В этот момент Рокуро активировал технику. Пространство в одно мгновение заполнила пелена плотного холодного дыма, полностью накрыв нас и оставшуюся поблизости парочку вражеских шиноби. В серой пелене бесполезен был бы даже шаринган. Хотя инфракрасное излучение дым пропускал, так что я в нем ориентировался неплохо.
Молнией переместился к первому противнику, на ходу разрезая его по диагонали. Кусанаги режет, не встречая сопротивления, что на скоростях Шуншина просто бесценно: удар обычным мечом мог вывернуть мне руку и замедлил бы в любом случае. Мой же клинок позволил мне без остановок переместиться ко второму ниндзя. Взрыв! Еле успеваю выйти из вспыхнувшего бутона злого огня, смешанного с осколками камня.
Скольжу сквозь медленно плывущие в воздухе камушки, сбивая некоторые из них мечом. И едва не наступаю на новую мину. Стихия Взрыва! Проклятье! Ладно! Расти, Кусанаги!
Клинок меча поглощает чакру, вспыхивая лазурью. Сияющая полоса металла вспорола быстро редеющий под порывами техники Ветра дым. Резко потяжелевший Кусанаги потянул меня вперед, своей массой разрезая тело шиноби. Быстро возвращаю меч в исходную форму.
Лоскуты дыма стремительно уносит в сторону ветер, открывая меня взору двадцати шиноби Камня. Прекрасная, наверное, картина. Я в сумраке леса свечусь, как ель новогодняя, пылая янтарным пламенем техники Shichi Tenkohō, и Кусанаги в руке, словно материальный луч лунного света. Под ногами медленно растворяются взрывные печати. В стороне оседает расчлененный труп.
И их двадцать. Слишком много. В одиночку со своей скоростью я бы с ними, скорее всего, справился, но у меня тут генины за спиной. И Хаяте Абураме, активно жестикулируя, предупреждает, что в лесу еще несколько групп.
Как же паршиво...
Эх, что поделать?! Расти, Кусанаги!
Сияющее лезвие выросло метров на сто, со свистом взрезая воздух. Навалившись всем телом, словно траву, скашиваю широкую просеку в лесу. Может, хоть кого-то стволом придавит. Дальше двигаюсь только на скоростях Шуншина. В одно мгновение оказываюсь у первого врага, разрезая шиноби. Волнистое лезвие даже не успевает окраситься кровью, по-прежнему сияя серебром. Противники глупостью не отличались. Я успел обезглавить второго шиноби, когда остальные брызнули в стороны, ретируясь с падающих деревьев и пытаясь увести меня за собой, чтобы оторвать от генинов.
Не дождетесь! Sen'ei jashu не требуют печатей: четыре змеи вырвались из печатей на левой руке. Обычно мгновенная техника ускоренному сознанию показалась слишком медленной. Тела змей двигались медленно, но все же достали ближайшего шиноби, обвивая его. Рывок, и тело летит в мою сторону. Кусанаги пронзил голову врага, даже не заметив сопротивления. Следующим пал ниндзя Камня, решивший защититься от моего меча каменной броней. Сверкнувшее лезвие, высекая снопы искр, разрубило глупца, возомнившего себя неуязвимым.
Черт! В меня полетели Каменные Пули! Ryū no gōon!
Воздух сотрясся от сильнейшего звукового резонанса. Правильно выбрав частоту Рева Дракона, сумел рассыпать в пыль около половины булыжников. Наваки поспешно возвел грязевую стену. Слабенькая, но пронизанная проклятыми печатями, она с легкостью выдержала град осколков и удар каменных снарядов. Абураме попытался мне помочь, наслав кикайчу на врагов, но на его жуков накинулся зло жужжащий рой ос. Кто-то из клана Камизукру сражался против нас. Совсем плохо дело.
Такими темпами держать дистанцию не выйдет. Придется сближаться и надеяться, что генины продержатся до тех пор, пока я не расправлюсь с видимыми врагами.
