Невеста для принца Эльдорадо

По моим прикидкам геликоптер должен был приземлиться в пятнадцати-двадцати шагах от нас. Я надеялся, что его входная дверь будет обращена к нам. Тогда я легко сосчитаю прилетевших и улетевших, а больше мне от них ничего и не нужно. Ещё бы Дваш не гавкнул, сейчас нам вовсе незачем пробивать туннели времени, но тут уж как повезёт. Лона сказала, что всё ему объяснила. Что ж, посмотрим, как он понял.

В лагере я не разглядел ничего интересного даже в подзорную трубу. Рахиль лежала, закрыв глаза, но дышала. Если в ближайшее время ею не займётся толковый медик, дышать ей недолго. Даже небольшая рана от когтей ирбиса может воспалиться и прикончить пострадавшего, а пасть крокодила уж точно не чище. Рядом с Рахилью сидел Хаим, держа её за руку. Раненую ногу он перевязал тряпками, ведь бинтов не осталось. Рядом с ним лежал выструганный посох, замена костылю.

Рэб Иегуда и Юдифь стояли чуть в стороне и тихо разговаривали. Лона их не слышала, а я слышал, но не понимал. Юдифь нервничала и постоянно поглядывала на левое запястье, там красовался браслет с каким-то украшением. Рэб Иегуда иногда хватал её за руку и тоже смотрел на браслет, что, наверно, был хронометром. А мой хронометр показывал, что полдень наступил восемь минут назад, так что понятно, чего они переживали.

Приближение геликоптера первым услышал Дваш. Он насторожил уши и повернул морду примерно на юг. Я его погладил и ещё раз попросил молчать. А через пару минут сам уловил знакомые звуки. Мы не боялись, что нас увидят сверху — кроны деревьев сплетались у нас над головой. Геликоптер приземлился там, где я и ожидал, но вход оказался к нам под углом, не очень удобно. Мотор затих, лопасти остановились, дверь открылась, и оттуда выпрыгнули десантники, у всех чисто выбритые лица и головы, а у некоторых под мундирами угадывались зачатки груди. Их было пятеро, но я не видел офицера. Эти головы годятся пробивать каменные стены, но больше ни для чего. Рядом с ними Хаим выглядел профессором. Таких бойцов никто не пошлёт в рейд без присмотра. Офицер ещё в геликоптере. А в таких войсках офицеры — тоже бойцы.

Радостный рэб Иегуда подбежал к десантникам и что-то затараторил одному из них. Тот безразличным тоном что-то у него спросил. Я взглянул на Лону, она показала на уши. Рэб Иегуда показывал в сторону реки, наверно, обсуждают, куда мы уехали. Сходите по следам, ребята, мысленно просил я их, и форсируйте реку вброд. Вас ждут приключения. Зря мы, что ли, рисковали, прокладывая ложный след?

Да, зря. Никто никуда не пошёл. Четверо бойцов стояли, сжимая в руках скорострельные громовые арбалеты, пятый ругался с рэбом Иегудой. Наконец-то они начали кричать, и Лона разобрала хоть что-то. Рэб Иегуда требовал, чтобы Хаима и Рахиль поскорее доставили в госпиталь, а десантник орал ему, что пока они не покончат с варваром, никто никуда не полетит. Но я не понимал, как они собираются меня ловить, стоя на месте. Неужели мне или Лоне прицепили амулет слежки, и противник точно знает, что мы рядом?

Рэб Иегуда, убедившись, что слова не действуют, схватил десантника за рукав мундира и попытался потащить его к раненым. Конечно же, сдвинуть с места здоровенного парня он не смог, а тот легко отцепил руку старика и что-то ему сказал. Старик обиделся, и попытался отвесить десантнику оплеуху. Тот легко сблокировал удар и толкнул беднягу в лицо. Рэб Иегуда сделал пару шагов назад и упал.

Стоявшая рядом Юдифь подпрыгнула и ударила подошвой сапога десантнику в лоб. Как я и думал, боец устоял на ногах, хотя и отшатнулся, и ответил кулаком старухе в живот. Она рухнула на землю и тихонько заскулила. Хаим вскочил и заковылял к ним, опираясь на посох. Десантник направил на него оружие и что-то рявкнул, он остановился, но не удержал равновесия и тоже упал.

— Дарен, их убьют? — прерывающимся шёпотом спросила Лона.

— Это есть возможно.

— Они попали в беду из-за нас. Давай их спасём, пожалуйста!

Интересно, как она представляет себе помощь этим несчастным? Я могу очень быстро выпустить три стрелы. Первая обычно ложится точно в цель, из двух остальных в цель попадает одна, и не совсем туда, куда хотелось. Пока они поймут, что по ним ведут огонь, один будет убит и ещё один ранен. Может, Лона тоже убьёт или ранит одного. После атаки надо быстро уходить с позиции и прятаться за толстыми деревьями, потому что они обязательно начнут стрелять по лесу, и могут попасть.

У противника останется два целых бойца, в худшем случае три. А у нас — одна стрела для моего лука, несколько для лука Лоны, два скорострельных арбалета, один обычный, и один пистолет с неполным колчаном стрел. Хаим, если не идиот, метнёт кому-то из них в спину кинжал, этого никто не заметит, потому что всё их внимание будет на лес. А дальше в лесу с одним или двумя я могу и справиться. И они, и я в джунглях чужаки, но горы ближе к лесу, чем города. Увы, в геликоптере ещё остались пилот и офицер. Если офицер не идиот, десантники не полезут в джунгли, а отступят в геликоптер и начнут охоту на нас с воздуха. А перед взлётом пристрелят Хаима и остальных.

— Мы есть не способные ничем помочь, — категорически заявил я.

— Но мы должны! — Лона явно собиралась плакать. — Они убьют Хаима! А он хороший! И рэб Иегуда хороший! А Рахиль только-только стала женщиной!

Рэб Иегуда непрерывно нам врал. Хаим тоже врал немало. Он же вместе с женой натравили на нашу группу крокодилов. Да, именно они. Крокодилы — одна из опасностей, что обязаны предусмотреть телохранители. Я же не только предусмотрел, но и предупредил. А они посмеялись надо мной и полезли прямо в пасть. Моё дело — безопасность Лоны, а не четырёх полудурков.

— Я есть охраняющий тебя только. Я не есть охраняющий их. И ты есть недавно ставшая женщиной тоже.

— Мы всё равно им поможем! Я приказываю! Я — принцесса, а ты — всего лишь герцог!

— Ты есть принцесса чего?

— Да хоть Гроссфлюса, хоть Эльдорадо!

— Мы есть находящиеся в Камарге, — напомнил я.

— Мы поможем им, хочешь ты этого или нет! — она вскинула своё громовое оружие и сняла с предохранителя. — Я выстрелю вверх, и нам всё равно придётся сражаться!

Наверно, я мог её обезоружить. Но тогда она закричит, а это ничем не лучше. Что же делать? Слегка придушить? На все вопросы ответил Дваш. Он сел у ног Лоны и уставился на меня недобрым взглядом. Стало очевидно, что до принцессы можно добраться, только убив пса. А вот этого я точно не хотел.

— Я есть согласный, — я нехотя признал поражение. — Но я есть имеющий одно условие. Первая же стрела есть убивающая их командира. Принцесса, диверсант и собака есть наверняка проигрывающие битву воинскому подразделению. Но когда командир есть убитый, подразделение есть превращающееся в толпу. Мы есть имеющие шансы победить толпу.

На самом-то деле всё не так просто. Толковый сержант командует пятёркой не хуже офицера. Хотя если судить по лицам, толковых тут нет. Но я уже говорил — не стоит оценивать ум по внешности. Достал стрелу, наложил её на лук, но натягивать тетиву не стал — офицер сидел в геликоптере, ни во что не вмешиваясь. А десантники занимались откровенной ерундой — ругались с рэбом Иегудой и Юдифью. Он уже встал, бегал вокруг десантников и размахивал руками, но наученный горьким опытом, особо к ним не лез. Она сидела на земле и ругалась не меньше него. А Хаим тем временем елозил на заднице, и уже подполз к противнику шага на полтора, оставалось ещё примерно четыре. Уж не знаю, что ему давало сокращение дистанции.

