Я насупилась и промолчала. Но, как оказалось, мэтр был совершенно прав.
Распрощались мы очень вежливо. Целитель Зимар при посторонних обращался ко мне только уважительно, но не скрывая шутливого тона. Как я заметила: он вообще со всеми так общался. А я полезла за выданным мне документом. Как оказалось, почти все мои лекции по некромантии будут проходить в отдельном корпусе факультета.
Усиленно морща лоб в попытках вспомнить, где корпус некромантии пошла по одной из аллей. Как не странно, но на некромантов здесь почему-то реагировали спокойно. Никто не шарахался от меня или других учащихся в подобных мантиях. Наоборот, даже пытались строить глазки, улыбаться и подмигивать. Я знала, что среди адептов бытует куда большая раскованность и доверительность, чем среди учеников, но все равно чувствовала себя не уютно. Минут через пятнадцать блужданий, когда прошла уже три, из четырех, корпусов элементалистов, в голову закралось первое подозрение, что я заблудилась.
Присела на лавочку и чуть прикрыла веки. Пришлось уйти в легкий транс, чтобы вытащить из глубин памяти карту Северной Видьят. Карту-то я вспомнила, а вот корпуса некромантии так и не нашла. То ли его просто не было на той, что запоминала я , то ли появился корпус уже позже.
— Эй, с тобой все хорошо? — донесся до меня чей-то чуть встревоженный голосок.
Мысленно выругалась. Это ж надо быть такой дурой, чтобы забыть про все на свете и погрузиться в себя.
Надо мной склонилась девушка в светло-коричневой мантии приятного оттенка каркнельских благовоний или сластей с карамелью. Тоже с первого курса. Мне потребовалась секунда на то, чтобы сообразить, что девушка с факультета универсальной магии, причем светлой. Сначала подумала, что передо мной будущая ведьма — они обычно начинают обучение как универсалы, но рассмотрев лицо, поняла, как жестоко ошиблась.
Светло голубые волосы, точеная фигура, идеальная кремового оттенка кожа, длинные ресницы, лицо с правильными чертами, ну и приятный голос. Сирена. К большому счастью не чистокровная, а полукровка от человека, причем не первого поколения, а второго, если не третьего. Бабушка или прабабушка девушки была сиреной. Не удивительно, что она светлая и то, что на универсальном факультете. Полукровки от таких существ всегда рождаются универсалами, а их второй дар просыпается поздно.
Девушка смотрела на меня своими необычно большими глазами и участливо держала руку на моем плече. Кошмар! Мало того, что не заметила ее приближения, так еще и не почувствовала как она ко мне прикоснулась! Вот кто я после этого?
Вскочила на ноги и поспешно склонила голову.
— Со мной все хорошо, простите!
Девушка рассмеялась.
— А чего прощения просишь, если все хорошо? Просто ты такая бледная, и сидела, задержав дыхание. Я подумала, что может кто-то из наших над тобой пошутил и ошеломил.
— Нет, что вы! Просто... я пыталась вспомнить, где здесь корпус некромантии, ну и задумалась немного больше, чем хотелось бы.
— А-а... новенькая, значит! — девушка еще шире улыбнулась. — Тогда будем знакомы, я Рааина.
Она совсем по-человечески протянула мне руку. Я ее пожала, краснея.
— А некроманты у нас, — она развернулась влево и указала на светло-красную крышу, — вон там обитают. Тебе сейчас надо по этой дорожке потом налево и еще раз налево.
Я кивнула.
— Эй, Рааина! — позвали сирену.
Девушка завертела головой и я вместе с ней. То, что я увидела, мне очень не понравилось. В такой же мантии как на сирене, к нам спешила та самая радужная девица. Меня перекосило.
Девушка с яркой прической подбежала к нам, и рассмотрев меня тоже замерла с напряженным видом. Я отметила, что следов вчерашнего происшествия на ее лице уже нет. Поймала себя на том, что рада этому факту, и помрачнела еще больше.
