Возвращение в Тооредаан

Честно говоря, я даже как-то не сразу понял НА ЧЕМ нам придется плыть! — В состав нашей эскадры, входили два, пожалуй самых легендарных корабля нашего времени. — Знаменитый флагман флота Фааркоона, фрегат "Счастливый", и та самая "Чайка", на борту которой, по слухам, циркулирующим в вашем кружке дорогая кузина, юный и прекрасный монарх Мооскаавской сатрапии, сделал предложение своей будущей, не менее юной и прекрасной невесте, по удачному совпадению, бывшей владелицей этого удивительного корабля. (Генрал, впрочем, этот слух опроверг).

Фрегат "Счастливый" — некогда краса и гордость кредонского флота, как возможно вы слышали, был захвачен корсарами нашего героя оу Дарээка, да при этом еще и был убит адмирал республики, державший на нем свой флаг. Насколько я знаю, кредонские моряки до сих пор считают это величайшим оскорблением для себя. Ведь "Счастливый" (впрочем, тогда он носил другое название), создавался как раз для того чтобы стать грозой пиратских флотилий, но был захвачен этими самыми пиратами, едва ли не в первом же своем боевом походе. И потом, уже под личным флагом оу Дарээка — сам начал наводить ужас на кредонских купцов. Да и воякам их, тоже изрядно досталось от пушек "Счастливого" во время знаменитейшей битвы "У Ворот". Помню, пару лет назад, я помогал составлять ноту протеста правительству Республики, после попытки нескольких кредонских безумцев-патриотов, возжелавших подорвать этот корабль даже ценой собственных жизней, дабы отомстить за нанесенное оскорбление. Однако, фааркоонские егеря, охранявшие порт, успели отловить всех злоумышленников до того, как они смогли воплотить в жизнь свои преступные замыслы, и..., был изрядный скандал!

Впрочем, полагаю, дорогая кузина, что пушки, и дипломатические скандалы, не слишком-то интересуют тебя и твоих подруг. ...Потому-то собственно говоря, я и испытываю ваше терпение, оставляя самые лакомые кусочки на десерт.

Итак — "Чайка" и ее таинственная владелица!

Корабль — действительно прекрасен, и он вполне оправдывает свою репутацию самого быстроходного судна на всем Океане. Но поражает в нем даже не это, а.... Говорят, раньше в Империи строили подобные корабли. Корабли, предназначенные не для войны, и не для перевозки людей и товаров, а для путешествий и развлечения царственных особ. Сейчас же, увы, даже наш король, выходя в море, вынужден довольствоваться тесной каютой обычного военного корабля, самую малость облагороженной стараниями придворных лакеев. "Чайка" же, хотя и создавалась, по уверениям нашего генерала, как торговый корабль, в последствии была переделана своей владелицей в подобную, как говорили в древности, — "jahtu". Просторные, и удобно обставленные каюты. Большой обеденный зал, где может свободно разместиться общество из полутора дюжин человек. Никакой показной роскоши, однако вся обстановка сделана из очень дорогих материалов, чрезвычайно изящно и с большим вкусом. Весь корабль, чем-то напоминает мне шкатулку для драгоценностей, что наверняка стоит в будуаре каждой дамы. — Роскошный предмет, предназначенный хранить и оберегать настоящие сокровища! ...Признаюсь, дорогие барышни, — я сразу влюбился во владелицу и создательницу, (а генерал подтвердил слухи, что Одивия Ваксай, сама участвовала в проектировании кораблей, что сходили с принадлежавших ей верфей), этого прекрасного судна, даже ни разу не увидав ее в живую. И в мою голову, невольно затесалась крамольная мысль, что может быть и правда — стоит позволить женщинам учиться, ну хотя бы на архитекторов, и тогда мы все получим возможность жить в столь же прекрасных и уютных домах. Шучу конечно! Однако, я теперь вполне понимаю несчастного сатрапа, влюбившегося в особу со столь неоднозначной репутацией. — Полагаю, это была в высшей степени выдающаяся женщина, и вероятно из нее вышла бы прекрасная жена!

