— Может... пора... браться за мечи? — хрипло прокричал Прокл.
— Их почти сотня, — тихо ответил Нарон и вдруг с криком разорвал на груди одежду. — О боги, почему вы не убили меня раньше? Почему послали смерть сейчас, когда я наконец-то стал богат!
Гребцы сбились с ритма, побросав весла, вскочили со своих мест, наблюдая за приближавшимся врагом. Капитан стоял, сжав кулаки, и с ненавистью смотрел в равнодушное небо, сиявшее синевой.
— К оружию, все кто не хочет опять становиться рабом! — решительно проговорил Прокл. — Пусть варвары умоются своей кровью!
Команда поддержала его, хотя и без особого энтузиазма. Кто-то из матросов поспешил в трюм. Люди разбирали копья и кинжалы. Алекс стоял у борта и копался в сумке.
— Принесите мне меч! — рявкнул Нарон, привлекая всеобщее внимание. В разорванной одежде с исцарапанным лицом он стоял, опершись о перила. Его бородатое лицо исказила гримаса ненависти, а в глазах горел огонек безумия.
Подняв над головой бронзовый клинок, он закричал:
— Смотрите, боги, мы не боимся!
Люди поддержала капитана яростным ревом обреченных на смерть.
Мисос принял из рук матроса длинный кинжал и, сунув его за пояс, оглянулся. Длинные боевые лодки стремительно приближались. Уже стали различимы отдельные воины, остервенело работавшие короткими веслами, и даже перья в их волосах. На корме каждой из пирог торчал длинный шест, украшенный цветными лентами. Вдруг лоцман вздрогнул, протер глаза и, что-то пробормотав себе под нос, крикнул:
— Айри! Айри!
— Что, господин Мисос? — ответила девочка, перегнувшись через край корзины.
— Ты видишь ленты на лодках дикарей?
Какое-то время она молчала, напряженно вглядываясь в горизонт.
— Да, какие-то тряпки висят.
— Какие? — спросил лоцман и, поморщившись, добавил — Цвет какой?
— Оранжевые, вроде, — чуть помедлив, прокричала Айри. — Точно! Оранжевые, черные и кажется зеленые.
— Хвала богам! — облегченно сказал лоцман и бросился к капитану.
— Господин Нарон!
Тот резко обернулся.
— Может, мы еще и уцелеем.
— О чем ты? — нахмурился тот.
— Такими лентами украшают только лодки вождей!
— Ну и что?
— Это цвета племени идосов с Дуганских островов, у их верховного вождя договор с Минатийцем. Они не должны грабить его корабли.
— А кто узнает? — огонек надежды в глазах капитана погас. — Море все спрячет.
— Кто-нибудь из этих дикарей обязательно проболтается, — возразил Мисос. — У них принято хвастаться своими подвигами. Рано или поздно весть о разграблении судна дойдет до господина Минатийца... Тогда идосы не получат ни зерна, ни оружия, ни серебра.
С каждым словом лоцмана капитан словно оживал. Не в силах сдержать радость, он хлопнул Мисоса по плечу и зычно крикнул:
— Эй! Храбрецы! Кажется, сегодня боги могут сохранить нам жизнь.
Матросы с удивлением посмотрели на своего предводителя.
— Эти дикари — знакомые господина Минатийца...
— Идосы! — не выдержав, прервал его Растор.
Тот с неудовольствием кивнул.
— Вроде так, — согласился Нарон. — Но все же не стоит выпускать мечи из рук.
Тут он обернулся к лоцману.
— Что нам делать, господин Мисос?
Тот приосанился.
— Судя по лентам, там кто-то из младших вождей...
— Я знаю многих из них! — вновь влез Растор.
— Это хорошо,— благожелательно кивнул лоцман. — Нужно приготовить хорошие подарки, объяснить, что мы делаем в этих водах, и спустить парус!
Не дожидаясь слов Нарона, матросы полезли на мачту.
Подошел Тусет.
— Нужно рассказать правду. Мы искали Книгу Сета. Вряд ли она им понадобится.
— Одни боги знают, что творится в умах этих варваров, — покачал головой лоцман. — Вдруг они захотят получить её в подарок? А отказать нельзя. Обидятся. Могут даже убить.