— Доброе утро! Знакомься, это будущий некромант... — сирена переливчато рассмеялась, — ... э-э... только мы еще не совсем познакомились.
— Веселина Ристит, — представилась я, испытывая жгучее желание сбежать.
— Ой, как чинно, — отметила сирена. — Ладно, тогда я Рааина Торглинс.
Я снова кивнула.
— Марина Клюева, — нехотя и напряженно представилась радужная.
Странное имя рода. Никогда таких еще не слышала.
— И мы — будущие ведьмы! — гордо заявила Рааина, повиснув на плече радужной. — Будем знакомы!
Мне понравилось, что девушка не стала уточнять 'светлые' ведьмы. Значит, у этой радужной есть друзья с более цивилизованными взглядами.
— Мне пора, — с вымученной улыбкой сказала я.
Развернулась, чтобы уйти. Но, тут же снова застыла. Даже попятилась назад. Рааина придержала.
— Что случилось?
Из-за ближайшего поворота показался Марк. Он шел свободной походкой разумного, который никуда не спешит и естественно никуда и никогда не опаздывает. За два дня, что я в этой Школе мне еще не встречались учащиеся, которые так вальяжно бы ходили. Только вот этот расслабленный вид меня не обманул. Глаза волка горели злобой и обещали мне море неприятностей. Вот ведь...вурдолачий сын!
Знала, что он найдет меня по запаху, но не так же быстро!
— Веселина! — позвал он.
Я отступила еще на шаг и врезалась спиной в радужную. Девушки как-то разом притихли, но с места не сдвинулись, а во все глаза уставились на мужчину. Волк подошел и ослепительно улыбнулся.
— Ты же не думала, что тебе удастся спрятаться от меня, малышка?
— Не думала, но надеялась, — честно ответила я.
Желания смущаться и излучать в ауре страх куда-то делись. Я знала, что этого от меня требует легенда, но нарастающая на оборотня злость не давала мне возможности придерживаться ее.
— А ребята оказались правы, — заметил Марк. — У моей малышки есть зубки, даром что полукровка, а сколько гнева в глазах. Сделай мордашку попроще, малышка!
— Послушайте, господин Марк, давайте вы просто отстанете от меня...
— А иначе? — насмешливо перебил он.
Я задумалась. А действительно: а что — иначе? Что я могу противопоставить зарвавшемуся магу, к тому же оборотню, да еще и альфе, не разрушая собственную маскировку?
Марк ухватил меня за руку, чуть выше локтя, притянул к себе.
— Пойдем-ка, погуляем, — проговорил он. — Милые луры, простите, но эта прелестница украла мое сердце, а теперь ее у вас украду я, вы же не против?
И не дожидаясь реплики девушек, поволок меня в сторону одного из корпусов элементалистов, подальше от того места, куда нужно было мне.
— Бежать или кричать даже не думай — хуже будет! — прошипел волк, затем уже совсем другим, ласковым голосом и громко продолжил: — Ты же понимаешь, что я всегда и везде найду тебя, моя красавица!
Встречные адепты и адептки понимающе улыбались.
Я, честно говоря, бежать и не думала. Многое нужно было выяснить, прежде чем мы оба перейдем к открытому противостоянию.
— Признаю, ты меня удивила с этим столом! Я и предположить не мог, что на полукровку так плохо действуют комплименты, раз она готова мной вместо снаряда швыряться, — он рассмеялся собственной шутке. — А если бы ты меня покалечила? Впрочем, все к лучшему, я люблю, знаешь ли, девушек с характером. Он у тебя не сладкий, но и такой сойдет...
— Что вам от меня нужно? — тихо спросила я.
— Любовь, милая, только она всем нам нужна! — уверенно ответил волк.
Ага, а я Астарта воплоти!
— Что? — повторила я.
Марк покосился в мою сторону, хмыкнул каким-то своим мыслям, и уточнил:
— За тобой что, еще никогда никто из мужиков не ухаживал?
Вообще-то нет, но мне это не мешает в этих самых мужиках разбираться.
— У меня что, лицо негодяя, раз ты мне совсем не веришь? — спросил он, увлекая меня на узкую тропинку в заросли кустарников. — Отвечай! — рявкнул он, и зыркнул на меня уже измененными зрачками. — Для меня очень важно услышать ответ, — тут же, уже тише и жалобно добавил он.
Я дернулась, так что волку пришлось сжать мою руку. Охнула, сообразила, что останутся синяки. Волк чуть ослабил захват и остановился около небольшой беседки.
— Я не много знаю про оборотней, господин Марк. — очень тихо начала я. — Но, мне известно, что зверь не выбирает пару, а признает ее. Он разрешает, допускает взять человеческой половины на связь с женщиной, если ему та нравится. А если зверь все-таки выбирает пару, то это происходит не за мгновение. Животное весьма ответственно подходит к выбору спутника, потому что если выбирает, то это раз — и на совсем, навсегда. Волк может либо просто признать выбор человека, и тогда спутник признается Признанной Парой. Может избрать сам и на это уже соглашается человеческая половина, но такое всегда происходит спустя долгое знакомство и уже подразумевает некую любовь между разумными...
— А еще оборотень может встретить свою фералаат, — неожиданно добавил волк, усаживая меня на лавку, а сам остался стоять, просто привалился к одной из колонн беседки спиной.
— Да, — пришлось признать мне. — Только это из области легенд, господин Марк. А я не очень верю в легенды.
— С чего ты взяла? — удивился мужчина.
— Потому что из-за Признанной Пары оборотень будет горевать, но со временем найдет замену и будет продолжать жить. Из-за Ибранной Пары зверь пойдет на убийство, на все что угодно, лишь бы с ней или с ним все было в порядке. Такие союзы убивают обоих, если умирает один. Оборотень просто не может жить без Избранной Пары, погибает от горя и чувства вины. Поэтому такие союзы очень редкие и случаются, как правило, только между чистокровными. Фералаат — это не просто Пара оборотня-мужчины, это его богиня. Зверь такого оборотня подчиняется своей фералаат всегда, во всем, безоговорочно. Будет убивать по ее слову и умрет сам. А тотального подчинения ни один зверь не потерпит. Фералаат — это очень красивая легенда, господин Марк, потому что даже если полюбит и зверь, и человек, то избранница будет Избранной Парой, но никак не центром мира.
Марк с минуту пристально изучал мое лицо, а затем рассмеялся.
— А ты умнее, чем большинство моих фей! — заметил он. — Так к чему весь этот рассказ о моем народе, малышка?
— А к тому, господин Марк, что не вы, не ваш зверь, не могли выбрать меня за пару секунд! — уверенно проговорила я. — Значит: ваши намеки преследовали какую-то иную цель, кроме как убедить меня, что вы вдруг воспылали любовью.
— Странно, — чуть насупился оборотень. — А остальные девушки из людей верили в историю с Избранной.
— Потому что люди вообще не склонны интересоваться другими расами, — фыркнула я. — В мире ходят легенды о верности оборотней избранникам, вот и верят. А то, что у такого признания существуют аспекты и правила, простые девушки даже не пытаются понять. К тому же всегда приятно думать, что ты настолько уникальна, красива, умная, что это заметил даже сам альфа оборотней. Он сильный, красивый и богатый рассмотрел в тебе, какая ты умница-прелестница. И теперь будет всю жизнь на руках носить, защищать и заботиться, как о самом дорогом сокровище. Чем не сказка?
Марк как-то очень странно на меня посмотрел, даже, кажется, чуть отодвинулся, чтобы быть от меня подальше.
— Н-да, а романтики в тебе и правда и капли не наберется! — сказал волк. — Не люблю таких!
Вот тут я бы поспорила. Во мне есть романтичность, и даже лиричность присутствует, только иного толка. А что до 'не любви к таким', так еще посмотреть надо: кого выберет зверь этого альфы? Не удивлюсь, если Избранная Пара будет каблуки о его хвост стирать. Любовь, она такая — ломает всех разумных.
— Если я вам интересна не как Пара, тогда зачем весь это фарс с комплиментами и грубым флиртом? — спросила я снова.
Оборотень ухмыльнулся.
— А предположения есть? Коли, ты такая умная, что во внезапную любовь до гроба не веришь.
— Честно говоря, не особо, — вынуждено признала я. — Если бы вы хотели меня сожрать, то уже напали бы. А других предположений у меня нет.
— Ты все-таки не настолько умна, как сама про себя думаешь, — решил Марк. — Я же не полный идиот, чтобы крушить свою карьеру, жизнь и судьбу из-за какой-то полукровки. Нет уж, если я и вырву тебе сердце, то только так, чтобы ни один дознаватель не смог потом на меня выйти!
Логично. Просто и, по-своему, честно.
— Мне нужна твоя кровь, — сказал оборотень, после короткой паузы.
У меня отвисла челюсть. Обе мои личности не знали, как реагировать на подобное заявление.
— Не много, — добавил Марк, ухмыльнувшись. Его глаза по-прежнему были волчьими, но в остальном он себя контролировал. — Может быть, пара чаш в месяц, не более...
Мне это сниться! Да, точно, это просто дурной сон!
— Хотя, с точным количеством мы разберемся после первой чаши. Я, знаешь ли, эстет, и привык к определенному вкусу. Нужно будет понять насколько твой вкус схож со вкусом настоящих артефакторов.
Существует множество причин, почему артефакторов убивали, убивают и будут убивать. Но, основная, естественно — власть. Сила моей расы такова, что она меняет мир, а то и миры, и всегда будут находиться те, кто захочет обладать ею. Дэса не может влиять только на разум артефактника, конечно же, обладание такой мощью меняет и тело. Именно поэтому оборотни и вампиры всегда чувствуют артефактников лучше других. Только если вампиры будут стремиться нас убить из страха, как самого опасного противника, который сможет, если захочет, уничтожить всю расу, то оборотни, а точнее их звериные натуры, будут стремиться просто поглотить плоть артефактора. Сердце, как и прочие органы, и кровь моих собратьев могут даже из самого слабого оборотня, старого и немощного, сотворить настоящего монстра. Я уже видела, как меняется строение звериного тела у волков от крови артефактника.
Только вот, раньше это всегда было на уровне чего-то не совсем разумного. Зверь просто вырывался из-под контроля человеческой части и стремился как можно быстрее разобрать артефактора. Это почти закон природы и жизни. У расы, где омега обречен рано умереть и быть фактически рабом всех прочих каст в клане, зверь будет стремиться увеличить сою силу, чтобы противостоять альфам, бетам, гаммам и дельтам. Альфы в кланах оборотней всегда стремятся к власти и доминировании, нет ни одного альфы, который отказался бы с помощью плоти артефактора увеличить свой резерв, продлить себе жизнь.
Я была готова к тому, что кто-то из оборотней попытается меня убить. Такое уже случалось и не раз. Но, я и предположить не могла, что какой-то оборотень будет себя настолько хорошо контролировать, что просто затребует крови.
— Вы же это не всерьез, — сипло выдавила я из себя. — Не может быть, чтобы...
Догадка озарила сознание. Я вскочила на ноги.
— Вы уже давно питаетесь кровью артефактников! Вы и раньше...!
— Сообразила, наконец, — удовлетворенно кивнул волк. И его лицо приняло какое-то странное, пугающее выражение. Будто с птицей разговаривает перед тем, как начать вырывать ей перья и ломать крылья.
У меня пересохло в горле. Не от страха перед волком, а от осознания. Передо мной сейчас стоял успешный ученик Видьят, сильнейший волк, вожак, наверняка, уважаемый мужчина и любимец женщин. И при этом его самоконтроль настолько силен, что он может сдерживать голод зверя. Казалось бы, лучше и быть не может. Живи и радуйся! Только Марк пошел на преступление, вызвал в себе зависимость от крови моих собратьев и постепенно наращивал, таким образом, силу, становясь сильнейшим среди альф. Как эхом на мои мысли прозвучали его слова:
