Но гордостью Лусетиуса, его детищем всегда был и оставался особняк на Парковой аллее. С виду ничем не примечательный длинный беленый дом, украшенный потемневшими от времени дубовыми балками, с буро-коричневой черепичной крышей, деревянными решетчатыми балконами и небольшими квадратными окошками в обрамлении зеленых ставен, он не возвышался в конце улицы памятником своему творцу — он вообще не бросался в глаза. Зато внутри него царили блеск и суета, рекой лилось вино, сверкали обнаженными плечами веселые, безотказные подопечные госпожи Лусетиус, вился лиловыми кольцами дым из шааширов... Даже последняя война не оставила на доме своего тяжелого отпечатка. Он выстоял. И вновь распахнул перед гостями свои двери — которые с тех пор не запирались ни на час.
Вот только не каждому удавалось подняться выше первого этажа: и курильня, и салон над ней были заведения с именем, с репутацией, даже со своей историей, а это стоило золота.
— Если в этом мире и есть лестница на небеса,— жмурясь от удовольствия, проговорил Райан Рексфорд, вновь прикладывая к губам мундштук,— то вторая ее ступень — точно здесь!..
Сын магистра щита втянул в себя ароматный пар, и стеклянная колба вспенилась бело-розовыми пузырьками. Развалившийся на подушках рядом с товарищем Нейл улыбнулся. Протянул руку к резному подносу с напитками, обхватил пальцами высокий запотевший стакан, сделал глоток и прикрыл глаза. Ему было хорошо. На языке ощущалась сладость пряных трав из шаашира, голова приятно кружилась, прохлада курильни мягко обволакивала тело — здесь хотелось остаться и жить! Так что с Райаном он был очень даже согласен. Сидящий напротив Зигмунд де Шелоу, розовощекий крепыш с круглым лицом и добродушными глазами, покосился на стакан в руке Нейла.
— Лимонная вода?— смешно морща нос, спросил он.— Опять? Брось ты эту кислятину! Только и радости, что лед грызть. У Лусетиуса всегда вино отменное, зря мы, что ли, целый кувшин взяли?
Сын герцога, не открывая глаз, покачал головой.
— Райан!— вознегодовал де Шелоу, картинно всплескивая руками.— Ну хоть ты ему скажи!..
Рексфорд, ткнувшись затылком в подушки, отправил к потолку белую дымную струйку. Передал обвитую ярким шелком трубку дальше — расположившемуся по левую руку от него четвертому товарищу — и взял с низкого столика гроздь винограда.
— Утихни, Зигги,— благодушно сказал Райан.— Не хочет, так его дело. Тебе же больше достанется... Но вообще он прав, Нейл. Сам не знаешь, от чего отказываешься.
— Мне и шаашира хватит,— безмятежно отозвался тот. Хмельное он пару раз пробовал, но как-то им не проникся. Да и отец, уж верно, будет не в восторге... — Всё равно по жаре потом домой возвращаться. Лучше уж 'кислятина'.
Старший товарищ пожал плечами и бросил в рот виноградину. Зигмунд с разочарованным полувздохом подал Нейлу курительную трубку. Компания нынче собралась небольшая, так что взяли на четверых малый сосуд.
Молчаливый сосед Райана Рексфорда шевельнулся.
— Кому этого может хватить?— пренебрежительно обронил он, вертя в пальцах трубку.— Так, баловство, запах один.
— Закон тоже один,— негромко напомнил сын магистра алхимии. Сделал еще один неспешный глоток и вернул стакан на поднос. Этого приятеля Райана Нейл не любил. За надменность, сквозящую в каждом слове, за вечно снисходительный тон и за полную неспособность держать при себе свое ценное мнение.— Дурман в Геоне запрещен. И смесей для шааширов это тоже касается.
— Кто бы сомневался,— хмыкнул тот, выпуская из ноздрей белый дым.— Оттого вы и пьете как кони. Или, вон, луговой травой дышите, если вообще ни на что духу не хватает...
'Так что же ты тогда тут сидишь, мундштуком давишься?'— раздраженно подумал Нейл, однако, уже наученный горьким опытом, в спор ввязываться не стал. Только настроение самому же себе портить. Плюнуть соседу в тарелку и поинтересоваться — не мало ли? — было любимым развлечением Фаиза ан Фарайя, и тягаться с ним на этом поприще охотников обычно не находилось.
