После Пламени. Ангбанд

— Говори, — потребовал Мелькор, усевшись в кресло напротив меня.

Словно провинившемуся орку приказал отчитаться! Гнев охватил меня моментально, вскипел ослепляюще жаркой волной. Я даже не пытался сдержаться, наоборот, рад был выплеснуть наболевшее.

— О чем говорить? — зло уточнил я, подобравшись, как перед боем. — О том, что ты испортил камень? А это для тебя новость?

— То есть — отделал не так, как ты ожидал? — прищурился Вала. — Это ты называешь "испортил"?

— Ты принудил его силой! — возмутился я. — Ты мог помочь проявиться его красоте, но ты убил ее! Тот узор в глубине — почему ты не открыл его? Ты не мог не услышать!

— Разумеется, я его слышал, — Восставший пожал плечами. — Как и еще полдюжины интересных вариантов.

— Но камень стремился...

— Камень только хранит мелодии. Дело мастера — выбрать одну из них.

— Дело мастера — поддержать, а не подчинить! — с горечью возразил я. — Прежде ты понимал это.

Я не испортил камень, Феанор. Да, это далеко не лучшее из моих творений, но он хорош. Как и оправа сделанная тобой. Они великолепны. Но — по отдельности. Ты воплощал свой замысел, я — свой. Только прежде наши замыслы совпадали.

— Я изменился, — сказал я вслух. — Как и ты... Зачем ты спрятал Венец?

— Ты будешь настаивать на ответе? — Пламенный смотрел исподлобья.

— Нет, не буду, — успокоил его я. — Мне в общем и так понятно.

— Что тебе понятно?! — снова взвился Феанор. — Ну, больно мне смотреть на Камни — ты это желал услышать?!

— Прежде не было больно.

— Прежде я был мастером, а не тюремщиком! А теперь... я даже прикоснуться не могу к Сильмариллам. Чувствую, что им это не понравится.

Я быстро взглянул на его руки, одновременно вслушиваясь в мелодию. Нет, никаких следов.

— Но ведь ты не обжегся.

Он криво усмехнулся:

— Мне не хочется проверять.

— Знаешь, а я бы на твоем месте попробовал, — заметил я. — Взял бы их в руки. Лучше боль, лучше что угодно, чем это неведение. Чем ожидание. Чем страх. Лучше — сразу!

— Нет, — нолдо покачал головой. — Так у меня хотя бы есть надежда, что я остался собой.

— Феанор, опомнись! — Мелькор едва не засмеялся. — Для тебя важно остаться собой, ты восстал против Владык Амана, вечно споришь со мной — и готов подчиниться воле камней, пусть даже Сильмариллов? Угадывать их желания?

— Мастер не задал бы такого вопроса, — Пламенный вздернул подбородок. — Жаль, что ты перестал им быть!

И осекся, спохватившись, что в запальчивости сказал лишнее.

— Мелькор, я не это хотел...

— Это, это, — перебил его Восставший. — Только я не перестал быть мастером, Феанор. Я никогда им не был — в вашем, нолдорском понимании. Для тебя камешек, который я, на твой взгляд, испортил, вроде зерна, которому нужно помочь прорасти. А для меня — отражение мимолетного настроения того Поющего, который когда-то создал его. Кстати, в данном случае я сам и создал. Его и еще три дюжины подобных — пробовал разные сочетания оттенков и линий. А ты говоришь "камень стремится".

— Он ведь живой, — с упреком напомнил Пламенный.

— Конечно, живой, — легко согласился Вала. — Вся Арда живая, поэтому с ней так интересно возиться.

— "Возиться"... — нолдо поморщился.

Схватил кувшин, плеснул вина в кубок, выпил залпом.

— Мелькор, мне не нравится то, что происходит, — решительно заявил Феанор. — Прежде мы понимали друг друга. А теперь между нами словно стена.

— Стены не вырастают сами собой, — медленно проговорил Восставший. — Их растят. И вот вопрос: кому из нас двоих это нужно? Тебе? Мне?

— Ангбанду, — тихо ответил мастер.

— Ангбанду... Но ведь Ангбанд — это я, Феанор. Часть меня. Моя Песнь.

