Хусария

Следователю о том, что в яме парочка человеческих черепов торчит Ковальский говорить по врожденной скромности не стал. И к удивлению своих вахманов, напросился на следующий же день патрулировать как раз по окрестностям сожженого КаЦета, у деревни. Уже к вечеру получился улов, смысл и значение которого простоватые вахманы не оценили, зато Ковальский понял — он на правильном пути.

Пара хлопов тащили по тропинке тяжелый мешок, набитый чем-то круглым. Вот их и остановили для досмотра. Селяне пытались протестовать, но под дулами винтовок такое бунтарство проходит мигом. Да и рассказывать ухмыляющимся полицаям, что дескать капусту несут — было глупо. Вонь выдавала с головой. Но с отчаяния ляпнули про кочаны.

— Вот-вот, панове, у немцев как раз мешок капусты украли — мы ее и ищем! — глумливо улыбаясь, порадовал капрал злых, но уже испуганных мужиков.

— И как это вы их опознаете, немецкие или наши? — сдуру спросил его тот, что поглупее с виду был.

— А у немцев каждый кочан проштемпелеван печатью! Орднунг! Что переглядываетесь? Давайте, из мешка все вываливайте!

Понятно, что не капуста посыпалась.

Из вахманов самый глупый шарахнулся в сторону, как конь испуганный.

Хотя чего пугаться? Ну бошки и бошки. Ну гнилые, понятно.

— Понятно, капуста, говорите... Капустняк наваристый получается? — вежливо, но очень иронично спросил капрал.

Мужики только зло глянули исподлобья.

— Ну что волками смотрите? На кой дьябль домой гнилые бошки тащить? Говори давай. А то как людоедов арестую, Фрицы таких очень любят. К стенке ставить. Ну, рожи марьяжные? Что на месте зубы не подергать?

— Соседи...

— Что — соседи?

— Так не знают — пустое тащишь или нет. А если на раскопе надергал — так понятно, что не пустой идешь.

— А что самые вонючие выбрали? Свежее же есть?

— Свежие — шея крепкая, лопатой не отломать.

— Ясно. Ну собирайте свое дерьмо вонючее. С глаз моих исчезли, быстро!

Мужики радостно покидали 'капусту' обратно в мешок. И смылись мигом.

— Но, пан капрал, что это мы их отпустили? Даже не обыскали? — удивился один из вахманов.

— Не стоит! — кратко ответил Ковальский. Не стоит долго болтать, что один из мужиков — племянник солтыса, ругаться с ним не стоит... пока. И зубы молодые видел у пары голов из мешка — таким золотые коронки пока не по чину и возрасту были. Да и ерунда это, гроши дешевые.

Возникла одна мысль, только ее обдумать надо было.

— А ну-ка пошли до КаЦета пройдемся, посмотрим, что они тама рыли — сказал патрульным.

Ожидаемо раскопов оказалось уже много. И воняло из разрытых могил чудовищно, аж глаза слезились. Торчали черепа, позвонки, ребра, кости с зелено-сизыми ошметьями, странно розовые зубные протезы, волосы, куски сгнивших человеческих тел. А еще торчащие из перекопаной земли руки, ноги, запачканныее пылью чьи-то косы...

Капрал пнул валявшуюся нижнюю челюсть, задумчиво оглядел поле. Посмотрел на своих вахманов, которые определенно обалдели от всего этого. Потом неспешно пошел от рвов смердящих в направлении 'станции', куда приходили эшелоны с обреченными. Тут тоже воняло, но иначе — из бывшего 'вокзального' сортира, от которого теперь осталась просто огромная выгребная яма, засыпанная сверху углями и пеплом. Но хотя бы глаза не слезились.

Тут явно никто не рылся.

Ковальский определенно тому обрадовался.

Несколько дней ушло на то, чтоб выяснить — кто есть кто в этих местах. С деревенскими дел капрал категорически иметь не хотел — завистливые, жадные до глупости и постараются обмануть при первой же возможности. И уж если за пару коронок друг другу готовы пятки жарить — то уж чужаку тем более не стоит к ним соваться с умными мыслями, сожрут с костями. Тут горожанин толковый нужен. Перспективность сотрудничества понявший. Чтобы идею оценил и подхватил. И не немец — те черти всегда любое полезное дело доведут своим мелочным орднунгом до развала и гибели.

Лучше б поляк. Влиятельный. Но чтоб ему сила была тут нужна вооруженная. Чтоб при всей влиятельности — ручки были коротки. И раз речь о золоте — то ювелир или банкир.

Полиция все же многое знает. Скоро у капрала было в блокнотике три фамилии влиятельных панов из городка неподалеку.

Столковался с первым же из них — банкиром, имевшим такую благообразную рожу, как у премьер-министра довоенного правительства — то есть определенно мошенника первостатейного.

Но к капралу отнесся неожиданно вежливо, хотя чин-то убогий. Даже сигарой угостил, правда немецкой дерьмовой, эрзац — но сигарой.

Некоторое время ходили вокруг и около, прощупывая друг друга. Потом Ковальский изложил свой бизнес — план. И банкир его определенно оценил. Потом со смешком покаялся, что даже немного стыдно, что сам не додумался. Ну действительно — на виду же было, только подумать.

Вот капрал и подумал. Копать могилы — тяжелое и малопродуктивное дело — бедная там порода. Нет, конечно, золотишко и там есть — те же коронки, но их и немцы выдирали еще когда КаЦет работал, так что только если пропустили сгоряча что. Что-то обреченные должны были проглотить от отчаяния — но в такой гнилой требухе копаться — это еще более трудно и грязно. И поди пойми по этим осклизлым мертвякам — кто был богат, а кто — нищ.

Не стоящее усилий дело.

А вот куда бы сам Ковальский выкинул бы свои ценности, попади он в безвыходную ситуацию?

Тем более, что вариантов-то и нету — багаж из вагонов в пакгаузы увозят без разбора и обозначений — то есть обратно отдавать не собираются — а впереди баня и надо раздеваться догола. И жилых бараков не видать, лагерь невелик. Умному — достаточно, чтобы понять — тут конец всему. А богатые — нередко умные.

Отдавать покорно сокровища Фрицам?

Обидно до слез?

И куда деть?

А выкинуть в яму сортирную, благо она тут как ров противотанковый. Сделать последний жест, напакостить хоть так.

И раз капралу такое в голову пришло — то почему бы другие так не подумали?

Вот и предложил Ковальский ушлому банкиру делать деньги из говна. И тот ситуацию сразу же понял. Значит нужно десяток не слишком брезгливых горожан, несколько подвод, резиновые костюмы — такие у городских золотарей есть, видал полицейский.

И под вывеской 'торговля удобрениями' начать работу. Капуста отлично на человечьем дерьме растет. Золото же и камешки — тяжеленькие — и должны проваливаться на дно ям. За прошедшее время точно уже улеглись. Вот когда местные убедятся, что золотарей интересует только дерьмо и они успокоются — не видя конкурентов в мародерстве — аккурат возможность настанет глянуть, что там на дне лежит. А лежать должно много — все же человеческая порода, что через КаЦет проходила все свое добро привозила с собой. И прошло эшелонов много. Хоть по паре колечек с семьи... А уже наберется.

Банкиру, значит, надо прислать бригаду и обеспечить их транспортом, а Ковальский возьмет на себя охрану и оборону от местных. Чтобы не мешали, да и вообще с местной полицией не стоит ссориться.

Долго обсуждали процент вознаграждения, тут самое тяжелое место вышло, мало не охрипли. Но когда Ковальский выложил на стол пару безделушек из своего улова — банкир сбавил обороты и в итоге согласие было достигнуто. И даже предложил за драгоценности вполне приличную сумму — вначале-то хитрый полицейский посетил пару ювелиров в городке и сориентировался уже по цене. Очень недурно получалось, просто даже и неожиданно недурно.

Хорошо своих предупредил, чтоб не торопились золотом кидаться — и как в воду глядел. Продать банкиру — втрое дороже получалось, чем сельским жуликам. Ну да что с селян взять — им и так-то за глаза!

Немного времени ушло на то, чтобы с обеих сторон обеспечить это предприятие соответствующими бумажками, чтоб сторонняя публика не лезла, и никто нос не совал куда не надо. И вскоре приехали 'ныряльщики за жемчугом' и пошла торговля дермищем. Продавали дешево и с доставкой — местные покупали удобрение охотно, привыкли уже жить богато и денег не считать.

Сначала находки были редкими и не слишком ценными — дутое золото, всякие стразы и прочая дрянь вроде нескольких утопленных в сортире младенцев. Но чем дальше и глубже— тем шло богаче и богаче. Особенно когда раздобыл капрал пару миноискателей армейских, с ними совсем хорошо пошло.

А потом приперлись русские и пришлось эвакуироваться вместе с немцами. Хотя как потом узнал Ковальский — бизнес продолжился и при польской милиции. Но он и так сумел неплохо нажиться. Особенно учитывая, что капрал оказался наследником у своих вахманов — один пьяный утонул в канаве и никто не обратил внимание на шишку у него на затылке, благо удар был аккуратный — и утонул балбес мигом, сразу после удара, не успело на башке ничего набухнуть — сердце быстро перестало качать кровь и отек не проявился толком. А второй и вовсе застрелился. В тот же день.

Не до того уже всем было — русские танки совсем рядом грохотали.

С того и пошло благосостояние семьи Ковальских.

И да, своим ловким предком они заслуженно гордились.

Не стесняясь рассказывать про его успех...

— Понимаешь, зачем я тебе так все подробно изложил? — хмуро спросил отец.

Ежи кивнул. Глянул на повязку, что теперь украшала голову старшего в семье Лаховских. Ясное дело, ни пощады, ни перемирий не будет, а привычки в семейке соседа своеобразны. Не зря их предок обоих подчиненных убил и не поморщился. И его потомки этим гордились.

— Это хорошо, что соображаешь. У нас теперь уровень тревоги — темно-красный.

— Принято — серьезно кивнул сын.