— Ну, где уж нам до Алмары!— хохотнул Райан Рексфорд. Его, в отличие от Нейла, злой язык Фаиза только веселил, хотя, стоит заметить, ему и доставалось обычно меньше остальных.— Дикие люди, варвары нечесаные, что с нами такими делать? Ума не приложу.
Он с напускным сожалением развел руками. Зигмунд де Шелоу фыркнул — впрочем, несколько боязливо. Мягкий, добродушный по своей природе, он был для Фаиза отличной мишенью и порой не знал куда деваться от его нападок. Ответить он не умел, а прикинуться глухим, как Нейл, или посмеяться вместе с ругателем, как Райан, не мог по причине излишней чувствительности.
— Налей-ка мне вина, дружище!— отметив, как задрожали точеные ноздри алмарца, и предчувствуя неминуемое избиение младенцев, сказал Зигмунду Райан.— Не ударим в грязь лицом перед возвышенным соседом!.. 'Коней' я тебе, Фаиз, не обещаю, но сделаю всё возможное. Кстати, если уж ты так по родине заскучал — пошли записку Лусетиусу. У него тут и отдельные покои есть, для ценителей.
— А закон?— ядовито припомнил ан Фарайя. Метнул насмешливый взгляд на Нейла и добавил:— Нет уж, благодарю покорно, мне только заинтересованных свидетелей не хватало. Угли раздуть не успею, как кое-чей папенька на пороге нарисуется! Или смолчишь, а, эль Хаарт?..
Нейл зевнул.
— Конечно, нет,— обронил он равнодушно.— В окно высунусь, голосить начну, и явится за тобой взвод гвардейцев во главе с 'кое-чьим папенькой'. Королевскому магистру алхимии заняться-то больше нечем, кроме как по притонам бегать да иноземцев оступившихся ловить... Держи, Зигги.
Он протянул трубку де Шелоу. Алмарец, сузив угольно-черные миндалевидные глаза, негромко хмыкнул. Нейл приготовился было услышать в свой адрес очередную колкость на грани оскорбления, но ему повезло — Райан Рексфорд, залпом осушив свой бокал, выпрямился:
— Ну, значит, мы и без записок обойдемся! Пойдем, Фаиз. Законы законами, а пустой шаашир нам уж как-нибудь найдут.
— Компанию составишь, что ли?— хохотнул тот, поднимаясь.— Или протекцию?
Сын магистра щита белозубо улыбнулся:
— Там поглядим. Надеюсь, вы не заскучаете, господа... Фаиз, получаса нам хватит?
Алмарец окинул его снисходительным взглядом:
— Мне нет. А тебе и пяти минут довольно будет — эль Хаарт как раз к окну пробиться успеет. Пойдем.
Он обогнул низкий столик и направился к выходу из залы. Райан, кивнув друзьям, двинулся следом. Зигмунд де Шелоу вздохнул и сунул в рот мундштук.
— И к чему было змея этого с собой брать?— негромко, словно жалуясь, пробормотал толстяк. Теряющийся в складках жабо амулет с крупным аметистом тускло, обиженно блеснул.— Неужели самому нравится гадости про себя слушать? Не понимаю я иногда Райана!..
Нейл раздумчиво кивнул. Он тоже не понимал. Человека неприятней Фаиза ан Фарайя было еще поискать, однако наследник графа Рексфорда по какой-то неведомой причине ему благоволил. Райану всё было как с гуся вода — и злые насмешки над его собственными друзьями, и пренебрежительный тон. То, что никому другому даже не пришло бы в голову, алмарцу всегда сходило с рук или, точнее, с языка, который жалил иногда куда хуже змеиного... Одно дело — мягкотелый Зигги, которого не пинал только ленивый. Но Райан? Что он нашел в заносчивом, высокомерном иноземце, который даже не пытается ни с кем разговаривать по-людски? Сын герцога нахмурил брови. Этот вопрос уже давно не давал ему покоя, и ответа на него он, как ни старался, не находил. 'Ну не в дурмане же дело!'— тревожно подумал Нейл. Если от того же ан Фарайя частенько тянуло пряной горечью белого нуиса или сладковато-мускусным запахом хашима, то Райану вменить в вину было совершенно нечего. Тогда почему?.. Что такого он разглядел в Фаизе, что тому вдруг стало позволено едва ли не ноги вытирать о сына магистра щита?
