Тень Джоре

Я задумчиво смотрел на плиту входа. Не ворота, нет, именно сплошная плита. Матовая с неуловимо тонким рисунком. И незнакомые письмена по ее периметру. Ничего больше дроиды откопать не смогли.

Не понятно. Первое, что приходило в голову, судя по письменности — древние египтяне тут отметились. Это изделие никак не могло быть произведено охотниками за рабами. Другой, непостижимый, уровень технологий. Технический дроид попытался резать металл, но не преуспел. Я отогнал его, ввиду бесперспективности попыток. Сбоку раздался неуверенный голос Ари:

— Это работа Древних, Капитан! Я просто физически чувствую исходящий от Ворот дух тысячелетий. Наверное, мы не должны их трогать.

Задумался — ведь база противника была, и есть. Значит, их не остановило наследие Древних. Почему должно остановить меня? С размаху ударил по наиболее выступающему из стены пыльному выступу, сбоку от ворот, и в ответ на плите засветился желтый отпечаток правой ладони. Где-то я уже такое видел... Вот и замок. Вопрос, подойдет ли ключик...

Не успел остановить Ари — она приложила ладонь. В ответ, на секунду, поднесенная ладонь окуталась прозрачной дымкой, и стена просигнализировала отчетливым красным светом. Может скафандр мешает? Ну это вряд ли... Не думаю, что идиоты строили. Отпрыгнувшая девушка оказалась у меня в объятьях, и я отодвинул ее в сторону, в руки Калашникова:

— Россиянка? Свободна!

Ари насупилась. Надо было видеть ее возмущенные глаза... ведь она не россиянка! А с анекдотами про одного из деятелей российской политической элиты девчонка знакома явно не была. От немедленной расправы меня спасло то, что большая часть группы флаг-майора сгрудилась рядом — уже через секунду, Калашников, не включая общей связи и прислонив забрало скафандра к скафу Ари что-то ей увлеченно рассказывал. Готов спорить, что знаю, что именно. Между тем я подошел к стене, и два бойца одновременно шагнули вперед и в сторону, прикрывая девушку. Как-то незаметно Ари стала всеобщей любимицей, а уж абордажные подразделения ее просто боготворили. Никого не смущал тот факт, что девушка способна голыми руками перебить если не всю абордажную партию, то большую ее часть. Все равно ее любили и о ней заботились. Конкуренцию ей могла составить только Марина, но тут и я был в числе почитателей.

Ладно, ерунда все это. Поднял руку и поднес ее к отпечатку на стене. Воинство за моей спиной присело и ощетинилось стволами. Результат оказался прежним — стена полыхнула красным. Доступа нет. Обернулся к бойцам:

— Майор, не желаешь попробовать?

Калашников пожал плечами:

— Да легко, Капитан.

Стена в третий раз озарилась красным светом, но теперь были видны изменения — рядом с отпечатком ладони образовалась выемка сложного рисунка. Распихав добровольных охранников подошла Ари:

— Капитан, они не узнали нас и предлагают вставить ключ. Его у нас нет.

Я нахмурился:

— И что? И кто они? Как входили бандиты?

Девушка улыбнулась:

— Не думаю, что сюда кто-то входил. Они, это древние. В остальном, все нормально, нам можно валить отсюда. Пока не подыщем соответствующий ключ, мы не пройдем дальше — можно развалить этот планетоид на части, но результата не будет. Поверь мне. Это уже не совсем технология, ближайшим аналогом на вашем языке, будет слово 'магия'.

Многоэтажная матерная конструкция начала формироваться у меня в голове, но я не успел ее воспроизвести, пришел вызов от старшего КИПов:

— Капитан, даю маяк, мы нашли вход на базу пиратов!

Ари тоже это слышала. И с легкой ухмылкой, послала мне воздушный поцелуй:

— Пойдем, посмотрим, что там и как. Не злись так, милый!

Сразу даже и не понял, на что именно возмущаться... Ари... поймаю, убью... Милый?

