Охота на Ромашку

— Дафния, ты же понимаешь, что он пройдоха... — Проскрежетала старуха.

— Но, Яга Филимоновна, он такой милый и обходительный. — Ответила ведьмочка по имени Дафния, в ее глазах виднелась такая влюбленность, что ни какие разумные доводы не могли бы наставить ее на путь истинный. Кстати, на счет старухи я не ошибся, она и правда была бабой Ягой.

— Он — черт, у них в крови обходительность, но он тебя обманет и глазом не моргнет! — Стояла на своем Яга.

— Он не такой! Он — хороший. — Не сдавалась Дафния.

— Я тебя предупреждаю, деточка моя, я ведь тоже была такой как ты — молодой и наивной. — Ностальгически проговорила Яга. От чего молоденькая ведьмочка округлила глазки и удивленно посмотрела на старуху. — Да-да! — Подтвердила Яга. — А ведь у тебя в классе есть такой хороший, молоденький колдун, как его, Небель?

— Вот видите, вы же его даже не помните, он — зануда, и зовут его Нобель, к тому же он с арифметической астрологией не ладит, а это мой любимый предмет!

Ведьмочка ловко села на метлу и взмыла в воздух, а уже оттуда радостно прокричала:

— До свидания, Яга Филимоновна!!!

— До свидания. — Тихо прошептала Яга, и медленно направилась дальше. — Ну, дуреха... ну, дуреха!

Я заворожено смотрел на это действо, странно, но именно разговор двух ведьм привлек столь пристальное мое внимание. Может потому, что там была настоящая баба Яга, о которой я так много слышал в детстве, а может и из-за смазливой ведьмочки. Тут перед моим мысленным взором появилась Мари, и мне стало немыслимо грустно от этого.

— Митяй, ты идешь? — Спросил Витек, видимо уже не в первый раз.

— Куда?

— Где ты был все это время? — Возмутился Ванька, скрестив не груди лапки.

— Тут. — Извиняющимся тоном ответил я.

— Мы собираемся идти к Сереге на хату. — Пояснил мне Витек. И посмотрел ввысь, где уже превратилась в еле заметную точку ведьмочка по имени Дафния. Он догадался, где я был. Хоть кто-то меня понимает. А Серега уже шел к улице Керченской, но на доме было написано "Корчинская — 36".

Улица Южная, на которй и жил Серега, теперь называлась Адская. Итак, мы пришли на Адскую — 13. Все время оглядываясь по сторонам, но пытаясь при этом вести себя вполне естественно, что удавалось нам с трудом. Откуда нам-то знать, как ведет себя нормальная нечисть? И как бы мы не пытались, у нас все равно получалось слишком нормально. Поэтому, как только мы начинали привлекать излишнее внимание, приходилось как можно скорее ретироваться. Вообще-то мы были слишком странной компанией. Просто серпентов типа Сереги мы видели не очень много, они в основном вышагивали строевым шагом по двое, и никого, как бы так выразиться, другой породы с ними рядом не наблюдалось. Они отдавали честь Сереге, тот старательно копировал их движения, и они радостно удалялись, наверное, Сергуня вырядился в слишком уж высокопоставленную шишку. Ну, хомяк — тот мог сойти и за домашнюю зверушку, пусть и слишком странную. Вервольфы, конечно присутствовали тоже, но ходили они стаями, причем довольно веселыми, и почти, всегда пьяными. Они радостно махали руками Витьку, а наш стеснялся, он совсем не был похож на нормального в этом мире оборотня. Ну а я так вообще, на улице не встретил ни одного человека (похоже их тут вообще не было) и это меня сильно напрягало. Для оборотня у меня не хватало мускулатуры, а для вампира так и вовсе, солнцезащитных очков, зонтика от солнца и аристократичной бледности. Поэтому на меня все смотрели с предельной подозрительностью.

— Серега, — спросил я и змеелюда. — А ключи у тебя где?

— Бдя! — Воскликнул Серега, но, тут же взял себя в руки и продолжил. — Придем и разберемс-ся. Я эту дверь с-ставил, я ее и открою.

Однако когда мы пришли, нас снова ожидал сюрприз, надо сказать даже приятный.

— Привет, Серега, — сказала дверь приятным женским голосом и открылась, — что-то ты неважно выглядишь, зеленый какой-то, ты сегодня что-нибудь ел? Или ты заболел?

— Вс-се с-со мной нормально. — Буркнул Серега и вошел в нашу знакомую квартиру.

Тут все было, так как всегда, все тот же творческий беспорядок. Я с удовольствием бухнулся на диван и расслабился. Все как всегда валялось на своих местах. Как это все-таки приятно оказаться дома, пусть даже и в совершенно другом и враждебном мире.

— И что будем делать дальше? — Спросил хомяк, сидя в кресле.

— Хомяк, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, заклинаю — сдрысни! — Ответил ему я. — Дай расслабиться хоть на минутку.

— И все-таки... — поддержал Ваньку Витек. Я вспомнил, что у вервольфа пропала возлюбленная, и понял, что расслабиться мне сегодня не светит.

— Ладно, и что будем делать? — Спросил я нехотя, смотря на всезнающего Серегу.

— Для начщ-щала нам надо тебя замас-скировать. А то твоя рожа не с-совс-сем впис-сывается в общ-щес-ственнос-сть!

— Чем тебе моя рожа не нравится?! — Взорвался я.

— Это ты спросишь у своей Мари! — Ответил мне Сергуня с присущей ему невозмутимостью. А у меня даже не нашлось, что ответить этому... этому... в общем, "этому". — Чщ-ще ты там за книгу у Мойш-ши упер?

Ой, я говорил, что мы украли у старого вампира книгу? Ну-у, слегка оговорился, это я ее спер. Но прошу без излишнего осуждения! Я не виноват, она сама. Чес-слово! Я даже не пытался... сопротивляться. И на что она мне сдалась? Я посмотрел на книгу, которая, к тому же была нереально тяжелой. На обложке красивыми витыми буквами было написано.

"Пособие для актеров.

Том 8.

Магический грим."

По-моему, я спер как раз то, что нужно. Не утруждая себя ответами, я тут же открыл фолиант. В начале книги было оглавление. Я нашел главу под названием: — "Практические занятия" и открыв на нужной странице, слегка расстроился.

Там все было написано на латыни, по крайней мере, я так определил тот язык, которым были написаны заклинания. Не придумав ничего другого, я начал читать написанное, пытаясь придать себе, как можно более, серьезный вид.

— Ashkh, Azag Toth, Homo ves Ceras Malum, vez Validus, Com Somolis, Grandis, Iktus! Amen! Amen! Domini! Amen! En nomine Satanis Ceras Malum! Amen!

Похоже, для начала нужно было прочитать хотя бы правила безопасности, но моя вечная спешка привела к легкому головокружению, приправленному взыгравшими старыми алкогольными дрожжами. Я попытался встать, но это мне удалось только с третьего раза. Перед глазами плясала комната. Из разреза в штанах сзади вывалилось что-то, и я уже начал было стесняться. Но зрение приобрело былую резкость, или даже лучшую. Гудение в голове слегка поутихло, и я понял, что это гудение — голоса за окном, которые я стал слышать гораздо отчетливее. Лоб у меня жутко чесался, а когда я его почесал, то заметил, что там появились два небольших рога.

Что-то мне подсказывало, что история повторяется. Все смотрели на меня с каким-то странным выражением лиц. Это было даже не удивление, а точнее удивление, но не такое которого можно было ожидать. Я сделал пару шагов, и копытно зацокал по бетонному полу.

— Наш-ш черт вернулс-ся! — Ехидно сказал Серега, и поаплодировал.

Я оглядел себя, и даже чуть расстроился. Нельзя было, что-нибудь помощнее выбрать, а то — опять черт! А это слегка надоедает. Я снова сел в кресло, и заметил, как все-таки мешает сидеть проклятый хвост.

Ванька тут же забрал у меня книгу и принялся листать ее.

— А может, я все-таки превращусь во что-нибудь, так сказать, лучшее, чем хомяк с крылышками? — С надеждой в голосе пролепетал хомяк.

— Почитай правила безопасности! — Спешно сказал ему я. — Они там в начале.

