Структура

— Алвис, а вы не могли бы более детально описать, как вы это видите? — спросил Гордеев, откидываясь на спинку стула.

— Конечно, — кивнул Закис. — У нас есть некоторые спорные моменты с Галактионовым и огрскими ребятами. А у вас, как я слышал, возникло... недопонимание с Эдгаром "Юрмальским". В одиночку трудно, а объединившись, мы могли бы решить эти вопросы.

— Ну, допустим, мы договорились, — чуть подумав, произнес Дима. — А что потом?

— А потом мы поделим территорию или направления и будем жить дальше, — развел руками Закис, улыбаясь и глядя на меня. Однако, глаза его оставались внимательными и холодными.

Он как медведь, подумал я. С виду большой такой, мохнатый, и выглядит добрым. Но когти длинные и зубы... И не дай бог попасться ему в лесу, на узкой тропке и без ружья.

— Все это очень интересно, Алвис, — сообщил я ему, сплетая пальцы в замок. — И может рассматриваться детально. Но, прежде чем все это дальше обсуждать, нам надо решить, что мы будем делать с главной проблемой.

Виктор, который до этого момента изображал из себя сфинкса, вдруг оживился и кивнул.

— Не будет ли нескромностью с моей стороны спросить, — Закис тоже закинул ногу на ногу, продемонстрировав замысловатый узор на белых носках, — сколько предупреждений вы уже получили?

— Не будет, — усмехнулся Гордеев. — Два.

— И мы два, — удовлетворенно кивнул он. — Поэтому, если мы хотим продолжать развиваться, нам придется дернуть тигра за усы. А делать это вдвоем куда веселее. И безопаснее.

— Прежде чем тигра за усы дергать, неплохо было бы разведать его логово, — поднял бровь Дима. — Может быть, у вас есть какие-то наработки в этом направлении?

Закис усмехнулся, покачав головой своим мыслям. Потом посмотрел мне прямо в глаза.

— Петр, я тобой восхищаюсь. Честное слово. Ну ладно, я в бизнесе много лет уже. Начал в девяностые, мальчишкой у Харитонова. Потом долгое время крутил всякие полузаконные схемы. Даже в политике побывал. После "нобрукумса" вспомнил старые навыки и, пользуясь новыми связями, вот выбился в уважаемые люди, — он развел руками, будто бы демонстрируя свои достижения. — Но это я, со своим опытом. А ты, никому неизвестный ученый — и на тебе, даже меня опередил.

— Ты мне льстишь, Алвис, — ухмыльнулся я.

— Нет, нет, — он снова выставил перед собой ладони. — Никакой лести, все правда. Я не лезу в твои дела, и знать не хочу твоих секретов и методов. Но одно я знаю точно — глупый человек так бы не смог. Я знаю, что у тебя первоклассные аналитики, — Закис изобразил поклон в сторону Гордеева, — и отличная разведка. Про боевую группу и не говорю, cepure nost! Поэтому, был совершенно уверен, что уж кто-кто, а ты все знаешь про "логово тигра".

— К сожалению, вынужден тебя разочаровать, Алвис, — я посмотрел на Гордеева. — Дима, расскажи, что мы знаем.

— Совсем немного, — Гордеев развел руками. — Несколько фамилий, на которые были оформлены фальшивые документы. На них брались в прокат микроавтобусы. Так же нам удалось вычислить канал поставки вооружения: морем из Германии. Однако, концы подчищены профессионально. Трое из тех, кто знал и обеспечил поставки найдены мертвыми. Последний, четвертый, пропал без вести. По качеству и чистоте подготовки похоже на спецслужбу серьезного государства. Были ошибки и у них, но анализ и проработка ничего не дали. Это все.

Закис улыбнулся и потер ладони друг об друга.

— Значит хоть в чем-то, но я вас опередил, — довольно проговорил он. — И, если ты, Петя, в принципе, принимаешь мое предложение, я готов поделиться всем, что знаю.

Я посмотрел на Гордеева. Поймав мой взгляд, он прикрыл глаза, советуя соглашаться.

