Мессир барон 1-11

Впрочем, на природу никто уже не обращал внимания. Им случалось бывать и в более мерзких местах. Хотя это — явно входило в пятерку наимерзейших.

Демон уперся и заржал. Кловис выругался самым ласковым тоном, на какой только был способен, направив скотину вниз по склону, к оплавленному пляжу и молочной воде. Пленник за его спиной опять замычал, и сзади эхом откликнулась Долли, бормочущая молитвы. Следовало кончать с этим как можно быстрее.

Прошлой ночью они заночевали на берегу, и им, как и следовало ожидать, приснился один и тот же сон, при воспоминании о котором Кловиса начинало мутить. Бал мертвецов в огромном белом зале, и хозяин торжества, изящный, изысканно вежливый эльф. Ненавязчивая музыка и прекрасный выбор вин. И легкий, но неотступный запах гнили.

Утром они избегали глядеть друг на друга. Все были мрачны, за исключением разве что Долли, еще более тихой, чем всегда. Порой она улыбалась, и от ее улыбки Кловису хотелось немедленно набить кому-нибудь морду.

Задача, предстоящая им, действительно казалась не слишком трудной. Самым сложным было найти в этой глуши жертву, но и тут им повезло — несколькими лигами западнее им совершенно случайно встретился отряд лесорубов, которые, случайно же, везли с собой "ельфа", пойманного ими на воровстве припасов. Убедить их, что Кловис и компания являются королевскими агентами, труда не составило, лесорубам это было до фени, да и от пленника они рады были избавиться.

Пойманный "ельф" эльфом, конечно, не был. Белобрысый парнишка лет пятнадцати, косноязычный и, скорее всего, умственно отсталый. Самое подходящее вместилище для Ленерро ар-Диелне с его неумеренными понтами. Кловис успел порадоваться, что все так удачно решилось, но потом до Корда наконец дошло, чего ради они сюда приперлись, и обратная дорога к озеру превратилась в сущий кошмар. Нет, конечно, они не спорили. Корд просто молчал, молчали и все остальные, и молчание это было громким и выразительным.

Выживем — купим домик на Джамайго, пообещал себе Кловис. Звучало это еще более неправдоподобно, чем всегда. Копыта Демона застучали по застывшей лаве. Скоро, вот совсем уже скоро.

День перевалил за полдень, и над озером висело тяжелое облако испарений. Кловис спешился, утер лоб, и, не тратя времени даром, принялся искать место для ритуала. Между скалами нашлась ровная площадка. Кловис позвал всех, и, пока Гларга возилась с лошадями, они расчистили землю от камней.

— Я подготовлю пентаграмму и все такое, — сказал Кловис. — Потом перетащим сюда жертву, я начну читать заклинания, а ты, Шинти, займешься артефактом. Задействуешь его, когда я перережу жертве горло. Гларга, Корд, вы будьте с лошадьми. Лучше их не стреноживать, а то мало ли, что тут начнется. Долли, ты подстрахуй Шинти, — откинув в сторону очередной булыжник, он заметил, что остальные стоят и молча на него смотрят. — Что-то случилось?..

— Кловис, мы не можем это сделать, — убежденно заявил Корд. — Нельзя, ты понимаешь?..

— Нет, не понимаю.

— Нельзя его убивать, — брат качнул головой в сторону связанного "ельфа", лежащего на земле. — Он не сделал ничего плохого, и мы...

— Мы должны провести ритуал, — сказал Кловис с напором. — Нам нужна человеческая жертва. Нечего тут обсуждать.

— Кловис, мы не можем...

— Можем! Я могу, а тебя никто и не просит.

— Кловис, — Долорес встала рядом с Кордом. — Прежде мы не убивали беззащитных.

— Что-о?!.. — Кловис выпрямился. Сказать, что он был в ярости, значило ничего не сказать. От Корда следовало ожидать, но она... — То есть, когда ты, Долли, кого-то мочишь во славу своей богини, это не считается? Ничего, что бедолага моргнуть не успевает, не то что оружие достать, это сааавсем другое дело... Бедные вы мои, бедные, связались с некромантом, и даже не знали, чем дело обернется... Может быть это я, вместо того, чтобы по-тихому отсидеться, поднял бунт в Граарге? А может, это я обещал учителю исполнить любое его желание, хотя он толком ничем и не помог? Или я для собственного удовольствия приперся поднимать эту дохлую пакость, а вас за собой силком потащил?.. Ну уж хрен вам, ребята. Вместе ввязались, так хоть не мешайте!

