Первым делом в кабинете командующего установили защиту на окна и потолок, теперь в этой странной полукруглой, открытой всем ветрам комнатке стало прохладно и пасмурно. Что было теперь для Гелдзза особенно важно. Командующий подошел к окну, чтобы еще раз посмотреть на пленных, чтобы еще раз обдумать все. Как следует. Не торопясь. Чтобы не ошибиться, не испортить такую великолепную возможность.
Они шли к нему, в сопровождении кого-то из рюнт-краэ. Два маленьких, хрупких существа, очень испуганных.
Гелдзз увидел их впервые на экране сканирующего устройства, которое обнаружило чужой корабль на орбите планеты, и автоматически парализовало его системы жизнеобеспечения. От того, чтобы уничтожить пришельца, командующего удержала сущая безделица — он не смог идентифицировать корабль.
Это было так странно. Гелдзз был уверен, в галактике для него не осталось ничего непознанного, кроме.... Да неужели?!
Безусловно, это было чудо, какой-то знак свыше, выражающий, быть может, таким образом одобрение всему сложному и тернистому пути, которым шел Гелдзз, который он почти прошел уже...
Командующий разведывательным отделом Рюнткона, Гелдзз знал все о галактике, которую должен был завоевать, он не знал ничего... или почти ничего лишь об одном ее субъекте, о маленькой организации, которую туземцы называли "Паук". Гелдзз имел всю информацию о жизнедеятельности этой организации, о всех ее разбойных набегах, о некоторых ее базах... о некоторых, да и то не о самых важных. О главной базе он не знал ничего. Как будто ее просто не было. Сотни и тысячи сканирующих устройств постоянно прочесывали галактику, казалось, даже самые дальние ее уголки были осмотрены по много раз — главная база "Паука" обнаружена не была... Что это значит? То, что ее антирадар совершеннее сканеров Рюнткона, самой высокоразвитой цивилизации во Вселенной? Невозможно! Эти черви не могли додуматься до такого!
И вот — неопознанный корабль... Он мог принадлежать только "Пауку", и существа, которые прилетели на нем, обладают знаниями. Самыми нужными для командующего знаниями.
Силовое поле нежно обняло корабль и потянуло на космодром. Бережно, очень бережно опустило на землю — непростительной оплошностью было бы повредить его и его обитателей. Пока еще не произошло личной встречи с ними, Гелдзз связался со специалистами, которые обследовали машины и устройства корабля.
— Это то, что мы думали, рюнт-рэй, — сообщил Цезз, один из рюнт-краэ из технического корпуса и, что внушало особое доверие к нему Гелдзза — член его клана, — Совершенно уникальный корабль.
— Чем он уникален?
— Множество интересных устройств, интересных даже для нас. Вы знали, что эти милые животные освоили координатную телепортацию?
— Догадывался.
— Я покопаюсь тут еще, интересно изучить способ, каким они это делают, он в корне отличается от нашего.
— Меня интересуют другие устройства...
— Оружие? Его много, много интересного, уникального. Знаете, что я вам скажу, зверек, который придумал все это — необычный зверек.
— Что необычного?
— Изобретательность... Понимаю, что это звучит странно и кощунственно, но я мог бы выразиться и так — голова этого зверька достойна уважения.
— Координаты центральной базы?
— Ищу.
— Информация о ее обитателях?
— Буду искать.
— Чем ты занимался до сих пор?
Командующий прервал связь. Зуд под мехом сильно усилился, Гелдзз содрогнулся и едва не застонал. Ну почему? Почему эта гадость мучает его, когда от него требуется полная самоотдача?!
Голова какого-то зверька достойна уважения? Гелдзз не ханжа, он не отметет это предположение с презрением, он добудет эту голову и исследует ее. Это может быть интересно и полезно, кто бы что ни говорил — полезно! Разве цирды не научились у "человеков" множеству полезных вещей? У каждого животного можно чему-то научиться, даже у вредного — тем более у вредного! Путь к этому теперь довольно прост. Исследование голов этих плененных "зверушек", как называет их Цезз, откроет врата ко многим загадкам.
— Пленные доставлены, рюнт-рэй, — услышал командующий из переговорного устройства.
— В комнату сканирования, — проговорил Гелдзз, снова вонзая когти в подушечки лап, сильнее... сильнее...
Нет, он сойдет с ума, если сейчас же не примет ванну с валлоками. Эти маленькие существа пробираются под мех, достают до пораженной шкуры и своими укусами успокаивают зуд, на время. Пусть только на время, на то время, что понадобится командующему, чтобы раскрыть последнюю загадку этой галактики.
— Рюнт-краэ Лакзз... — сообщил он в переговорное устройство, — Пленных держать под стражей, в комнату сканирования... через четыре часа.
Ванна... ванна... ванна...
— Что они хотят от нас, Айхен? У тебя есть какие-нибудь предположения?
Их привели в странную полукруглую комнату, в которой щелей было больше, чем в предназначенном на снос старом доме, правда все эти щели теперь были закрыты серебристым силовым полем, красивым как иней на стеклах в сильный мороз.
