Ведьмино Везение

Вивиан вернулась в последнюю неделю Белояра. Колдун, запершийся в кабинете, не сразу услышал изумленные голоса слуг. Они-то, как и он, думали, что Ви никогда не вернется. Но как оказалось, ошиблись.

Ви толкнула дверь и замерла на пороге. Доминик недовольно оторвал взгляд от своей работы — слуги беспокоили хозяина в редкие случаи, и удивленно посмотрел на нее, не веря своим глазам. Неужели она действительно стоит перед ним? Или это жестокая шутка сознания после двух ночей бессоницы?

Он медленно поднялся со своего места. За прошедшее время Вивиан изменилась: похудела, лицо осунулось, под глазами залегли тени. На щеке царапина. Но это действительно была его жена. Живая и невредимая.

— Вивиан... — начал было Доминик и осекся под её тяжелым взглядом.

— Она мертва, Доминик, — медленно проговорила его жена. — Наша дочь... Веста, — слова давались Вивиан тяжело, она прикрыла лицо ладонями, чтобы он не видел её слез. — Она умерла. Мы больше никогда её не увидим.

"Ложь",— донесся из зеркала голос, полный негодования.— "Она лжет, Доминик! Дар жив! И я это чувствую! Он все еще в этом мире!"

Но колдун не обратил внимания на слова Ира. Он шагнул к жене и прижал к себе — в его объятиях Вивиан дала волю слезам. Она плакала, уткнувшись в плечо мужа, тот же гладил супругу по волосам и шептал что-то утешительное.

Ви осталась с ним.

Доминик не стал расспрашивать её о тех местах, где она пряталась, как она ничего не сказала, обнаружив, что зеркальная комната снова цела. Только попросила убрать зеркала из комнаты и теперь проходила мимо них с опаской. Про Сета скупо ответила, что не знает, где он.

— Я не получала от него писем уже год, Доминик, — ответила как-то вечером на очередной вопрос. — Может быть, его уже и нет в живых... Жизнь на границе довольно опасна. Там часто гибнут люди,— и вновь принялась за вышивание.

Шпионы Доминика хороших новостей не принесли. Сет как в воду канул. Следы оборвались в той северной деревушке. Может он действительно мертв?

Когда Доминик искал Весту, зеркала тоже молчали. Дочь пропала. Дар заснул, и Ир бесновался взаперти, обвиняя Доминка во всех смертных грехах. Но ничего не оставалось делать. Только ждать семь лет, когда Дар снова даст о себе знать...

Хоть Вивиан и вернулась, их отношения сложно было назвать прежними. Она замкнулась, отстранилась от него. Признание Доминика легло тяжелым грузом на её плечи. Всё больше времени она стала проводить одна: либо закрывалась в пустой детской, либо рассеянно бродила по дому. Порой уезжала к родителям. И отец, обеспокоенный состоянием дочери, просил Доминика что-то сделать. Например, вывезти жену к морю. Перемена места не помешала бы. А соленый бриз, говорят, на некоторое время может прогнать печаль.

Старику сказали, что малышка Веста умерла. Показали даже маленькую могилку на кладбище. Это новость стала для него ударом. Но еще большим стало то, что от приемного сына не было вестей.

Хромой Всадник путешествовал по Тимару до середины лета и, оставшись довольным собранным урожаем, прилег отдохнуть. Южный пот поутих, чтобы, как оказалось потом, вспыхнуть с новой силой. Тогда-то верные люди и донесли печальную новость — Сет действительно мертв. Его тело нашли, когда разбирали завал после землетрясения, которое произошло, как раз тогда, когда шпионы колдуна потеряли след.

Хоронили приемного сына в закрытом гробу. Земля и время не пощадили его. Узнали только по одежде и кольцу, которое досталось ему в наследство от отца.

Вивиан на похороны не пошла. Ту неделю она почти не покидала своей комнаты. Когда Доминик зашел её проведать, она лежала в кровати. Бледная, как смерть, её бил легкий озноб. Также Ви приказала слугам занавесить все окна в спальне потому, что на солнечный свет невозможно смотреть без слез.