— Кловис... — сказала Долорес тихо.

— Что — "Кловис"? Я уже двадцать восемь лет как Кловис, и что?!.. Ну посмотри ты на этого, — Кловис ожесточенно махнул подбородком на обоссавшегося "ельфа". — Он же неполноценный, не человек даже, а байда какая-то!.. И родом, небось, из егерей, которые заблудившихся эльфиек по лесам насилуют. Кем ему еще быть...Что, ты не рада, что одним таким меньше станет?..

Долорес уставилась на него неподвижным взглядом. Корд кусал губы. Из-за плеча огорченной Гларги высунулся, слушая, Орханчик.

— Мы будем прокляты, если это сделаем, — сказал Корд. — Неважно, кто это, неважно зачем... Братик, я не лез в твои дела, но ведь должен же быть предел... должна же быть хоть какая-то совесть...

Он заикался, и лицо у него было совсем детское. Кловис выругался.

— Мы будем прокляты, если это не сделаем! — заявил он. — И будь я проклят, если кто-то из вас мне помешает! Потом можете убираться к Духу, чистюли, но это дело мы докончим. Ну?!..

— Я с тобой, — сказала Шинти.

— Мы обещали, — решительно сказала Гларга. — Давайте шевелиться, а то погано тут.

— Кловис, ты понимаешь, к чему это приведет?.. — выдавил Корд.

— Нет! И не хочу! Короче, — понизил он голос, — я веду ритуал, Шинти на артефакте, Корд, Долли — с лошадьми, Гларга на подхвате. Всем ясно?

И добавил, потому что никто не сдвинулся с места и не ответил:

— К тому же, хрен мы сможем отсюда смыться.

Когда сложная пентаграмма была дочерчена, Кловис и Гларга втащили в нее пленника, бессмысленно мычащего сквозь кляп. Острием меча Кловис поправил нарушившиеся линии. Схема ритуала, переданного ему вчера, казалась избыточной и излишне гибкой в то же время. Как и любое эльфье заклятие, оно, казалось, не могло сработать. Но, к сожалению, работало.

Кловис выпрямился, чувствуя ледяной ветер, не имеющий отношения к вязкой духоте вокруг. Заговорил, и слова Силы легли точно в контуры заклятия, овеществляя его, зримой делая волю, преобразующую мир. Его волю.

Арка портала уже горела — широкая, трое конников в ряд проедут. Кловис видел перед собой Абддаран — массивную стену белого дворца Хозяйки и площадь перед ней. Чем-то кончится эта встреча?.. Не дав себе задуматься, Кловис выкрикнул в густеющий сизый туман формулу призыва и перерезал пленнику горло.

Кровь хлынула в светящиеся контуры пентаграммы. Глаза "ельфа" остекленели почти мгновенно, и в тот же миг начали меняться черты лица. Следовало торопиться. Повернувшись, Кловис одним движением перерезал трупу подколенные сухожилия.

— Гларга!.. — рявкнул он, пытаясь приподнять тело. У края портала Шинти от возбуждения приплясывала на месте. Орчиха одним прыжком оказалась рядом, подхватила труп подмышки. Одним слаженным движением они швырнули труп со всем его содержимым в портал, на абддаранскую чистую мостовую.

В следующий миг Кловис ощутил толчок в спину. Демон, громыхая копытами, пронесся мимо него в портал, и Кловис, потеряв равновесие, успел пожалеть, что не сменил лошадь. А потом рухнул рядом с Ленерро.

В глазах потемнело. Кловис, мяукнув, попытался сесть. Он слышал крики вокруг, но куда хуже был топот копыт. Сзади кто-то спрыгнул с коня:

— Кловис, что с тобой?..

— Проклятие... Корд... За каким духовым хреном ты за мной поперся?..

Кловис почувствовал руки брата, обхватившие его плечи. Встал.

