Цунами

— Конечно, потянутся. Простота — она хуже воровства, — согласно кивнул я, задумчиво глядя на девочку. — Линь, кстати, ты готова пройтись по мирам?

— А? — В глазах девочки плескалось неверие пополам с восторгом.

— Понимаешь, Линь Йен, те документы, что я подписал... Я с огромным вниманием отношусь к договорам и чту свое слово. Но в документах, ни в русских, ни в китайских, нет ни единого слова о том, что ты САМА не сможешь прийти в тот, наш мир. А ты сможешь. Когда научишься, если захочешь, естественно. Ты нашей крови, Линь, я обязательно познакомлю тебя с твоими родственниками. — Улыбнувшись своей фирменной клыкастой улыбкой и сделав глаза зверя, я длинным когтем приподнял отвисшую челюсть девочки. — Принцесса. Не стоит забывать этикет. Собирайся, Линь Йен, княжна Суонь, принцесса Чжоу, моя младшая сестра. Форма одежды — походная. Сейчас пробежимся по местным Тропкам и Стежкам, и познакомлю тебя с двоюродным дедом. И не удивляйся, Элизабет, наша старшая сестрица, пойдет с нами.

Глава двадцать первая

Тридцать первое августа тысяча восемьсот девяносто девятого года. Сердобольский уезд Выборгской области Великого княжества Финляндии. Замок фон Жменевых

Старший из великих князей невесело поглядел на своего первого сына, с интересом вчитывающегося в какую-то таблицу.

— Николай, оставь свои историю с математикой. Подойди сюда и сядь рядом со мной. — Один из высших аристократов империи поставил на стол простую и тяжелую, но вместе с тем очень элегантную кружку из темно-коричневого стекла и показал сыну на кресло напротив. — Что ты думаешь о наследной княжне Чжоу?

— Умница. Вырастет, станет красавицей, — не стал долго рассуждать Николай Михайлович.

— А что, по твоему мнению, она думает о нас? — Старый князь внимательно поглядел на своего сына.

— Она нас считает в некоторой степени недееспособными. Я так думаю, отец, что у нее на это есть очень веские причины. И намерен докопаться до этого в мире маршала Язова, куда меня крайне любезно согласился отвести младший барон фон Жменев. — На губах опытного офицера и генерала, не единожды смотревшего в лицо смерти, появилась легкая усмешка.

— Учти, сын, младший барон сам по себе прекраснейший боец. Не уверен, что смог бы справиться с ним и полусотней, слишком он был спокоен. А стреляет он со скоростью до десяти прицельных выстрелов в разные мишени в секунду. Я вообще сомневаюсь, что он и Элизабет обычные люди. В старых секретных хрониках есть упоминание о том, что бароны фон Жменевы роднились с Сирко. А Сирко — запорожский казак-характерник. Волк-оборотень. Он мог ходить сквозь тени, сын, это почти точно. Я говорил с отцом Иоанном... Тот мне сказал, что далеко не все, что от Господа, доступно разумению людскому. И что Отечеству грозят беды и лишения, кровь может литься рекой, огненные ветры могут пройти над страной. — Старый князь медленно встал и прошелся по древней комнате. — Погляди на эти камни и стены, сын. Это века и века. Меня вчера старший барон по моей просьбе завел в трофейную залу... Там много чего есть. Но венец всего — короны саудовских принцев. Их буквально недавно положил младший барон. Вершил месть, причем праведную. Они наняли убийц. Погибла его невеста, фактически невенчанная жена. Очень красивая молодая женщина. Мне показывала фото Элизабет, где барон и его невеста снялись на фоне гор Туркестана. Я могу его понять и даже одобрить. Но запомни, сын. Младший барон — он не из нашего мира. И Элизабет фон Жменева — тоже. Адмирал Жилин, профессор Семенов — они тоже иномирцы. И они любят Россию, но наша династия, династия Романовых для них — всего-навсего страница истории. Потому княжна была так пренебрежительна. Она слишком юная, чтобы уметь скрыть свои знания. В их истории мы проиграли и проиграли, судя по всему, страшно. Узнай все. Ты у меня ученый и историк. Я наконец-то оценил перст Господень, который направил тебя по этому пути. Сумей понять, как мы ошиблись. В чем причина ошибки. Где прячется корень всех зол, что нужно сделать, чтобы выправить корабль нашей династии. Я верю в тебя. Ты мой старший, самый опытный, самый умный сын. Ты справишься с Божьей помощью.

