Погонщица единорогов

— А теперь — атакуем, — громыхнуло в ушах. — Запоминай.

Кукловод вернулся к своим обязанностям: мускулы скрутило так, словно кто-то решил превратить их в жгуты. Больно адски! Я даже завопил, не в силах удержаться, но боль, спустя пару секунд, стала ещё сильнее. Жгутики резко раскрутились и меня швырнуло в объятия врага, мимо хлещущих щупалец, прямиком в кучу жирных нитей.

В ноздри ударил такой смрад, что некоторое время я вообще не мог понять: отчего мне хуже, от запаха или боли. Хорошо кукловоду: он не ощущает того, что чувствует марионетка, а лишь направляет. Бей сюда, отсеки вот это, проткни здесь. А теперь — изобрази безумного лесоруба в зарослях тростника.

По-прежнему вспыхивало в поджелудочной, но теперь по телу шли волны жара. Меч, казалось тоже раскалился и лишь кровь, почти фонтанирующая из ладони, снижала температуру накала. Но оттуда же, из раны, мало-помалу пришла слабость, медленно, но верно превращающая руки и ноги в ватные валики.

Всё, сияние внутри окончательно погасло и мир вернулся к своему обычному темпу. Я спрыгнул с неподвижного монстра и побрёл в сторону. Отошёл на десяток шагов, оглянулся, чтобы взглянуть на врага и не смог удержаться на ногах. Потерял равновесие и шлёпнулся на задницу. Сквозь туман, плывущий в глазах, поверженное чудовище напоминало банальную груду мусора. Теперь я даже не мог понять: где у него раньше были щупальца, а где — всё остальное. Изредка наружу били чёрные фонтанчики, да продолжал распространяться мерзкий смрад.

Что-то бубнил Кровопийца, но я обронил меч и затухающий рокот полностью умолк. Но кое-какие звуки остались. Например, крики товарищей, сбросивших оцепенение и бегущих ко мне. На их лицах хорошо читалось изумление и что-то, подобное страху. Интересно, как это сражение выглядело в их глазах?

Первым подбежал Марк и присел, поддерживая меня за плечо. Тут же подоспела Света и протянула армейскую флягу.

— Пей.

Во рту реально — пустыня Сахара. Я сделал пару хороших глотков и только тогда сообразил, что пью нечто, по крепости лишь немного уступающее медицинскому спирту. Дыхание перехватило, но горло не ссохлось и ладно. Вытаращив глаза, точно какающая собака, я отдал посудину девушке. Света засмеялась и начала навинчивать крышку. Подошедший Морис с сожалением проследил за этим процессом, а потом вздохнул и пробормотал:

— Могла бы и ещё кому предложить.

Марк помог мне встать, после чего взял своей могучей дланью болтуна за шкирку и повернул в сторону зловонного труппа, медленно расплывающегося по земле.

— Завалишь такого, в одиночку — получишь всю флягу.

Джон упсти пару коротких толстых стрел в мерзкую тушу, но та никак не отреагировала. Кивнув ковбойской шляпой, стрелок удовлетворённо сказал: "Ес!", причем именно это слово у него почему-то получилось с акцентом.

Ядовитое пойло Светланы разогнало туман в глазах, хоть обычно употребление спиртного приводило к противоположному результату. Ганс осмотрел мою правую ладонь, протёр кровоточащую рану и покачал головой. Потом предложил забинтовать.

— Не стоит, — откликнулся я и подобрал своего металлического напарника. — Но всё равно, спасибо. Не волнуйся, эта рана быстро заживёт.

— Как ты его уделал! — восхищённо цокнул языком Франк и даже присвистнул. — Я только успел в стойку стать, а вы — фьють! И какие-то тени вдалеке. Десяток секунд и всё.

— Тридцать четыре, — уточнил Егор, осматривая труп монстра. — Никогда раньше таких не встречал. Впрочем, догадываюсь, почему.

— Если бы хоть раз встретил, уже бы тут не варнякал, — озвучил его мысль Семён. — Я слышал, в могильниках эта дрянь водится. Вроде бы раньше питалась исключительно падалью, а потом расплямкала живое и...Ты, кстати, внимание обратил?

Егор, сидевший на корточках, прищурился и кивнул. Потом оба посмотрели на меня.

— Что? — спросил я, засовывая Кровопийцу в ножны. Меч вновь затянул свою угрожающе-заунывную песню. — Чего вы так уставились?

— Степь да степь широка-ая, — пропел Семён и повёл могучей рукой. — И посреди голой степи, прямо на пути нашего отряда сидит эта гнида. Причём, заметь, мы десятки раз шастали по Печати, но ни разу не встречали ничего похожего. Да и штука эта — не отсюда, леший бы её побрал Печать не способна ни изменить её, ни как-то повлиять.

— И дальше? — угрюмо спросил я, начиная понимать, к чему он клонит.

— И нападала она исключительно на одного человека, — добавила Саша. — Атакуй она кого-то из нас — тому бы точно капец пришёл. И ещё, я-то поболе этих оболтусов знаю. Рассказывают, что когда Жижа, так эту тварь на севере зовут, получает достойный отпор, то распадается на змей и червей. А те уже расползаются в стороны. А тут атаковала до последнего

— Вот, даже не знаю, радоваться тому, что ты с нами или слёзы лить? — весёлая рожа Мориса цвела и пахла. — Если нападёт жуткое чудовище — ты его враз одолеешь. А с другой стороны, нет тебя — нет и чудовища.

— Балабол, — хмыкнул Егор. — Но в одном он прав: ты у нас — под особой опекой.

— Кого? — нет, я догадывался, что путешествие выйдет не из простых. Однако, реальных неприятностей ожидал лишь на болоте. Ну, по канонам жанра. А до этого мы должны были просто идти, разговаривать за жизнь да рассказывать байки у костра.

— у Печати имеются свои повелители, — задумчиво протянул Егор. — Очень могущественные. Обычно они напрямую не действуют, со слов деда — сидят в каком-то надпространственном коконе, где их не достать. А вот задумать какую-то пакость исподтишка, способны.

— И чем же я удостоился такой чести?

— Спросил Лорд-Защитник последней Леди, — покивал Франк. — Похоже, повелители решили убрать последнюю силу, которая может противостоять их войску. А для этого достаточно удержать Леди в плену десяток-другой дней, и за это время прикончить спящих единорогов. А тут — ты. И ничего особенного не делаешь, просто ломаешь планы, которые они строили сотни, а то и тысячи лет.

— Так что можешь спать спокойно, — Морис хлопнул меня по плечу. — Бояться абсолютно нечего.

— Хватит страшилок, — Семён достал из потёртого кожаного планшета лист бумаги и показал Егору. Командир проследил за пальцем мечника и нахмурился. — С этими вашими ямами да монстрами мы здорово отстали от графика. По плану, к завтрашнему обеду мы должны были выйти к болоту.

— Обед — это хорошо! — почти пропел Морис и заработал угрюмый взгляд Ганса. — Сегодня был обед?

— Морис, любимый, ты совсем забыл, — Саша потрепала его по щеке. — мы же перешли на трёхразовое питание: понедельник, среда, суббота. Вчера ты уже пообедал, значит, следующий раз — завтра.

— Я запомню, — хрюкнул Егор и повернулся ко мне. — Ты как? Идти можешь?

В теле ещё ощущалась неприятная слабость, но зверское пойло здорово помогло и дрожь в ногах прекратилась. Поэтому я просто кивнул.

— Вот и славно. Привал — через три часа. Тогда же и перекусим. Всем — ноги в руки и булки не расслаблять. Сами видели, какая пакость происходит.

Скорость нашего движения увеличилась почти в два раза, но сил пока хватало. Рукоять Кровопийцы постоянно находилась в ладони, так что рана заживала очень медленно и постоянно болела. Видимо по этой причине голос клинка ощущался особенно отчётливо, точно угрюмый певец шагал рядом со мной. Казалось, стоит обернуться и среди шагающих спутников я увижу угрюмую физиономию...Как мог бы выглядеть клинок я пока не придумал.

