| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Празднично убранный космодром. Мы возвращаемся, мы вернулись! Меня радостно обнимает мама, крепко жмут руку отец, брат, с визгом бросается на шею сестренка... Но я вижу и президента Фатьянова, американца Бака, старого японского премьера. Их лица мрачны: мы принесли недобрые вести... Картины мелькают перед глазами. Стол с комиссией, я подписываю какие-то документы... Тренировки... Я за штурвалом воздушно-космического истребителя, похожего на тот, что я видел во сне... Снова тренировки, испытательные полеты... Тревога... Голос из репродуктора... Мы взлетаем. Видим впереди вынырнувшие из стратосферы аппараты, похожие на наши... Свалка. Огненные хвосты ракет, черно-оранжевые клубки взрывов... Удар. Темнота.
Нет!
Снова празднично убранный космодром. Наше возвращение. Радость родителей, озабоченные лица политиков... Комиссия... Полеты, тренировки, снова полеты... Я за штурвалом истребителя, затем в тесной кабине космического корабля... Патруль — так называют нас, и мы с гордостью несем это имя, охраняя рубежи Солнечной системы... Космос. Солнце — яркая звездочка на экране... На мониторе видны большие, жирные метки чужих кораблей. Множества кораблей, идущих из глубин пространства... Земля, Земля, ответьте! Это вторжение! Они здесь, мы их обнаружили, готовьтесь к обороне!... К нам летят ракеты, их много, от всех не удрать и не увернуться... Удар. Темнота.
Нет!
Все тот же космодром. Встречающие. Все те же лица, те же эмоции... Стол с комиссией... Я отрицательно качаю головой... Сижу перед большим монитором, пролистываю веб-страницы. Руки барабанят по клавишам. Я снова аналитик, журналист, писатель. Я занимаюсь своей старой, еще из прошлой жизни, работой. Я востребован, меня ценят... Рядом со мной симпатичная светловолосая женщина, у нее на руках русоголовый малыш, похожий на Константина и немножко — на меня прежнего... Вот он вырастает, вот уже держит за руку хрупкую беленькую сестренку, пока мама занята с коляской... Это — счастье?!... Внезапно голубое, с белыми облачками, небо покрывается отвратительными черными кляксами. И вспыхивает свет. Ослепительный, всесжигающий свет тысячи солнц... Темнота.
Нет!
Космодром. Родители, семья. Тревога на лицах президентов и премьеров... Я в кабине истребителя, в рубке корабля, на Земле, в космосе... Сражения, мозговые штурмы, заседания штабов, новые космические корабли на стапелях, новые схватки... Я в большом круглом помещении, заполненном людьми, приборами и компьютерными экранами. Это командный пункт корабля — космического линкора, главной надежды человечества. На экране вырастает изображение чужой планеты. Внезапно оно покрывается огненными оспинами разрывов, заволакивается черными спиралями дыма, а затем вся планета устрашающе-красиво, как в кино, разваливается на части... Нет, я не хочу! Я буду защищать всеми силами свой дом, но не желаю уничтожения чужого! Неужели нас ждет впереди только война?! Неужели нет иного, мирного решения?!...
Нет!
Неожиданно я достигаю дна пропасти. Удар, страшный удар о землю! Кажется, во мне нет ни одной мышцы и кости, которая бы не болела. Но это быстро проходит. Я снова ощущаю самого себя, чувствую корабль. Его хорошо тряхнуло, но он тоже выдержал это испытание, прошел через разрыв в пространстве...
Прошел ли?!
Кокон медленно и неохотно выпускает меня из своих объятий, снова превращаясь в кресло. В рубке постепенно загорается свет, все шевелятся в своих ложементах, приходя в себя. Дэвид громко откашливается. Я оборачиваюсь назад. Капитан на месте. Он слегка морщится, прижимая руку к груди, но, поймав мой взгляд, жестом показывает мне: все в порядке.
На обзорном экране проступает изображение, нарисованное компьютером. Прямо в центре близкая желтая звезда.