Рывок вперед. Успеваю заметить, как один из противников пытается использовать технику Замены, в Шуншине отступив назад и оставив вместо себя клона. Наверняка с какой-то запечатывающей техникой, чтобы лишить меня Кусанаги. Первым делом подскочил к ловушке: Gogyō Fūin! Моя ладонь, горящая недобрым пурпурным пламенем, впечаталась в солнечное сплетение клона, блокируя ток энергии вокруг очага чакры.
Клон рассыпался комьями грязи, заключенное в нем фуиндзюцу рассеялось, свернувшись само в себя. Моя рука проносится сквозь разрушающуюся куклу. Gedō no In: Fū! От мастеров фуиндзюцу избавляюсь в первую очередь! Новая печать пурпурным огнем впилась в не успевшего среагировать противника. Языки злого пламени заструились по его телу, перекрывая ток чакры и блокируя способности. Крик невыносимой боли еще не успевает вырваться из его рта, когда я перемещаюсь к следующему противнику.
Кусанаги поет, взахлеб вкушает кровь и горит все ярче. Меня пытаются заманить в джуиндзюцу — метнул клинок в шиноби-приманку. Меч уперся гардой в пронзенное солнечное сплетение. Складываю печать Противостояния — Кусанаги завертелся, потроша противника. Легкое движение ладонью в сторону — оружие отсекает ноги у слишком медлительного ниндзя. Все, хватит тратить чакру, возвращаю меч в руку.
Все-таки ушел слишком далеко. Ивовцы смогли окружить меня. Слышу сверху нарастающий гул ветра и в последний момент успеваю выпрыгнуть из-под рухнувшей с небес скалы. Ухожу обратно к генинам под прикрытием поднявшейся пыли. Клинок Кусанаги мелькает вновь, унося жизнь очередного врага.
Когда твои противники в несколько раз медленнее тебя — это просто прекрасно. Одно печалит: минуты медленно утекают, а врагов вокруг до сих пор слишком много. Я надеялся, что они побегут, понеся серьезные потери, но этого не произошло. Либо они видят, что мои силы стремительно уходят. Либо они знают Наваки. Да и Рокуро с Хаяте цели заманчивые.
Вот проклятье! Дал же Хирузен команду!
Я вертелся ужом, скользя меж Каменных Игл и уворачиваясь от Каменных Пуль. Меня спасал только клинок Кусанаги. Он не знал преград, разрезая любую защиту. Техники земли прекрасны в обороне и нападении, но мой меч вспарывал Каменную Кожу и пробивал насквозь Грязевые Стены. Единственное, чего стоило бояться — это запечатывающих техник.
Противники кончились внезапно. Когда я нанес очередной удар мечом и почувствовал резкую боль в груди, то сначала решил, что пропустил очередной удар. Используя технику Замены, обновил тело и осмотрелся. Врагов не было. Боль была лишь следствием разорвавшейся от перенапряжения аорты. Метод Семи Вдохов все же слишком опасен с моим несовершенным телом, которое даже после полного восстановления нестерпимо горело от боли.
Измочаленная Система Циркуляции Чакры отдавала в мозг реальной болью. Деактивировал Shichi Tenkohō, все равно я не смогу ее больше использовать. На еще одну Замену у меня чакры уже не хватит.
Настороженно осмотрелся. Сердце успокоилось, и пульс больше не шумел в ушах. Неестественная тишина навалилась, дезориентируя больше, чем шум битвы. Ни шума ветра, ни шелеста листьев. Мертвецкая тишина израненной ниндзюцу земли.
Вокруг словно танковый батальон пронесся. На несколько сот метров вокруг лес сметен, из земли торчат корни и переломанные стволы деревьев. Земля перепахана техниками Стихии Земли. Медленно вьется дымок над подпаленной листвой. Пахнет гарью, влажной почвой и кровью. Хорошо еще, что с помощью Замены удалось самому избавиться от налипшей грязи.
Кое-как заковылял в сторону источника тепла. На огонь не похоже — кто-то живой. Все зверье разбежалось, значит, это либо враг, которого нужно добить, либо свои. Оказалось, свои.
— Рокуро, Наваки — с трудом выдавил я, когда уловил знакомый запах. — Вылезайте. Пора уходить. Где Хаяте?