— Да, — с невинным видом подтвердил нолдо. — А ты — часть его. И подчиняешься его воле.

— То есть? — во взгляде Мелькора изумления было гораздо больше, чем гнева.

— Если я сейчас попрошу разогнать тучи над крепостью, ты ведь откажешься, разве нет? Потому что это не понравится Ангбанду.

— Ну, почему же? — Вала усмехнулся. — Сейчас — пожалуйста. Свет Тилиона оркам не повредит: не настолько ярок.

— Алаг!

— Властелин?

Не то, чтобы я скучал: дело себе найти всегда можно. Даже если ты лишился облика и потерял большую часть сил. Последить, к примеру, за пленными. Или пронестись ледяным ветром между башен нолдорской крепости, в окно залететь, разговоры послушать.

Нет, вороны, разумеется, тоже навещали наших врагов. Здоровенные. Черные. Нахальные. Отличные мишени для нолдорских лучников. Причем подстрелив очередного крылатого разведчика, Дети Песни становились исключительно разговорчивыми. И обращали меньше внимания на сквозняки. Так мы и работали сообща: вороны и я. Иногда вместо воронов под стрелы к нолдор посылали летучих мышей, а мне помогали ласточки. Или мухи.

— Алаг, очисти небо над Ангбандом. Только аккуратно, подальше от ладьи Тилиона. Небольшого окошка хватит.

Любопытно, что затеял Мелькор. Подразнить этого аманского майа, что ли? Проверить, не свернет ли тот в сторону? Впрочем, тратить время на разговоры я не стал, спросить можно и после. А сначала — сделать окошко, раз понадобилось.

Просто так растаскивать облака в стороны, конечно, неинтересно. Это любой низший дух сможет. Не-ет, я сделаю по-другому! С выдумкой. Мелькор оценит — и скорость, и красоту.

Разрывы туч складывались в узор, изменчивый, прихотливый. И даже постепенно открывающиеся звезды почти не портили мелодию, которую я создавал сейчас. Короткую, конечно. Недолговечную. Ну и пусть! Главное — я пел. И был счастлив.

— Мне холодно, — пожаловался я Ангбанду.

Я давно привык делиться с ним и радостями, и огорчениями. Конечно, необязательно было говорить вслух, но мне так нравилось больше. Хоть собственный голос услышать, хоть что-нибудь, кроме слов "Да, Мастер".

— Он сделал... — я замолчал, пытаясь унять дрожь.

Об увиденном в мастерской невыносимо было рассказывать, а показывать крепости образ тем более не хотелось. Впрочем, Ангбанд, кажется, уловил мое настроение. Стены раздвинулись, открывая проход. Я пошел по нему.

— Нет, — я невесело улыбнулся, заметив рыжие и багровые отблески впереди. — Это не тот огонь. В Тангородриме его слишком много, а мне бы только согреться.

И повернул обратно. Теперь крепость вывела меня ко входу в маленькую комнату с креслами и камином.

Я смотрел на пламя и чувствовал, как тает лед, сковавший меня изнутри. Только на душе по-прежнему было муторно, и одиночество ощущалось как-то особенно остро.

— Отведи меня к сородичам, а? — попросил я Ангбанд.

И торопливо добавил, спохватившись:

— В смысле — к пленникам. В мастерские.

А то заведет еще невесть куда, потом и не выберешься. Я слишком хорошо помнил жуткую тропинку, петляющую по склону. И кровь на тунике Феанора.

Пламенный стоял у окна, с жадностью вглядываясь в ночное небо. Вернее — в крошечные прорехи во влажном сизом месиве, сквозь которые виднелось несколько звездочек.

— Ты мог бы прямо попросить меня, — хмыкнул Мелькор.

"Ты мог бы догадаться об этом сам", — подумал Феанор.

— Чем тебе звезды-то помешали? — устало спросил он, когда тучи снова сомкнулись. — Настолько ненавидишь Варду, что не можешь смотреть на ее творения?

— Почему же, мелодии неплохие, — Вала пожал плечами. — Только она могла бы создать что-нибудь гораздо более впечатляющее.

— Если бы пела с тобой? — усмехнулся мастер.