Поймать я ее не смог. Очень шустрой она оказалась. Показалось, что абордажники ей подыгрывали. Хм... ну правильно. Я бы на их месте поступил аналогично. За нашей спиной два технических дроида с энтузиазмом закапывали ранее отрытую Дверь. Несостоявшийся путь в неизвестность. Но я о нем не забуду...

А еще через двадцать минут абордажная партия вошла в обнаруженный вход как нож в масло. Дроиды, не особо напрягаясь вскрыли входной люк. И уже через несколько минут Калашников рапортовал:

— Капитан, живых тут нет. Есть технический этаж и склад с металлами. Точнее, с рудами. Не могу их проверить... нужны технари.

Технарей, понятно, не было. Вместо них образовалась одна сумасбродная девчонка, которая с увлечением стала сновать между стеллажами:

— Капитан! Здесь неплохой хабар! Подключи искин корабля, пусть забирает!

"Хабар", вот где, мне скажите, она нахваталась подобных выражений?

Результаты были, но не особо радовали — кроме сорока тысяч тонн необогащенного кернита, частью в универсальных контейнерах, а частью навалом, на базе работорговцев больше ничего существенного не было. Устаревшие скафандры, анабиозные капсулы и прочее оборудование особого интереса не представляли. Даже для такой любительницы антиквариата, как наша Ари. Руду мы конечно заберем. Кстати, она откуда? Не думаю, что это профильный бизнес работорговцев. По моей просьбе Арид еще раз просканировал окрестности. Причем ему не пришлось особо напрягаться, так как зная, что искать, это намного проще. Выпущенные зонды разведки еще не потеряли своей функциональности, плюс к этому, в аналогичном качестве выступили наши малые корабли и добывающие дроны. В итоге нашелся примитивный дрон, который не особо активно ковырял один из астероидов, неспешно заполняя свой трюм. Еще через несколько минут 'нашелся' второй дрон. Этот потерял ход и вернуться на базу самостоятельно не мог, потому висел возле астероида, и притворялся 'ветошью'.

Недолгим расследованием было установлено, что сигнал СОС у этих механизмов предусмотрен не был. В нормальной эксплуатации, они должны были работать с базовой станцией, которая их периодически опрашивала и выявляла неисправности. Понятно, что тут этого не было. Пара КИПов была немедленно отправлена на захват целей. Но лучше бы я этого не делал...

В следующие полчаса два дроида обеспечения поставили силовой купол, диаметром около двадцати метров и наполнили его воздухом. Еще через пятнадцать минут, температура поднялась до приемлемого уровня. В таком состоянии купол может продержаться до трех суток, в зависимости от количества народа внутри, а до возвращения рейдера всего около пяти часов — нам хватит. После того, как индикаторы на спинах дроидов загорелись зеленым светом, я с облегчением убрал шлем и почесал затылок. Давно хотелось. Прилег на небольшом склоне. Рядом располагались на отдых бойцы синего легиона. Надо, кстати, как-то обозначить, в смысле, обозвать подразделения внутри легиона:

— Майор, ты по структуре легиона не думал еще?

Калашников не медлил ни на секунды:

— Давно решили, вместе с Рыжовым — две роты по двадцать пять человек, и по пять взводов в каждой. С учетом средств усиления, в смысле дроидов, взвод — пятьдесят пять боевых единиц. В идеале.

Согласно кивнул головой:

— Со взводами согласен, но людей у нас достаточно, а рота получается слишком большой. Предлагаю три роты по двадцать человек, и по четыре взвода в каждой. Тогда на каждую роту, при десантировании, будет достаточно как раз по четыре бота. Всего получится — шестнадцать.

Майор секунду подумал:

— То есть, мы увеличим число бойцов и повысим мобильность. Я, руками и ногами 'за'!

— Милитаристы хреновы! — Подошедшая Ари смешно сморщила носик, и присев ко мне, нырнула под левую руку, заполучив ее себе на плечи. Потом ткнулась в щеку холодным носом и поцеловала:

— Я по-братски, Капитан!

