Рассвет. Общий файл. (1-19 главы)

Как говорил ваш, то есть наш бывший Император Станал Горец: — Жить стало лучше, жить стало веселей!

Юнний даже слегка обиделся за Раввену:

-Эк не дает вам-то жить, наше богатство. Сами-то на торговле скотом, вон как разбогатели, дальше уже некуда.

Все еще обиженный на беловодца, Юнний все же взял кувшин с пивом, стоящий перед "лесовиком" и налил себе в кружку. Пиво было светлое и некрепкое, как раз такое он и любил.

Беловодец откинулся на спинку стула и, пристально глядя на Юнния, спросил его:

-Ну и что, есть у тебя какие-нибудь слухи или сплетни способные заинтересовать меня? Учти, за пиво я уже заплатил, а ты пьешь его для себя в долг!

Юнний чуть не поперхнулся пивом и пробормотал:

-Да, вы беловодцы, уже и "первых" своим торгашеством переплюнули. Это ничего, что я за этим столом рядом с вами сижу и одним воздухом дышу. Надеюсь, для меня по старой дружбе это будет за полцены?

Беловодец громко рассмеялся:

-Да ладно, Юнний, что ты ерепенишься, мы ведь уже давно друг друга знаем. Не ершись, давай выкладывай, что там у тебя есть для меня?

Все еще недовольный Юнний, лишь произнес:

-Я тут разузнал кое-что по поводу Сая Альвера...

-Слушай, я тебе все сам про него расскажу, только не надо про него. У меня, от одного уже имени, начинается изжога. Все вокруг в Морите только про него и говорят!

Если его не убьет Триада, клянусь Солнцем, убью его я! Он у меня уже в печенках сидит!

Юнний злорадно на него посмотрел, и чуть помедлив, задал встречный вопрос:

-А что вы скажете, если я вам сообщу про шайку, из трех десятков головорезов, очень живо интересующихся им.

Их интересует все, касающееся Сая Альвера:— он сам, его охрана, место проживания. Мой человек уверил меня, что это не люди Триады, потому что все они прибыли к нам из одной страны. Вас как, эта весть сильно заинтересует?

Беловодец на миг задумался:

-Откуда говоришь, они пришли в Мориту? А из какой они стороны?

Юнний торжествующе подвинул к себе деревянную доску, с лежащим на ней жареным мясом и, молча взяв кусок, вгрызся в сочное мясо и сделал несколько больших глотков пива, прямо из кувшина. Он не был голоден, решив просто позлить беловодца. Он ел, словно не замечая вопроса, стоящего в глазах "лесовика".

Беловодец нехотя достал кожаный кошель и со звоном бросил его на стол, прямо перед уписывающим кусок мяса, Юннием.

Юнний не торопясь, вытер рукавом покрытый жиром рот и, взяв кошель, взвесил его в руке, затем убрал его за пазуху. Все это он проделал с достоинством, как какой-нибудь чинуша берущий взятку и делающий снисхождение, дающему ее.

-Все эти вояки, из Великой Степи, остановились они все в одном месте, у своего земляка.

-А ты уверен?

-Да что же, мой человек "конопасов" от "первых" или кхандцев не отличит?— искренне удивился Юнний.

Беловодец задумался, он уже знал, что в Великой Степи были собраны Юрты степняков в боевой поход. Хотя укргуры и утверждали, что это просто воинский сбор для обучения на случай отражения нападения на Великую Степь. Они должны были вторгнуться куда-либо, но внезапно остановились, воинов не распускали по кочевьям и держали их на месте воинского созыва Орды.

В Беловодье думали, что они пойдут на Речное княжество или на Южный полуостров. Туда хватило бы сил двух-трех Юрт, но были собранны силы почти всей Степи.

Значит Раввена или Беловодье, ну не ринутся они на Запад, толкающий степняков на войну.

Вчера вечером он получил депешу из Беловодья, спешной голубиной почтой.

Князь Беловодья просил узнать что-либо у всех дознатчиков Беловодья, о дальнейших намерениях Хана Великой Степи.

Он уже встретился с двумя дознатчиками, ничего нового он не узнал. Может, через Юнния, этого светловолосого крепыша, ведет след к дальнейшим намерениям Орды.

Беловодец задумался и, закончив свои размышления, дал указание:

-Юнний, надо взять одного из степняков и вытрясти у него все, что он знает!? Для чего они все собрались и, зачем им срочно понадобилось убивать покойника!?

Юнний поперхнулся пивом и возмутился:

-Э, а я тут при чем!? Мы с тобой ранее договаривались, что я буду собирать только сведения, интересующие тебя и Князя Беловодья! А ты предлагаешь мне выкрасть "конопаса", подданного Великого Хана!?

На шум, с кухни выглянул хозяин, убедившись, что посетители не буянят, разбивая посуду и переворачивая его столы, мигом скрылся на кухне, продолжая свою прерванную ссору с кухаркой.

Беловодец зыркнул на него так, что Юнний осекся и лишь промямлил в свое оправдание:

-Ну, я что, один пойду что — ли?

Беловодец задумался, ему очень не хотелось раскрывать перед моритцем своих людей, но другого выхода у него не было. Подняв руки, он снял со своей шеи кожаный шнур, с висевшей на нем серебряной фигуркой тура и протянул ее Юннию:

-Есть у меня один человек здесь, он поможет тебе. Разыщи на Недлинной улице постоялый двор "Рогатый петух".

-Ну и двусмысленное название у этого двора — проворчал все еще недовольный Юнний.

Беловодец, словно не замечая расположение духа Юнния, продолжил:

-Спроси там постояльца Дейвана и передай ему вот это. Он сразу поймет, от кого ты пришел.

Возьмите одного из степняков и вытрясите из него, все что можно! Я думаю здесь, затронуты интересы как твоей Раввены, так и моего Беловодья.

Юнний нехотя взял фигурку тура и повесил себе на шею. Его прижали к стенке и ему некуда было деваться. Если что, его сдадут "павлинам" с потрохами, или на худой конец, его сами беловодцы или их людишки пришьют.

Мало ли людей счас в Морите погибают не своей смертью, никто даже не заинтересуется куда подевался Юнний Неунывающий.

Он вспомнил своего приятеля Кейдана, также прижатого к стенке безвыходной ситуацией, которого приняли в отряд охраны Сая Альвера. Кому из них сейчас было хуже, и кто из них оказался в большей опасности.

Юнний проклинал тот день, когда согласился работать на беловодцев, все из-за денег, ради них, проклятых, а если попытаться...

Беловодец живо прихлопнул рукой шустрого проворного таракана, желавшего поживиться крохами со стола, за что и поплатился глупой смертью.

Беловодец брезгливо стряхнул раздавленного таракана на грязный пол и сказал Юннию:

-Вот ведь хитрая тварь, схватил крошку и попытался скрыться. Думал перехитрить меня, а не тут — то было, от меня не уйдешь!

Вытерев руку об одежду, он пристально посмотрел Юннию в глаза, проверяя, дошел ли до него намек.

Юнний как раз, размышлявший о возможности скрыться в дружелюбном месте, гостеприимно распахнувшему беглецу свои объятия, особенно с беловодским серебром, обиженно произнес:

-Вы же знаете меня, мы давно работаем вместе и я вас никогда ведь не подводил.

И сам посмотрел в глаза беловодцу чистым и обиженным взглядом ребенка, которого тот, незаслуженно обидел своей неоправданной угрозой.

-Да ладно, ладно Юнний, я же вовсе не тебя имел в виду, а этих противных тараканов.

Беловодец, даже как-то смутился, к удивлению Юнния. "Лесовик" встал и, похлопав его по плечу, искренне, от всего сердца пожелал ему:

-Если чего, он знает, где меня найти. Удачи вам, парни!

Глава 15.

Оставар, взмокший от выступившего на его теле пота, тяжело дышащий, отодвинулся от обнаженной раввенки, только что стонавшей под ним от любовной страсти, охватившей их обоих.

Он втайне надеялся, что ее чувственные стоны были вызваны его мужской удалью, а не серебряным денарием врученным ей накануне.