Ванька нехотя открыл начало книги, пару раз листнул страницы, и начал читать.

— ...Не рекомендуется совершать обряд трансформации, если вы не дезактивировали предыдущий, это грозит непредсказуемыми, а то и летальными последствиями. Результат такого еще не выявлен до конца... — Хомяк посмотрел на нас умоляющими глазами, и тихонько спросил. — А может все-таки я, так сказать попробую.

— Да, Ванька, пробуй. — Прошипел Сергуня. — А ес-сли что, то мы тебя пох-хороним с-со вс-семи почес-стями, и на надгробии намиш-шем: — "Он был хорош-шим х-хомяком и другом..."

Ванька обреченно захлопнул книгу, и раздраженно отбросил в сторону. Это ему далось с большим трудом, но все-таки удалось. Он насупился, и обиженно сложил лапки перед собой.

— Кстати, я кое-что понял... — Пробурчал он.

— И что же? — Спросил Витек.

— Но я вам этого не скажу.

— Почему? — Удивленно, в три голоса спросили мы.

— Потому, что все слишком нечестно! — Заорал Ванька, и тут у него началась истерика, он рыдал так громко, что мы начали бояться, что какие-нибудь соседи решат вызвать милицию, которой нам сейчас как раз и "не хватало".

Серега тут же начал искать что-нибудь, чем можно оглушить хомяка, или, по крайней мере, заткнуть ему рот. И нашел, (не поверите!) не початую бутылку наливки на вишне с шоколадом. Он одним движением руки свинтил с бутылки пробку, первым делом приложился сам, ибо головы у нас до сих пор болели. На змеиной морде тут же начала расползаться нега. Затем он одной рукой нажал на щеки хомяка, тот невольно открыл рот, а второй рукой заткнул горлышко бутылки поглубже в хомячью глотку. Сначала некоторое время Ванька сопротивлялся, но потом, по-видимому, осознав, ЧТО в него вливают, хомяк расслабился, только еще некоторое время пытался кашлять. По мере того, как в бутылке уменьшалось количество темно-красной жидкости, наши глаза увеличивались, а Ванькина истерика прекращалась.

Наконец, Серега попытался выдернуть бутылку изо рта хомяка, но тот вцепился в нее всеми лапками и зубами, а поэтому чуть последних не лишился. Нам с Витьком досталось чуть больше четверти. Но головы у нас все равно успокоились. А Ванька расползся по креслу пьяным половичком.

— Так что ты нам сказать-то хотел? — Напомнил я хомяку тему разговора.

— Да, так... ик... сказать, ничщ-е! Я это... мне... ну я все время об этой думал... ну-у... ик... как ее? Ассен так сказа... ик... О`Медхартс.

— Да мы уже заметили, как ты на нее тогда смотрел! — Съязвил Витек, хотя язвить, это — Серегина прерогатива.

— Да ну не-е-е! Она меня не интересуит, как это... эта... женщина... во!!! Имя мне ее не понра... ик... вилось!!!

— И чем же? — Я совершено не мог уловить пьяную логику хомяка.

— А вы его напишите!

— Зачем? — Спросили мы его все втроем.

— Напишите!!! — Начал буянить хомяк, и даже махать лапками.

Мы решили не противоречить зверьку-алкоголику, но и то, что наливать ему больше нельзя, тоже решили твердо. Целых пятнадцать минут мы потратили на то, чтобы найти огрызок карандаша и клочок бумаги. А когда, наконец, змей написал, за этим неотрывно следил Ванька, он, победно, развалился в кресле и сделал пьяно-удовлетворенную рожицу.

— Ну? — Спросил Серега, тупо уставившись на надпись.

— Напи... ик... сали?

— Да!!! — Не вытерпели мы все.

— Не орите на меня, так сказать... ик... читайте задом наперед.

Я взял у Сереги листик и начал читать вслух.

— С-трах-де-мо-не-сса... Страх Демонесса? — Удивленно поднял глаза на хомяка я глаза.

— Вот именно! — Поднял он вверх указательный палец, и скорчил серьезную рожицу. — А знаити, что это значит? Ик! Это значит что она... ик... была к нам заслна спецально... ик! Вельзьвул знал про нас всссе! Вот! И щас... ик... знаит!

На этих словах хомяку поплохело, он скоренько свалился с кресла, закрыв лапками рот, добежал до туалата, и оттуда тут же донеслись просто душераздирающие звуки. Мы стояли ошарашенные. До нас только дошло, что нас так красиво "обвели вокруг пальца". Это ж надо быть настолько олухами! Пока мы так вот обдумывали все, вернулся хомяк. Ему явно полегчало.

— Вот так вот! — Гордо сказал он. — И еще, вот что мне пришло в голову, пока я был в туалете. Раз дверь так безоговорочно узнала Серегу, значит, в этом мире мы тоже есть, и что же нам мешает прийти сюда, чтобы выпить ту бутылку, которую мы припасли на сегодня, и уже выпили!

Это ошарашило нас еще больше. А ведь, правда! Что им, то есть нам мешает прийти в эту хату? А тут мы! И если верить всяким там "Назад в Будущее", то это чревато очень неприятными последствиями. А уж зная нас, у них норов еще тот. И они, мы, попросту перебьем друг друга, а если кто-то из нас пропадет в этом мире, то и в другом мы тоже пропадем. А соответственно победителей не будет. То есть, нам ни при каких обстоятельствах нельзя встречаться с нами. Хотя, с другой стороны, мы можем нам и помочь. Но представьте. Вы приходите домой, а там кто-то, да еще и выпил вашу наливку. Не знаю как уж вы, а Серега церемониться не станет, и уж тем более, неизвестно, кто тут Серега. А ведь он может оказаться очень опасным монстром. А уж Ванька точно покрупнее, чем наш.

Решение было единогласное. Линять надо. Период линьки у таких как мы, наступает тогда, когда слишком сильно начинает пахнуть жареным. Но остается один вопрос: — "КУДА?"

— В бар! — Нисколько не шутя, заявил Серега.

— Ты чего, совсем дурак? — Поинтересовался у него я. И даже, еле дотянувшись, потрогал его лоб.

— Легче сразу к ментам постучаться! — Подтвердил мое предположение Витек.

— Вот именно! — Сказал Серега. — Какой нормальный милицс-сыонер будет ис-скать нас-с, с-скрывающ-щих-хся от закона рецидивис-стов, в баре? Это ж надо быть такими дибилами как мы, чщ-щто бы предпринять такое. Тем более я с-сильно проголодалс-ся. А дома нам явно рады будут мало.

— Но там ведь народу, мягко говоря, много. — Попытался образумить друга я.

— Да кому мы там наф-фиг сдались? Каждый с-сидит и пьет в с-свое удовольс-ствие!

— Но... — Хотел было что-то дополнить хомяк.

— Никаких-х но! Пос-следний аргумент. Именно в баре мы можем ус-слыш-шать пос-следние с-слух-хи о нас-с. Тем более с-сейчщ-щас-с мы мало пох-хожи на те рожи, которые вс-се разыс-скивают.

— Ладно. — Сказал Витек.

— Допустим. — Продолжил мысль Ванька.

— Убедил. — Закончил я, и мы все двинулись из квартиры. А мне было так грустно расставаться с этой уютной и знакомой обстановкой. К тому же перед глазами снова появился образ Мари, и от этого мне стало еще более грустно.

Кстати говоря, мы вышли вовремя, потому, что когда мы поворачивали за угол дома, издалека послышались знакомые голоса, это были голоса Сереги и Ваньки. Так странно было их слышать. За последнее время я так привык, что Серега шипит, а Ванька пищит тоненьким фальцетом, поэтому голоса мне показались голосами из далекого прошлого, а то и из другой жизни.

А еще очень сильно хотелось посмотреть на то, какие же мы в этом мире. Но страх остановил меня и всех остальных, а то мало ли, что. Какие-нибудь пространственно-временные завихрения, и оп — нас больше нет.

Глава 25

На улице еще только начало смеркаться, но в некоторых домах уже горел свет. Рядом с рынком как всегда была уйма народу. Конечно, это не те люди, которых мы привыкли видеть на улицах нашего родного поселка, но все-таки, это столпотворение очень напоминало нам родной Приморский.