— Ну, не с Манвэ же! — Мелькор сделал вид, что не заметил иронии.

Ссориться с нолдо ему не хотелось, а тот в последнее время словно нарочно напрашивался на это.

"Конечно, куда до тебя Манвэ!" — с досадой подумал Пламенный, хотя не испытывал ни малейшей приязни к хозяевам Амана. Но самоуверенность Мелькора раздражала его все сильнее.

— Ты думаешь, я ненавижу остальных Валар? — поинтересовался Восставший.

— Я сужу по твоим делам, — Феанор опустился в кресло. — Да и потом — какие у тебя причины относиться к Владыкам Запада иначе?

— Хозяева Амана мне очень полезны, — улыбнулся Мелькор. — Примерно так же, как я твоим нолдор.

— Н-не понимаю, — Пламенный покачал головой.

— В моей Теме, помимо прочего, есть мелодии борьбы, — объяснил Вала. — Противостояния. Бунта. Ну, и что бы я делал, если бы мне здесь не с кем было сражаться, если бы мне никто не мешал? А что стало бы с нолдор, лишись они такого замечательного непобедимого Врага?

— Что стало бы? — фыркнул мастер. — Жили бы счастливо и занимались бы творчеством!

— У них была такая возможность в Амане, — парировал Восставший. — И что же? Они заскучали и начали проситься в Эндорэ. Хотя знали, что здесь их ждут трудности. Когда бунтари получают то, за что бились, их жизнь теряет смысл, Феанор. Если бы нолдор смогли меня победить, если бы их месть достигла цели, это стало бы для них несчастьем. Скорее всего, оставшись без Врага, они начали бы сражаться друг с другом: до Амана-то не дотянуться, а со слабыми противниками, вроде синдар, воевать не слишком увлекательно. Или они бы перестали быть нолдор. Бунтарями. Бойцами.

У входа в мастерские я приостановился. Ну, допустим, войду сейчас. Ну, наткнусь, как обычно, на мрачные, настороженные взгляды: а как еще могут смотреть пленные на феныргова слугу? И что — станет мне от этого легче? Скорее наоборот. А обратно идти...

— А обратно идти все равно придется, — тихо сказал я вслух. То ли Ангбанду, то ли себе.

Стены дрогнули, собираясь открыть коридор.

— Не сейчас, — попросил я.

Крепость в этот раз не послушалась, проход появился. Правда, с другой стороны. И незнакомый.

— Ты хочешь показать мне что-то? — обрадовался я отсрочке.

И замер, услышав приближающиеся шаги и орочьи голоса. Оказывается, Ангбанд открыл путь вовсе не для меня. Это новых пленников привели.

Я замешкался. Встречаться с орками мне совсем не хотелось, но увидеть сородичей прежде, чем те начнут считать меня врагом... хоть ненадолго, просто увидеть!

— Эй, ты! — окликнул меня орк, шедший первым. — Где Повелитель Фенырг? Мясо пригнали.

Я посмотрел на пленников. Спутанные волосы, изорванная, окровавленная одежда. Напряженно сжатые губы. А в глазах — злость вперемешку со страхом, но еще и надежда. И решимость. У наших мастеров такого выражения не увидишь. Кому-то хватает нескольких дюжин дней, кто-то годами держится, но потом — все. Вид становится спокойный и отрешенный. Думаю, что не только вид.

Один из пойманных был, похоже, моим ровесником. Или чуть старше. Мясо... Мясо для Повелителя Фенырга.

— Сегодня я за него, — объявил я неожиданно для самого себя.

— А где...

— Он занят, — отрезал я. — Работает с Властелином.

И добавил, заметив, что орк колеблется:

— Тебе что, не передали приказ? Как твое имя?

— Брынг, — хмуро ответил воин. — Десятник из сотни Уруша. Привел мясо числом три. Кто принял?

— Мори, — отчеканил я. — Помощник Фенырга. Веревки снимите с пленных.

Интересно, эти нолдор тоже сейчас думают, что я — Повелитель Льда?

— Вас никто не тронет, — сказал я громко.

Так, чтобы хорошо расслышали все: и орки, и мои... подопечные. Так, как когда-то говорил Феанор.

— Вы будете жить. И совершенствовать свое искусство.

Пусть я не мастер. Но мастеру, сотворившему такое, как Феанор, я вас не отдам. Придется справляться без него. Понятия не имею, как. Но другого выхода нет.

Глава 7

Путь к свободе

Напряжение растет. Медленно, но неотвратимо. Напряжение и недовольство. Майар знают, для чего мне нужны нолдор. Не понимают только, зачем держать их в Эндорэ в таком количестве. Особенно теперь, когда в Белерианд пришли люди, и выходцы из Амана стараются привлечь их на свою сторону.

Я запретил мешать нолдор — пока. Нужно посмотреть, насколько легко мой народ поддается их влиянию и за счет чего. И проверить, в какой момент и как начнутся разногласия — а они начнутся. Люди горды и самостоятельны, высокомерие Перворожденных будет их раздражать. А нолдор даже на другие эльфийские племена смотрят сверху вниз, что уж говорить о смертных. Да и синдар чужакам не особенно рады.

— Властелин, на сей раз место эксперимента слишком близко к Ангбанду. Даже если люди сцепятся с квенди, нашими союзниками они не станут.

— Властелин, аманские мелодии, которые воплощают здесь нолдор, вступают в Диссонанс с нашими. Они разрушительны для Эндорэ.

— Властелин, орков приходится удерживать силой. Они не могут жить без войны. Еще немного, и начнут сражаться между собой.

— Чего мы ждем, Властелин?

— Мы не ждем, — я обвел майар взглядом. — Мы готовимся. Если уж начинать войну, надо провести ее красиво, Поющие. И воспользоваться случаем, чтобы усилить армию Ангбанда. Вы же понимаете, что настоящий наш противник не здесь.

— Как вдумчиво и обстоятельно мы готовимся к этой войне, — я усмехнулась. — И как неторопливо!

Если бы только к войне! За четыре с половиной сотни лет Вала так и не выбрался в Удун. Сначала я понимала, что он обессилен, что угроза с Запада важнее восстановления нашего дома. Потом недоумевала и досадовала. Наконец прямо спросила, когда Властелин намерен отстроить заново великую крепость. Ответ оказался неопределенным: не отказ, но и не обещание. Совершенно не похоже на Мелькора. Точнее — на того Мелькора, с которым мы начинали когда-то петь. На того, кто противостоял четырнадцати Валар и пожертвовал собственной свободой ради нашей Темы, ради нас, ради Эндорэ.

— Ральтагис, ты видишь не хуже меня, что Вала попросту тянет время, — Талло пожал плечами. — И почему — понимаешь тоже.

— Не понимаю, — призналась я. — Его нолдо не на нашей стороне. Не заметить этого Мелькор не может. Наш Вала добивается того, чтобы орки стали непревзойденными мастерами боя. Чтобы их оружие не уступало нолдорскому. Но Воплощенные никогда не сравняются с Поющими, сколько их ни тренируй. И никакие мечи и копья не дадут нам перевеса в войне с Аманом. Ты видел оружие, выкованное гномами?

— Нет. А что там?

Я усмехнулась. Оружие интересовало Талло не больше, чем меня какие-нибудь фиалки. Притворяться он, конечно, был мастер, но я слишком давно его знала, чтобы поверить.

— Нэртаг привез несколько образцов, можешь посмотреть. Действительно, хорошая работа. Но против Поющих это все равно не поможет.

— Если Валар снова захотят развязать войну, они, скорее всего, пошлют в бой Воплощенных. Они отлично понимают, что следующая схватка Стихий может стать последней для Эндорэ. А тогда погибнут Дети.

— Кто погибнет, Талло? — я зло рассмеялась. — Изгнанные из Амана нолдор? Люди, которых с самого начала обучал Мелькор? Орки? Или ты думаешь, что Валар станут осторожничать ради гномов?

— Есть еще синдар, — напомнил Мастер Иллюзий.

— Им предложат выбор — уйти на Запад или сгинуть с остальными.

— Даже если так, Мелькор удержит Эндорэ, Ральтагис.

123 ... 2526272829303132