Спустя мгновение, девушка спала. А мне куда деваться в этой не очень удобной позе?

Осмотрев оба захваченных дрона, Ари выдала повергшую меня в ступор фразу:

— Рухлядь! Знаешь, Капитан, пожалуй, ваш этот... как его... камаз, посложнее будет.

Я недоуменно уставился на девушку:

— Ари, объяснись!

Девчонка пожала плечами, мол, как ты не понимаешь:

— Камаз — значительно более сложный механизм. Просто... он менее технологичный и менее функциональный. Но это решаемо!

Ну еще-бы, в этом я не сомневался. Конечно решаемо, кто бы спорил, автомобили производства Камского автомобильного завода, заведомо — чудо техники. Им осталось добавить способность мыслить. Для полного счастья.

— 63 —

Начальник особого отдела Сергей Михайлович Колесников еще только осваивался на новом рабочем месте. Ему не были ведомы энергетические, технологические и технические процессы внутри тела рейдера. Он к этому и не стремился, есть для того специально обученные люди. Его делом было обеспечение моральной устойчивости и лояльности экипажа, а также отражение атак извне. И вот, возникла первая проблема. Как водится, откуда не ждали. И винить некого — кадры он себе выбирал сам. Сергей Михайлович окинул взглядом сослуживцев, специально собранных по этому поводу, демонстративно расслабился, и заодно освободил крепление бластера на правом бедре...

Между тем, недавно принятый в экипаж 'товарищ' продолжал выступать:

— Зачем мы должны слушать этого так называемого капитана? Кто он нам? Он же не состоятелен! Что за детский сад — штаны на лямках... Командир для младшего школьного возраста! Это надо же додуматься — капитан, посредством общего собрания, спрашивает мнение у "бомжей", принятых на борт корабля! Гнать этого идиота, пусть с бабами своими разбирается... а с кораблем мы и сами справимся. Найдем, куда его пристроить!

Этого деятеля задержал и доставил к нему непонятный пока патруль, старший которого представился коротко:

— Поручик Сычев, корабельная стража.

После чего передал арестанта и прилагающийся к нему файл видеозаписи, где тот был снят при попытке взлома двери в центр управления кораблем. Теперь задержанному было нечего скрывать, вот он и распинался.

Аналитический мозг полковника не упускал ничего. Даже деталей. Их было достаточно. При этом, Колесников считал себя членом команды. Во многом тут сыграло осознание того, что он и многие его друзья снова при деле, сильные и здоровые. Да и на счет 'бомжей' он был категорически не согласен. И внуча, Маринка, наконец нашла себе занятие, строит весь корабль. И тот не возражает...

Сергей Михайлович улыбнулся, и вскинув руку, всадил парализующий луч станера в голову оратору.

— Этого, на допрос.

Нужно будет выяснить откуда и зачем появился здесь этот товарищ. Затем, к своему удивлению, обнаружил, что был не одинок. Присутствующий народ ожидал чего-то подобного, и теперь, не особо торопясь укладывал свое оружие назад, по месту дислокации.

Еще спустя минуту входная дверь внезапно открылась и в помещение ввалились вооруженные люди — ну вот опять:

— Никому не двигаться! Корабельная стража! Выстрел на корабле!

В соответствии с поступившим на нейросеть регламентом, эти люди не подчинялись никому, кроме капитана. Во главе взвода бойцов в тяжелой штурмовой броне был шустрый корнет, люди которого мгновенно и сноровисто разоружили присутствующих и запросили у искина результаты видеосъемки. Еще десять минут 'стражам' потребовалось, чтобы разобраться в произошедшем, после чего присутствующим оперативно вернули оружие, а корнет, подойдя к полковнику, вскинул руку в воинском приветствии:

— Товарищ полковник! Ваши действия правомерны! Рад был с Вами познакомиться! Честь имею.

Потом Стража ушла, а полковник мучительно соображал — вот как и когда этот мальчишка умудрился успеть создать новую структуру — 'третью смену', 'глаз над глазом', 'рэкет над рэкетом'...