— Слушай, — сказал я очень тихо, чтобы не привлекать внимания остальных. — а что случилось с твоим предыдущим партнёром? Я нашёл тебя рядом с трупом у которого оторвали голову.

— Боишься кончить так же? — в голосе меча ощущалась насмешка. — Кстати, старайся говорить, не открывая рта. Твоё плямканье здорово мешает.

— А ты можешь не так громыхать? — поначалу давалось с огромным трудом. Мысли пытались разбегаться, не обретая конкретных форм.

— Не мог раньше попросить? Это — боевой глас, а я иногда просто забываю. Так вот, дружище Михаил, тот, кого ты нашёл, был братом моего последнего напарника. Они жили на самой границе Печати, типа пограничного поста. Партнёр успел обзавестись семьёй, а у брата не задалось. Думаю, он стал завидовать: у брата — и слава, и сила, и красавица жена с детьми. Поэтому, когда Меченые сделали вылазку, брат решил ухватить часть славы с известностью и украл меня. Украл и пошёл навстречу Отмеченным.

— И что? — спросил я, вспоминая разрушенный дом и останки убитых внутри. — Что пошло не так?

— Да всё, — неохотно отозвался Кровопийца. — Никто не удосужился предупредить несчастного дурачка, что связь с проклятым клинком можно установить, только после смерти его предыдущего обладателя. В руке придурка оказался обычный кусок металла, которым он даже не успел воспользоваться: Меченые — сильнее и быстрее обычных людей. Сначала убили вора, а потом я ощутил, как разорвалась связь. Значит, мой напарник погиб. Я видел всё в твоей голове, можешь не рассказывать

— Глупо получилось.

— Как и большая часть всего, что происходит.

— И ещё, — я замешкался, не зная, как правильно сформулировать вопрос, но тут же услышал гулкий хохот меча.

— Да, у меня действительно есть ещё два брата и кое кто, о ком ты не знаешь. Братьев кличут Бессонник и Душегуб. Михаил, поверь, тебе очень повезло, что ты получил именно меня. Хоть должен признать, что Бессонник равен мне по силе, а Душегуб даже превосходит.

— Тогда, в чём выгода?

— В той дани, которую мы берём у партнёров. Ты делишься всего лишь кровью, а это легко исправить. Бессонник забирает у человека возможность спать. Сначала — немного, а потом — всё больше и больше, пока мечник не сходит с ума, не в силах отличить реальность от кошмара. Ну а Душегуб...

— Губит душу? — резонно предположил я и получил в ответ гулкий хохот.

— Умный какой! Сам догадался или подсказал кто? Не губит — лишает. Откусывает по маленькому кусочку. И душа — такая субстанция, которая не восстанавливается, как кровь. А когда она заканчивается, человек становится живым придатком своего меча. А брат...Его отец делал последним, когда разум почти оставил мастера. В общем, большая часть его безумия перешла в клинок. Ну, сам понимаешь.

Я, честно говоря, не совсем понимал. Поэтому спросил, про отца-создателя живого оружия. Кажется, Кровопийца не очень желал беседовать на эту тему, и я ощущал сухость его речи.

— Многого тебе сказать не могу. Всё же он был человеком, а я — мечом. Сам себя он называл Комаром и очень при этом веселился. Мы с братьями были последними из тех, кого он создал. Ещё я встречал упоминания о секире Навей и луке Смерть, но сам с ними никогда не встречался

— А с братьями?

— О, очень часто! — казалось, мой собеседник скрежещет зубами. Сначала наши партнёры бились бок о бок, а после, по мере того, как братья брали свою дань, всё больше отдалялись. Последний раз я встретил Бессонника полторы сотни лет назад, когда мы разгромили армию Меченых. Им орудовал Отмеченный, и ловко так орудовал, пока его не нанизали на рог. Куда брат делся после — понятия не имею.

Разговор пришлось прервать, потому что мы вышли на край глубокого крутого лога. Внизу медленно бежала река и росли скрюченный деревья, напоминающие ивы, изуродованные тяжёлой болезнью. Спускаться приходилось очень осторожно, потому что рыхлая земля то и дело осыпалась под ногами. Оставалось цепляться за чахлые пучки травы, надеясь на то, что они выдержат вес тела. Гансу не повезло: он ухватил едва живой кустик, вырвал его с корнем и покатился вниз по склону. К счастью, Марк и Семён успели ухватить здоровяка; кто за ногу, кто — за шкирку и остановили падение.

Став на четвереньки, Ганс долго шипел что-то ругательное на немецком. Потом выдохнул и поблагодарил спасителей. Морис посоветовал здоровяку меньше кушать мяса, а Франк посоветовал шутнику взять в рот лягушку. Но не есть, а просто дать ей там некоторое время пожить. Последнее предложение все встретили одобрительным гулом, и Морис надулся.

— Может остановимся здесь? — предложил Ло, когда мы подошли к реке. Внизу оказалось зябко, точно мы разом переместились в середину осени. — Глубоко — костёр не увидят. И вода рядом.

— А если — враг? — спросил Марк и ткнул пальцем в крутые склоны. — А мы тут — как на ладони.

— Выставим часового, — не сдавался азиат. — В конце концов мы так всегда делали.

— Вообще-то, дело говорит, — согласился Егор и поймав недовольный взгляд татуированного обладателя секиры, спросил. — Что такое? Действительно ведь: поставим сторожа — пусть смотрит.

— Не нравится мне тут, — Марк пожал покатыми плечами. — Точно кто-то на грудь наступил и давит.

— У кого-нибудь ещё есть возражения или предчувствия? — поинтересовался командир и получив отрицательные ответы, резюмировал. — Марк, ты меня конечно извини, но твои предчувствия...

— Золотой баран, — подсказала Светлана и все рассмеялись. — Ночевать в луже оказалось просто восхитительно! А в трактир так никто и не пришёл.

— Ладно, — сдался Марк. — Может, просто давление.

— Ты ничего не ощущаешь? — спросил я Кровопийцу. — Никаких ловушек, врагов или ещё чего?

— Спать хочу, — в очередной раз озадачил меня клинок и на этом разговор прекратился.

Света и Саша коротко посовещались и сообща решили, что лучшим местом для привала выглядит углубление в склоне лога. Здесь пласт почвы нависал над головой, прикрывая отдыхающих. Ганс и Марк развели огонь, использовав какие-то странные коричневые кристаллы. Топливо давало сильный жар и почти не дымило. Как пояснил Семён, такие штуки они использовали лишь во время подобных рейдов, потому как стоили они весьма недёшево.

Джона отправили наверх, пообещав сменить через час. Франк и Морис затеяли спор, как лучше приготовить сушёное мясо, причём Морис начал вдаваться в такие кулинарные подробности, что Семён, устанавливавший котёл на треногу, приказал ему не выделываться, а готовить еду. Ло носил воду из реки, всякий раз тщательно проверяя серебряной палочкой качество булькающей влаги. Егор сидел на плоском камне и хмуря брови рассматривал подошвы ботинок нашего часового, торчащие над обрывом.

Поскольку все, кроме меня, оказались при деле, я ощутил себя несколько бесполезным. Попытался предложить помощь, но встретил дружное сопротивление со стороны кулинаров. Ло объяснил, что ему осталась пара-тройка ходок, а Семён, Ганс и Марк успели закончить работу чуть раньше. Возникло сильное подозрение, что Лорда пытаются оградить от обычной работы. Вот бы ещё на рабочем месте так! Сказать: Лорд изволит почивать. Мечты, мечты... Девчонки штопали чьи-то кожаные штаны и непрерывно шутили, подкалывая мужчин

— Присаживайся, — сказал Егор и подвинулся на своём булыжнике. — Миша, тебя не игнорируют и не берегут, как ты мог бы подумать. Просто у нас, у каждого, есть обязанности. У каждого — свои. Ты — человек новый, обязанностей для тебя пока не нашлось, поэтому просто присядь и не мешай. Ну, если хочешь, можешь помочь девчонкам штопать одежду. У них этого добра — завались.

— Спасибо, — нервно хихикнул я.