Белый Клык

— Я не могу отступить, — просто сказала Янг, не отрывая взгляд от пола. — Блейк не отступит, Вайс не отступит, Руби последует за ними...

После пары секунд она сокрушенно вздохнула.

— А знаешь, дело даже в этом, — сказала она. — Я просто чувствую себя беспомощной, потому что ничего не могу сделать, чтобы помочь другу. Я не могу спорить с Плюшевым — я вообще стала интересоваться всей этой фигней с дискриминацией только с подачи Блейк. Когда я говорю с ним... то не могу его переубедить — я думаю над этим пару недель, а он размышлял годами. И когда все это закончится, когда мы остановим Белый Клык... он просто уйдет отсюда и продолжит делать то, что делал раньше: сражаться с Охотниками, SDC, Королевствами и всем гребанным миром, потому что кому-то неймется считать других ниже себя! Он будет калечить, убивать и рано или поздно его самого убьют — он силен, но не непобедим. Что я должна сделать, чтобы остановить его?!

Кроу ответил далеко не сразу. Глядя в ее горящие бессильной яростью алые глаза, на такое знакомое с детства лицо, все, о чем он мог думать, было: "Ты так похожа на свою мать".

Конечно, он не сказал этого вслух. Он мог не быть самым образцовым дядей в мире, но второй раз совершать тут же ошибку он не будет. Года три назад он уже говорил ей эти слова — и на целых две недели Янг Сяо Лонг, фонтан бесконечной энергии, влипающая в новую историю каждые несколько дней, была самой примерной девочкой в мире: послушной, вежливой, тихой... кем угодно, но только не самой собой. Ее не хватило надолго, но Кроу выучил свой урок: не надо говорить девочке, которую бросила мать, что она хоть в чем-то на нее похожа.

Даже если в этом была доля истины. И дело было не в чертах лица, не в фигуре и не в багровом цвете глаз, что сменял сиреневый, когда Янг злилась, нет... Никто не мог заставить Рейвен Бренвен быть там, где она быть не хочет. Никто не мог заставить ее делать то, чего она делать не желает. Никто не мог запретить ей влезть не в свое дело — если на то была ее воля.

"Черт бы тебя побрал, хитрый ты древний хрен..." — подумал Бренвен.

Янг, безусловно, не была копией своей матери. Ее доброта и отзывчивость, легкий характер и яркая улыбка — все это подарил ей Тейянг. Но она была упряма, свободолюбива, независима и плевать хотела на правила и запреты, если те ей не нравились — это дала ей Рейвен.

Там, в кабинете Озпина, он ошибся в одном — его племянница уже влезла в эту историю. Единственный способ не дать ей ввязаться в бой с силами, которые ей не по зубам, — приковать праховыми наручниками к праховому же столбу, вкопанному в бетон метров на двадцать... и то, Бренвен был уверен, она бы нашла способ запитать свое Проявление и сломать оковы.

Ведь эта война не закончится со смертью Адама Торуса и той части Белого Клыка, что решила нарушить самый священный закон Ремнанта — она только начнется. И Янг уже была в этом по уши.

— Не лезь в это, — тихо попросил он.

— Я уже влезла, — просто ответила она. — Блейк мой друг — она не останется в стороне. Плюшевый мой друг — и его остановить сможет только смерть. Я не могу и не буду отсиживаться, пока они сражаются.

— Ты не готова.

— Поэтому я должна стать сильнее, — сжала зубы Янг. — Но я не знаю как.

"Я знаю, Дракончик..."

— А если существует способ? — тихо сказал он. — Если есть способ быстро стать сильнее?

— Тогда ты должен рассказать мне о нем.

— Это опасно, Янг.

— Я будущая Охотница.

— Ты можешь умереть, ты можешь сойти с ума в процессе. И результат будет зависеть не от тебя, будь это так, я бы даже не сомневался, — все решит слепая удача.

— Слепая удача? — горько усмехнулась дочь Рейвен. — Мне повезло, что террорист, с которым я дралась под автострадой, оказался хорошим парнем. Серьезно, каковы были шансы? Мне... повезло, что Неополитен не убила меня.

Она замолчала на мгновение, опустив взгляд на сжатые кулаки.

— Не говори Плюшевому, что я это сказала, но... он сильнее меня. А за моим партнером охотится фавн, с которым даже он не смог справится, кто отрубил ему руку. Однажды он найдет ее... найдет нас, потому что куда она, туда и я. Я Янг Сяо Лонг, Кроу, — с нажимом добавила она. — Я не буду бежать от драки, я не желаю спасаться от убийц, оставляя друзей в беде, я отказываюсь сидеть сложа руки. Мне просто нужен способ сделать это.

— Я везучая, — улыбнулась она, вновь переведя взгляд на Охотника. — Папа всегда говорил, что Вселенная любит меня. Но я не глупая, Кроу — я знаю, что так не может длиться вечно. Так может есть смысл попытаться, пока этой удачи у меня еще много?

"Я тебя ненавижу, Озпин... Честное слово, просто ненавижу..."

Глава 24. Не все равно

Осторожно балансируя здоровенную коробку с пиццей на ладони, Янг протянула было руку, чтобы толкнуть дверь... но, подумав немного, вежливо постучала. Дождавшись тихого "открыто" от хозяина комнаты, вошла внутрь, гордо помахивая перед собой коробкой.

— Привет, Плюшевый, я тебе пожрать принесла!

— С каких пор ты стучишься? — хмыкнул фавн, откладывая в сторону очередной безумно скучный талмуд по экономике, из тех, что насоветовала ему Вайс.

— Люди начнут думать неправильное, если я постоянно буду врываться к тебе, когда ты переодеваешься, — улыбнулась Янг, бросив пиццу на кровать и плюхнувшись рядом. — Не то, чтобы вид был плохой: все эти мышцы и шрамы, но, эй, я все еще не потеряла надежду найти здесь парня! Хоть какого-нибудь.

— Удачи тебе в этом безнадежном предприятии, — улыбнулся Браун, хватая кусок пиццы.

— Ой, да ладно! — нахмурилась Янг. — Ты только посмотри на меня — я чертова красотка!

— А еще ты способна скрутить в бараний рог любого своего ровесника на курсе. Да и, наверно, многих на курс-другой выше. А еще ты слишком... — он с задумчивым видом откусил сразу половину куска и принялся не спеша пережевывать.

— Слишком что? — наконец не выдержала Янг.

— Слишком яркая, Фонарик, — вновь улыбнулся фавн. — Более чем уверен, что половина твоих сокурсников, засыпая под теплым одеяльцем, представляют тебя голышом...

— Фу, гадость какая!

-...И это я даже не упоминаю о том, что они делают в душе...

— Хватит! Я поняла!

-...Но дальше фантазий дело, скорее всего, не пойдет.

— И что ты предлагаешь?

— Я откуда знаю? — рассмеялся медведь. — Я тебе кто — подружка, чтобы давать советы про отношения? Где, кстати, Блейк?

— У нас сегодня девичник, она готовится.

Девичник, который попросила устроить блондинка. Просто последний вечер с командой, перед тем, как поставить "на зеро" все, что у нее было.

Правда, Блейк, кажется, не так ее поняла, когда она попросила заняться приготовлениями, пока она навещает Плюшевого: судя по тому, как загорелись у нее глаза и той горе косметики, что, немного пошушукавшись в сторонке с Вайс, она вывалила перед ней на кровать... "Вот этот цвет очень подойдет к платью, что ты купила для бала!"

Она разберется с этим после. Серьезно, зачем ей косметика?! Она Янг Сяо Лонг — этого должно быть более чем достаточно.

...И в любом случае она здесь не ради этого.

— Чего это вы вдруг? Вроде планировали отдохнуть перед матчем два-на-два?

— Передумали, — пожала плечами она. — Состав, кстати, тоже поменяли — выступать будут Руби и Вайс.

— Вроде тебя и Принцесску же выдвигали? — удивился Браун.

— А, — стараясь быть непринужденной, отмахнулась Янг. — Мы подумали, что они лучше работают в паре. Партнеры же, как-никак. А со мной и Вайс это скорее будет не бой двое на двое, а два боя один на один.

На самом деле такое условие поставил директор. Или турнир, или сила Девы.

"Вам понадобится время, чтобы освоиться с той силой, которую желаете, — сказал он. — Хотя бы несколько дней, в противном случае вы легко можете покалечить или убить своего противника даже в тренировочном бою. У нас нет времени ждать — враг ударит во время фестиваля Витал. Поэтому решайте, мисс Сяо Лонг: или турнир, или сила".

Она смотрела записи всевозможных турниров всю свою жизнь — отец рассказывал, что даже годовалым младенцем она, с открытым ртом и поблескивающими глазенками, не отрывалась от экрана, сидя у него на коленях. Она мечтала о том, как поучаствует в нем с тех пор, как ей открыли ауру, мечтала встретиться в бою с сильнейшими студентами всего мира, показать себя, испытать свою силу...

Первый матч, проходящий в формате "четыре на четыре", был всем, что она ожидала от него — он был вызовом, он был клевым и будоражил кровь. Восторг, с которым она хвасталась Плюшевому по Свитку уже спустя минуту после боя: "Троих! Одним!! Ударом!!!" вовсе не был наигран.

Но все это так блекло смотрелось на фоне вопросов, которые волновали ее прямо сейчас... Так... эгоистично выглядели ее цели и мечты рядом с целями Блейк, вознамерившейся найти способ принести фавнам равенство, Вайс с ее "я хочу изменить то, что люди думают, когда слышат фамилию Шни"... даже Руби с ее подкупающе-искренним "я хочу помогать людям".

И так больно кололи своей правдивостью слова Плюшевого: "Всем все равно, Янг... Хорошие люди ничего не делают, Фонарик..." Она считала себя хорошим человеком. Но что она сделала, чтобы оправдать это? Она просто хотела весело прожить свою жизнь и позаботиться о Руби, которую любила куда сильнее, чем обычно любят сестер — она воспитала ее, в конце концов, пытаясь восполнить дыру, что проделала в их семье смерть Саммер.

Так что был всего один единственный ответ, что она могла дать директору.

Она Янг Сяо Лонг, черт побери. Она не позволит глупому турниру помешать ей защитить Блейк от ее спятившего учителя и остановить от того, чтобы получить силу, которая позволит повлиять хоть на что-то.

Она хотела цель в жизни? Чем, черт возьми, плоха "помочь своим друзьям осуществить их мечты"?

— Серьезно? — удивился Плюшевый, смерив ее подозрительным взглядом. — Ты не заболела? Я ведь помню, сколько раз ты заставляла меня пересматривать повтор вашего первого матча.

— Не, я в порядке, — улыбнулась блондинка. — Руби в восторге, Вайс довольна, хотя как всегда изображает равнодушие — чего мне еще желать?

— Самой надрать зад противнику на глазах у всего мира? — все с тем же подозрением предположил фавн. — Серьезно, фестиваль смотрят буквально ВСЕ.

— В мире есть вещи поважнее моего удовольствия, — абсолютно честно ответила Сяо Лонг. — Руби — одна из них. У меня всегда будет следующий турнир, через два года.

— Что-то мне кажется, ты чего-то не договариваешь, Фонарик, — Браун наставил на нее острый конец очередного куска пиццы. — Что за тайны?

— Женские дела, — зашла с козырной карты Янг.

Это всегда работало на папе и Кроу. Безотказно.

— О, — через пару мгновений дошло до Брауна.

— Вот тебе и "о", — хмыкнула блондинка и перевела тему. — Ты мне лучше другое объясни...

Она почесала в затылке.

— Хорошо, вот смотри — роботы в Атласе повсюду, верно? Почему фавны в тех же шахтах работают, а не они?

Это была одна из самых распространенных тем, на которые они говорили, была ли рядом Блейк или нет. Блондинка, честно пытаясь выполнить данное Блейк обещание, пыталась отговорить медведя от возвращения к Белому Клыку, убедить решить все мирно... Как она была наивна — любой аргумент, который она могла выдумать, разбивался им несколькими фразами, любой иной способ натыкался на непрошибаемое "мы уже пробовали". Она замучила вопросами профессора Облека, до такой степени, что он натурально начал от нее бегать и даже Блейк, кажется, немного устала ей отвечать.

Плюшевый не отказывался говорить об этом никогда. Спокойно, обстоятельно и на примерах, он объяснял ей, как это все работает, почему это произошло, где "корень всех зол" и как, по его мнению, можно все исправить.

Он говорил, что с тех пор как возглавил свою собственную команду, ему часто приходилось заниматься "воспитанием" новобранцев — а те, зачастую, понимали в этом не больше самой Янг, имея лишь желание что-то изменить, но лишенные понимания как причин, так и следствий.

Самого Плюшевого учил Адам, что с шестнадцати лет, сбежав из какого-то бандитского клана, промышлявшего в основном на территориях Гримм, устроился "принеси-подаем", ассистентом еще в старом Белом Клыке, за два года до "смены курса". Он учился едва ли не у лучших представителей своего народа — образованных, неравнодушных и очень, очень упрямых. "А еще, — добавил тогда Плюшевый с мягкой улыбкой. — У меня всегда была Блейк. Если бы не она — я сейчас был бы с Адамом, Фонарик, и вел Белый Клык к гибели".

У него всегда была такая теплая улыбка, когда он говорил о ней... Янг удалось получить такую всего несколько раз.

Поймав себя на таких мыслях, блондинка с трудом выкинула их из головы — не время сейчас размышлять о личной жизни своих друзей, тем более что они оба наотрез отказывались говорить об этом.

Вернувшись мыслями обратно к разговору, она поймала удивленный взгляд Плюшевого — тот даже жевать перестал, так и застыв с куском пиццы во рту.

— Что? — спросила она. — Логичный вопрос же...

— Да, конечно, — ответил Браун, проглотив пиццу. — Просто обычно это один из первых вопросов, которые задают интересующиеся темой. Я думал, Блейк давно тебе рассказала.

— Видимо, она тоже решила не говорить об очевидных вещах, — проворчала Янг. — Так в чем дело?

— Ты знаешь, что внутри этого? — спросил фавн, стащив левой рукой с прикроватной тумбочки свой Свиток.

— Ну... провода, микросхемы... всякое такое.

— Верно, — кивнул медведь. — Праховые микросхемы — это то, что находится внутри любой электроники, включая атласских роботов. Там их, на самом деле, больше всего, и чем умнее роботы — тем больше в них Праха. Во-первых — они дорогие сами по себе, мы обходимся корпорациям дешевле. А во-вторых... там, под землей, в самых богатых месторождениях — Прах повсюду, он нарастает вокруг кристаллов или любых частичек, что попадают в область. Очень, очень медленно — но чем сложнее электроника, тем чувствительнее она к таким изменениям. Любой робот, достаточно сложный, чтобы быть самостоятельным хотя бы в пределах выполнения простых задач, сломается через две-три недели. Я знаю, что существовал проект полностью автоматизированной шахты: один управляющий центр, суперкомпьютер, связанный проводами с роботами, но стоил столько, что моментально был забракован. Дешевле оказались даже не фавны — люди.

— Блин... — расстроенно вздохнула Янг.

— Не расстраивайся, Фонарик, — обнадеживающе улыбнулся Браун, коснувшись ее плеча. — В корне проблемы кроется решение — если использовать фавнов выгодно, надо просто изменить это. Пусть им будет проще платить нам нормальную зарплату, пусть окажется дешевле предоставлять все положенные льготы, пусть тем, кто стоит за всем этим, скажет "хватит!" самое святое, что есть у таких людей — их прибыль, их деньги, которые они так любят. Если мы сломаем Шни, если добьем их ближайших конкурентов, со всем остальным будет намного проще справиться, считай — решенный вопрос.