И Ежи тут же заказал доставку недостающих деталюшек к револьверу. Как и ожидал — они были в каталогах и проблем никаких с доставкой не было, только деньги плати. Перевел требуемые суммы — и оказалось, что уже завтра можно забирать, видать склады есть рядом, под боком.

ПРОДА

Отец только в удивлении головой крутил, как ловко сын все это сделал. И высказал свое удивление вслух, на что сын только плечами пожал — ну ничего ж такого в этом не было, любой может!

И странно — даже не захотелось лезть в капсулу. Близкая реальная беда собой перекрыла игру. Было и еще одно — хотелось к своим девчонкам придти уже победителем. Не боясь, что в любой момент выдернут в реал. День-другой можно перетерпеть, благо его крестницы в деньгах сейчас не нуждались и знали, что делать.

Детальки, полученные по заказу легко встали на место отсутствующих и сломанных. И теперь курок взводился и спуск работал как надо. И барабан услужливо подставлял под боек еще пока пустые гнезда. Нелепый кусок старой стали как-то сразу превратился в оружие, потертое, поношенное, но не менее грозное и смертоносное. Патина времени даже как-то делала его вид внушительнее, чем у новехоньких, нетронутых стволов в магазинах. Матерый ветеран в сравнении с лощеными — но новобранцами — такое сравнение напрашивалось.

Порох отец и впрямь достал, да и капсюлей остатки в коробочке из-под пудры, давняя древность, дамы таким уже давно не пользовались. Как ни странно — а патроны собрали, соединив воедино пули, гильзы порох и капсюля без особых сложностей. И торжественно первые шесть встали на боевое дежурство в старый пистолет, войдя в барабан, как в свой дом. Вдохнув в древний Смит-Вессон новую жизнь.

Странное впечатление было теперь от старого пистоля — когда пустые гнезда нынче бликовали сверкающими пулями.

— Надо револьвер пристрелять, да и тебе стоит оружие в деле проверить. Все, что в кино показывают — то ерунда, пока сам не привыкнешь — ничерта не получится толком. Ну, как с молотком или компом — пояснил отец.

— Куда пойдем? Грохоту небось будет!

— В заброшку старую. Благо она как раз там, где в меня камень прилетел. И людей там нету, вечером тем более.

— А когда?

— Да хоть сейчас.

И переглянувшись — согласно кивнули синхронно. Да, тянуть не стоило. Темнело.

Начал моросить мелкий серенький дождик, и отец усмехнулся:

— Самая погода для коварной вылазки!

Заброшка — старые бетонные руины, которые разбирать было себе дороже и потому их оставили в покое были тут сколько Ежи себя помнил. То ли еще немцами построено, то ли позже советами — но сделано крепко. И никак не приспособишь к нынешним требованиям. Раньше тут еще сторож сидел, теперь давно уже никого не было, только остатки древнего забора и сломанный шлагбаум на въезде, от которого теперь остались только намертво врытые в землю стойки. Мрачно, темно и сыро. И чуточку жутковато. Несколько бетонных коробок, пошли в самую большую.

То ли цех тут был, то ли ангар для склада, а может и зал заседаний — просторная зала почти без окон.

— Вот и тир.

— Ага. Только осторожнее, тут где-то был провал, то ли люк сломанный, то ли просто кусок пола выпал — заметил отец.

Сын усмехнулся. Дыру эту в полу он и сам помнил. Было раньше — даже пытались туда лазить — но высоковато было и потом видно старая гидроизоляция протекла — подвал затопило и теперь внизу была вонючая вода с какими-то гнусными разводами. Среди местных ходили слухи, что это малая часть старой постройки и вниз уходят еще не то пять, не то шесть подземных этажей чего-то жутко секретного, чуть ли не со стоящими там 'Мессершмиттами' реактивными, но старший Лаховский над этим только смеялся — он с приятелями там лазил там в свое еще детство и ничего не было интересного — подвал, как подвал, только большой.

Сверху моросило — крыша этого сооружения был явно самым слабым местом, большей частью обвалившись внутрь бетонной коробки. Потому найти несколько гнилых досок и поставить их в виде мишени труда не составило.

Осторожный Ежи не поленился, сходил за шлагбаум, выглянул на улицу.

Никого. И фонарей даже горящих поблизости нет. Экономия энергии, которую старательно продвигали последнее время все политики. Темно и мокро. Чертыхаясь, вернулся.

Поглядели друг на друга, потом отец достал из рюкзачка тускло блеснувшее оружие. И на ощупь почему-то показалось теплым.

— Главное при отдаче удержать эту штуковину в руке, а то может стволом в лоб стукнуть. Револьвер старый и потому здорово тяжелый, на вытянутой руке не удержишь долго. Ствол вилять начнет. Можно вот так руку в локте согнуть, чтоб упереть его в бок, старая стойка такая, но лучше второй рукой снизу вот так поддержать. От бедра или там от пояса — лучше не стреляй, такое в кино хорошо, а тебе не надо зрелища, лучше, чтоб результат был — кратко проинструктировал отец.

продолжение следует