— У меня нет предположений, — принц обошел небольшую комнатку несколько раз, в ней сохранились маленькие креслица, стульчики и столики от прежних обитателей, все такое гладкое, без углов, наверное, очень удобное — для них.
Маша опустилась на пол — мягкий и теплый, как нежная травка нагретая солнечными лучами — обняла руками колени, стиснула посильнее, чтобы не дрожали.
— Лучше всего успеть выбраться отсюда до тех пор, как мы это узнаем.
Кто бы стал спорить!
— Ты что-нибудь знаешь, Айхен? Пожалуйста, не держи меня в неведении, если что-то знаешь... Мне ужасно страшно. От неизвестности больше всего.
Айхен взял в руку предмет неизвестного назначения осторожно ткнул им в серебристый иней, Маша испугалась, что сейчас его ударит током или, по меньшей мере, отбросит в сторону. Ничего подобного не произошло, предмет всего лишь скользнул по очень прочному веществу... как по металлу. Айхен решился и коснулся его рукой.
— Холодное. Это из-за него здесь как в холодильнике... звероноиды не любят, когда жарко.
— Ты о них что-то знаешь?
— Все о них ЧТО-ТО знают. К сожалению, очень не много. Все знают о том, как сильно они нас не любят...
— Да, Эйк рассказывал мне...
— Старый добрый Эрдр знает их лучше, чем кто бы то ни было... это верно.
— Айхен, ты сын того короля... Эльхена?..
— И это верно... Давай не будем придаваться сентиментальным воспоминанием, не время... и не место. Я думаю... думаю...
Маша замолчала — лучше действительно не мешать принцу думать.
Командующий Гелдз опустился на удобное и мягкое ложе, которое с тихим жужжанием опустилось в специальный герметичный контейнер и валлоки принялись за работу.
Ничего... ничего... работа подождет... пленные подождут... никуда они не денутся. Звероноид не заметил, как провалился в сон, и это было совсем не удивительно, учитывая, что по-нормальному он уснул впервые за долгое время...
...Синие протанские пески явились ему. Удушающий зной и леденящий холод... Ссылка. Тюрьма. Мертвая, жестокая планета, убийца. От нее не было спасения и после того, как он ее покинул, она являлась во сне каждый раз, как будто была навечно записана на кору его головного мозга, а ведь пробыл-то он на ней всего ничего.
О точной дате того знаменательного момента, когда на ум первого звероноида пришла мысль, почему он — звероноид — венец творения должен мириться с тем, что в доме его обитают всякие вредные паразиты, история умалчивает. Может быть, таковая мысль присутствовала в звероноидальных мозгах в тот же самый миг, как первый звероноид ощутил себя существом разумным, просто эта мысль таилась до поры до времени — до той поры и времени, когда звероноид почувствовал себя самым сильным на своей планете — в своей солнечной системе — в галактике.
Звероноиды были существами разумными, осторожными и неторопливыми, они не делали опрометчивых шагов, исправляя недостатки родной планеты — сначала они просчитывали, шаг за шагом, к каким последствиям могут провести нововведения, а потом уничтожали — всех вредных паразитов, всех, кого они СЧИТАЛИ вредными паразитами, заменяя все эти, в той или иной мере, необходимые природе компоненты разнообразными технологиями, поддерживающими численность полезных организмов... влажность... температуру... радиоактивность и все остальное. В конце концов они достигли некоего идеала.
Вселенная была огромна и богата, но, к сожалению, очень густо заселена всякими паразитами, изничтожить их было не так просто, как на отдельно взятой планете. Эти несчастные вредители претендовали на разумность! Периодически они пытались достучаться до скрытых за густым и жестким мехом звероноидальных сердец, делая какие-то предложения, к чему-то призывая. Они всерьез думали, что звероноиды могут иметь с ними дело, как с равными!
От такой наглости звероноиды уже не просто презирали их — они стали их ненавидеть, и мысль о том, чтобы уничтожить их всех, все сильнее занимала их, тем более, что постепенно появлялась реальная возможность сделать это.
Политическое устройство государства звероноидов не менялось многие столетия, оно было так же прочно и так же твердо хранило свои устои, как и разум каждого отдельно взятого его гражданина. Каждый звероноид принадлежал к определенному клану — своей семье. Эти семьи образовались в незапамятные времена, с тех пор разрастались и расширялись. Крепли. Преданность семье была безгранична, звероноид всегда и при любых обстоятельствах мог рассчитывать на поддержку клана, сила и значимость клана зависела от того, как много его членов могли пробраться к власти.
Был клан властителей. Самый, может быть, небольшой, и самый сильный. Члены этого клана были все равно, как боги... в последние годы они сделали много ошибок... едва не возник бунт — а все потому, что они вздумали изменить устои, сделать свою власть абсолютной, заставить звероноидов быть преданными им, а не своему родному клану. Бред. Нонсенс.
Правители признали свои ошибки и постарались исправить их — однако ради этого пришлось пострадать таким выдающимся личностям как командующий разведывательным корпусом Гелдзз... Который на несколько ужасных месяцев оказался в ядовитых протанских песках.