— Хорошо, Алвис. Договорились, — я протянул ему руку.

— Отлично, — с энтузиазмом пожав мою ладонь, он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и некоторое время, улыбаясь, глядел на нас с Гордеевым. Выдерживая, так сказать, театральную паузу. Артист, блин, нашелся. — Ну, во-первых, приблизительно за неделю до первого теракта, директор одного банка, с которым я тогда работал, внезапно отказал мне в кредите. Работали мы с ним много и долго, поэтому он мне шепнул, что в Латвии ожидаются большие проблемы. Поэтому, банк их, по указке сверху, из Скандинавии, оперативно сворачивает свою деятельность...

— А банк принадлежал крупной международной корпорации? — уточнил Гордеев.

— Очень крупной и очень международной, — усмехнулся Закис. — Это раз. Два. Как мне удалось выяснить, восьмого мая посольства некоторых стран внезапно... опустели. Сотрудники разъехались в командировки. Забавно, правда?

— Каких стран? — Предельно серьезно спросил Дима. Я прямо почувствовал его напряжение и активную работу мозга.

Закис снова выдержал театральную паузу.

— Западных, — наконец ответил он. — Послы США, Великобритании и Германии, а так же большая часть их сотрудников куда-то срочно выехали. А два больших транспортных самолета ВВС США, которые, по странному стечению обстоятельств, оказались в аэропорту Риги, девятого мая забрали всех остальных.

— Я слышал, что самолеты приземлились девятого вечером, под прикрытием гэ-бэ-эр НАТО, — несколько удивленно проговорил Гордеев.

— А вот и нет, — покачал головой Алвис, вдруг став серьезным. — Самолеты приземлились восьмого. Это улетели они девятого, а, как ты выразился, гэ-бэ-эр прикрывала их вылет. И, едва они вылетели, наши черные друзья приехали в аэропорт. И ни минутой раньше.

— Занятно, — хмыкнул я, обмозговывая услышанное. — Но, по сути, мало что дает, разве только направление поисков.

— Ну что ж вы такие нетерпеливые, — усмехнулся Закис и повернулся к Виктору, до сей поры не проронившему ни слова. — Расскажи им.

— Ну дык, короче, — открыл рот "коллега" Гордеева, сразу проявив характерные блатные интонации. — Черные, типа хвастались, шо всем вставили, а самих их, типа, никто не покоцал в ответку. Тока вот, лажа все это. Вломили им звиздюлей там, в парке Победы, как надо быть. Они, типа, лохов пришли шмалять, а среди лохов парочка совсем даже не фраеров оказалась. Короче, покоцали они там черных с десяток. Ну, мля, мой кореш всю эту заварушку глазами видел, был он там, его дед, типа, в войну до Берлина дошел. Ну и когда черным-та звиздюлей вломили, начали они своих раненых и убитых собирать, одному, еще живому, намордник-то и сняли. Вот кореш-та мой его и узнал.

— Вот, это уже кое-что, — удовлетворенно кивнул Гордеев. — И кто это был?

— Та пацан, сосед его, — Виктор кинул странный взгляд на Закиса и продолжил. — Он типа этот, как его... Перкру... Пирк... Да хер выговоришь, короче радикал-националист. Из тех, кто по Старушке с факелами ходит.

— Перконкрустовец? — Уточнил Гордеев.

— Во, во, этот самый. Малой пацан совсем, только девятнадцать исполнилось. Рейнис Дзинтарс вроде как его звали.

— И что, вы дальше крутили? — спросил я.

— Неа, — Закис покачал головой. — Толковых аналитиков и оперативников у меня нет, а тут нужен, как говорит Витя, "волчара легавый". — Виктор кивнул, соглашаясь. — Да и силенок в такое дело лезть, до разговора с вами у меня не было.

— Ну что ж, Алвис, — удовлетворенно кивнул я. — Значит, будем работать дальше вместе. Надо только детали утрясти.

— Утрясем, — пообещал Закис, вставая со стула. — Пусть Витя с Димой договариваются, как работать будем. А мы пойдем, выпьем с тобой.

— Пойдем, — согласился я, двинувшись за хозяином к двери.

Глава тридцать вторая. Константин Каверин. Срочная командировка.

— Константин Андреич, к вам там посетитель, — Леночка привычно стрельнула глазками, а Костя, так же привычно, подавил в себе основной инстинкт. А ведь однажды она добьется своего, вдруг подумал он. Вон, халатик, с каждой неделей все короче и короче...

— Сейчас, Лена, пусть подождет немного, — ответил он, снимая латексные перчатки и развязывая завязки фартука.

— Он уже два часа ждет, — прощебетала она и исчезла за дверью отделения.

Странно, кому это я так понадобился, подумал Каверин, разоблачаясь. Все же знают, что пациентов в операционные дни не принимаю. Надо, пожалуй, еще раз устроить головомойку в регистратуре. А этот парень, вероятно, выживет. Но на мотоцикле ему уже не кататься, да.

Переодевшись, Костя вымыл руки и, хорошенько вытерев их висящим здесь же полотенцем, направился к выходу из операционного отделения.

Посетитель, сидевший на стуле в коридоре, при виде него упруго поднялся. Мужчина лет тридцати, спортивный, короткостриженный, высокий. Одет прилично, дорого — темно-серый костюм, при галстуке.

— Здравствуйте, вы ко мне? — Поинтересовался Костя, оглядывая визитера.

— Думаю, да, — с сильным прибалтийским акцентом ответил мужчина. — Вы, ведь, профессор Каверин?

— Именно, — согласился Костя.

— Меня зовут Саулюс Рачис, — посетитель протянул руку, а Костя ее пожал. Ну да, литовец, судя по имени. — Мы не могли бы где-то приватно поговорить?

— Вы знаете, я сегодня пациентов не принимаю? — Уточнил Костя.

— Нет, нет, я не пациент, — усмехнулся гость.

— Ну что ж, пойдемте, — Костя протянул руку, показывая направление, и двинулся к кабинету. Господин Рачис, прихватив свой плащ, аккуратно сложенный рядом на стуле, устремился за ним следом.

— Можете повесить на вешалке, — предложил Костя, едва они вошли в кабинет и уселся за стол. — Присаживайтесь. Слушаю вас.

Литовец аккуратно повесил плащ, подошел к столу, уселся и улыбнулся.

— Уважаемый профессор...

— Константин Андреевич, — представился Костя на всякий случай. Литовец кивнул.

— Константин Андреевич, я работаю секретарем у господина Сверчкаускаса, может быть слышали про такого? Это известный литовский банкир.

— Не имею чести, — покачал головой Каверин.

— Дело в том, что недавно господин Сверчкаускас неудачно упал. Настолько неудачно, что пробил голову. В Вильнюсе ему была проведена операция, после которой он находится в коме, — литовец говорил медленно, сразу было видно, что русский язык ему не родной. — Его лечащий врач сказал, что наши, литовские нейрохирурги не являются достаточно компетентными, чтобы провести правильное лечение. И посоветовал обратиться к вам. Сказал, что в мире вы сегодня ведущий специалист, и надежда только на вас, — господин Рачис достал из кармана визитку и протянул ее Константину. — Доктор Василевскис сказал, что вы встречались на каком-то симпозиуме.

"Доктор Йонас Василевскис" прочитал на визитке Константин и задумался. Да, точно, был такой, пили вместе пиво в Праге.

— Прага, симпозиум по функциональной нейрохирургии, года четыре назад, кажется, — кивнул он. — Да, помню. Но, к сожалению, я здесь, в Москве и у меня много дел... Боюсь, что большого толка от моей дистанционной консультации не будет...

Литовец снова сунул руку во внутренний карман пиджака, достал пухлый конверт и протянул его Каверину. Тот машинально взял и заглянул внутрь. Там оказалась пачка пятисотевровых купюр.

