Время сирот

— Ну хорошо раз так, — недовольно буркнул Минт оглянувшись по сторонам.

Встреча и сопровождение гостей прошли без эксцессов, убедившись, что все гости, выйдя из повозок, проследовали в гостиницу, Кинт скомандовал звену:

— Час на всякие перекуры, справление надобностей и ужин. Через час всех жду у парадной университета.

Бойцы, дослушав команду, погнали коней рысью к небольшому ресторанчику, недалеко от рынка, а Кинт сразу поехал к университету.

— Как тут у вас? — спросил Кинт начальника городской жандармерии, который не выпускал платок из рук и то и дело вытирал им потеющую лысину.

— Как тебе сказать... изловили пару воришек, которые умудрились пробраться в здание, да проверили все внутри.

— Ну, мои парни как договорились, стоят в фойе?

— Да, дальше мы сами... ну и когда все закончится, от вас сопровождение повозок.

— Хорошо... где тут перекусить поблизости можно?

— Вон за коновязью дверь — черный ход... пройдешь по коридору, повернешь направо на кухню, там для банкета все готовят, иди, пару деликатесов сожри.

— Понял.

Привязав коня, Кинт поднялся по крутой лестнице и оказался в длинном коридоре, в котором пахло приготовленным ужином.

— А у нас уже все проверяли, — милая девчушка в белом фартуке и поварском колпаке застыла пред Кинтом, держа за спиной поднос.

— Тебя как звать?

— Косэ, господин жандарм.

— Косэ, насобирай мне пожалуйста на этот поднос чего-нибудь перекусить, я тебя вот здесь и подожду.

— Кинт взял её за руку и вложил в ладонь пару кестов.

— Сию минут господин... присела в поклоне Косэ, залилась краской, и умчалась по коридору.

Через полчаса Кинт ужинал неплохо приготовленной дичью, какой-то сдобой обильно залитой кремом, а Косэ прижав к груди поднос и боясь пошевелиться, смотрела на Кинта, ожидая посуду, которой могло и не остаться... так голоден был этот степной хищник.

-Забирай, и спасибо тебе, — сказал Кинт, подмигнув.

— Может, что-то еще? Там на кухне отличное вино разливают по кувшинам.

— Спасибо, ты меня и так очень сытно накормила, а вино оставим господам...

В просторном вестибюле Кинт расставил свое звено так, чтобы особо не выделяться и сам встал за белоснежную колонну рядом с лестницей к большому залу, который приспособили для приема гостей. Прислонившись к колонне, Кинт наблюдал за гостями, которые степенно поднимались по лестнице — кавалеры в дорогих костюмах, дамы в роскошных платьях, все переговаривались, неспешно поднимаясь по ступеням. Наверху у входа в зал стоял судья и приветствовал гостей, приглашая их пройти внутрь. Кинт обратил внимание на компанию молодых девушек, которые не спешили проходить в зал, а увлеклись просмотром картин на стенах фойе. На всех изысканные платья и обязательно корсеты, которые казалось, вот-вот разделят и без того стройные фигурки пополам. Одна из девушек чуть подалась вперед, чтобы лучше разглядеть картину, при этом, поправив выбившийся из-под шляпки локон светлых волос, потом как-то вздрогнула, будто ее подтолкнули, и она повернулась в сторону Кинта.

— Быть не может... — только и успел подумать Кинт, а девушка вдруг словно растворилась в потоке гостей....

— Показалось, — Кинт чуть привстал на носки, чтобы посмотреть поверх голов.

— Как же ты далеко забрался, словно бежишь от кого-то, — раздался голос за спиной Кинта.

Голос, от которого у Кинта моментально пересохло во рту...

— Маани, — повернулся к ней Кинт.

— А ты кого-то другого ждал? — спросила она, ткнув его в грудь, придавив на камзоле пуговицу своим тонким и длинным пальцем, — Как же я рада тебя видеть... это так неожиданно!

Кинт словно остолбенел, он так много хотел сказать, но лишь вымолвил:

— Здравствуй...

У Маани чуть заблестели глаза, и она провела рукой по щеке Кинта.

— В тот раз я не обратила внимание на эти шрамы.

— Это из-за бороды, — немного смутился Кинт, — я ее не очень ровно подстриг недавно, и пришлось сбрить... в тот раз я тебя тоже, видел в другом наряде.

— Что, все так плохо? — улыбнулась она, сделала шаг назад и прокрутилась на месте.

— Ты великолепна.

— Пойдем, — Маани вдруг схватила Кинта за руку.

— Куда? Ты что, я же на службе...

— Брось, я должна познакомить тебя с отцом.

— Я думаю, это плохая идея.

— Что ты! Он будет рад познакомиться с тобой, пошли!

Маани потащила Кинта за собой, сквозь идущих по ковровой дорожке к лестнице людей. Они вышли на улицу, где полукругом стояли и беседовали богато одетые и важного вида мужчины.

— Отец!

Все обернулись посмотреть на того, кто прервал явно очень важную и деловую беседу.

— Отец, это Вакт! Тот самый, который помог мне в степи!

Высокий, широкоплечий мужчина, с массивным подбородком, цепким взглядом и явно не однократно поломанным носом оценивающе посмотрел на Кинта.

— Простите, — отец Маани отошел от своих собеседников и протянул руку Кинту, — очень рад знакомству, Артолэк.

Рукопожатие было крепким, а Кинт отметил, что в этих дорогих одеждах отец Маани себя не совсем уютно чувствует, голос был низким, приятным и Кинту даже показалось, что знакомым.

— Мне тоже очень приятно познакомиться с отцом такой смелой и великолепной девушки.

— Вы должны мне обязательно рассказать, что там случилось в степи, — сказал Артолэк, — а то мне кажется, что моя дочь что-то не договаривает, чтобы не расстраивать отца. А еще Вакт, я вам очень обязан и благодарность не заставит себя ждать...

Со стороны выставочного зала раздался звонок.

— Прошу прощения, но я в данный момент на службе, — сказал Кинт а потом обратился к Маани, — я освобожусь только завтра утром...

— Отец, — Маани надула губы и скрестила руки на груди, а ее отец вздохнул и сказал:

— А кто ваш начальник?

— Мой начальник далеко за перевалом, в форту, и я его здесь представляю.

— Понимаю... тогда, я приглашаю вас на завтрак в ресторане гостиницы... эм...

— "Снежный хребет", — помог Кинт.

— Да, верно.

— Господа, — из дверей вышел судья, — Через минуту начнется церемония открытия выставки, прошу всех в зал.

Церемония открытия началась выступлением балетной труппы под аккомпанемент струнного квартета. Кинт стоял у дверей, Маани в другом конце зала сидела в первых рядах зрителей и не сводила глаз с Кинта, и он не мог оторвать от нее взгляда. Так прошел примерно час, скорее пролетел, Кинт даже не заметил этого времени...

— Мастер-жандарм... Мастер-жандарм, — кто-то настойчиво дергал Кинта за рукав.

Обернувшись, Кинт увидел рядом с собой очень неприятно типа, если бы не дорогой камзол и белоснежная блуза, Кинт подумал бы, что какой-то рыночный воришка пробрался в зал.

— Слушаю.

— У меня для вас сообщение от господина Артолэка. Давайте выйдем на лестницу, не будем мешать почтенной публике.

— Давайте побыстрей пожалуйста, — сказал Кинт когда они вышли в коридор, — я ведь здесь по делам службы.

— Это не займет много времени... мне приказано передать эту записку и дождаться ответа, — неприятный тип протянул бумагу.

"Я надеюсь, вы понимаете всю пикантность ситуации, за дочь еще раз спасибо и человек, который передаст вам записку, после вашего ответа передаст вам еще кое-что. Мы договорились позавтракать, но я не могу себе и Маани позволить публично находиться в вашем обществе и надеюсь, вы все правильно поймете. Примите мою благодарность, и прошу вас, избавьте мою дочь от своего общества, это может ей навредить. Передайте посыльному свой ответ.

Артолэк"

— Передай господину Артолэку, что я все понимаю, и завтрак отменяется.

— Очень, очень благоразумное решение, — неприятный тип заулыбался, — пройдемте на улицу, мне надо кое-что вам отдать.

— Забери это себе...

Кинт повернулся и прошел обратно в зал, пытался найти Маани, но обнаружил только пустой стул. Кинта затрясло от злости и обиды...

Закончилась выставка, закончился праздничный ужин. Звено Кинта во главе со своим командиром ожидало распоряжений судьи у парадного входа. Отъезжали фургоны и повозки, увозя гостей в гостиницы. Их верхом сопровождали жандармы.

— Мастер-жандарм...

— Слушаю вас господин судья.

— Все ваше звено должно сопроводить меня и тех двух господ до моего дома.

— Как прикажете.

Несколько минут спустя Кинт наблюдал, как судья, Артолэк и еще один из гостей сели в фургон, а возница хлестнул четверку лошадей.

— Звено за мной, — скомандовал Кинт.

Фургон ехал медленно, Кинт распределил бойцов спереди и сзади фургона, а сам ехал по правую сторону, и так получилось что напротив одного из окон...

— ... можете не переживать судья, я сообщу своим друзьям в парламенте о ваших стараниях.

— Очень, очень на это надеюсь, ведь весной истекают мои судейские полномочия, а я столько сделал для нашего города... хотелось бы и дальше заботится о его процветании.

— Вопрос назначения вас на пост председателя городского совета считайте утвержденным.

— Я даже не знаю, как мне выразить свою благодарность...

— Просто постарайтесь, чтобы положение дел в этой дыре не изменилось.

— Это не составит труда.

— Кстати, о делах... в столице уже немного тесно, а порой скучно, и увидев сегодня, как изменился этот город, я наверное открою здесь пару борделей.

— Очень, очень надежное вложение средств, я со своей стороны окажу вам всяческую поддержку господин Артолэк.

— Что вы, для друзей просто Арк...

Кинт так дернул коня, что тот заржал и встал на дыбы...

— Минт, остаешься за старшего, я в форт! — скомандовал Кинт, и сильно ударив коня пятками под брюхо поскакал прочь, на ходу плавно спустив курок револьвера, когда успел его взвести... он даже и не понял.

Чуть не загнав коня Кинт скакал три часа по горной дороге, рискуя свалиться в пропасть, а потом, передав бедное животное заспанным конюхам в форте, он пришел в казарму и опустошив флягу с крепкой настойкой завалился спать накрыв голову подушкой...

— Кинт! Кинт черт бы тебя побрал! — размахивая фонарем Брэтэ шел по казарме, — какого дьявола ты приехал?

— Виноват господин капитан, — Кинт покачиваясь, встал с кровати.

— Может, объяснишь? — капитан поднес фонарь к лицу Кинта, — о небеса! Что с тобой?

Ноги Кинта стали ватными, свет от лампы какой-то пеленой затянул лицо капитана и Кинт рухнул на пол...

— ... я не знаю, может плохо вылеченные ранения... после кровопускания ему должно стать лучше, — приглушенные голоса доносились до Кинта.

— Минт, так что произошло?

— Я не знаю... злой он какой-то был, когда выставка закончилась, поехали судью сопроводить с гостями, а он вдруг сорвался и поскакал, крикнул только, что я за него остаюсь. А что с ним?

— Не знаю, у него жар, скоро должен прийти в себя.

— Ладно, расходимся, чего нависли как стервятники, — рыкнул Брэте, — Минт, побудешь с ним, как придет в себя, сообщи.

— Так есть, господин капитан.

Что произошло в тот вечер так и осталось для Кинта и главного конюха форта, который также выполнял обязанности лекаря, загадкой. Главный конюх пенял на раны, на которые может плохо влиять здешний климат и на возможное переутомление.

До снегов, когда перевал становится труднопроходимым Кинт при любом боестолкновении с кочевниками, разбойниками или контрабандистами словно искал смерти. От сослуживцев он отгородился, а капитан, стал все чаще посматривать на него с недоверием, хотя по вопросам службы к Кинту не было никаких претензий, даже наоборот, он часами проводил время на стрельбище под стеной форта, заставляя и свое звено упражняться в стрельбе, мог по долгу, изнуряя себя, упражняться в кулачном бою с другими жандармами.

Весна пришла как-то внезапно, теплый воздух рано принесло с южным ветром, и солнце с какой-то удвоенной силой топило снега в горах. А когда снег совсем растаял, и нужно было готовить первые патрули к выходу на маршрут, капитан Брэтэ, ярким солнечным утром приказал всему форту построиться у казармы.

— Вчера пришла телеграмма из канцелярии, точнее от вновь сформированного дорожного управления при парламенте. Все корпуса охраны дорог упраздняются, контракты со вчерашнего дня считаются расторгнутыми.

По строю пошел гул и ругательства в адрес парламента.

— Тихо! Все выплаты положенные по окончанию контракта сохранены. Все, кто хочет продолжить службу на благо терратоса, должны написать рапорта на перевод... в городскую жандармерию, в армейский или пограничный корпус. Здесь у нас в форту будет сформирован пограничный отряд, командир отряда прибудет завтра. Звеньевые, через десять минут у меня, все свободны!

— Вот тебе и раз... — вздохнул Минт, — что скажешь Кинт?

— К тому шло, еще в прошлом году все монаршие семейство уехало из столицы, а теперь все, власть в терратосе принадлежит парламенту.

— Все-таки толстосумы из гильдий добились желаемого.

— Похоже на то.

— И что думаешь делать теперь Кинт?

— Не знаю... для начала поеду в город и проведу недельку в борделе толстой Льюс.

— Хорошая мысль, — кивнул Минт, — я с тобой, не против?

— Нет, не против... только что ты потом будешь делать?

— Вернусь домой, что же еще... а там уж решу.

На Брэтэ было невозможно смотреть, почернел, осунулся... буквально за ночь. Когда Кинт и еще двое звеньевых вошли в кабинет, то застали капитана сидящим за столом, он, что-то черкая в бумагах, которых на столе лежали целые горы, тихо так напевал себе под нос, чего за ним вообще никто не замечал раньше.

— Видно, совсем погано капитану, — прошептал один из звеньевых.

— Чего шепчемся? — вскинулся Брэте, — значит так... подходим по одному, забираем бумаги на подчиненных, все подписано. За выплатами всех ко мне после обеда отправляем. С барахлом на складе сами разбирайтесь, и вот еще что... объявите там, что лошадей можно выкупить.

Звеньевые разобрали бумаги и уже собирались покинуть кабинет, но Брэтэ оторвался от писанины и сказал:

— Кинт, останься.

Кинт пропустил за дверь звеньевых и остановился.

— Иди сюда, садись, — кивнул на табурет у стола Брэтэ, — тут ко мне вчера человек один приезжал...

— Я видел, их вроде трое было.

— Это охрана... так вот, он уже вчера знал, что корпуса охраны дорог расформировываются... интересно да?

— Честно? Не интересно.

— А зря, — насупился Брэтэ, — этот человек знает, что все, кто с сегодняшнего дня начнет покидать форт, будут при неплохих деньгах.

— И?

— Кроме всего прочего, он просто заехал предупредить, что кое-кто в городе тоже знает об этом, а завтра про это будет знать все отребье с окраин.

— И?

— Да что ты заладил-то? — вскипел Брэтэ, — а ты знаешь, что этот мой вчерашний гость с другой стороны границы?

— Теперь знаю.

— Вот!

— Не понимаю, он заехал предупредить, что на жандармов в горах теперь будут устраивать зады, или то, что форт вот-вот подвергнется нападению с целью разграбления?

— Я не об этом, хотя засады возможны и предупреди ребят, чтобы поодиночке не покидали форт. Я о том, что этот человек, представлял другого человека, который заинтересован в найме опытных бойцов.