— Здесь, — тихо прошептала тень в стороне от лежки генинов.
Черт! Как этот рассадник паразитов умудрился спрятаться от меня?! Я слишком устал...
— Орочимару-сенсей, — тихо позвал меня Сарутоби. — Помогите мне... с Наваки.
Ох, не понравился мне тон Рокуро.
Кое-как пролез меж стволов поваленных деревьев и с удивлением понял, что попал под сплетенный из корней купол. Похоже, именно здесь генины прятались во время битвы. В переплетении корней болталось два пронзенных ими трупа. Неестественно белая и гладкая древесина окрашена алым, с нее на землю медленно капает вязкая кровь. Еще не успела свернуться.
И Наваки...
Его тело тоже было здесь. Почти по грудь раздавленное глыбой камня. Зараза...
— Он защитил нас, использовав Мокутон, — шмыгнув носом, произнес Рокуро. — Когда понял, что бежать не сможем.
Ну, да. Без ног бегать неудобно, конечно. Вот же ты мелкий черт, Наваки.
Я без сил упал возле парня. Руки сами сложились в нужные печати. Каменная глыба, словно от пинка, взлетела, раздробив древесный купол, открыв неприятный вид на останки. Да, тут и Цунаде помочь не сможет. Только воскрешение. Но... Какой смысл?
Проклятье!
Под сложенными в печать Змеи руками издевательски блестит кристалл из ожерелья Первого Хокаге. Запятнанный кровью. Такой Цунаде лучше не отдавать. Аккуратно сняв с парня украшение, спрятал его в призванную змею — если что, она вернет его даже в случае моей смерти. Наваки же...
Тело Сенджу оказалось в свитке, запечатанное техникой из арсенала команд-чистильщиков. У меня нет времени уничтожать генетический материал огнем — рядом могут быть еще шиноби Камня. Но это не повод оставлять врагу геном пробудившего Мокутон человека.
— Хаяте, просканируй местность, — приказал Абураме я. — Нужен кратчайший путь к Стране Огня. И есть в округе враги или нет? Рокуро, при первом же намеке на опасность — дыми.
А сам я занялся грязной, но необходимой для Деревни работой. Самому собрать генетический материал убитых.
Мясницкая работа приносила садистское удовольствие опустошенной душе. Не ожидал, что смерть Наваки так сильно заденет меня. Даже богатый урожай геномов не вызвал никаких эмоций. Стихия Взрыва, клан Камизуру, члены которого владеют Стихией Пыли — все это тлен.
Что я скажу Цунаде и как буду смотреть ей в глаза? И как быть с самим собой? Раньше никогда близкие мне люди не погибали от моих ошибок.
Этот же вопрос продолжал мучить меня и спустя три дня, когда я уже был в Конохе. Посмотреть в глаза Цуны я так и не смог, просто вручив ей чистый от крови амулет Хаширамы перед входом в морг. И ушел. Не знаю я, какие слова говорить в такие моменты. И не хочу знать, если честно. Поэтому позорно скинул ответственность за успокоение подруги на Джирайю, который пришел вместе с Сенджу.
Уже дома я смотрел в лицо Наваки и размышлял о жизни и смерти. Передо мной в физиологическом растворе висел клон внука Хаширамы. Достаточно доработать Эдо Тенсей, и тело может стать живым. Души в Чистом мире сохраняют свою личность, пока в них есть чакра. И душу можно вернуть в тело, но... Как я объясню это? Какие это несет риски для меня? И, главный вопрос, нужно ли это мне и самому Наваки?
Ответ, в общем-то, если отбросить рефлексию на почве чувства утраты, давно уже мне известен. Его я нашел еще в прошлой жизни. Попытки бороться со смертью — лишь порождение человеческого эгоизма. Зачем мне своими кривыми руками лезть в посмертие хорошего парня? Через несколько сотен лет его ждет новая жизнь с нуля, и это здорово.
И вообще, возможно ли доработать Эдо Тенсей, чтоб получить не зомби, а живого человека? Придется изменять основы техники, не уверен, что у меня получится.