Укргур сел на лежаке, повернувшись к ней спиной и свесив ноги на глиняный пол, потянулся и взял кувшин c выщербленным краем, наполненный просяным пивом. Запрокинув голову, Оставар начал жадно глотая пить пенный напиток, утоляя жажду и сухость во рту, возникшую после занятий любовью с пылкой раввенкой.

Накануне, вчера вечером, он познакомился с ней в кабаке "Веселый молочник ", копытом в лоб поганым моритцам, за такое несуразное название.

Косвенно, с молоком было связанно множество грудастых девиц, бывших там.

Несмотря на запрет их старшего, копана Щировара, отлучаться куда-либо, он зашел туда ненадолго, дабы немного промочить горло пивом, после недавнего прибытия их небольшого отряда в Мориту.

Изголодавшийся по женскому телу, степняк сразу заприметил светловолосую раввенку, которая вызывающе смотрела на него. Она дерзко улыбалась ему, накручивая прядь своих волос на палец.

Недолго думая, он быстро сговорился с ней и, хотя цена была несколько завышена, она, несомненно, стоила этого.

Он сделал еще глоток пива, ему оно очень нравилось и гораздо больше чем кумыс.

Великий хан укргуров постановил, что кумыс более соответствует обычаям и традициям великих предков, сотрясавших, некогда весь обитаемый мир. И всем степнякам было наказано пить только его.

Оставар, нарушавший запрет, с наслаждением допил пиво, пролив несколько капель на свою волосатую грудь.

Обнаженная раввенка встала и, подняв руки вверх, томно потянулась, вызвав у него вновь появившееся желание.

Оставар протянул руку и погладил ее по крутому заду, одобрительно приговаривая и цокая языком:

-Гарная задница! Зовсим, як круп моей кращой кобылы Зирки!

Она мягко убрала его руку и нежно улыбаясь, сказала ему:

-Ты ложись и жди меня, я ненадолго.

И быстро провела своей рукой ему ниже пояса, отчего у него опять взыграла кровь. Он, как неистовый жеребец, был опять готов к любовной схватке.

Оставар лег на спину и смотрел в потрескавшийся потолок, по которому прыгали тени, отбрасываемые чадящей, потрескивающей горящим маслом, тусклой лампой.

Скрипнула входная дверь и он, не поднимая головы, в предвкушении страсти с пылкой раввенкой, нетерпеливо прорычал:

— Сидай сверху, быстрише!

В ответ, неожиданно для него, раздался мужской голос:

-Это только не со мной, даже если бы за это я стал Великим Ханом и правил всей вашей Великой Степью.

Оставар резко вздрогнул и сел, увидев в дверном проеме молодого широкоплечего светловолосого раввенца и беловодца, с пугающими шрамами на левой стороне лица. Рука у него метнулась к изогнутой сабле, лежащей рядом с ним на скамье, поверх наспех сброшенной одежды.

Раввенец опередил его, подскочив занеся правую руку и ...Оставар увидел отблеск молнии в своей голове.

Когда он очнулся с саднящей челюстью, то почувствовал, что лежит связанный по рукам и ногам. Оставар чуть поерзал, пытаясь проверить на прочность кожаные ремни, но он был спеленат как младенец. Даже во рту, у него вместо соски, была какая-то сомнительная тряпка, происхождение которой и для чего она использовалась, он не хотел даже знать. Сходство с младенцем усиливало то, что он был голый, правда большой и волосатый. Наверное, грабители любят детей, попытался успокоить он себя и не собираются причинить ему вред, иначе он уже давно был бы мертв.

Раввенец и молчаливый беловодец уже обшарили одежду степняка, но нашли лишь его кошель.

Беловодец внимательно прощупывал грубые швы его одежды, видимо, надеясь найти еще что-то интересующее их. Он даже внимательно осмотрел его сапоги, не особо обращая внимание на идущий от них запах.

Беловодец разочаровано зыркнул на раввенца, который морщась, потирал ушибленную челюстью степняка, свою правую руку и развел руками.

Им что, разве мало кошеля, там же несколько денариев, плохи его дела. Оставар, не подавая виду, тщетно пытался нащупать слабину в кожаных ремнях, нет, его скрутили на совесть, совсем как норовистого молодого бычка.