— 64 —

Рейдер возвращался. Он был уже на подходе, и по территории забегали готовящиеся к эвакуации люди. Дроиды обеспечения включили ревун и механический голос проинформировал:

— До снятия купола осталось пять минут.

Что же пять, так пять. Пора и мне собираться. Вон уже и добывающие дроиды появились. Целой гроздью — будут забирать руду. В принципе все были готовы к эвакуации. Оставалось только одно незаконченное дело — после снятия купола оба бота дружно поднялись и, прикрывшись маскировочными полями, направились на видимую с Земли сторону Луны. Один из них пилотировала Ари, а другой, бывший майор ВВС России, Корчагин, недавно прошедший курс реабилитации. Достигнув Моря Дождей, пара ботов разделилась. Машина Ари нырнула к поверхности, и подхватила гравитационным лучом ранее обнаруженный 'Луноход-1'. Второй бот, дождавшись пока Ари выйдет из зоны поражения, отработал по точке его бывшего нахождения изо всех стволов. В результате образовался не малых размеров кратер, который должен убедить возможных наблюдателей в гибели аппарата. Ну, я на это надеюсь.

По дороге к кораблю с усердием внушал Ари мысль, что добытый артефакт наиболее ценен именно в своем сегодняшнем, исторически сложившемся состоянии, и что разбирать или модернизировать его ни в коем случае нельзя. Девушка охотно соглашалась, но меня здорово настораживали ее предвкушающее блестевшие глаза. И потому, выждав пару минут, я начинал процедуру убеждения заново.

— Четыре! — раздался из-за спины насмешливый голос Калашникова, когда бот уже заходил на посадку.

Я не понял:

— Что четыре, майор?

Тот хмыкнул:

— Четыре раза капитан объяснил пилоту, что не нужно трогать луноход.

— Думаешь, пилот понял? — я с сомнением покосился на Ари, и с разочарованием увидел, что она с не меньшим сомнением косится на меня — неужели я всерьез?

И что, выставлять охрану?

Размещенный в углу посадочной палубы луноход вызвал просто ажиотажный интерес у экипажа, что меня не удивило, ведь для подавляющего большинства это была ожившая история. Паломники под благовидными и не очень предлогами повалили толпой — посмотреть, потрогать и сфотографироваться на фоне экзотического аппарата. Хорошо, что никто не пытался отломить кусочек 'на память'. Я со стороны задумчиво смотрел на народ, среди прочих была и Ари, которая терпеливо ждала, когда вокруг все разойдутся. Вот уж кого не переделаешь. Странные чувства обуревали меня. В этот момент на плечо легла рука и знакомый, немного хрипловатый голос произнес:

— Что, милый, отдавать не хочешь?

Ирина. Уже не раз обращал внимание, что она лучше меня знает, чего я хочу и о чем думаю. Любимая в очередной раз угадала. Я действительно не хотел никому отдавать этот луноход. Никак не мог этого понять, пока она не озвучила. Черт, да дорог он мне. Как символ, как память...

Масла в огонь подлил Шкет. Он подошел, и на правах старого соратника ненавязчиво предложил:

— Слышь, командир, может это... не будем машинку никому отдавать? Она тут в тему пришлась. В конце концов есть же и второй луноход, давай тоже достанем. Его и подарим.

К концу этой не очень долгой речи, я понял, что нас слушает, точнее подслушивает, большое количество народа. И что-то мне подсказывало, что все согласны с Владом. Я, конечно, еще поколебался, но решение было предсказуемо — 'Луноход-1' останется на 'Тени'.

Совсем не был удивлен, когда спустя пару дней, силами энтузиастов для него был подготовлен постамент в большом холле, там куда выходили коридоры кают-компании и жилого уровня, и сделан небольшой заборчик. На темном граните постамента была закреплена массивная табличка из желтого металла с кратким описанием истории экспоната. Не стал даже спрашивать из какого металла сделана табличка. Догадался. И надо сказать, древний аппарат неплохо смотрелся. Так у нас появился первый памятник.