Решительно отвернувшись от клона, вернулся к рабочему столу. В подземной лаборатории бардак сохранился без каких-либо изменений с момента моего отбытия на очередную миссию. И в нем хранился секрет возможного спасения Наваки.
Нужно предотвращать случайности, а не пытаться нарушать законы природы. И использовав знания, в беспорядке хранящиеся в свитках на моем столе, я мог бы увести генинов из Страны Деревьев без потерь среди них. Наверняка бы смог. Но экспериментировать над собой перед миссией я не рискнул. Не хватило времени на опыты. Не знал последствий и побочных эффектов. Благоразумно отложил эксперимент на потом. Возжелал большего. И теперь только и остается кусать локти.
Техника Перерождения, Ikeru Tensei, над которой я работал почти с самого осознания себя в этом мире. Техника, которая в идеале решит все мои проблемы. Даст силу, новое тело, нормально функционирующие чужие кеккей генкай. Десятки трупов лежали на пути к этой технике, пусть даже большая часть из них — просто клонированные организмы. Главное, это труд. Огромные вложения в установку репликаторов, их обеспечение, закупку реагентов и питательных растворов, обслуживание техники. Боже, как же сложно было следить за лабораторией только с помощью теневых клонов! Да еще и прятать ее от появившейся в доме Соры.
Все, сегодня я все же ее применю, мою технику. Хватит ждать! Война началась, и в ней я уже не буду мальчиком на побегушках. Уже почувствовал, что придется в ней пережить. Нет смысла искать новых геномов. Хватит пока собственного кеккей генкай да улучшенных геномов Чиноике, Сенджу и Узумаки.
Быстро пробежавшись взглядом по раскиданным свиткам, словно надеялся на внезапное озарение, все же приступил к главному. К практикуму по биотехнологии.
Расчистить рабочую зону. Разогреть водяную баню. Обеззаразить руки, инструменты, поверхность стола. Приготовить стерильные емкости. Из-под стола осторожно выкатить блестящий полированным камнем сосуд Дюара. Заполнить его жидким азотом оказалось той еще эпопеей, но без этой жидкости многие мои опыты просто становятся нереализуемыми. Найти помеченный иероглифом, обозначающим дракона, черпачок. Открыть крышку, из горлышка сосуда повалили тонкие струйки пара, быстро достать черпачок, стряхивая с него капли жидкого азота. Закинуть биоматериал в водяную баню, закрыть крышку сосуда — хранимые там зиготы и бластоцисты клонов мне еще могут пригодиться.
Оттаявшие зиготы с нужной ДНК поместить в подогретый раствор цитрата натрия и под микроскоп, оценить их состояние. Нужно выбрать наиболее жизнеспособные и с помощью пипетки перенести на питательную среду в чашках Петри. Для моей техники этого достаточно. Ну что...
— На первый взгляд все готово, — задумчиво смотрю на образцы искусственно созданной ДНК.
Невооруженным взглядом их и не видно, но там, в стеклянных чашках, они точно есть. Моя прелесть!
— Рискнешь?
Мицуко, как обычно, говорит под руку и появляется абсолютно бесшумно. Проклятье! Задумался. Даже забыл, что нарочно вызвал ее из Страны Рисовых Полей на тот случай, если что-то пойдет не так. Не на Юки же мне надеяться, в самом деле.
— Конечно, — решительно отбрасываю сомнения и отвечаю я матери. — Надеюсь на тебя.
— Хорошо, — ответила Мицуко, горделиво посверкивая медовыми глазами.
Ну что ж. Кариотип свой изменил я не сильно, только включил в него таки вымученные мною особенности кланов Сенджу и Узумаки, а также поправил гены Чиноике, взяв за основу геном матери. Больше не рисковал что-то добавлять и менять — опасно! Нужно провести еще опыты. Мой геном слишком странный, и аналогов ему я не знаю, так что вмешиваться в него, не оценив все риски, не хотелось. Хватит пока с меня жизненной силы, чакры и кецурьюгана.
Все, вдохнули, выдохнули и вперед! Осторожно и тщательно выверенными движениями складываю нужную последовательность печатей:
