У, какой злой! Все еще не может забыть последнюю практику и мои прыжки в высоту... Как будто я специально! Между прочим, прекрасно знает, что я нежити боюсь, и тем не менее с истинно ослиным упрямством сталкивает меня и мои воплощенные страхи, при этом раз за разом искренне удивляясь более чем плачевным результатам...
А упыря, кстати, я тогда качественно сотворила. Боевые маги, которые за нами на практику пришли, изрядно побегали, прежде чем изловили и уничтожили дело рук моих. Фееричное, думаю, зрелище было, жаль мы не видели — наученные горьким опытом, что от азартных коллег неплохо бы держаться подальше, мы быстренько вернулись в Школу, тем не менее, невзирая на все предосторожности, словив пару не смертельных, но обидных заклинаний, пущенных каким-то особо нетерпеливым бойцом.
— Ну так что? — поторопил меня Лион, словно сомневаясь в ответе. А зря!
Да! Я желала. Причем именно страстно! Настроение было паршивым, и срочно хотелось что-нибудь разбить или разрушить. На худой конец — хорошенько погонять по залу наглых сокурсничков, ухмыляющихся от уха до уха.
А потому я без колебаний выступила вперед и даже не испугалась, узнав, что моим противником будет сам наставник. Ха, не первый раз! Лион четко и ясно обозначил, что именно от меня требуется, показал заклинания, которые следовало совместить со стандартными защитными и атакующими, и предусмотрительно велел остальным отойти в сторонку.
Я неплохо справилась с заданием, ловко связав два заклинания в одно. Другое дело, что у Лиона получилось гораздо лучше...
Игнорируя испуганные возгласы однокурсников, я упрямо поднялась на ноги и принялась плести атакующие чары, не забывая про защиту. На сей раз я немного поторопилась, и потому вновь оказалась на полу, с полностью разрушенным щитом и синяком на лбу. Но и эта малость меня не остановила.
А вот в третий раз подняться я уже не смогла...
— Ардэниодирниэль, будь любезен, проводи Виорику в целительский покой, — не глядя на меня, беспомощно растянувшуюся на полу, попросил эльфа мастер Ривенс, жестом запрещая друзьям подходить ко мне.
— Не хо... — попыталась было возмутиться я, но Лис притиснул меня к себе, выбив из легких воздух, и выволок из зала.
— Остынь! — шепотом рявкнул он, едва мы оказались за дверями. — С ума сошла?!
— Да как он смеет?! — отдышавшись, возмутилась я. — Еще и издевается, мас-с-стер!.. Да я ему!
Приободрившись, я нырнула под руку эльфа — и едва удержалась на ногах.
— Виорика! — прошипел Лис, крепко держа меня за шиворот. — Ты в самом деле думаешь, что сможешь победить Ривенса?!
Я упрямо мотнула головой, не прекращая попыток вырваться.
— Ду-у-ура, — потрясенно выдохнул Лис, как следует поболтав мною в воздухе. — Ты хоть немного соображаешь, кому хочешь бросить вызов?!
— Пусти, — потребовала я. — Не мешай идти к цели!
— Да ради всех богов — вперед и с песней! — рассердился парень, впрочем, не спеша отпускать меня на волю. — Только вот не подозревал, что твоя цель — пышные похороны в закрытом гробу!
— Почему в закрытом? — удивилась я.
— Котлету, которую обязательно сделает из тебя Лион, гуманнее по отношению к окружающим хоронить именно в закрытом! — проникновенно ответствовал эльф и продолжил: — Если вообще будет что хоронить. Лион, он ведь практичный — на нужды некромантии каждая косточка сойдет!
— У-у-у, — простонала я. — Злой ты, Лис, и за что тебя только Ланка любит?!
— За красивые глаза, а еще — за конспекты и черновики контрольных и практических работ! — хохотнул он.
За вышеперечисленное — кроме глаз, естественно! — Лиса уважал почти весь первый курс, потому как щедрая Ланка без раздумий делилась ценной добычей со всеми страждущими.
— Успокоилась? — уловив перемену в моем настроении, поинтересовался парень.
— Успокоилась, — согласно вздохнула я.
— Идем в целительский покой?
— Я бы лучше поела, — призналась я.
— Тогда идем в столовую! — улыбнулся эльф. Однако пошел только Лис — меня он понес на руках.
Кажется, я все-таки начинаю понимать, за что его любит Ланка...
— Не злись на Лиона, — посоветовал Лис по дороге к столовой. — Он только с виду такой... а на самом деле заботится о нас.
— Знаю я, как он заботится, — ворчливо отозвалась я. — На собственной шкуре проверила!
— Зря ты, — не согласился Лис. — Между прочим, он тебя эльфам не отдал...
— При чем тут твои сородичи?!
— На днях к нам приезжала делегация из Дубрав. Неофициальная. Изучали списки учеников, обсуждали перспективы обмена...
— И? — насторожилась я.
— И очень настойчиво просили у Остромысла тебя. Взывающие — редкость, и нужны вы не только людям...
— Ли-и-ис... Поставь-ка меня на пол, что-то мне нехорошо, — простонала я.
Эльф немедленно выполнил мою просьбу, и я без сил оперлась о стену, пытаясь осознать сказанное. Ох, еще Дубрав не хватало!.. Да если б папенька узнал, куда меня хотели увезти... Он эльфов не очень любит. Терпит, поддерживает вежливые дипломатические и торговые отношения, но вот известие, что младшая, пусть даже и нелюбимая дочь находится у эльфов, вряд ли бы его порадовало...
— А что Лион? — справившись с волнением, обернулась я к встревоженному моей реакцией парню.
— Лион заявил, что ни за что им тебя не отдаст, — хмыкнул он. — Причем с таким выражением лица... Никто не решился настаивать. Пришлось посланцам довольствоваться обещанием отправить в Дубравы целителя с первого курса. А у нас будет еще одна некромантка. Ее дар выражен не столь сильно, как у меня, но все-таки нуждается в разработке и контроле, а это нашим магам не под силу.
— Какой ужас, — выдохнула я.
— Точно, — поддержал меня Лис. — Эльфийки в плане характера вовсе не небесные создания...
— Я не про это, — отмахнулась я. — Пожалуй, ты прав, Лион не так уж и плох...
— Если бы ты пожила в Дубравах хотя бы пару дней, ты бы сказала, что он — герой, — усмехнулся Лис, очевидно не слишком любящий своих соотечественников.
— Герои не полируют полы собственными ученицами, — надулась я, потирая свежий синяк. Хорошо еще, что челка отросла прилично, совершенно не хочется радовать окружающих лиловым окрасом лба.
— Лучше он, чем какая-нибудь нежить или нечестный конкурент, — резонно возразил рыжий, и, немного подумав, я была вынуждена с ним согласиться.
Дальнейший путь до столовой я проделала сама, наотрез отказавшись от помощи эльфа. У студентов языки острее кинжала, а я не настолько пострадала, чтобы махнуть рукой на последующие насмешки и неприличные намеки.
Предосторожности оказались нелишними — в столовой, обычно в это время пустой, находились два третьекурсника.
— Что с тобой?! — уставился на меня Грошен, забыв о еде.
Рэм не сказал ничего — он просто подавился и закашлялся. Хм, надо было, наверное, сначала себя в порядок привести... А, плевать! Я хочу есть, а за свое душевное равновесие парни пусть сами беспокоятся!
— Боевая магия со мной, — проворчала я, падая рядом с Рэмом и беззастенчиво стягивая с его тарелки пирожок. А что? Ему можно, значит, мне — тоже!
— Лион не в духе, — пояснил товарищам Лис, успевший принести из кухни целое блюдо горячих пирожков, которое предусмотрительно поставил поближе ко мне. Я благодарно кивнула и схватила еще один. Кажется, меня понемногу отпускало. Все правильно, на сытый желудок гораздо легче быть спокойной, доброй и милой.
— И почему у меня такое ощущение, что ты сама нарвалась? — задумчиво спросил Рэм.
— Потому что именно так оно и есть, — сдал меня вредный эльф, присаживаясь с другой стороны стола.
— И ничего подобного, — вяло возмутилась я. — Всего-навсего пару вопросов задала... Нервный он, дерганый. Жениться ему надо, говорят, помогает!
Ребята переглянулись — и дружно расхохотались.
— И нечего ржать, — обиделась я, примериваясь к очередному пирожку. — Женитьба — залог регулярного питания. А регулярная вкусная кормежка положительно действует на нервную систему, вот!
— Да уж, оно и видно, — многозначительно покосился на меня Рэм.
— И вообще, вот вы, девчонки, все принца на белом коне ждете... — начал было Грошен, но я его перебила:
— На кой леший мне сдался принц? Конь и то полезнее будет!
— Ну ладно, попробуем по-другому, — вздохнул третьекурсник. — Нормальные девушки мечтают о принцах... — Парень увернулся от скомканной салфетки и как ни в чем не бывало продолжил: — А Лион, может, мечтает о принцессе!
— Она его кормить не будет, — мстительно напомнила я, всерьез обидевшись на более чем толстый намек.
— До чего ж ты приземленная натура, — хмыкнул Рэмион.
Я показала ему язык и потянулась за еще одним пирожком. Ничего, что я маленькая, пирожков в меня много помещается! Один из плюсов приземленности, да!
— А я бы вообще на нашей царевне женился! — тем временем мечтательно протянул Рэм. Я едва не поперхнулась и на всякий случай отложила выпечку в сторонку.
— Так она уже замужем, — меланхолично возразил Лис, помешивая ложечкой горячий чай.
— То старшая, — уточнил Рэм, — а я о младшей говорю!
Слава моей предусмотрительности, заставившей меня расстаться с пирожком! Не подавиться после такого заявления было бы весьма проблематично.
— Красавица, умница, говорят, и имя у нее нежное! — разливавшийся соловьем приятель запнулся и с силой потер лоб. — Имя... хм... цветочное такое...
— Виолинка, — мрачно подсказала я. Рэм просиял и благодарно кивнул, а я загрустила...
По просьбе матери меня нарекли Виорикой, но после известных печальных событий батюшка решительно переименовал меня, дабы лишний раз не вспоминать о ветреной супруге и не смущать непривычным именем слух подданных. Так я и стала Виолинкой. Хотя, бесья ж круговерть, какая из меня Виолинка?! Исконно буянский весенний цветочек, нежный, красивый той особенной красотой, что присуща всем здешним девицам, в большинстве своем высоким, статным, сероглазым да русоволосым, никак не вязался с моим несколько экзотичным для этих мест обликом, доставшимся от мамочки, как и первое имя. И имя это, точное, резкое, подходило мне куда больше, нежели цветочная кличка. Как бы там ни было, но меня упорно именовали не иначе как Виолинкой; я жутко злилась и не менее упрямо отказывалась на него реагировать. И однажды, после особо громкого скандала, было найдено нечто вроде компромисса. Нейтральное "Вики" можно принять за сокращение как одного имени, так и другого, а потому устроило всех.
— А тебя не смущает, что младшую царевну почти никто не видел? — спросила я, напрочь позабыв о еде.
— Ничуть, — легкомысленно пожал плечами приятель. — Истинную красоту редко выставляют на всеобщее обозрение.
— А если она страшна, как упырица? — прищурилась я.
— Эх, темнота, — снисходительно улыбнулся Рэм, легонько дернув меня за кончик косы. — Истинная красота — она здесь, — и он постучал себя по груди напротив сердца.
— Угу, — невесело хмыкнула я, — определенно, размер имеет значение...
Из столовой я, несмотря на общую потрепанность организма, бежала быстро, потому что парни, на поверку — ну кто бы мог подумать! — оказавшиеся утонченными и романтичными, сильно обиделись на приземленную меня, всего лишь тремя словами сумевшую извратить их представления об истинной красоте.
Эх, Рэмион, если бы ты только знал, до чего неромантичными бывают нынешние царевны!
Глава 23. О феях, бальзаме на травах и ревности
Любовь зла — срывает тормоза!