Укргур молча про себя начал молиться Солнцу, чтобы его не убили эти варнаки, иначе он никогда не увидит Великой Степи и не вдохнет запах ее буйных трав. Он не уйдет в набег на соседей, чтобы убить раввенца, беловодца или "речника", снять скальп с его головы и насладиться его женщиной, под ее дикий вой, прямо возле мертвого тела ее мужа.

Вернувшись, после воинского похода, в родное кочевье, пригнать добычу и рабов, повесить на своей юрте несколько свежих скальпов, затем сидеть вечером возле потрескивающего костра и рассказывать чумазым детишкам о своих воинских подвигах. Они придут на замену им, и впитают ненависть к другим народам ближним своим, особливо к моритцам — этим поганым "свиноедам".

Молодой раввенец, заметив его потуги, подошел к Оставару и, выдернув у него изо рта тряпку, приставил острие своего ножа к его кадыку, тихо прошипел:

-Ни звука степняк, не дергайся больше или ты больше никогда не увидишь Солнца.

Оставар судорожно моргнул и просипел:

-Шо вам надо?

-Вот это дело, а то меня на свой корень насадить хотел, я же тебе не твоя кобыла Зирка. Кроме того, что мне просто интересно, что — же вашей банде степняков понадобилось в славном городе Морите?

Задавая свой вопрос, Юнний чуть надавил на рукоять ножа так, что острое жало ножа прокололо кожу укргура и показалась темно-красная капля крови.

Степняк дернулся и сбивчиво начал говорить не понимая, что же этим варнакам от него надо.

-Я укргур из племени жмеринов, прибыл в Мориту по торговым справам. Встали на постой у купца Бойкована, який давно вже проживае тут и веде свои торгови справы.

-Да, да, я уже знаю, что вы все являетесь перегонщиками лошадей, пригнавшими их в Раввену и ничего больше не ведаешь — завершил речь укргура Юнний и оглянулся на мрачнеющего на глазах, угрюмого Дейвана.

Беловодец выглянул за дверь и, закрыв ее на засов и сказал Юннию:

-Этот "конапас", все адно ничего не скажет нам. Он так и будет памешивать кашу, но соли в нее не дабавит.

Подойдя к лежаку, он, недобро ухмыльнувшись, вытащил свой большой изогнутый нож с обратным изгибом и приставил его к паху Оставара:

-Мы у сябя в Беловодье выхолащиваем дурных бычков. Они становятся спокойными и всю свою жизнь тянут возы, даже не взбрыкивая!

Я думаю, ежели тябя, как бычка похластим, то пайдет тябе только на пользу и ты не будяшь больше крыть баб!

Оставар попытался вжаться в лежак, чтобы убраться подальше от беловодского ножа. Такой нож был у каждого "лесовика", и они очень умело им пользовались. Некоторые "лесовики" умудрялись метать его, при полете у ножа, получалась замысловатая траектория, которую трудно было отразить или предугадать. Удар тяжелого летящего ножа был равен удару копья.

Оставар, глядя на ужасающий его нож, грозивший оскопить его, как евнуха в гареме эмира Таньшана, сказал, запинаясь от страха:

-Вы ж не зробите цього?

-Раввенец не сделает, кишка у яго тонка. Я же сделаю это лягко, "конопаса" завсягда. Ты яще не знаешь, какой я гад и какая бальшая сволочь! И пусть меня патом мучает совесть, все адно у меня ее нету!

Беловодец хищно ощерился, исказившиеся шрамы на его лице побледнели и добавили убедительности его словам, которые он намеренно коверкал на беловодский лад. Беловодец легонько ткнул ножом в поникшее мужское достоинство укргура.

Оставар вскрикнул:

-Так вы ж мэнэ, все одно вбъете!

-А зачем? После таго, как мы узнаем усе, мы тихо уйдем. Никто и знать не будят, а ты вернешься к Бойковану, цел и при сваем. Дальше будяшь баб крыть почем зря, а баб не хватит, свою кобылу покроешь, жеребцы прям обзавидуются — пообещал ему беловодец.