Сзади стукнула о камень арка закрывшегося портала. Проклятие. Кловис обернулся и окинул взглядом всю свою команду.

— Какого духа вам здесь понадобилось? — задал он нелепый и риторический вопрос. Бездна, он знал, что им понадобилось, и это, несмотря на все сопутствующие обстоятельства, наполняло его гордостью.

— Мы подумали, что если ты желаешь посмотреть на все своими глазами, зрелище того заслуживает, — очень мягко сказала Долорес, с тревогой взирая на его разбитую в падении рожу.

Кловис утерся рукавом.

— Ну, давайте тогда смотреть, — согласился он.

В Абддаране последние лучи солнца золотили камни дворца, но уже разгорались магические огоньки кованых фонарей. С минуту или около того, все было почти тихо. Шушукались сбившиеся в кучки зеваки. На мостовой медленно, мучительно дергался труп. Кловис видел, как распалась и исчезла крепчайшая эльфийская веревка, стоившая ему когда-то бешеных бабок, и одновременно лохмотья засверкали серебряным шитьем непередаваемо пафосных одежд. Золотой волной рассыпались волосы. Ленерро ар-Диелне медленно встал на колени, коснулся горла, а потом поднялся, тонкий, изящный. Бросил короткий взгляд назад, — у Кловиса волосы встали дыбом, — и вновь обернулся к дворцу. По всему, перерезанные поджилки его уже не беспокоили.

Кловис чувствовал Силу, разлившуюся над застывшим городом: угроза и смертный холод. Следовало сматываться, но он и шагу сделать не мог, только стоял и смотрел. Ленерро ар-Диелне неторопливо шел по опустевшей площади.

Солнечный свет мигнул, и порыв ветра бросил в лицо пригоршней песка. Когда Кловис отморгался, она уже стояла у стены, шагах в двадцати или около того, от лича. Она была прекрасна как полки под знаменами, от одного взгляда на нее хотелось пасть на колени и говорить стихами, и даже тончайшая ажурная кольчужка, плотно обхватившая ее стан, — а очень похожую Кловис видел однажды в борделе, — лишь придавала зримую форму совершенству ее красоты и величия. Госпожа Хозяйка пришла.

Кловис успел лишний раз поразиться масштабу замыслов учителя, отчетливо понимая, что масштаб этот ему суждено узнать на собственной шкуре. Он видел, как эльф и эльфийка глядят друг на друга, будто влюбленные после долгой разлуки или враги перед боем, видел, — зная, что глаза обманывают его дважды: мастерством иллюзий мертвеца и пряной ворожбой искушения, — как они шагнули навстречу. Две великие Силы столкнулись и отпрянули: они не могли обмануть друг друга. Как бы ни плел Ленерро свою иллюзию, та, что стояла напротив, различала за сетью заклятий труп, поднятый волею Бездны. Но и она — привыкшая властвовать над любым разумом, — не могла очаровать его. Они были равны и видели друг друга насквозь.

Мир замер в ожидании; Кловис слышал, как стучит в ушах кровь, как шелестит песком ветер, как пощелкивают, мигая, фонари. Он сжался, зная, что это не укроет его от удара, когда Силы столкнутся.

Теперь не более десяти шагов разделяло их — золото, лазурь и сталь Хозяйки, темно-лиловый развевающийся шелк Ленерро. Две головы склонились в едином жесте. Хозяйка заговорила, и голос ее разнесся над площадью:

— Я приветствую тебя, Ленерро ар-Диелне.

— Я приветствую тебя, Владычица, — ответил мертвец. — И счастлив служить тебе.

Тогда она засмеялась, и смех ее, подобный переливу хрустальных колокольчиков, пронизывал до костей.

— Да будет так! Я принимаю твое служение.

Не торопясь, он пересек разделявшее их пространство и, опустившись на одно колено, поцеловал ее руку.

Шепотки и возгласы зевак словно по щелчку ворвались в сознание Кловиса. Смысл произошедшего добрался туда несколько позже. Выругавшись, Кловис наконец отвел взгляд от парочки на площади.

— Похоже, учитель чего-то не учел, — сказал он вслух, больше себе, чем кому-то еще.

— Так что, они не подерутся? — спросила Шинти с ноткой разочарования в голосе.

— Кажется, нет.

— Давайте убираться отсюда, — с чувством сказала Гларга.

— Прекрасная мысль!.. — из дворцовых ворот появился взвод "акареб" и остановился, переговариваясь. — Думаю, арку здесь задействовать не стоит. И Демон сбежал.

— Поедем вместе, — бросила Долорес, не сводя глаз с площади.

— Подождите, — сказал вдруг Корд. — Еще ничего не кончилось.

— О чем ты?..

Корд смотрел на небо, в розовые облака, бурлящие на горизонте. Кловис посмотрел туда же, — и в который раз за этот день выругался.

По небу скакал всадник, и белый плащ его развевался, затмевая солнце, и ярче солнца горел обнаженный меч в его руке. Конь галопом скакал по последнему лучу, снисходящему на площадь, и Кловис знал, что совсем скоро он будет здесь. Неужели боги вмешались?..

Хозяйка вскрикнула предостерегающе, подняла руку, и новый порыв ветра обрушился на город. Ленерро заговорил. На площадь выскочил вороной конь, в котором Кловис с недоверием узнал Демона, и лич легко вскочил в седло, закружился с ним вместе.

Не успел Кловис и слова вымолвить, как Ленерро уже оказался совсем рядом. Склонившись в седле, простер тонкую руку.

— Дай мне свой меч, смертный, — скомандовал он.

Кловис непроизвольно схватился за рукоять.

— Да провались ты к Духу!.. — выпалил он прежде, чем успел задуматься. — Я его не на помойке нашел!..

Глаза Ленерро сузились, и Кловис за единый миг успел вспомнить всю свою жизнь, покаяться в ошибках и пожалеть об упущенных возможностях. Хотя бы последней он не упустил... Потом лич развернул коня и поскакал навстречу белому всаднику. В его воздетой руке быстро сгущалась тьма, обретая форму клинка.

— Хрена себе наглость... — выдавил Кловис и пошатнулся, потому что ноги отказались его держать. За спиной визгливо засмеялась Шинти.

В череде медленно сменяющихся мгновений все это — и площадь и всадники на ней, — казалось безумным бредом, чем-то, что никак не могло случиться. А потом всадники сошлись, и мир содрогнулся, как будто разошелся занавес в театре, и все, очевидное доселе, вдруг стало незначимым, обнажив истинные связи вещей. Сила сшибалась с Силой, свет разгорался во тьме, и снова сгущалась тьма, и гремели клинки, и земля гудела под ногами. Кловис стоял и следил за дуэлью, не имеющей ни малейшего отношения к фехтованию, — и его мутило от страха. Он знал, что они должны бежать, бежать немедленно, но не мог сдвинуться с места, даже заговорить не мог. Он смотрел, как клубится тьма и не понимал, как они могли выпустить в мир — такое.

— Пресветлый Вениус... — выдохнул Корд.

— Мама, а кто победит? — громко спросил Орханчик. — Я думаю, седой дядя победит, а ты как думаешь?

Гларга только рыкнула в ответ.

Кловис тоже надеялся, что Вениус победит, так ярко, победно горел его меч, рассекая ткань ужаса и отчаяния, и Ленерро кружился, едва отбивая удары... Надеялся, но, к сожалению, не верил.

Демон закричал и взвился на дыбы: Ленерро упал. Спешился и Вениус, помедлил, с неразумным благородством позволив врагу подняться на ноги.

И бой продолжился. Лич отступал, а Вениус теснил его: короткими ударами меча, ослепительными вспышками. Хозяйка следила за ними, окруженная черными "акареб", и лицо ее было задумчивым и немного грустным.

Потом она тряхнула головой, шагнула вперед и воздела руки.

Ветер закружился над площадью, иссушающий, горячий, ударил в глаза, застучал по камням колючим песком. Свет мигнул, разгорелся опять, лишь самую малость слабее, но Ленерро засмеялся и атаковал.

Хозяйка стояла там, и ветер тек вокруг нее, сплетая чародейский узор, сложную смесь бессилия, похоти и голода, и песок закружился змеиными кольцами, и тьма вплеталась в него, и город темнел, — но, может быть, просто наконец-то зашло солнце?..