— Это Хара! — радостно сообщает Ив из астрономической кабины. — Спектры полностью идентичны!
Я включаю навигационную систему. Автоматика ищет знакомые пульсары... Находит... Выдает координаты... Курс...
— Прыжок осуществлен успешно, — докладываю я. — Наше расстояние до Хары — два и семьдесят две сотых триллиона километров. Отклонение от курса — пятьдесят четыре угловых минуты!
Аплодисменты. Поворачиваюсь назад, привстаю, касаюсь своей ладонью ладони капитана. Мы сделали это! Перенеслись через пропасть шириной в двадцать семь световых лет, промахнувшись всего на двести миллиардов километров — менее чем одну на десятую процента от дальности прыжка. С учетом расстояния, можно сказать, сработали даже не с ювелирной, а с наноассемблерской точностью!
Теперь начинается самое главное. То, что учил Константин несколько лет, и что он, а затем я отрабатывали на сотнях вводных в центре подготовки. С учетом выявленного отклонения нужно рассчитать курс в систему Хары и скоростной режим торможения.
К нам присоединяется Миша-Митч, сразу же после прыжка рванувший в рубку, и мы втроем с капитаном начинаем перебирать варианты, которые подсказывает нам компьютер. Так незаметно проходит час, за ним другой. Кто-то, кажется, Олег приносит нам упаковки с витаминными батончиками и поилки с горячим чаем.
Наконец, мы приходим к оптимальному, как нам кажется, решению. Мы немного дальше от Хары, чем требуется, поэтому торможение продлится не девять с небольшим независимых месяцев, как разгон, а почти десять. Корабль достаточно быстро будет сбрасывать скорость в первые месяцы, чтобы снизить нагрузку на радиационную защиту, и уже приблизившись к системе Хары, перейдет на чередование активного торможения с участками инерциального полета. Курс все это время мы будем держать прямой, в результате наше отклонение от цели должно составить порядка сорока двух миллиардов километров. Лишь на заключительном этапе, уже в местном рассеянном диске, мы начнем доворачивать корабль к центру местной планетной системы.
Кстати, благодаря этому, если нас обнаружат на дальних подходах, то не смогут с точностью определить, откуда мы прибыли. Подозреваю, что этот фактор сыграл не последнюю роль при принятии окончательного выбора.
Итак, курс занесен в компьютер. Остался последний этап. Капитан отдает команду, и звезды на экране приходят в движение. Корабль разворачивается точно на сто восемьдесят градусов. Теперь, надо понимать, та маленькая звездочка, что возникла в центре экрана, и есть наше Солнце...
Мичиёши, задействовав систему ориентации, сообщает, что разворот прошел успешно. Хавьер подтверждает, что защита плотно прикрывает заднюю полусферу. Ну, главное, чтобы работа двигателя не внесла в нее фатальных помех...
— Включить маршевый двигатель! — командует капитан.
Дэвид вдавливает в пульт тугую клавишу. Корабль снова наполняется мощью, но теперь его сила направлена встречь нашему курсу, она будет не разгонять, а тормозить нас. На индикаторе скорости снова мелькают цифры, однако с этого момента они будут уменьшаться, равно как и расстояние, отделяющее нас от звезды.
Еще одна серия докладов. Все в порядке.
— Поздравляю, парни! Мы сделали это! — устало говорит капитан и снимает шлем. — Прыжковую готовность отменяю, экипажу перейти в полетный режим. Будем приводить в порядок корабль. Костя, можешь радировать домой!
Да, пока мы рассчитывали и закладывали новый курс, время перевалило за шестнадцать часов. Значит, сейчас идет вахта моя и Хавьера. И именно на меня ложится последнее задание — отправить сверхмощный радиосигнал, который должен пройти через бездну космического пространства и, если мы не вернемся обратно, через двадцать семь с лишним лет рассказать Земле, что мы все-таки сделали первый шаг к цели.
Конечно, такой мощный выброс энергии может быть с легкостью засечен и на планетах Хары, но, по крайней мере, для этого надо точно знать, на какой частоте он будет отправлен и с какого направления. И, отдавая команду компьютеру, я почти не боялся, что мы можем оказаться обнаруженными буквально по прибытию.
И зря. Те, кому было надо, нас услышали. Но об этом я узнал много, много позже.
Глава I. Профилактика
— Извини, Костя, что сажаю тебя на крышу...
"Бросаю на амбразуру", — мысленно перевел я.
— ... но по-другому не получается. Мартин настаивает, а это такой случай, что даже капитану приходится подчиняться...
— Кэп, я все понимаю.
Да я бы сам настоял на немедленной госпитализации. Коржевский выглядел усталым и каким-то понурым, совершенно не похожим на себя самого.
— Ничего! — на мгновение на лице капитана прорезалась знакомая улыбочка. — По первому разу всегда страшновато, сам знаю. Не боись!
— Да я и не боюсь, — я пожал плечами. — Просто немного волнуюсь, что могу не справиться с чем-то.
— Справишься! — безапелляционно заявил кэп. — Открою тебе маленький секрет, Костя. Если все на корабле идет, как надо, капитан бездельничает. И вообще, помимо пилотских обязанностей, от него требуются всего две вещи: во-первых, все контролировать и, во-вторых, решать проблемы.
— Контролировать?
— Да. Запомни, Костя, какие бы у тебя ни были высококлассные и самостоятельные подчиненные, за ними все равно должен быть пригляд. Мало ли, что бывает. Ребят может занести, как весной Джона с Эриком. Кроме того, они часто видят только свой участок работы, а ты должен обозревать всю картину в целом. И если кто невзначай вылез за рамки, поправить. И вообще, на корабле должна быть дисциплина. Космос, он расхлябанности не прощает!
— Понял, кэп!
На самом деле, я, конечно, это и сам знаю. И вопрос задал, в основном, для поддержания легенды. Это настоящий Константин раньше никогда никем всерьез не руководил, а вот мне приходилось. Причем, не один год. Да еще творческим коллективом, где у каждого — характер, претензии и амбиции, ворох семейных и прочих проблем, да еще и сугубо личные тараканы и тараканчики. По сравнению с некоторыми моими авторами из той жизни наши парни — сплошная мечта для любого начальника!
-Серьезных проблем у тебя возникнуть не должно, — продолжал наставлять меня Коржевский. — Двигатель Эрик с Дэвидом завтра остановят на профилактику. Тут уж, извини, не дотянул. Но в прошлый раз никаких трудностей не было, надеюсь, и в этот не будет. Работу с парнями я провел, никаких экспериментов в этот раз они ставить не собираются. А все остальное — рутина. Каждое утро будешь принимать по три рапорта о состоянии дел на корабле. В 8:30 — от Сергея, по корабельному хозяйству, в 8:45 — от да Силвы, по продовольствию, и ровно в девять — от Кэнджи, по инженерным сетям и прочей бытовой технике. Кстати, напомни ему о климат-системе на жилой палубе. Хватит постоянно в ней ковыряться! Пусть запускает фабер и заменяет все детали на новые!
— Хорошо, запомнил.
— Теперь дальше. С Мартином мы встречаемся по понедельникам, он дает подробный рапорт о состоянии здоровья экипажа. Олег и Стив отчитываются о своем электронном хозяйстве и корабельной инфосфере по вторникам и пятницам. Сам потом посмотришь в журнале и, если надо, назначишь им другое время. С Дэвидом, Хавьером, Эриком и Цветаном ты будешь пересекаться на вахтах. Да, по поводу вахт. Сразу же после того как издашь приказ о своем вступлении в должность капитана, подготовишь следующий — по распределению моих часов. При этом — не геройствовать! Стоять по шесть часов подряд или по четыре через четыре запрещаю!
— Так я и не собирался, — хмыкнул я с легкой обидой в голосе. — Вашу ночную вахту я отдаю Стиву, он и так у нас полуночник, а дневную — Сергею.
— Правильно.