Мысль, порожденная недостатком сна
Стук в окно был столь резким и громким, что Ланка едва не поперхнулась чаем, а я, почти заснувшая над учебником по страноведению, взбодрилась и пришла в более чем боевое расположение духа.
Замерев, мы с Ланкой переглянулись. Медленно текли мгновения, в комнате царила тишина...
— Второй этаж, — неуверенно произнесла подруга.
— Показалось, — кивнула я.
— Пустите! — просипело за окном.
— Ну ничего себе, — ошарашенно пробормотала Ланка, когда я подбежала к окну и рванула створки.
Сначала в комнату влетел колючий снежный ветер, а потом, не удержавшись на узком подоконнике, — Рэмион. В тонких брюках, одной рубашке и домашних тапочках. Ругаясь сквозь зубы, я с трудом закрыла окно и, сжав кулаки, повернулась к комфортно разлегшемуся на пестром половичке приятелю:
— Какого беса?! Тебе острых ощущений не хватает?!
— В том-то и дело, что хватает, — слабо отозвался Рэм, блаженно глядя в потолок. — У входа в ваше крыло сидит жуткая тетка, она меня едва с лестницы не спустила... Вот я и решил, что через окно безопаснее будет!
— Какая еще тетка? — возмутилась я. — Не было там никакой тетки!
— А теперь есть, — не сдавался Рэмион. — Зачем мне врать-то?!
— А зачем тебе я вообще понадобилась? — прищурилась я.
— Поговорить. Нельзя? — Рэм наконец-то поднялся с половичка и виновато посмотрел на снежную горку, наметенную в окошко. Она стремительно таяла, но к ней уже подбиралась Ланка, вооруженная тряпкой.
— Стой! — схватила я подругу за руку. — Вот из-за кого беспорядок получился, тот пусть его и устраняет!
— Ты чего такая злая?! — удивилась Лантэлия.
— С кем поведешься... — хмыкнул Рэм, отобрал у растерявшейся Ланы тряпку и в два счета расправился с кучкой подтаявшего снега.
— На что это ты намекаешь? — насупилась я. Признаться честно, сама не понимала, что на меня нашло... Но отступать не собиралась!
— Ни на что! — улыбнулся приятель. — Я тебе показать кое-что хотел. Пойдем в лаборатории?
Я задумалась. Стемнело, но до настоящего вечера было еще далеко; учиться не хотелось, спать — уже тоже, а потому я рассеянно кивнула.
— Отлично! Жду тебя там через полчаса! — просиял Рэм и бодренько направился к двери.
— Куда?! — в один голос воскликнули мы с Ланой.
— На выход, — непонимающе обернулся Рэм. Я злорадно улыбнулась:
— Там же тетка! Злющая и беспощадная!
— Э... Прошмыгну как-нибудь! — неубедительно промямлил парень.
— Ну уж нет, не могу я рисковать твоим драгоценным здоровьем! — заупрямилась я.
— И что делать? — нахмурился Рэмион. Вместо ответа я широко распахнула окно...
— Эй, Рэм! — крикнула я, перегнувшись через подоконник, когда приятель, цепляясь за неровные стены, уже почти спустился. — А мысленно связаться нельзя было?!
Парень легко спрыгнул в сугроб, отряхнулся, словно большой кот, и рассмеялся:
— Можно. Но, Вики, это же так скучно!
Наскоро одевшись и выбежав из комнаты, я воочию убедилась, что насчет "тетки" Рэмион не соврал. Почти не соврал...
Около выхода на лестничную площадку действительно стояла... Тэка. Злая, растрепанная и с увесистой палкой в руках. Интересно, где она эдакую корягу раздобыла... а главное — для чего?!
— Э... Что-то случилось? — едва выдавила из себя я, оценив более чем грозный вид нашего нежного белокурого создания, которому, между прочим, лучше всех на курсе — за исключением всезнайки Вайшена — давался профильный предмет.
— Еще нет. Но случится, — сурово сказала девушка, выразительно перекидывая страшное оружие из ладони в ладонь.