Не на шутку обеспокоенный Доминик вызвал сразу же лекаря, но тот успокоил мужчину, заявив, что супруга тяжело переживает смерть маленькой дочери.

— Это скоро пройдет. Можете не сомневаться. Я прописал капли и советую ей почаще гулять. Погода стоит хорошая, а сидение в четырех стенах еще никому не шло на пользу.

Вивиан послушно выпила лекарство и откинулась снова на подушки. Доминик замер возле её постели, не зная, что еще сказать.

— Меня вызывает к себе Исидор... Но если ты хочешь, я могу остаться. Сегодня дают представление в театре. Комедия. Если интересно...

Она даже не посмотрела на него. Просто свернулась под одеялом. И оттуда донеслось приглушенное:

— Нет, спасибо. Я бы хотела побыть одна.

Доминик устало потер переносицу.

— Может быть твой отец прав... И нам стоит уехать из Тагуна на некоторое время. Тебе всегда нравилось на море.

— Не думаю, что это что-то изменит, Доминик.

— Действительно, — глухо обронил он. — Мне придется задержаться во дворце на несколько дней. Я оставлю указания насчет лекарства.

— Делай, как считаешь нужным.

Её ответ разозлил Доминика. Вот так всегда! С тех самых пор, как она вернулась, это стало их общением. Он безумно скучал по прежней Ви ... Ему её не хватало. Вивиан даже на него не злилась, она просто отрешилась. "Делай как считаешь нужным, Доминик" или "как знаешь". Смирилась с жизнью с ним, словно пленник Белой Крепости со смертной казнью.

Доминик направился к выходу. Обернулся у двери.

— Я не хотел, чтобы все так вышло... Прости.

Она приподнялась в кровати, удивленно на него посмотрела. А потом тихо спросила:

— И оно того стоило? Того, что ты хотел сделать с нашей дочерью? Стоило? — её голос всё-таки дрогнул.

Колдун недолго думал над её словами.

— Не знаю, Ви... Наверное, нет, — и ушел.

В этот же день Доминик уехал во дворец и полностью погрузился в работу. Это была единственная вещь, которая помогала ему отвлечься от мрачных мыслей. Раньше, когда он уезжал надолго, Ви писала ему. Чуть ли не каждый день. А сейчас... Она, наверное, и рада, что он находится далеко.

Прошло две недели прежде, чем он получил маленькую весточку. Написал её дворецкий, который рассказал о том, что Вивиан в тяжелом состоянии. То, что лекарь принял за депрессию, оказалось южным потом. Лихорадка проявилась не сразу, как обычно, а только спустя семь дней. Он добавил, что госпоже уже мало что может помочь... Только молитва Единому, чтобы тот простил свою грешную дочь и отпустил ее с миром.

Доминик, сломя голову, бросился домой. Он перечитывал письмо раз за разом и никак не мог поверить в то, что Вивиан больна. Нет, не может быть. Это какая-то ошибка! Южный пот ведь успокоился, ведь болезнь ушла... Нет, невозможно.

Колдун на всю жизнь запомнил тот момент, когда он спрыгнул с лошади и бросился домой ... И первое на что он наткнулся, было завешанное зеркало. Так делают, когда душа вот-вот отойдет в мир иной. Это было словно внезапный удар в живот. На негнущихся ногах Доминик поднялся на второй этаж, толкнул дверь и замер на пороге, не в силах переступить.

Комната освещало несколько свечей. Беспокойное пламя металось из стороны в сторону, и тени на стенах заходились в непонятном танце. Резкий запах лекарств ударил в нос. Взгляд Доминика замер на слугах, столпившихся возле кровати Вивиан, а потом переместился на жреца Единого, который в этот самый поднимался с колен. Он первым заметил хозяина поместья и покачал головой. Произнес одними губами: "мне жаль".

Ему жаль.

Неужели...

