонился, почти прильнул к Вейдеру. Блестящий черный шлем повернулся к арестованному. Тонкие руки в массивных наручниках, поднявшись, лишь на секунду прижались к правому боку Темного лорда — и в небо наискосок полетела бледная нить бластерного выстрела.

Покачнувшись, Вейдер рухнул без звука, тяжело, как столетнее дерево. Вокруг ситха поднялась настоящая буря, снежный вихрь захватил солдат вместе с Вирсом, носилки и остатки брошенной базы. Пытаясь защитить глаза от колючего снега, генерал вспомнил золотоглазую панторанку, ее прощание с Ухурой, и все понял.

Маленький бластер для самозащиты, какой придворные дамы на Корусканте носят за поясом или в рукаве. Крошечный, но эффективный.

Признание Ухуры "Я люблю тебя" было на самом деле благодарностью за предоставленную возможность побега. Вирс скрипнул зубами: сквозь сплошную белизну ему почудилось мелькание загадочных золотых искр. Генерал знал, что они не найдут никого, когда уляжется метель: ни Дарта Вейдера, ни Скайуокера, ни Ухуры.

Так и случилось.

========== Эпилог ==========

Корабль-разведчик "Дефайант", система Ондерон

Вихрь сидел в медотсеке возле спящего Люка. Раненого извлекли из бакта-ванны, перевязали, подключили к системе жизнеобеспечения. Два дроида набуанского образца разрешили посетить пациента. Энсин смотрел на лицо брата, видневшееся за прозрачной дыхательной маской, и вспоминал медотделение на "Энтерпрайзе", воркотню доктора Маккоя и внимательную заботу сестры Чапел.

Уровень травматизма и смертности среди экипажа был высок, Вихрь провел немало часов, навещая умирающих, или, наоборот, выздоравливающих друзей. Это было трудное время: горькое, радостное лишь изредка. Но даже смерть не была слишком тяжелым бременем, так как люди "Энтерпрайза" верили, что их жизни будут отданы не напрасно.

Энсин подумал, что его родная галактика — та, которую он покинул, но куда еще надеялся вернуться, — лучше той, где он сейчас находился. Жители галактики Млечного Пути стремились к знанию и всеобщему процветанию, поставив науки, искусство и мораль выше всего остального. Здесь же все преследовали лишь свои узкие интересы, высвобождая жадность и животную агрессию, свойственные человеческой природе.

В глазах Вихря, это было странное, удручающее зрелище. Отклонение от нормы. И главным действующим лицом в мрачном цирке уродцев оказался его биологический отец...

Энсин уловил чье-то присутствие и, вздрогнув, выпрямился: в медотсеке стоял Грегар Тайфо. В черно-синей форме, сложив на груди руки, он озабоченно смотрел на своего подопечного.

— Я много раз видел такое же выражение лица у Падме, — произнёс капитан. — После ожесточенных дебатов в Сенате или попыток помочь кому-то, закончившихся ничем. Месяцы напряженного труда... пока не вмешивалась очередная марионетка Палпатина, а наши надежды не шли прахом.

Вихрь покачал головой:

— Я не пал духом, друг мой.

— Не вздумай, — жёстко предостерег набуанец. — Ты сильнее своей матери, и ты не одинок.

Капитан подошел поближе, опустив широкую теплую ладонь на плечо Рё:

— Ты сам не знаешь, как много делаешь для других. Корабли Альянса успешно эвакуировались, мы лишили Империю ее очередного триумфа. Сопротивление не погибло и только разрастается, люди обрели надежду. Даже бывший пират Хан Соло, — и тот поверил в тебя. Дети Падме Амидалы с Набу меняют историю, это видят все... Мы гордимся, сынок.

— Спасибо, — тихо ответил Рё.

Он поднялся и протянул руку темнокожему капитану:

— Я тоже очень горжусь вами, и Сабе, и Дорме... Вы, Грегар, в незнакомой галактике заменили мне отца. Я хотел бы иметь право называться вашим сыном. Это было бы... честью.

Проигнорировав рукопожатие, Тайфо крепко обнял энсина и похлопал его по спине:

— Будь уверен, такое право у тебя есть. Ты мой сын и будущее нашей планеты. Помни об этом.

Улыбнувшись, Вихрь спросил прежним уверенным тоном:

— А что с нашими пассажирами?

Капитан развел руками:

— К счастью, обошлось без серьезных ранений. После того, как тальские охотники отбили пленников у имперцев, девушка и наш общий кореллианский друг занимают единственный канал связи. Фиоре обменялась сообщениями с отцом на Панторе, а Соло бомбардирует советами технического характера своего второго пилота на "Тысячелетнем Соколе". Кажется, у них ремонт.

— Который длится с момента первого выхода этой развалюхи на орбиту, — фыркнул энсин.

— Верно, — кивнул набуанец. — Рё, третий пассажир на седативных препаратах, в твоей мастерской. Он подключен к энергосистемам корабля, внесен в список потенциальных угроз высшего уровня и находится под постоянным наблюдением. Оружие мы конфисковали. Я не спрашиваю, какие у тебя планы на Вейдера, но...

— Не беспокойтесь, Грегар, — усмехнулся Вихрь. — Наш гость недолго будет расходовать ресурсы "Дефайанта".

Приподняв брови, капитан Тайфо кивнул и вышел из медотсека.

Проводив его взглядом, Вихрь вернулся к раненому. Постояв в задумчивости над братом, юноша в чёрном коснулся лица спящего, осторожно приподняв маску. Пальцы привычно нашли нужные точки, и энсин проговорил:

— Мои мысли к твоим мыслям...

Завершив ритуал, он направился к выходу. Помедлив на пороге, Вихрь напряженно произнес:

— Ма, пожалуйста, побудь некоторое время с Люком. Поверь мне, я все обдумал. Так нужно, если мы хотим прекратить бесконечное кровопролитие и хаос. Я буду поддерживать связь. Присмотри за Альянсом, хорошо?

Дверь бесшумно закрылась, а в опустевшем медотсеке рядом с пациентом вдруг возникла полупрозрачная женская фигура. С глубокой тревогой Падме смотрела вслед младшему сыну.

ХХХХХХХХ

Вейдер медленно открыл глаза. Все тело ныло; знакомая боль, не отпускавшая ни на минуту, поедала его изнутри. Однако сквозь визоры маски Темный лорд увидел нечто настолько приятное, что улыбнулся обожженными губами: Падме была рядом.

Её окружал необычный золотистый свет, струившийся откуда-то сверху, мягкий и рассеянный. В янтарном ореоле лицо жены не казалось бледным, но ситх нахмурился: она почему-то заметно похудела, осунулась.

Падме сняла защитные очки, отложила в сторону сварочный аппарат и сказала:

— Так, кошмарная маска на месте, здоровенные копыта — тоже, осталось припаять к бронированному заду хвост и пустить в мир, всем на радость.

Вейдер моргнул. Наваждение рассеялось.

ХХХХХХХХ

Прикованный к массивной приподнятой платформе великан рвался на свободу. Он успел разметать в клочья несколько широких дюрастиловых скоб, удерживавших его, когда энсин пропустил сквозь своего "гостя" электрический разряд.

Яростный рев захлебнулся в клокоте забарахлившего респиратора. Вихрь терпеливо ждал, держа руку над небольшим пультом, подсоединенным к платформе.

— Что...ты делаешь? — хрипло спросил ситх. — Где я?

— На "Дефайанте", — спокойно ответил юноша. — Чья система безопасности держит тебя на мушке. Не создавай лишних проблем, Ведроголовый. Я только закончил чинить последствия короткого замыкания в твоем брюхе и не хочу начинать заново.

— Электроника не спасет тебя, — задыхаясь, злобно выдавил Темный лорд. — Темная сторона... намного... могущественнее!

Вихрь без слов посмотрел наверх. Вейдер медленно повернул шлем: с потолка, из целого созвездья огоньков выскользнули два оранжево-желтых шарика. Распространяя мягкий золотистый свет, они приблизились к пленнику: один замер над головой ситха, прямо перед его глазами, а другой подлетел к солнечному сплетению.

— Не провоцируй, — предостерег энсин. — Малыши на прогулке. Обычно ради Падме мне приходится держать их взаперти, а сегодня я отпустил цыплят размяться. Похоже, ты им не нравишься.

Вейдер не ответил, и Вихрь хладнокровно отодвинул панель на его груди, приступив к ремонту электронных цепей. Вскоре ситх смог дышать свободнее.

— Где Падме? — первым делом потребовал он. — Почему она не с тобой?

— Ма с Люком, — сообщил юноша. — Какое-то время она сможет продержаться.

— "Продержаться"? — рявкнул Вейдер. Световой шарик, отражаясь на поверхности чёрной маски, качнулся и опустился пониже. — Ты подверг ее ненужной опасности. Только твоё сознание настроено на Падме!

— Вы только поглядите, кто здесь возмущается, — насмешливо бросил энсин. — Злющий, как черт, мужик, задушивший свою беременную жену и недавно едва не зарубивший сына.

Наступила тишина, нарушаемая лишь шумом вейдеровского респиратора. Вихрь с нечитаемым выражением лица скрестил на груди руки.

— Чего ты хочешь? — наконец, прогудел вокодер. В голосе ситха звучала горечь. — Чтобы я все исправил? Это невозможно. Больше двадцати лет назад я отчаянно пытался защитить вас... и убил свою единственную собственными руками. Темная сторона Силы способна на многое, но её она не вернет.

Энсин картинно округлил глаза:

— О небо, что я слышу? Случилось чудо: в ржавом ведре нашлась одна извилина! Правду говорят, страданиями душа очищается. Электрические разряды тебе на пользу, о Рыцарь-без-страха-и-без-мозгов!

— Не смей так со мной разговаривать, наглец, — Темный лорд угрожающе сжал кулаки. Опоры металлической платформы под ним начали поскрипывать. — Или умр...шхрш!

Вихрь, с невозмутимым видом ученого-естествоиспытателя, вдавил кнопку на пульте. Костюм Вейдера заискрил, от панели впереди снова запахло паленым. Оранжевый шарик, паривший над туловищем ситха, удивлённо подпрыгнул в воздухе.

— Это как в зоопарке, — пояснил юноша, обращаясь к шарику. — Негуманно, зато эффективно. С Люком та же история. И как удачно, что я никогда не убираю свои инструменты далеко!

ХХХХХХХХ

Когда ситх снова пришёл в себя, он услышал голос Вихря, продолжавшего беседу, как ни в чем не бывало.

— В одном ты прав, Ведроголовый: Ма не сможет жить в галактике, отданной ситхам на съедение. Слишком много миазмов испускает ваша Темная сторона. Остается один выход: убрать Палпатина... чуешь свой профит?

— Ты пытал меня! — прохрипел Вейдер.

— Рука соскользнула, — пожал плечами энсин. — С кем не бывает. Молнии, полагаю, помощнее будут. Лучше навостри слуховой аппарат: мы обсуждаем государственный переворот! Это ведь по твоей части, а?

Вокруг платформы витало уже не меньше десятка клубков ожившего света. Убедившись, что респиратор в порядке, ситх проговорил:

— Я давно предлагал тебе стать моим учеником. Почему только сейчас?

— Тихо-тихо, притормози-ка! — юноша покачал головой. — Об ученичестве на Темной стороне, ситхах и прочих невинных радостях будешь рассуждать на заседании своего фанклуба. Здесь мы говорим о том, как сделать тебя правителем всей галактики.

Сын прищурил глаза, в которых плясали опасные золотые искры:

— Ты сядешь на трон, но твое правительство будет сплошь состоять из членов Альянса, — сказал он с усмешкой. — Это во-первых. Во-вторых, восстановят Сенат, и независимая комиссия будет наблюдать за выборами в этот государственный орган.

— А есть еще и "в-третьих"? Что же это — возведение нового Храма джедаев? — иронично подсказал Темный лорд. — Поистине, бесстыдству повстанцев нет предела. Я не предам дело своей жизни ради твоего развлечения.

— Кто просит предавать Империю? — спросил Вихрь, скривившись. — Я говорю о реформах. История показывает, что гражданские войны — самые разрушительные, затяжные и бесплодные. Вы будете истреблять друг друга десятилетиями, а более развитая в техническом — или псионическом — отношении раса в один прекрасный день возьмет вас за жабры.

Вейдер долго молчал.

— Ты ничего не понимаешь в философии ситхов, — наконец, с тяжелым вздохом констатировал он. — Палпатин правит в соответствии с ее принципами... но я не могу смириться с его трактовкой. Особенно сейчас, зная, что Падме... и вы... выжили. Твой брат заблуждается, я перешел на сторону Императора не ради власти.

— Но она много значит для тебя сейчас, — вполголоса предположил энсин.