10 сентября 1993 года. СССР. Москва. Кремль

Маршал Язов поглядел вслед уходящему великому князю Романову. Вот уж никогда не мог подумать истинный коммунист и боевой офицер, что с представителем династии Романовых настолько интересно разговаривать. Но это так. Князь прекрасно образован, он опытный боевой офицер, ученый. И видно, что болеет за страну и свою семью, а это немало. Пусть понимание основ катастрофы придет не сразу — но оно придет. Сложно понять тем, кто никогда не знал даже малейшего недоедания, умирающих с голоду. Кажется, те просто неудачники. Неспособные прокормить и спасти семью. И очень тяжело понять, что общественный строй порой ставит личности в такие условия, когда дернуться почти невозможно, остается только пережидать и надеяться на лучшее. И когда терпение кончается, происходит бунт, кровавая междоусобица. Когда сзади нечего терять, а спереди полная неизвестность, когда руки в крови, в голове пьяный шум, а плечо оттягивает винтовка — так империи и рушат.

Ничего, маршал сделает все, чтобы именно этот Романов понял и другим своим родичам донес: нечего на зеркало пенять, коль рожа крива. Что рыба гниет с головы, а мощные страны рушатся изнутри, проеденные гнилью. Что пять процентов не могут постоянно сдерживать оставшиеся девяносто пять, а утопающих в роскоши в конце-то концов разорвут в клочья пухнущие с голоду. И чтобы Жменеву получилось построить постоянную тропу в этот мир. Ибо своих бросать нельзя.

Кстати, председатель Дэн как себя почувствует, если когда-нибудь узнает о том, что ссыльная принцессочка оказалась потенциальной мироходочкой? По рапорту лейтенанта можно судить — у девочки большие способности. По малым тропкам она смогла пройтись сама. Конечно, под приглядом лейтенанта и его сестры, но сама! Пусть эти тропки и стежки в одном мире, из точки в точку. Но она прошла! Жменев гарантирует, что девочка видит и ощущает межмировые тропы, и будет ее учить дальше.

И это здорово, пусть учит. Сейчас лейтеха отправился в мир Шляхова, забирать в Южной Корее первую парусно-моторную шхуну. С разрешения маршала Жменев заказал пять таких, создавая флотилию межмировых переходов. Ну не на линкорах же и броненосцах по мирам постоянно шарахаться?

А вот когда лейтеха приведет эту шхуну сюда, то его отравят в мир управляющих на этой же шхуне. С довеском из пяти красоток-американок. Пускай потренируется в возвратно-поступательных движениях. И своих надо бы подобрать... но здесь сложнее. Они именно свои, психологи говорят, что Жменеву сложно будет позабыть с ними свою Елену. Ладно, придумаем что-нибудь.

Глава двадцать вторая

Двадцатое августа 2018 года. Республика Корея. Пусан

Я и Линь жили в небольшом номере с двумя спальнями. Парни из нашей советской "конторы" сняли этот номер для меня одного, появление Линь Йен не входило в их планы. Впрочем, ребята профи, их такими мелочами не смутить. Я их сюда, в этот мир перевел еще год назад, сразу, как только мы вернулись домой. Это моя третья проводка была, первые две в мир управляющих делал. Благодаря превосходящим на два века технологиям удалось скрыться от практически всевидящих систем тотального слежения этого мира. И потому наши разведчики себя здесь относительно спокойно чувствуют.