— Вне зависимости от того, что вы решите, это останется у вас, — проговорил господин Рачис, когда Костя протянул было деньги обратно. — Там двадцать тысяч. Если вы согласитесь немедленно вылететь со мной в Вильнюс, то получите еще пятьдесят. Тысяч, разумеется. А в случае успешного лечения, супруга господина Сверчкаускаса согласна заплатить миллион евро. Наличными.

Костя растерялся. Никто и никогда не делал ему подобных предложений. Нет, разумеется, он проводил платные операции, да и зарплата в клинике у него была хорошая. Но, чтоб вот так, сразу начинали с денег, да еще и платили ни за что... С другой стороны, предложение было заманчивым. Старший сын учится в Англии, а с чего платить в следующем семестре, Константин пока не знал. На этой почве они здорово поругались с женой два дня назад. Супруга настаивала на кредите, а Константину очень не хотелось залезать в долги. А тут семьдесят тысяч просто за поездку, уже с этого можно было бы все оплатить. А про миллион и говорить нечего...

— Когда случился несчастный случай? — Поинтересовался он.

— Позавчера. Тогда же была проведена срочная операция. К сожалению, я не специалист и не могу рассказать вам большего, — сделал грустное лицо литовец. — Однако, частный самолет моего шефа стоит во Внуково и, как только вы будете готовы, он вылетит.

— Ах вот как, — еще больше поразился Константин. — Но у меня нет шенгенской визы...

— За это не стоит беспокоиться, Константин Андреевич, — покачал головой Рачис. — Банк господина Сверчкаускаса оказывает серьезные услуги премьер-министру Литвы, поэтому в посольстве готовы немедленно оформить вам визу. Если вы готовы, то мы можем выехать прямо сейчас.

— Хм... но мне надо собраться...

— Разумеется. У меня тут такси внизу, мы можем заехать в посольство, потом к вам домой за вещами, а потом — в аэропорт. Если хотите, можем по дороге еще и в банк заскочить, положите деньги, — Саулюс показал пальцем на конверт, который так и лежал на столе.

— А когда я вернусь обратно? У меня же здесь операции, пациенты... — Забормотал Константин, уже прикидывая, как он будет говорить с главврачом и кто сможет его заменить.

— Самолет будет в вашем распоряжении, — пожал плечами Рачис. — Как только решите вернуться, вернетесь.

Чудеса какие-то, хмыкнул про себя Костя. Но, с другой стороны, такой шанс выпадает, наверное, раз в жизни.

— Хорошо, тогда обождите меня десять минут, пожалуйста, — решился он и, положив конверт с деньгами в карман, почти бегом ринулся к кабинету главврача.

У литовца все было организованно по высшему разряду. Удивительно, но они даже в пробках почти не стояли. Каверин неплохо знал Москву, но тут диву давался — таксист ехал по каким-то дворам и переулкам, причем так, словно спешил на пожар. Видать мотивация более чем серьезная, усмехнулся про себя нейрохирург, время от времени прощупывая пухлый конверт с деньгами. В Борисоглебском переулке они задержались всего на десять минут — их встретили, провели в специальное помещение, где Костю сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и, спустя несколько минут, вклеили в паспорт поблескивающую голограммой шенгенскую визу. В банк Каверин заезжать не стал, оставил деньги дома, коротко объяснив ситуацию супруге.

К небольшому частному самолету подъехали прямо на поле, уже в сумерках. Костя впервые летал на таком. Внутри все было совсем не так, как в рейсовых машинах — никаких тебе рядов из кресел и узких проходов. Больше всего внутреннее пространство самолета напоминало номер дорогого отеля — полуторная кровать, отгороженная занавеской, четыре кожаных кресла, стол. Везде очень шикарно и чисто. Симпатичная стюардесса в строгой синей юбке и белой блузке, встретившая их внутри салона, дежурно улыбнулась, предлагая располагаться как дома.

— Спасибо, — поблагодарил Костя девушку, забравшую у него пальто и, чуть помедлив, опустился в одно из кожаных кресел.

— Может быть виски? — Предложил Саулюс, кинув свой портфель на соседнее кресло.

— С удовольствием, — согласился Каверин. — Только чуть-чуть.