Доминик медленно приблизился к постели жены. Она лежала с закрытыми глазами, вытянув руки. Будто бы спала. Прямо, как та принцесса из детской сказки, которую может разбудить волшебный поцелуй.

Он смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова. Просто стоял, вцепившись в спинку так сильно, что побелели костяшки, и неотрывно вглядывался в её лицо. Смерть принесла Вивиан покой, стерла все её горести и печали... Доминик осторожно провел пальцами по щеке жены — кожа всё еще была теплой.

Слуги жались в стороне, не зная, как себя вести. Жрец же положил руку на плечо Доминика и сказал, что Вивиан попадет в светлое царство Единого. Туда отправляются все безгрешные души.

Его слова вернули Доминика в реальность. Он резко развернулся и сбросил руку жреца.

— Вон! — рявкнул ему в лицо. — Все вон! Пошли прочь! Вон, я сказал!

Слуги поспешили убраться, зная, что под горячую руку Доминика лучше не попадаться. Жрец удалился с ними.

Колдун остался один.

И только тогда он прижался к ней, зарылся лицом в мягкие волосы и разрыдался.

* * *

* * *

* * *

*

Хромой Всадник — смерть.

Глава 25

Монастырь Святой Катерины

Веста

Месяц Жатвы, Жатвень по Старому Календарю.?

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

Дорога проходила в молчании. Весь последовавший день после побега из Логова, Вигго и слова не проронил. Что уже само по себе было неожиданно — обычно болтливого вора не заткнуть. Вигго был молчаливый и хмурый. Семенящие следом за ним Веста и Кира только переглядывались между собой. Несложно было догадаться, что поединок с Велизаром оставил свой отпечаток.

Выбравшись из леса, они снова оказались на дороге, заметно опустевшей после появления здесь армии Карла. День прошел в пути, и как-то незаметно подкрались сумерки. Вигго глянул на потемневшее небо и заявил, что идти дальше не имеет смысла. Подходящее место для ночлега нашлось довольно быстро. Поблизости даже обнаружилось маленькое болотце, из которого Вигго набрал воды в котелок.

Быстро занялся огнем хворост. Кира принялась за приготовления ужина. Сегодня была её очередь. Веста же сидела, обхватив колени руками, и наблюдала за тем, как Вигго затачивает меч. Сталь отбрасывала тусклые блики на темную землю.

— Что означают эти надписи на клинке? И клевер?

— Клевер приносит удачу,— проговорил вор. — А надпись... Она сделана на старом языке. Всё или ничего. Девиз Мартина. Он часто его повторял.

— Я тебе это уже говорила, но спасибо, что не бросил нас там. И мне жаль, что там случилось с Велизаром.

Вигго осторожно провел пальцем по клинку, проверяя его остроту.

— Не волнуйся, ведьма. Я не жалею о том, что произошло. Это был честный поединок, и Велизар проиграл. Просто... — он запнулся, но потом всё равно продолжил. — Я считал, Логово своим домом. Туда, куда всегда смогу рано или поздно вернуться, не смотря на слова Мартина. Но как оказалось, дома у меня больше нет.

Веста с Кирой обменялись быстрыми взглядами, и ведьма произнесла:

— Тогда добро пожаловать в нашу компанию, — мягко улыбнулась. — Нам тоже некуда возвращаться. Да и не к кому.

— Интересное предложение, — хмыкнул Вигго. — Надо подумать.

— Думай, — кивнула Веста, а затем добавила. — Рано или поздно найдется то место, где тебе захочется осесть. По крайней мере, я всё еще в это верю.

Вигго, чуть прищурившись, посмотрел на ведьму, а потом неопределенно пожал плечами. Мол, всё может быть.

— Помню, я как-то три недели жил в борделе. Меня разыскивали, и я прятался у одной своей знакомой. Так вот, дамы, — он отложил меч и взял длинную кривую палку, поворошил ею угли, — это то самое место, где я бы с огромным удовольствием осел и провел остаток своих дней.

Веста усмехнулась. Все-таки он неисправим.