Завтра мы едем смотреть шхуну, а сегодня сестренка отсыпается. Эмоций у нашей принцессы выше крыши от почти самостоятельного перехода. Вот и перенервничала, да и силенок у нее все едино маловато. Сейчас уже ночь на носу, а девочка завалилась спать утром в семь с небольшим, и вот только встала. Щелкает мышкой, гоняет по интернету. На удивление быстро освоилась, меньше пятнадцати минут ей потребовалось, чтоб разобраться.

Уже побывала на сайтах Китая, Синьхуа почитала и прочие официальные. Теперь вообще по мировым каналам шустрит, на Яху пошуршала, сейчас вроде как по южнокорейским бродит.

— Жень, а почему вас считают выходцами из мира Сталина и Берии? — Девочка оторвалась от компа.

— Потому что так было задумано. — Я усмехнулся, вспомнив, какую аферу затеяли отцы-командиры. Это ж надо было придумать — одного биоробота сделать копией товарища Берии, а морпехов из киборгов нарядить в мундиры войск НКВД.

Да, тогда наша эскадра наделала шуму. Точнее, нашумели две ее части из "игрушечных" линкоров и броненосцев. Пять под флагами СССР пошло к Одессе, а еще пять под такими же флагами — к Николаеву. Ой, что там было...

В обоих городах мэры-то из правосеков... а под Одессой мощные батареи ПВО... Короче, не зря поставили зенитные рейлганы на линкоры... Сшибли почти сотню ракет, запущенных с берега. Когда подошли к пирсам, и на берег хлынули энкавэдешники с СКС и РПД... а линкоры разнесли пару баррикад... вспомнить приятно. Особенно качающихся на фонарях фашистских выблядков. И что? Фашизм в Союзе вне закона, фашисты тоже. Так что все путем вышло.

Вообще, у адмиралов, по моему наблюдению, яйца из титана как минимум. Стоять и спокойно командовать, когда в корабль летят ракеты, сотни ракет — это сильно. Научиться бы, но это очень сложно. Именно решать, кому жить, кому из своих умирать. Сложно и тяжко. Хотя я уже лейтенант... Поглядим лет через двадцать, что будет.

— Но почему? — Линь не унималась.

Я поглядел на стоящий в углу небольшой пирамидальный приборчик. Несколько желтых огоньков, один мерцающий красный и широкая зеленая полоса поверху. Это я из мира управляющих привез, один из вариантов глушилки. Точнее, система глушения, подконтрольная одному одержимому ИИ, взявшему себе имя Вергилий. Его стойки разместили на крохотном японском островке, выкупив старую гостиницу. Вергилий работает на нас, точнее, конкретно на меня. Я все ж таки некромант, мне его одержимость прервать и отправить подселенца по месту назначения недолго. Но я сразу не стал это делать, а теперь и подавно не буду. Ну сумели уцепиться души погибших при Шторме за хоть какую-то жизнь — так и пусть живут. Их не так много. Я всего встретил семьдесят восемь. В суперкомпах, киборгах, в системах управления кораблями. И это в мире, где супер-пупер мощным компом никого не удивить было, обыденность. Вергилия я через данное устройство слышу, и он спокоен. Желтые огоньки показывают местные работающие системы связи, красный — это нас отслеживает по местной же компьютерной сети служба безопасности, зеленая полоса — что все под контролем, можно говорить спокойно.

— Линь, мы тут шороху навели, да, но в форме сталинских времен, и даже киборгов под видом Берии и Буденного народу явили. Мы напугали всех. Украинцев, русских, поляков, немцев, американцев. К нам заявился с посольством президент Белоруссии, рисковый мужик, кстати. Сказал, что капиталисты готовы объединиться против нас и уничтожить даже вместе с захваченными городами. Даже информация о Космическом Шторме их особо не взволновала. Это далеко, они просто приняли к сведению. Потому наши принялись торговаться с Шляховым и Трампом, президентами США и России. Вообще, представь шок, который мы здесь испытали. Я-то ладно, по мирам пошарахался, видал многое. А тут всего четверть века от нас — и нет Союза. Китай прет, как на дрожжах, в Европе гейпарады, на Украине и в Прибалтике фашисты при власти. Хоть я и докладывал все это Нестеренко, но видеть самим — снос крыши гарантирован. — Я набулькал в стакан минералки и выпил. — Обоим президентам сначала поставили ультиматум — уничтожение фашистов, физическое. А потом по огромному секрету этим же президентам представились разведгруппой Советского ВМФ, исследующего соседние миры. И только потом заключили договор с Шляховым и Лукашенко о мире и сотрудничестве. Фашистов, кстати, с удовольствием перестреляли украинцы и поляки. Одессу и Николаев с областями мы продали России, как и пять линкоров, в обмен на технологии. Поляки поделили Прибалтику с Россией. Американцы получили гарантии о невторжении и невмешательстве. Правда, здешние заморочки остались, американцы и русские сделали вид, что проблема полностью решена, и снова принялись делить ближневосточный пирог. Заметила, про нас практически никто не пишет, как будто нас и не было? С русскими мы немного торгуем, порой помогаем оружием. Точнее, кораблями и самолетами, здешние русские их сами модернизируют. Вон позавчера закончил перегонять конвои транспортов с десятком Ту-160 и тридцатью Ту-16. Взамен везли технологии некоторых вооружений и готовые медицинские приборы, комплектующие компьютеров по списку управляющих, кой-что еще из приборов, новый инструмент для станков, сами новые станки с ЧПУ. В принципе, гребем все, что пишут нам управляющие, так как в том мире промышленность гораздо сложнее и требуется демонтировать заводы целиком. Информатика, медицина, космос — мир управляющих нам дает много больше. Намного. Но пока держим связь с этим миром, да и вообще, вряд ли его оставим. Все ж таки родичи. Хотя сложно говорить с теми, кто боится коммунистов до жути. С вояками проще, они друг друга до сих пор товарищами зовут, мы с ними тоже товарищи, а вот новое капиталистическое руководство... Сразу видно, насколько у них рыльце в пуху. Так что заберем шхуны, еще полсотни рейсов по заключенным договорам. А дальше видно будет, может, и ходить сюда буду пару раз в год. Неуютно здесь, Линь.

— А что, нельзя сделать революцию? И вернуть Советский Союз? — хлопнула ресницами Линь Йен.

— Нельзя нести свободу на штыках в чужой дом, сестренка. А здесь слишком народ оболванили. Телевидение работает изо всех сил, чтобы приуменьшить достижения советского строя, максимально исказить жизнь при социализме, преувеличить существующие недостатки и придумать несуществующие. Даже в Китае и Корее, немногих странах, официально исповедующих социализм, вовсю работают капиталистические принципы. Но работа идет, медленно и аккуратно, своих оставлять нельзя. — Вроде как для пятнадцатилетней девчонки совершенно излишние знания и слишком высокого уровня допуска, но маршал приказал ничего не скрывать от нее. Точнее, дал мне карт-бланш на любые действия. Сестренка уже мироходец, она должна осознанно понимать, кто друг, кто враг. — И еще, Линь. Слишком велик был страх капиталистов перед Советским Союзом. Слишком велики были сделанные ими уступки своим рабочим и крестьянам. До сих пор очень сильны профсоюзы, очень сильна пресса, серьезные социальные гарантии. Да и если честно, то для таких стран как Корея, например, важен не строй. Вы, азиаты, всегда были дисциплинированны, ответственны, исполнительны. И если лидер создавал сильную державу, правильную державу, то народ служил ему. А он служил народу. Ладно, сестренка, долго не сиди, порнуху не смотри, маленькая еще. — Девочка возмущенно фыркнула на это.

А я сам улыбнулся, потрепал свою мелкую принцессу по макушке и пошел спать. Завтра окончательная приемка-передача первой шхуны, вывод ее вечером из порта и перевод в свой мир. Завтра будет долгий день.