А вот Рахиль не шевелилась. Выяснить, без сознания она или прикидывается, я не мог, так что выкинул её из головы. Тем более, из геликоптера выдвинулась лесенка, и по ней на землю спустилась женщина, одетая в зелёную рубашку с погонами, строгую чёрную юбку ниже колен и сапоги, как носит наша пехота, что называются "берцы". Я натянул лук, прицелился и выпустил стрелу. Рука сама метнулась к колчану, доставая вторую.

* * *

Я одновременно и попал, и не попал. Стрелу послал туда, куда целился, но не убил того, кого хотел. Я ожидал, что затеявшая эту дурацкую схватку Лона поддержит меня стрельбой из своего лука, но она вместо этого громко заорала что-то неразборчивое, женщина-офицер мгновенно рухнула на землю целая и невредимая, моя стрела влетела куда-то внутрь геликоптера, а пятеро десантников повернулись в нашу сторону.

Ни секунды не сомневался, что в нас сейчас полетит лавина свинцовых стрел. У пруда Влюблённых я заметил, что кусты громовому оружию не преграда, так что пора прятаться. Объяснять Лоне ничего не стал, схватил за шиворот и потащил в укрытие. Дваш побежал следом, с ним возиться не пришлось. Мы прижались к стволам, и тут грянул гром. Сбитые ветки летели на землю, стволы содрогались от ударов свинцовых стрел, а маленькое деревцо переломилось напополам.

Сквозь гром израильского оружия я слышал какие-то женские вопли со стороны геликоптера, скулёж Дваша, всхлипы Лоны и треск кустов, через которые кто-то шумно ломился. Мне оставалось только тупо посмотреть на стрелу у себя в руке и отправить её обратно в колчан — оказалось, лук я бросил возле кустарника, чтобы освободить руку, которой тащил Лону. Почему не бросил стрелу, а лук не переложил, не могу ответить даже себе.

Но куда больше меня интересовало, сколько десантников лезет через кусты. Если один, нужно его прикончить, а если двое-трое, причём в разных местах — можно делать что угодно, это уже конец битвы. Оказалось, один. Едва он выберется из кустов, сможет стрелять по нам, деревья уже не защитят. Я ждал, когда враг покажется. Определил, где он проламывает кусты, и нацелил туда свой скорострельный громовой арбалет. Несчастный ещё не вывалился из кустов, а я уже начал стрельбу. Громовое оружие прыгало у меня в руках, стрелы летели куда попало, но некоторые всё же вонзались во врага.

Тут мой арбалет перестал греметь, и я понял, что колчан опустел. Нужно было сменить его на запасной, но в горячке боя я напрочь забыл, где он. В поясе? В кармане? Чужое, непривычное оружие. Кинжал, лук, арбалет — со всем этим я много тренировался и мог пускать в ход, не задумываясь, точно зная, где боекомплект. С новым оружием я так не умел.

Десантник ещё стоял, но глаза его не выражали совсем ничего, а оружие смотрело вниз. Я попал ему в шею и лицо, раны были смертельными, но мёртвый и умирающий — не одно и то же. Он из последних сил стал поднимать оружие. Ждать, сможет ли он выстрелить, показалось плохой тактикой. Можно было уложить его издали из пистолета, но побоялся, что промажу, и он выстрелит в ответ. Он был чуть выше и шире меня, так что своим телом полностью закрывал от стрел своих товарищей.

На бегу доставая из ножен кинжал, я ринулся к нему. Раненый десантник двигался медленно, я запросто его опередил. Левой рукой легко отнял оружие, а правой всадил кинжал в глаз. Резать горло по уставу предпочтительней, но я подумал, что так залью тут всё кровью и соберу окрестных хищников.

Вообще-то, убивая врага кинжалом, нужно затыкать ему рот. Я не мог — вторая рука занята трофейным оружием, так что перед смертью он вскрикнул. Стрельба возобновилась, стреляли на звук, и свинцовые стрелы застучали по мертвецу. Спрятав кинжал в ножны, я пятился, держа тяжеленное тело перед собой подобием щита, и чувствовал себя настолько уверенно, что заодно и обыскал, собрав трофеи — два запасных колчана для громового оружия и выкидной нож. Ещё на трупе висели какие-то амулеты, я не знал, как ими пользоваться, так что трогать не стал. Уже почти дотащился до укрытия, как вдруг что-то ударило в левую руку у самого плеча, я уронил на землю и мертвеца, и его оружие, но успел метнуться за дерево.