Знаю. Вы в своем кружке, частенько перемалывали ей косточки, обсуждая слухи и сплетни, до сих пор обильно плодящиеся вокруг этой загадочной личности! И потому, конечно же, я не смог не попытаться разговорить генерала оу Дарээка на эту тему, благо — он был хорошо знаком с этой загадочной персоной. ...Поначалу, генерал отвечал на мои вопросы весьма неохотно. Но, у вашего покорного слуги есть свои таланты, и постепенно, проявив свое искусство дипломата, я сумел заставить нашего грозного героя, стать куда более откровенным.

Увы, первым делом должен развеять слух, будто бы оу Дарээка был влюблен в Одивию Ваксай, и задушил ее в приступе ревности, узнав, что она оказала предпочтение мооскаавскому сатрапу. Уверен, никаких "...так не доставайся же ты никому" и "...молилась ли ты на ночь...", вопреки уверениям "очевидцев" "случайно" оказавшихся "в тот момент" в спальне генерала, — не было, и быть не могло. Даже не столько по словам, сколько по тону и взгляду генерала, я понял, что он не испытывал к этой девице никаких романтических чувств, однако явно относился к ней с теплом и заботой, словно к близкой родственнице. Как, например, отношусь к тебе я, дорогая кузина.

...И да. — Генерал уверил меня, что она и правда принадлежит к древнему валаклавскому роду, эмигрировавшему в Тооредан где-то около сотни лет назад. В этом свете, предложение руки и сердца, поступившее от Вааси седьмого, стоит рассматривать не столько в романтическом, сколь в прагматическом ключе. Ведь это дало бы сатрапу формальное право на захват Ваалаклавы, и весьма способствовало бы принятию населением тех земель, нового властителя. ...Впрочем, размышления об этом, скорее заинтересуют моих начальников, нежели столь юных и прекрасных созданий как ты и твои подруги.

Да — генерал подтвердил, что эта Ваксай, и впрямь показала себя весьма предприимчивой особой, сумев в короткие сроки заметно приумножить доставшееся ей от погибшего отца, богатства. И что якобы наш славный герцог Моорееко — бессменный хранитель и приумножатель казны королевства, весьма интересовался ее идеями и планами. А Ваасю седьмой, так и вовсе предлагал ей должность министра финансов всей Сатрапии. Что, впрочем, можно скорее отнести на счет пылких чувств юного жениха, нежели холодного расчета государственного мужа.

Однако — нет. Генерал оу Дарээка, с гневом и негодованием, отверг все намеки, на мужеподобие Одивии Ваксай. Утверждая, что она была вполне изящной и миловидной девицей, прекрасно воспитанной и образованной.

...И вот тут-то вот, я и подхожу к главной загадке, которую я пока так и не смог разгадать. Ты и твои подруги, читая это письмо, наверняка заметили что я говоря об Одивии Ваксай употребляю прошедшее время. А вот генерал, всякий раз упоминая эту особу, говорит так, будто она все еще жива, и только отправилась в продолжительный вояж. Сначала, я относил это к вполне естественному нежеланию генерала, поверить в гибель человека, которого он искренне любил и уважал. Но со временем я понял, что он и правда верит в возвращение Одивии Ваксай и своего друга и помощника оу Готора Готора, так же бесследно пропавшего вместе с этой особой. Генерал отнюдь не показался мне натурой сантиментальной и склонной к долговременному сплину, скорее я готов предположить что он знает Нечто, что будет держать в большом секрете, и о чем будет молчать и в пьяном угаре, и даже под пытками. Так что, увы, — тайну пропажи невесты мооскаавского сатрапа, мне раскрыть пока так и не удалось. ...Но это не значит, что я не буду пытаться!