Нейл, вздохнув, мысленно махнул рукой на них обоих. Только зря голову ломать — и это тогда, когда можно наконец хоть полчаса посидеть в тишине и покое, не выслушивая ничьих ехидных издевок! 'Нравится такая дружба Райану — так и боги с ним,— подумал молодой человек.— Мне какое дело?' Он устроился поудобнее и снова взял в руки стакан с лимонной водой.
— Точно вина не хочешь?— заметив это, сделал последнюю попытку де Шелоу. И многозначительно поднял вверх кувшин. Нейл с улыбкой покачал головой:
— Нет. Угощайся, Зигги. Только о закуске не забывай, не то будет как в прошлый раз.
Тот смущенно потупился. Вино он любил, а вот пить его не умел совершенно, за что частенько расплачивался не только тяжелым похмельем, но и крепким нагоняем от батюшки. Родители Зигмунда не были магами, зато маркиз де Шелоу, один из знатнейших и уважаемых дворян Геона, состоял при дворе, и каждый конфуз отпрыска бил по нему с удвоенной силой. Зигмунд отца любил, прощения каждый раз просил искренне, но со своим слабым желудком ничего поделать не мог.
— Мне бы твою силу воли,— печально обронил он, глядя на Нейла.— Но у Лусетиуса такое вино!..
— Лимоны у него не хуже,— рассмеялся тот.— А воля моя тут ни при чем, Зигги, у всех свои вкусы. Фаиз, вон, тоже вина не пьет.
Лицо де Шелоу исказила страдальческая гримаса.
— Лучше б уж пил,— буркнул он, с опаской оглядываясь на выход из залы.— Может, тогда хоть изредка на человека бывал бы похож... А я слышал, что дурман людей благодушней делает.
— Видно, раз на раз не приходится,— пожал плечами Нейл, прикладывая к губам мундштук. Запузырилась в колбе молочно-травяная смесь, гортань обволокло тягучей сладостью. Правда, уже не такой приторной, как вначале — должно быть, угли прогорели.— Райан сказал — полчаса? Тогда, наверное, нужно новый шаашир заказать. Этот совсем выдохся.
Зигмунд с готовностью приподнялся на подушках, вертя головой по сторонам. Махнул рукой кому-то из безмолвных слуг Лусетиуса, указал на столик. И, наполнив свой бокал, взглянул на приятеля:
— Мы после курильни на берег поедем. Ты ведь с нами?
Нейл задумался. На берег... Что там делать по такой жаре? Море ни капли не освежает, только в соли полоскаться. Еще ан Фарайя под боком — то-то удовольствие! 'И Cандру я уже сколько не видел,— запоздало вспомнил он.— А она и так из-за Райана на меня дуется. Да и тренировки мы совсем забросили, то у нее вечер занят, то у меня'.
— Не сегодня, Зигги,— проговорил молодой человек.— Я еще со вчерашней ночи толком не выспался. И с позавчерашней... К тому же, пловец из меня не ахти; дождемся остальных, да откланяюсь. Может, в другой раз как-нибудь.
Де Шелоу грустно вздохнул. Не столько потому, что ему так нравилось общество Нейла, сколько из-за перспективы провести остаток вечера один на один с Фаизом ан Фарайя. Защиты от Райана ждать было нечего — а значит, до самого рассвета придется терпеть ядовитое жало алмарца. 'Может, кто-нибудь еще присоединится?— с надеждой подумал Зигмунд.— Не отказываться же теперь, я уже пообещал, что буду. Райан, конечно, не обидится, но... Все-таки прав отец, нет у меня стержня!' Он, понурившись, пригубил еще вина. И взяв из рук товарища обтянутую шелком курительную трубку, откинулся на подушки.
Когда Нейл вернулся домой, уже начинало темнеть. Идти к Кассандре было рано, на ужин он опоздал, так что пришлось, подобно вору, тайком красться в кухню и шуршать по углам — поданных у Лусетиуса к вину и шааширу фруктов молодому здоровому организму оказалось недостаточно. Кое-как утолив голод остатками семейного ужина, Нейл наскоро вытер жирные руки чьей-то смятой салфеткой, развернулся к двери и услышал за спиной:
— Выходит, не показалось...
Голос принадлежал его светлости. Нейл, вздрогнув от неожиданности, выругался про себя и обернулся. По ту сторону приоткрытого кухонного окна стоял герцог эль Хаарт. Лица его в густых сумерках было не разобрать, но попавшийся с поличным Нейл ни на миг не усомнился в том, что именно сейчас на нем написано.
— Добрый вечер, отец,— выдавил из себя молодой человек.
— Добрый,— отозвался тот.— Приятного аппетита, Нейлар. Спасибо, что хоть не из помойного ведра... Чем тебе тарелки не угодили?
Сын не нашелся с ответом. Герцог шевельнул плечом:
— Если ты закончил, на что я очень надеюсь, то жду тебя в библиотеке. И, пожалуйста, не задерживайся, у меня еще много работы.
Он отошел от окна. Нейл, прислушиваясь к удаляющемуся поскрипыванию песка на дорожке, задумался. У отца и правда в последние дни не было ни одной свободной минуты — приближалось время ежегодной проверки крупнейших алхимических лабораторий Геона, что означало трехнедельное отсутствие магистра в столице, и герцог эль Хаарт с утра до вечера был занят подготовкой. 'Зачем я ему вдруг понадобился?— тревожился Нейл, покидая темную кухню.— Сердится из-за Райана и наших ночных гуляний? Или прознал про курильню? Так ведь я дурман даже не пробовал, и за Фаиза отвечать не обязан... А про Сандру и вовсе никому ничего неизвестно'. Он качнул головой. Неизвестно-то неизвестно, а лучше им поберечься, все-таки, уже не дети, спаси боги, если кто их вместе увидит! Скандал будет почище, чем с подложным письмом, да к тому же двойной: Кассандра теперь девица на выданье, а он еще и маг. Ко всему прочему — сын королевского магистра, которому такая дружба запросто может стоить должности. 'Чудо, что мы до сих пор еще не попались,— подумал он, шагая по темному коридору к библиотеке.— Поговорю я все-таки с ней сегодня... У Д'Элтаров сейчас через день то бал, то вечер, толпа народа в доме, да еще эти двое, с далеко идущими намерениями!'
Вспомнив о претендентах на руку и сердце будущей наездницы, Нейл скривился. Хоть он и не был знаком ни с сыном графа, ни с внуком герцогини, да и видел обоих только пару раз, мельком, они всё равно ему не нравились. Первый дуболом, даром что благородных кровей, второй — охотник за приданым! То-то женихи завидные! Сандра, конечно, в жизни ни за кого из них по своей воле не пойдет, однако родители ее очень на это рассчитывают. Знать бы, как сильно им не по душе Даккарай? И не настолько ли, чтобы все-таки заставить дочь отказаться от опасной затеи — любым доступным способом? Нейл почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой. Что греха таить, ему и самому были не по нутру эти проклятые драконы. Но полюби Сандра достойного человека и скажи ему 'да' — это еще куда ни шло, а вот насильно ее замуж выпихивать, только чтоб не летала, — нет уж, дудки!..
Коридор кончился. Молодой человек, отложив беспокойство о будущем подруги на потом, остановился перед дверью библиотеки, торопливо одернул жилет и вошел.
— Садись,— стоящий у раскрытого книжного шкафа с каким-то увесистым фолиантом в руках герцог, на мгновение обернувшись, кивнул в сторону кресла. Потом поставил книгу на полку и вернулся за стол.
— Я вижу, вы очень сблизились с Райаном Рексфордом,— тоже садясь, начал его светлость.— Нет-нет, я ничего не имею против! Онславный юноша, к тому же нашего круга, и я буду рад, если ваша дружба продлится долгие годы, так же, как моя с его отцом. Но поговорить я хотел не об этом. Ивовый день уже послезавтра, к нему по традиции приурочена помолвка его высочества, на которой, разумеется, обязан присутствовать весь двор, в том числе и мы с герцогиней. Это будет четверг. А уже в субботу я отправляюсь в Кэлхоун. Твоя мать едет со мной, вы же с Мелвином остаетесь здесь. Вы и госпожа Делани.