— Дарен, кровь твоя или его? — робко спросила Лона, продолжая всхлипывать.

Сообщил ей, что кровь, увы, моя, надо перевязать. Я настолько был уверен, что мы только понаблюдаем за израильтянами, а потом они мирно уберутся отсюда своей дорогой, что не прихватил с собой аптечку. В этом рейде я ошибался слишком часто. Ошибки мелкие — там палатку не купил, там боезапас не пополнил, там с револьвером не разобрался. Но мелочи накапливаются, и вот результат — я ранен, а моя аптечка хрен знает где, так что перевязывать придётся хрен знает чем.

Рана была лёгкой, ни кость, ни крупные сосуды не задеты, но всё равно болела, да и кровоточила слегка, но перевязку я отложил, сперва надо перезарядить громовой арбалет. Без стрелкового оружия остальные десантники очень быстро нас прикончат, и со сбежавшимися на запах крови хищниками разбираться будут уже они. Левая рука слушалась плохо, трофейный колчан пришлось вставлять одной правой, зажав арбалет локтем и коленом. Дваш удивлённо наблюдал, как я это делаю, даже скулить перестал. Вряд ли его прежние хозяева дёргали рычаг, засылающий стрелу из колчана в выходную трубку, упирая заднюю часть арбалета в живот.

Пока я мучил себя и оружие иноземцев, Лона отрезала рукав своей куртки и перевязала мою рану. Умнее было бы отрезать мой рукав, он уже и так порван свинцовой стрелой, но глупо требовать от неопытной девчонки, чтобы она в бою всё делала правильно. Особенно если сам постоянно ошибаешься. Я взглянул в заплаканные глаза принцессы и приказал немедленно прекратить реветь, а вместо этого слушать разговоры десантников, благо стрельба прекратилась и гром утих. Лона объясняла, зачем предупредила об опасности женщину-офицера, и просила прощения, потому что я ранен из-за неё. Пришлось рявкнуть, чтоб заткнулась. Слёзы мгновенно высохли, губы зло поджались, но в разгар боя обиды прекрасной Лоны меня не очень беспокоили.

Но какой же это разгар боя, если не стреляют? И почему, кстати? Поверить, что у них кончились стрелы, я никак не мог. Только совершеннейшие идиоты способны расстрелять весь боекомплект, не видя цели. Наверно, они ждут подкрепления. Рэб Иегуда говорил о двух геликоптерах, а прибыл один. И если на борту второго тоже пятёрка десантников, мне с ними не справиться, даже не будь я ранен. А может, ещё хуже — пока одни гремели оружием, другие тихо вошли в лес и подбираются к нам. Дваш их не чует, но ведь он может считать бывших хозяев своими и не реагировать. В любом случае, бесцельно сидеть на месте — наихудшая тактика.

— Слушай мою команду, — приказал я. — Отступаем к лошадям.

— Нет, это ты слушай мою команду! — неожиданно заартачилась Лона. — Мы будем ждать здесь, пока не поговорим с тётей Фанни, понял? Она сейчас сюда придёт!

— Ты есть бредящая.

— Нет! Слышишь? Это она говорит.

Я бы сказал, кричит, а не говорит. Наш лучший глашатай не смог бы орать громче этой бабы. Или рупор у них куда мощнее наших, или у бабы глотка лужёная. Это и есть тётя Фанни? Тогда понятно, почему Лона спасла ей жизнь, хотя думаю, что зря.

— Она есть говорящая что? — на всякий случай поинтересовался я.

— Приказывает своим людям отойти к геликоптеру. А потом придёт к нам. Одна, не беспокойся.

Говорит, что придёт одна. Но они всё время врут, так что особо верить не стоит. Хотя я не очень представлял, какую каверзу она могла бы измыслить. Не станет же она отвлекать внимание на себя пустыми разговорами, чтобы десантники тем временем незаметно зашли с тыла? Это для неё верная смерть, с двух-трёх шагов я не промахнусь из любого оружия. Или она попытается уложить меня из арбалета ещё до начала переговоров? Лучше не давать такого шанса.