Что ж, дорогая кузина. Мы подходим к знаменитому проливу между Южной и Северной землей, — Воротам в Срединное море. Нас начало изрядно болтать на волне, (видишь, я уже научился говорить морскими терминами!), так что пользоваться письменным прибором, становится все более затруднительно. Это письмо, я передам с общей почтой в тоореданский форт на одном из островов, "затыкающем" вход в пролив. А вот следующее, боюсь, возможно будет переслать только с попутной оказией.

.....................На сим, позволю себе откланяться, оставаясь вашим преданным братом и другом, оу Аалааксом Вууром.

Оу Игиирь Наугхо. Десятник.

Последующая погоня, проходила без особых волнений. Спокойствие десятника было потревожено только в городке Киимр. В Киимре, караван "Стрелка" простоял несколько дней, так что невольно, отряду стражников тоже пришлось задержаться в городке, и тогда-то, воспользовавшись подходящим моментом, Игиир наконец смог увидеть чужака собственными глазами. ...Поселились они в харчевне, соседствующей с большим караван-сараем. Заведение, прямо скажем, было достойно исключительно самых гадких слов. — Грязь, тараканы, клопы, отвратительная кухня и убогие комнатки на втором этаже, большую часть которых занимали весьма сомнительные личности. Зато, из окон этого второго этажа, был хорошо виден двор соседнего караван-сарая. Все остальное, было уже делом техники. Один раз увидав следы "Стрелка", там на месте непонятного освобождения бандитского полона, Хееку уже никогда в жизни, не спутал бы их с другими. А уж определить хозяина следов и вовсе не оказалось проблемой — благо, тот похоже даже и не пытался скрываться.

Зато, что-то такое, чужак делать явно пытался, активно посещая административные здания города Киимр. Немного помахав листом с полномочиями и посветив мундиром, Игиир быстро обзавелся бездной новой информации. — "Стрелок" называл себя Иигрем Рж*коовым, рожденным в какой-то безвестной глухомани под названием Россия. Назвался офицером в отставке, что намекало на принадлежность к благородному сословию, и это вероятно было правдой, ибо соответствовало его манере держать себя с окружающими. ...Да. Поручились за чужака некий кредонский купец и начальник его охраны, что уже наводило на определенные мысли. ...Раздав немалое количество взяток, "Стрелок" легализовался в Сатрапии, выправив себе подорожную аж до самой столицы, куда следовал якобы с целью поступить в Мооскаавский университет. Что ж — студент, хорошее прикрытие для любого вида деятельности, — окружающие относятся к ним достаточно снисходительно, и не удивляются никаким безумствам и странным поступкам этой одуревшей от переизбытка молодых сил и задора, братии.

Открыв счет в банке, положив туда весьма немалую сумму, "Стрелок" завершил работу над образом респектабельного и добропорядочного человека. Что, с одной стороны — явно облегчало работу Бюро по слежке за ним, а с другой — наводило на размышления. Человек, засветивший свои деньги в банке, явно послан не для разовой акции, а для долговременного внедрения. Вопрос — с какой целью?

Сведя эти сведения вместе, и добавив к ним всю добытую информацию по кредонскому купцу оу Моовигу, и дальнейшему пути следования его каравана, оу Наугхо отправил доклад в Мооскаа через местное отделение Бюро, и последовал далее за "Стрелком", присоединившемуся к попутному каравану. Буквально через неделю, в очередном городке, он получил инструкции, подписанные замом директора Бюро. В них десятника весьма хвалили, намекали на всяческие блага и награды, а также подтверждался приказ — по возможности, проследить и войти в доверие к "Стрелку". В отделения БВБ, в дальнейшем велено было не обращаться, зато даны адреса явок особых групп расставленных по пути следования "Стрелка", и пароли, сказав которые, можно было привлечь себе на помощь тайных агентов БВБ. ...Все это произвело на оу Наугхо сильное впечатление. Впервые он почувствовал, что задействован в действительно серьезной операции. Причем — играет в ней, отнюдь не последнюю роль.

Когда начались дожди, оу Наугхо опять занервничал. Будучи уроженцем этих мест, он прекрасно осознавал, что такое сезон ураганов, знал о пренепреятнейшей привычке этого природного явления начинаться внезапно, в самый неподходящий для этого момент.

Расстояние, между ним и преследуемым незнакомцем, традиционно составляющее одно дневное поприще, было заметно сокращено. И все же...

В ту харчевню, их загнала непогода. Двигаться дальше в разыгравшуюся бурю, было чистым самоубийством, так что пришлось прекращать погоню, и срочно скрываться под ближайшей доступной крышей. ...Дрожа, и стуча зубами от холода, вся троица отогревалась у очага, в ожидании когда для них приготовят комнаты, и тут..., в зал, спускается "Стрелок" — свежеотмытый, и сияющей омерзительно довольной улыбкой.

При виде этой улыбки, в первый момент, в голове Игиира пронеслась паническая мысль, что объект их раскрыл, и теперь откровенно издевается. Но нет, лишь скользнув по троице нейтрально-заинтересованным взглядом, чужак прошествовав в отделение для благородной публики, и сел за весьма богато сервированный стол. Игиир даже зубами готов был заскрипеть — хорошо же живут враги Сатрапии, коли могут позволить себе устраивать настоящие пиршества на каждом постоялом дворе.

Однако, даже подавать вида, что объект ему интересен, было нельзя. Так что Игиир молча поднялся в отведенную ему комнату, переоделся в сухое, и спустился в зал. Как и следовало ожидать, посадили его за столик рядом со "Стрелком", ибо других благородных, этим вечером в трактире не наблюдалось.

Ел чужак — странно. Начал почему-то с похлебки, затем отдельно смолотил здоровенный кусок мяса, не обращая внимания на многочисленные соусницы, и соления поставленные рядом, и только потом приступил к аиотеекской каше. И вот тут уже, зачем-то начал поганить изысканное блюдо, поливая его соусами и портя вкус закусками. Неизвестно, какие нравы царили в этой его варварской России, но в Сатрапии, так вести себя мог только дикарь, или полоумный ребенок. Вот только дикари и полоумные дети, не умеют так пользоваться столовыми приборами.

— Хм. Сударь. — Внезапно обратился "Стрелок" к Игииру — Извиняй если чо. Я с дальних мест в ваши края причапал, и не шибко того.... Слякоть эта, понимаю, надолго ли?

Контраст между манерами благородного человека, и откровенно быдлячьей речью, был уж очень разителен. При иных обстоятельствах, оу Наугхо даже счел бы себя оскорбленным, и возможно последовал бы вызов на дуэль. Но тут пришлось сдержаться, и сделать вид что все нормально.

Чужак, в столь же непотребной манере, изволил пригласить его за свой столик. На что Игиир, подумав и взвесив все за и против, все же решил согласиться. В конце концов, была установка войти в доверие. Да и став "Стрелку" другом, можно надеяться на свое дальнейшее участие в операции. А то ведь, мооскаавские коллеги, вполне могут сделать ручкой сотруднику из далекой провинции, сопроводившему объект разработки до столицы. ...Нет, какую-нибудь награду, ему несомненно дадут, но....

"Стрелок" в общем-то оказался вполне даже неплохим человеком. ...Ну, или его хорошо обучили казаться таковым. Манеры конечно были ужасны. Но, видимо это и правда стоило отнести к незнанию этикета и низкому уровню владения языком. Что, впрочем, могло быть и хитрой уловкой, дабы под маской варвара, скрыть какие-то свои огрехи подготовки. Однако, даже несмотря на явные промахи и несуразности, держался "Стрелок" как истинно благородный человек. Это сразу видно — никакого подобострастия, или неуместного высокомерия свойственного нуворишам. Равный говорил с равным. И говорил, надо отметить, весьма убедительно. Игииру ни разу не удалось почувствовать фальши в словах и интонациях чужака.