— Но так как оба они не имеют опыта самостоятельного несения вахт, думаю, что вместе с ними на подстраховке в рубке должен находиться пилот. Вроде, как подвахтенным, готовым помочь, если что.
— Тоже верно, — одобрительно кивнул Коржевский.
— Тогда ночную вахту беру на себя я, а дневную поручаю Мише.
— Нет, не так! — покачал головой кэп. — Костя, капитан должен быть постоянно доступен для экипажа, чтобы каждый мог в любой момент придти к нему со своей проблемой. Да и вообще, командир должен быть всегда на виду. Поэтому, пока я в гостях у Мартина, переселись на время в мою каюту. И пусть Миша побудет в рубке от двадцати до четырех, а ты в это время нормально поспишь. А твое время будет с четырех до восьми и от двенадцати до двадцати, из них первые четыре часа — в качестве, как ты говоришь, подвахтенного.
— Хорошо, — согласился я.
— И последний, наверное, вопрос. Каждый день, обычно в 11:00, у меня встреча с Марком. Обсуждаем с ним текущие дела.
— А какие вообще между вами взаимоотношения?
— Понимаешь... — Коржевский ненадолго задумался. — Я, а с сегодняшнего дня ты — капитан корабля. Ты должен привести его в пункт назначения и обеспечить выполнение задач, поставленных перед экспедицией. Научных, дипломатических... всяких! А Марк — тот, кто отвечает за их решение. По твоей флотской аналогии, если ты — капитан, то он — адмирал, который отдает приказы, но не вмешивается в повседневное управление кораблем. Но распоряжаться он начнет, только когда мы прибудем на место. Пока же у нас с ним такое вот разделение полномочий. Я занимаюсь техникой, железом, а он — людьми. Кто чем дышит, как себя чувствует, кому что требуется в данный момент... Вот так мы с ним взаимодействуем. Думаю, ты быстро схватишь. Да и не собираюсь я тебя надолго на своем месте оставлять!
— И насколько же?
— Как говорит Мартин, неделя, не меньше! Но не думаю, что сильно больше. Так что, Костя, воспринимай это свое временное капитанство как возможность попрактиковаться. В спокойной и рабочей обстановке!...
— Какая неделя?! — кудрявая шевелюра Мартина так и затряслась от возмущения. — Десять дней, и это в наилучшем варианте! С сердцем шутки плохи! И полнейший покой! Чтобы я никого и близко не видел в лазарете! Вас я предупредил, херр капитан, а вы передайте всем остальным! На ближайшее время, капитан — вы! И пусть ко всем проблемам обращаются только к вам!
— Jawohl, Herr Hauptarzt! — я шутливо отдаю честь. И сразу же серьезнею. — Как он там?
— Неважно, — Мартин пожимает плечами. — По-хорошему, ему надо было ложиться еще в августе, после прыжка. Тогда бы действительно все обошлось неделей, а то и тремя-четырьмя днями. Но он затянул, потом наступило временное улучшение, вот и получилось в итоге...
— Какой прогноз?
— Константин, я же не волшебник! — на лице Мартина появляется жесткая складка. — Сейчас я приведу его в норму. Если он перестанет загонять себя и соблюдать режим, то до возвращения домой точно продержится. Но, как вы понимаете, полноценное лечение может быть только на Земле!
— Ясно.
Мне и в самом деле все ясно. Очень может быть, что вести "Одиссей" в обратный путь к Земле придется мне. К этому надо быть готовым. Во всех смыслах.
Благодарю Мартина, прощаюсь и иду в рубку. На первую свою капитанскую вахту. Как мы решили с Сергеем, он заступит с шестнадцати часов, а я в это время буду выполнять роль подвахтенного пилота.
В рубке меня ждала целая бригада. Заканчивающий вахту Эрик и сменяющий его Дэвид. Невозмутимый Миша-Митч с неизменным мечом на поясе. Немного натянуто улыбающийся Марк, который, видно, лично решил проконтролировать мое вступление в должность. И где-то сборку, скромненько, неприметный Стив, очевидно, в качестве официального летописца.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