Все замолчали.
Вооруженные матросы столпились вдоль борта, наблюдая за лодками. Дикари, заметив, что судно остановилось, сбавили темп.
— Я знаю! — вдруг вскричал Нарон, хлопнув себя по лбу! — Мы искали дорогу в счастливую Уртанию!
Жрец и лоцман с удивлением посмотрели на него.
— Ну да! Нас послал городской совет Нидоса. Мы же нашли тело Инона из Ромса на Наульских островах. Вот и скажем дикарям, что Уртании больше нет.
— Можно попробовать, — согласился Мисос. — В Диких водах про Уртанию слышали.
Лодки подошли с двух сторон. Обнаженные по пояс воины скалили зубы и потрясали копьями, но как-то лениво, без боевого задора. Казалось, они очень удивлены тем, что корабль спокойно их дожидается, вместо того чтобы из последних сил удирать.
— Эй, вы кто?! — раздалось с одной из лодок. — И что делаете в наших водах?
Повинуясь приказу капитана, матросы молчали, держа оружие на виду. Кричавший по либрийски воин поднялся во весь рост. Это оказался мужчина лет тридцати с большим пучком перьев в спутанных волосах, в расшитой золотом набедренной повязке, с блестящим ожерельем на широкой волосатой груди.
Мисос собрался ответить, но его опередил Растор.
— Вождь Грозд! Ты не узнаешь меня? Я Растор Тун! Мы виделись с тобой в Тикене в доме моего дяди Котаса Минатийца!
Воин нахмурил густые черные брови, и вдруг его лицо озарила широкая улыбка.
— Это когда ты наблевал в его кубок, а Минатиец вылил его тебе на голову?
— Ага! — радостно улыбнулся парень. — Ты тогда ползал под столом на четвереньках и кусал рабынь за...
— Я вспомнил! — оборвал его вождь. — Как здоровье твоего уважаемого дяди?
— Хвала богам!
— Я хозяин этого судна Нарон из Смора приглашаю тебя, вождь, быть моим гостем! — крикнул капитан, привлекая к себе внимание.
Тот важно кивнул и что-то сказал на своем языке. Дикари аккуратно подгребли к борту. Вначале на корабль влезли трое воинов, оттеснив матросов. Они помогли вскарабкаться вождю. Грозд звучно шлепнул голыми пятками по гладко оструганной палубе и огляделся. Заметив Мисоса, улыбнулся.
— А я и тебя знаю! Ты служишь у Котаса Минатийца.
— Я рад, что ты запомнил меня, вождь, — поклонился лоцман. — Прошу, пройдем на корму, выпьем вина и поговорим.
— Мои воины... — начал было дикарь, но предупрежденный Нарон вежливо прервал его.
— Я прикажу подать храбрецам три кувшина.
Вождь удовлетворенно кивнул. Тут же двое матросов передали на лодку три большие амфоры с кислым тикенским вином.
Специально для встречи почетного гостя на палубе расстелили ковер из каюты Тусета. Капитан перетряс все корабельные запасы. На серебряных блюдах темнела горка изюма, лежал последний кусок сыра и нарезанное вяленое мясо. В кувшине плескалось дорогое вино. Вождь уселся, не дожидаясь хозяина, до краев наполнил серебряный кубок и залпом выпил. Удовлетворительно икнув, поставил кубок на ковер и спросил у Растора, притулившегося позади хмурого Нарона.
— Что занесло в такую даль корабль Котаса Минатийца? С кем вы торгуете в этих пустынных местах?
— Мы не торговали, вождь, — поспешил ответить лоцман. — Друзья нашего господина из далекого города Нидос попросили помочь отыскать дорогу в счастливую Уртанию.
Дикарь удивленно вскинул лохматые брови.
— В страну молока и меда? Там где золото лежит прямо под ногами? — недоверчиво поинтересовался он.
— Да, — подтвердил Мисос. — Из Нидоса прислали корабль уважаемого Нарона из Смора.
При этих словах лоцмана капитан склонил голову.
— А с ним мудрого мага Тусета.