Всю свою жизнь, начиная с ранней юности, Гелдзз посвятил этому великому делу — подготовке к завоеванию галактики. В конце этого тернистого пути, всего лишь несколько лет назад, он возглавил разведывательный корпус. Какая же интересная это была работа, изучать всю подноготную укоренившихся в галактике вредителей, их сильные и слабые стороны, готовить для них смерть. Конечно, Гелдзз знал, что готовящееся предприятие будет долгим, вряд ли он доживет до его конца, вряд ли его дети доживут до его конца... но, может быть, его имя войдет в историю, как имя звероноида очистившего первые несколько планет... Да, он оказался первым, как и мечтал. Жаль только, что так немного времени ему отведено. Болезнь пожирает его, проклятые паразиты...
Их называли хрыззами... Может быть, это парадоксально, но это были искусственно выращенные паразиты, их заселили на небольшую пустынную планетку с синими песками и сделали из этой планеты губительную тюрьму. Заключенные заражались и умирали — некая своеобразная смертная казнь, долгая, мучительная. Таков был закон — звероноид, совершивший преступление, карался смертной казнью, жестокой неизлечимой болезнью. Считалось, что это справедливо — Гелдзз сам считал, что это справедливо. Даже сейчас... Дисциплина должна быть суровой и наказание жестоким, чтобы другим, как говорится, не повадно было. И потом, даже если преступнику удавалось сбежать с планеты-убийцы, он все равно оказывался зараженным, все равно умирал, поэтому не представлял опасности.
Гелдзз чтил закон, и никогда особо не пенял на жестокое правительство... Разве что когда приступы болезни становились особенно сильными.
Его освободили довольно быстро, перед ним извинились, ему вернули работу — но вылечить не могли... может быть, не хотели. В глубине души Гелдзз понимал, что лекарство от хрыззов, наверняка, существует и держится в большом секрете, как государственная тайна. Наверное, это правильно, и то правильно, что командующего Гелдзза оставили умирать, ведь если его вылечат, о секретном лекарстве узнает общественность... Гелдзз не хотел думать о том, что не вылечили его еще и потому, что хотят избавиться поскорее. Это было бы просто обидно, ведь Гелдзз не мятежник — он вынужден был им стать на какое-то время, чтобы спасти страну от хаоса, он верен правительству и — самое главное — верен своему делу. Он непревзойденный специалист, никто его не заменит...
Гелдзз проснулся... как же приятно избавиться от зуда, как же счастливы те, кто никогда им не страдал... не понимают своего счастья...
Сколько прошло времени?
Время — это как раз то, чего у Гелдзза катастрофически мало!
Пора заняться пленными — это долгая и кропотливая работа, копаться в мозгах "зверушек", там столько мусора!
Внезапно командующий почувствовал дрожь под ногами, пол как будто поплыл, со стола покатились какие-то предметы... Что это, землетрясение?! Вот еще новости! Впрочем, почему бы нет, что известно об этой планете, ведь прошло всего на всего неполных три дня с того момента, как корабли звероноидов опустились на ее космодромы.
К тому моменту уже были уничтожены самые большие города и промышленные сооружения, и все-таки завоеватели рассчитывали хоть на какое-то сопротивление! Странно видеть существ, до такой степени пассивных... Стоило бы задуматься об этом, но не сейчас — сейчас слишком много дел!
И все-таки командующий проявил осторожность, перед тем, как заняться пленными, он связался с геодезической службой, которая должна была уже хоть что-то знать о планете.
— Глубинные подземные толчки, — сообщили ему, — если и повторятся, то сильнее не будут. Район космодрома не сейсмоопасен.
Ну и прекрасно.
Перед тем, как Гелдзз связался с рюнт-лэрэ, охранявшими пришельцев, он еще раз вызвал рюнт-краэ Цезза...
— На приемник пришло сообщение, — сообщил Цезз, — вероятно с основной базы.
— Содержание?
— "Где ты, мерзавец?"
— Координаты базы удалось установить?
— Разумеется, но... локатор уже прочесал весь сектор — без результата.
Что ж, либо база просто переместилась, либо у нее каким-то образом имеется защита против их локатора... и то и другое не очень хорошо, впрочем, им все равно никуда не деться. Теперь уж наверняка.
Командующий отдал приказ вести пленных в комнату сканирования.
Айхен молча бродил взад-вперед, вертел в руках и рассматривал те предметы неясного назначения, что звероноиды не сочли нужным убрать.
Маша думала о ко-онцах, несчастных, совершенно беззащитных хрупких существах. Защищались ли они хоть как-то, когда на них напали? Или они с самого начала были такими... никакими?
Наверное, защищались, просто звероноиды запугали их или замучили... не смогли бы выжить в веках столь эфемерные существа... впрочем, у них такая приятная планета, прямо-таки райский уголок, и никто еще не нападал на них из космоса... На Землю тоже еще никто не нападал из космоса — не нападал по-настоящему... Девушка представила на месте ко-онцев своих соплеменников... Нет! Нельзя думать об этом! Лучше не думать.
