Место, где земля закругляется

Так вот почему весь вечер вокруг столика шатались какие-то типы, то и дело суясь со странными предложениями. Их отгоняли, но предложения время от времени продолжали поступать.

Капитан достал мешочек с монетами, отсчитал, сколько надо. Вышибала криво ухмыльнулся и вдруг пихнул Капитана открытой ладонью в грудь.

— Я ж заплатил!

— Что ты сказал про меня, кусок дерьма? Я слышал! Ты назвал меня итиолом!

— Я не... — Капитан вдруг вспомнил, как пухленькая девица шепталась с этим здоровяком, что-то наговаривая ему на ушко. Ах ты, смазливая дрянь...

Писаря уже похлопали по плечу. Он обернулся. За его спиной стояли несколько моряков с суровыми лицами и явным желанием выяснить отношения.

— Пришли, понимаешь, сели за чужой стол, — начал один, смачно пережёвывая слова и глядя на Писаря в упор.

— Прикинулись наёмниками, — продолжил другой.

— А сами... — первый сплюнул на пол, и взялся крепкой рукой за перевязь Писаря.

Писарь вывернул ему руку и отскочил.

— Март!

Седой майити с рассеянным видом встал рядом. Глаза его не отрывались от двери, за которой исчез купец с подружками. Губы его шевельнулись и что-то прошептали.

Писарь расслышал только: "...маленькая сучка..."

После этого им стало не до девчонок.

* * *

Когда через некоторое время, наполненное суетой, криком, женским визгом, ударами разной степени тяжести и громкости, треском мебели и звоном бьющейся посуды, они вывалились во двор, поощряемые толчками в спины, купец давно исчез из виду.

— Ушли, волосатый хрен морского бога! — застонал Писарь, держась за челюсть. Во рту крошился и вываливался вместе с кровавой слюной коренной зуб.

— Кой хрен тебе ушли, не уйдут, — плюнул Капитан. — В кошельке пусто, как в жопе каменной ящерицы!

Март молча поправлял кожаный колет. Пальцы его, с чёрными острыми ногтями, густо покрывала чужая кровь, костяшки опухли.

— Пошли уже, — коротко пролаял он, подняв верхнюю губу и принюхиваясь. В этот момент, глядя на него, никто не спутал бы майити с человеком.

Парни, что сидели возле таверны, изображая выпивох, давно уже утащились вперёд, покачиваясь и распевая неприличную песенку про девчонку и рогатого ящера. Пока не получен сигнал от Капитана, они могли только идти следом за купцом и стараться не упускать его из виду.

Ничего не оставалось, как догонять своих.

Возле причала, над набережной, вымощенной серым камнем, метались чёрные птицы. Ветер посвистывал над берегом, трещал в двухцветной ткани флагов, поднятых над крышей портовой таможни.

Их опередили. Писарь крякнул и тихо выругался, помянув волосатые причиндалы морского бога.

На причале, возле заветного корабля, стояли с десяток громил в двуцветных кирасах и с алебардами. Офицер в блестящем шлеме с развевающимся гребнем. Пяток гражданских, из них как минимум один маг. И никаких признаков богатенького купца с его свитой.

Глава 40

Все хотят добра. Не отдавайте его.

Станислав Ежи Лец

Капитан чудовищно выругался. Должно быть, только чувство юмора богов моря и удачи спасло богохульника от немедленного поражения молнией или свалившимся с неба булыжником.

Ветераны, что следили за купцом, встретили Капитана, Писаря и Марта у набережной. Пёстрая компания с Корабля Смерти пропала в узких улочках, исчезла за углом, будто сквозь землю провалилась. Упустили!

Сам корабль казался брошенным командой на произвол судьбы. Никто не ходил по палубе, не стоял у борта и не болтался на причале. Резкие тени от мачт и палубных настроек соседнего корабля, массивных причальных столбов с гербом Ма-Зунне перечёркивали безлюдную палубу чёрными пальцами. Тень штурвала распласталась огромной кляксой, и казалась раздавленным в лепёшку трупом.