* * *

* * *

* * *

*

Ру достал из кармана небольшое складное зеркальце. Он всегда носил его с собой в нагрудном кармане. Виски покалывало, в затылке поселилась тупая боль — магия Зазеркалья давала о себе знать. Немеющими пальцами Ру открыл зеркало и уставился в блестящую поверхность. Секунда, и его собственное отражение сменилось лицом колдуна. Наемник сразу понял, что тот находится в своей зеркальной комнате. Он разглядел за спиной Доминика знакомые очертания. Побывать там Ру выпало только один раз, но и этого хватило сполна. Особенно, когда он увидел Другого в зеркале...

Стоило Доминику появиться в отражении, как боль затихла. Ру ненавидел вызов. После всегда подкатывал отратительный комок тошноты.

— Девчонка уходит на север, — голос Доминика раздался в голове наемника. — Гончие взяли её след. Они идут по Змеиному тракту. Отправь своих ребят за ними, а сам приезжай в столицу. Ты мне нужен здесь.

Беспрекословное послушание. Вот, что потребовал Доминик от Ру, когда согласился помочь наемнику. Ру думал, что тот потребует золота — во всех сказка колдуны были алчными и больше всего жаждали богатства, но Доминику требовались верные люди. Так появились Черные Псы. Преданность стала ценой против чумы. Смерть тогда чудилась более опасным противником, нежели придворный колдун. Но крепка оказалась невидимая цепь, которую Доминик накинул на горло Ру после того, как забрал его из рук Хромого Всадника.

Жизнь за службу. Вполне честная сделка.

— Что случилось?

— Мне необходим рядом верный человек. Жду тебя через два дня, — ответил колдун. — Поручи поиски лучшему из своих людей. Она не должна дойти до Сумеречного острова.

Ру не стал с ним спорить.

— Хорошо. Буду в столице через несколько дней, — и закрыл зеркало. И только после этого разразился потоком нелестной брани.

Дорога в Тагун занимает куда больше времени, нежели несколько дней. Но попробуй это объяснить Доминку. Ничего не поделаешь. Придется подчиняться.

* * *

* * *

* * *

*

— Не могу в это поверить! — восторженно воскликнула Кира.

— Что такое? — поинтересовалась у нее Веста и сразу же добавила. — Надеюсь, это не история об очередном святом, которому твой бог явился в виде полевой мыши.

Но Кира даже не обратила внимание на едкое замечание ведьмы. Поднеся ладони к лицу, она прижала их к горящим щекам.

— Это же Брни! Город, где пророку Иосифу впервые явился Единый в образе черепахи и открыл тайну бытия!

Веста оглянулась по сторонам. Брни был маленьким городком: несколько улиц, фруктовая площадь, храм Единого и чумной столб. Пожалуй, всё. Они сами стояли в начале фруктовой площади, где располагался главный и единственный рынок. В середине площади возвышался чумной столб, поставленный в честь последней эпидемии. Веста видела такие часто, почти в каждом городе Тимара стоят.

По мнению Весты, Единый мало того, что выбрал крайне неприглядный внешний вид, так и городок оставлял желать лучшего.

— Меня отец сюда возил, когда я была совсем маленькая. В Брни собираются паломники каждый Святой День. А еще здесь есть монастырь Святой Катерины. Построенный в честь той самой, которая бросилась в реку, узнав, что её выдают замуж за нелюбимого.

— Хм, — Веста восторга спутницы не разделила.

Брни находился в двух днях дороги от Белого города. Бывшей столицы Тимара и самого большого города в королевстве. Последний раз она была там с Даной несколько лет назад. Всё, что запомнила Веста, это высокие искрящиеся в полуденных лучах стены, широкие площади с фонтаном, где играли музынты, и много-много людей... Шумный и никогда не спящий Белый город. Ей очень хотелось побывать там еще раз.

— Плитку, на которую тогда ступила нога Единого, отнесли в монастырь Катерины. Она говорят, может исцелить любую болезнь. А если ты чист душой, то можешь загадать желание, и оно обязательно сбудется.