Казалось, дикарь только сейчас заметил жреца.
— Почему у тебя нет волос на голове? — с почти детским любопытством спросил он.
Тот на секунду растерялся, потом вежливо поклонился.
— Я очень стар, и волосы покинули её.
Вождь с искренним сожалением посмотрел на него, и тяжело вздохнув, вновь обратился к Мисосу.
— Ну, нашли вы Уртанию?
— Её больше нет, — сурово ответил Нарон.
— Как это? — нахмурился дикарь. — Когда я был маленьким, оттуда приходили корабли с золотом, драгоценными камнями, с "дыханьем богов" и пряностями.
Капитан в нескольких словах рассказал о находке на Третьем Найуле. О печальной судьбе Инона из Ромса и о том, что было написано на стене в его хижине.
Вождь, его телохранители, так и оставшиеся стоять, слушали рассказ с раскрытыми ртами.
— Вот почему мы не стали плыть дальше, — закончил Нарон.
Дикарь взял кувшин и, наполнив все три кубка, поднял свой.
— Пусть духи предков радостно встретят капитана Инона из Ромса. Он великий мореход, достойный памяти соплеменников.
Грозд еще раз утробно икнул.
— Почему у тебя так мало людей на корабле? — спросил он у Нарона.
— Недалеко от Найулов мы встретили три боевые лодки рулевов, — ответил за капитана Мисос. — Они напали на нас.
— Ты ничего не перепутал? — нахмурился вождь. — Что бы делать рулевам в такой глуши? Может это были лоухи или рабтяги?
— Нет, — усмехнулся лоцман. — Я не первый год плаваю по островам. Это точно рулевы.
— Мы пытались уйти, — капитан взял с блюда горсть изюма.— Я даже приказал выбросить за борт часть груза...
— Вот почему у твоего корабля такая высокая осадка! — обрадовался дикарь.
— Ты наблюдателен и мудр, вождь, — польстил ему Растор.
Грозд самодовольно ухмыльнулся, потом, словно вспомнив, обратился к Нарону:
— И что дальше?
— Они нас догнали, — ответил капитан. — Вот поэтому на судне осталось так мало людей.
— Ты настоящий воин, — напыщенно проговорил дикарь.
— Я рад слышать похвалу из твоих уст, вождь, — Нарон склонил голову. — Позволь на память о нашей встрече подарить тебе этот меч.
Капитан протянул руку за спину. Матрос подал сверток. Развернув тонкую белую материю, Нарон подал гостю тяжелый клинок в богато украшенных кожаных ножнах.
Тот с жадностью схватил подарок.
— Черная бронза, — заметил Мисос.
Грозд, раздувая ноздри словно жеребец перед кобылой, жадно разглядывал оружие.
— Прими так же эти кубки, — капитан жестом обвел посуду. — Они принадлежали Инону из Ромса.
— Нет человека более достойного их, чем ты, вождь, — льстиво добавил Растор.
Слова юноши оторвали дикаря от созерцания дорогого оружия.
— Я доволен твоим подарком, Нарон из Смора! — торжественно объявил Грозд. — Плыви в свой Нидос, и пусть море будет благосклонно к твоему кораблю.
С этими словами он встал, не выпуская из рук подаренного меча. По его знаку телохранитель свернул ковер вместе с посудой и закинул на плечо. При почтенном молчании матросов дикари спустились на палубу гребцов, потом перешли в свою лодку. Воины взялись за короткие весла. Три другие пироги, кружившие вокруг корабля Нарона словно голодные акулы, повернули за флагманом.
— Ты зря упрекал богов, — вполголоса проговорил Тусет, глядя вслед удалявшимся дикарям.
— Я знаю, маг, — отозвался капитан голосом смертельно уставшего человека. — Обещаю принести им жертву в первом же храме, который встречу на своем пути.
После встречи с дикарями, которая неожиданно хорошо закончилась, Растор стал вести себя совершенно невыносимо! Он ходил по кораблю, гордо выпятив грудь, надувшись от важности, словно застарелый, готовый вот-вот лопнуть гнойной струей чирей. Теперь племянничек Минатийца не давал ей и шагу ступить, все время норовил ущипнуть или погладить, или прижаться. Айри коробило от таких прикосновений, а его липкие руки вызывали тошноту.
Единственным местом, где ей удавалось укрыться от преследований пылкого юноши, оказалась корзина на верхушке мачты. Она сидела там целыми днями, вглядываясь в горизонт и с привычной грустью размышляя над своей горькой судьбой.
Когда-то давно к ней так же приставал хозяин притона, где они скрывались со своей наставницей. Узнав об этом, Шило избила толстяка в кровь и пригрозила отрезать все лишнее, если он не оставит девочку в покое. Но на судне заступиться за нее оказалось некому. Тусет делал вид, что ничего не происходит. А Алекс, на которого Айри больше всего надеялась, только отводил взгляд. Это сильнее всего расстраивало девочку. Неужели Шило была права, не раз повторяя своей воспитаннице, что нет более лживого существа, чем мужчина?
Теперь Айри спала прямо у двери каюты Тусета. Несколько раз за ночь Растор проверял, не ушла ли она спать к жрецу. Матросы за его спиной во всю потешались над ревнивым влюбленным, но открыто смеяться не решались, хорошо изучив его мелочный и злобный характер.
Но по-настоящему Айри боялась ночевки на берегу. Пока что несколько ночей они провели в море. Но вот Мисос нашел подходящий остров, состоящий, казалось, только из обширного галечного пляжа, двух скалистых мысов, полукругом охватывавших маленькую бухту, и небольшой рощи. Девочка до последнего не сходила на берег, находя все новые и новые предлоги, чтобы остаться на борту. Только, когда раздраженный Тусет позвал ее в третий раз, пришлось сойти на землю. Но вопреки опасениям Растор вел себя вполне прилично. За весь вечер он подошел к ней только пару раз и даже не пытался шлепнуть по заднице, что в последнее время проделывал регулярно.
Успокоенная девочка привычно расположилась у палатки жреца и заснула, закутавшись в одеяло.
Вдруг кто-то осторожно тронул ее за плечо. Она резко открыла глаза и едва удержалась от крика. Перед ней на корточках сидел Растор и щерился самой противной из своих улыбок.
— Пойдем, погуляем? — предложил он, в волнении облизывая губы.
— Я хочу спать, — Айри попыталась отделаться от пылкого возлюбленного.
Не тут то было! Парень бесцеремонно схватил ее за руки и попытался поставить на ноги. Девочка их поджала и повисла, качаясь, словно сопля на простуженном носу.
Несмотря на худобу веса в ней оказалось достаточно, чтобы парень, выругавшись, ее отпустил. Айри завернулась в одеяло и сладко зевнула.
— Я так хочу спать, Растор.
Но юноша не собирался так быстро сдаваться. Взяв за плечи, он рывком поднял ее. А когда Айри попыталась повторить старый прием, то просто бросил девочку себе на плечо.
— Что ты делаешь?! — в полный голос закричала она, надеясь привлечь к себе внимание.
Но тот только крякнул, перехватывая её поудобнее, и едва ли не бегом бросился в рощу. Девочка рванулась, но Растор держал крепко и выпустил только, когда добрался до первых кустов. Грубо сбросив ее на землю, он довольно засмеялся.
— Вот теперь ты точно со мной погуляешь!
Прежде чем Айри сообразила, что ответить, сгреб ее в объятия и стал жадно целовать. Вот тут уже девочка не выдержала и изо всех сил ударила пяткой по ноге в щегольском башмаке. Парень взвыл и разжал руки.
Айри бросилась к костру. Ей показалось, что в кустах рядом что-то прошуршало, но девочку это заботило меньше всего. За спиной, ругаясь и шипя от боли, хромал Растор.
— Сюда! — вдруг раздался тихий возглас на келлуанском.
Она удивленно остановилась. У огня сидел Алекс и делал ей знаки рукой. Девочка оглянулась. Разъяренный влюбленный был уже в двух шагах. Она ловко увернулась от широко расставленных рук Растора, и через секунду оказавшись у костра.
И вдруг Алекс заговорил на либрийском, смешно коверкая слова.