Возле мачты лежал какой-то грязный ком — не то бухта старых канатов, не то ворох тряпья.

— Что будем делать, Капитан? — Казначей вынырнул из тени возле здания таможни.

За ним стояли ещё несколько ветеранов, и все смотрели на своего командира. Связываться с местными властями, подкреплёнными стражей и магией, не хотелось никому.

— Они его конфискуют! — простонал Казначей.

— Может, покажем бумагу нашего Князя? — предложил Писарь.

— Посрали они на наши бумажки! — рыкнул Март. — И на нашего Князя. Он первый от нас откажется, после той деревни!

— Ждём! — Капитан взял себя в руки. Может, ещё всё обойдётся.

Они, старясь не слишком бросаться в глаза, подошли поближе. Безработные наёмники в поисках найма... Подвыпили и шатаются возле пирсов, что такого?

Возле Корабля мёртвых офицер препирался с магом. Разговор шёл на повышенных тонах, обрывки разговора доносил ветер.

— ...вы магистр, вам и карты в руки...

— ...ваш долг солдата...

— ...ваша прямая обязанность...

— ...я маг воздуха, а не...

— ...магия смерти...

— ...поддержу на расстоянии...

— ...мои люди...

— ...Первый граф!..

— ...Анклав всё узнает!..

— ...это верная смерть!..

Из здания таможни вдруг опрометью выскочил чиновник — тощий юнец в развевающейся хламиде студента магической академии. В руках его развевался какой-то свиток. За ним рысил десяток вояк, по виду наёмников, которых не испугает ничто — ни корабль мертвецов, ни его команда. Размахивая свитком, чиновник кинулся к спорщикам.

Ветер донёс слова мага-практиканта:

— Совет приказывает... занять судно и ждать дальнейших указаний... Немедленно!

Прибывшие с ним вояки уже теснили двуцветных гвардейцев, давая понять, кто здесь настоящий солдат.

— Парни, — вполголоса сказал Капитан. — Кажется, у нас хотят отнять добычу.

Возле Корабля поднялась суета. Наёмники, потеснив солдат, уже собирались забраться на борт. Правда, первым лезть на палубу никто не хотел. Вдруг первого же смельчака поразит на месте разгневанный бог смерти или изощрённая магия заклявших корабль могущественных магов?

Но это был только вопрос времени. Вот к борту вытолкнули магов — магистра воздуха и молоденького практиканта. Магистр, выпятив брюшко под синей мантией, сделал строгое лицо и потряс перед носом молодого мага свитком с предписанием. Практикант позеленел, спал с лица и сжал руки подмышками, как от холода. По всему было видно, что он хотел бы сейчас очутиться как можно дальше отсюда.

Магистр взмахнул руками ещё, сурово сдвинул брови и резко мотнул головой в сторону корабля.

Молодой маг покорно повернулся к борту. Наёмники уже теснились вокруг него, видно, надеясь на магическую поддержку при штурме.

— Капитан! — отчаянно прошипел Казначей.

Капитан всё никак не мог решиться. Корабль могли увести у них прямо из-под носа. А силы были слишком неравны. Но если сейчас дать забрать добычу местным властям, можно не сомневаться — они её уже не выпустят. Сейчас на борт заберутся люди Анклава, и всё... Капитан живо представил, как они возвращаются домой, а на площади уже ждёт помост и плаха. И палач стоит наготове, топор остро наточен, разложены ножи и пилы...

В следующий момент случилось сразу несколько вещей, которые избавили Капитана от необходимости выбора.

Молодой маг поднял руки над головой (пальцы его заметно дрожали) и разорвал бумажку с заклинанием. Над палубой Корабля мёртвых вспыхнула шаровая молния. Раздался боевой крик наёмников. Его заглушил вопль солдат в двуцветных кирасах и визг гражданских.

Огненный шар вспыхнул, треща и рассыпая искры. Над палубой разлился призрачный свет, как будто зажглась лиловая лампа. Резко запахло свежей травой и чем-то едким.

Возле штурвала возник из тени и засиял призрачным огнём силуэт в доспехах. Какой-то миг это был просто контур из мелких, ярчайших звёздочек, как созвездие посреди тёмного неба. Вдруг он обратился фигурой здоровенного воина в рогатом шлеме. Доспех воина сиял золотом, между рогами церемониального шлема народа майити горел огнём кроваво-алый глаз.

— А-а-а! — истошный вопль потряс пирс.

Пара чиновников, что пришли с магом, завопили от страха. Молодой маг-практикант застыл, разинув рот, с клочками заклинания в руках. Солдаты отпрянули, алебарды заколыхались в их руках, как деревья под ветром.

Наёмники замерли в нерешительности. Один, видно самый отчаянный, ухватился за фальшборт, всё же готовясь прыгнуть на палубу.

Раздался треск, что-то сверкнуло. Набалдашник ближайшей стойки-столбика, что торчали из фальшборта вокруг всего корабля, засветился, как фонарь, в котором зажгли свечу. Наёмник опрокинулся навзничь, а над палубой Корабля мёртвых разнёсся громовой рык. Будто страшно голодный, безжалостный и беспощадно разумный зверь увидел добычу.

Теперь вопили уже все — чиновники и солдаты. Офицер, бледный до синевы, надрываясь от крика, пытался навести дисциплину, но солдаты пятились, их алебарды раскачивались всё сильнее.

— О боги, это великий дух Майити! — выкрикнул кто-то. — Пришёл за нами! Мы все умрём!

— Великая богиня, помоги нам! — взвизгнул другой голос. — Мы согрешили!

— Стойте! — завопил магистр воздуха. Он дрожал, синяя мантия его колыхалась на толстом животике, но маг держался. — Приказ Анклава! Предок Майити не может нам навредить!

И добавил, видимо, как последний аргумент:

— Совет платит золотом! Пятьсот монет каждому, кто взойдёт на борт!

Наёмники оживились.

— За пятьсот монет я прыгну в глотку Морского Зверя! — рявкнул один.

— Вырвем ему язык через задницу! — поддержал другой.

— Вперёд! — гаркнули все.

— Вперёд! — рявкнул Капитан. Он увидел то, что не заметили остальные: из-за таможни, через гребень резких теней, пересекающих пирс, выскочили и стремительно приближались несколько фигур. Зловещих и удивительно знакомых.

Вот первая, тонкая, быстроногая тень в одном прыжке преодолела последние шаги до трапа, и наёмник, собравшийся забраться на палубу, с криком повалился на пирс. Из разрубленной руки его брызнула кровь.

Его товарищ обернулся и получил ногой в челюсть. Тень легко отскочила, из-за неё выдвинулась вторая — огромная, страшная, и взмахнула топором.

Боевой клич, в котором не было слов, а только звуки, продирающие бойцов и врага до самого нутра, взвился в воздух. Теперь кричали все. На пирсе мгновенно образовалась свалка.

Ветераны бросились вперёд. Если есть хоть один, крошечный шанс, его нельзя упустить.

Глава 41

Творите о себе мифы. Боги начинали только так.

Станислав Ежи Лец

Топор смял доспех, как бумагу. Игорь крутанул топорищем — оружие вращалось легко, словно было невесомым — и добил врага обухом. Сознание милосердно подсовывало картинку обыкновенного, привычного топора для колки дров. Но его боевой топор был с шипом, как у алебарды, и Игорь знал — этот шип сейчас вошёл в голову человека.

Одна только мысль, что его Корабль могут отнять, мутила разум и приводила в состояние, близкое к помешательству. Кажется, он теперь понимал, что испытывает зверь, у которого похищают детёнышей. Это было ненормально, это пахло магией, но он ничего не мог с этим поделать.

Силы были неравны, но это казалось совершенно неважным. Без корабля они всё равно что покойники.

Самый опасный из противников, магистр воздуха, не успел даже испугаться перед смертью. Игорь увидел размазанное движение, когда Край на бегу взмахнул рукой. Что-то мелькнуло в воздухе, магистр вдруг выпрямился, будто ему кол воткнули в спину, постоял секунду и повалился навзничь, как срубленное дерево. Тело его не удержалось на краю пирса и свалилось в море. Сейчас покойный маг плавал возле причала, удерживаемый на поверхности раздувшейся пузырём мантией, и тело его тихо ударялось о столбы свай.

Молодой маг-практикант оказался шустрее (или трусливее) и попытался удрать. Ему не повезло — он споткнулся. Заклинание, которое он пытался применить на ходу, смялось драной шпаргалкой. Огненный шар, который должен был то ли поразить неведомого врага, то ли отвлечь его, взорвался у практиканта в руках. Теперь молодой маг катался по пирсу под ногами солдат, визжа и корчась от боли.

Десяток вояк-наёмников в простых боевых доспехах у борта корабля был опаснее тех, двуцветных, с алебардами. Наёмников нужно было нейтрализовать в первую очередь.

В мозгу Игоря снова началась щекотка, она уже стала невыносимой, будто нечто проснулось и ворочалось внутри, пытаясь развернуться в тесной скорлупе. Игорь зарычал, ушёл от удара противника — тяжёлое обычно тело сейчас двигалось легко, как во сне — и лезвие его топора срубило чужой меч вместе с пальцами.

Быстрая, гибкая как ласка, майита уже проскользнула в тыл врага, и, прежде чем противник опомнился, двое двуцветных уже корчились, зажав перерезанные сухожилия.

Двуцветный офицер не зря ел хлеб городского совета. Надсаживая горло, он заглушил паникёров и попытался отбить нападение. Двое его солдат корчились от боли на земле, но остальные вступили в бой.

Лёгкая тень, что свалила двоих, уже крутилась вокруг, как хищная птица д'жегх, которая убивает добычу, протыкая ей кожу и плоть острым клювом, как иглой. Мелькали разноцветные лоскуты платья, развевались чёрные локоны, загорался и мгновенно потухал клинок ножа.

Вояки из таверны, что пришли следом за ней, напали молча, без лишнего крика. По виду бывалые наёмники, они быстро сократили расстояние до гвардейцев, так что те не успели как следует применить алебарды. Только одному из новоприбывших не повезло — лезвие алебарды раскроило ему лицо. Остальные навалились на гвардейцев, как стая хищных д'жхагов, и на пирсе началась резня.

Игорь пнул противника в живот, отбил выпад в лицо, лезвие топора скользнуло под локоть врага и рассёкло незащищённую подмышку. Ещё один.

Голова была пустой, неведомый "инструктор", классный боец, что сидел внутри, уже не щекотал — он по-хозяйски занял место в первых рядах, и это было больно. Потом будет мигрень, отстранённо промелькнула мысль и тут же пропала на задворках разума.

Странные вояки, что выслеживали их в таверне, неожиданно помогли. Они оттянули на себя противника — более слабого, но всё равно опасного — и связали его боем. Нужно было скорее закончить дело с сильным врагом, пока ситуация не изменилась. Игорь понимал, что как только преследователи из таверны разберутся с гвардейцами, дело примет другой оборот, и случайные союзники сразу станут врагами.

Ний'зи уже подталкивала к борту взятого в таверне лоцмана. Морячок деревянно переступал ногами, взгляд его затуманился, глаза смотрели куда-то вдаль, с уголка губ стекала струйка слюны. Най постаралась на славу. Неизвестно, что за магию применяла ний'зи, но она действовала — моряк шёл тихо и не пытался удрать.

На ногах оставалось ещё семь здоровенных наёмников, не считая ушибленного, который блевал в воду с пирса. Вот они расступились, разошлись в стороны, чтобы не мешать друг другу. Тощий парень в пёстрых одёжках купца, с кожей, лоснящийся от дорогого масла, увешанный побрякушками — они свисали даже с кончика носа — не казался им серьёзным противником. Гораздо серьёзнее выглядел здоровенный охранник с рожей итиола.

Наёмники ударили парой, с двух сторон, один снизу, другой поверху, метя в шею. Остальные выстроились кругом, чтобы не дать наглецам уйти.