— Да, — невпопад ответила Чифую.
Она развернулась и молча вышла. Сара покачала головой. Да, у Стальной Девы есть только одна слабость. И тому, кто сделал это с ее братом, лучше присмотреть хорошую древесину, для гроба.
— Ага, нарушитель, — сказала Сара, бросив взгляд на монитор, где отображалась картинка с камеры в палате Ичики.
Ожил комм.
— Да, — ответила Сара. — Да, вижу. Дайте ей десять минут.
* * *
Лин влетела в палату. И остановилась на пороге.
— Ичика! — прошептала она.
Парень лежал на кровати и его лицо цветом было чуть живее, чем простыни.
— Ичика! — девушка подошла к кровати.
Его рука была холодной, как лед.
— Ичика! — казалось Лин забыла другие слова.
На пол упали капли. Девушка упала рядом с кроватью на колени.
— Ты… — в горле Лин застрял комок. — Ты не можешь… Я только нашла тебя… Ты не можешь снова!!!
Она прижалась лбом к его руке. Слезы лились без остановки…
… Плечо девушки осторожно тронули. Лин вскинула голову и увидела ту самую медсестру, что она… оттолкнула в коридоре.
— Ему нужен покой, — с мягкой улыбкой сказала женщина. — Приходи завтра.
Лин молча кивнула. Она встала… И наклонившись, поцеловала Ичику. Его губы были сухими и твердыми.
— Только попробуй! — яростно прошептала Лин. — Только попробуй! Я тебя и там найду! И побью!
* * *
Хоки лежала свернувшись калачиком, на его кровати. На подушке был его запах. А простыня еще казалось, помнила его тело. Слезы больше не лились из глаз, просто кончились. А мир будто замер вокруг. И теперь всегда будет лишь ночь…
Скрипнула дверь и в комнату упал квадрат света, на фоне которого была тень от чьей-то фигуры. Хоки даже не пошевелилась.
— Она весь день так лежит, — раздался шепот. — Как неживая.
Дверь закрылась и в комнате вновь воцарилась ночь.
— Хоки, — раздался голос.
Табанэ села на кровать рядом с девушкой.
— Сестренка, — сказала она. — Ты должна хотя бы поспать. Что я скажу Ичике, когда он увидит тебя такой?
Хоки ничего не ответила. С тех пор, как она увидела Ичику на больничной кровати, ее словно выключили. Она будто перешла в режим энергосбережения, отключив все функции.
— Эй, Хоки, — Банни погладила сестру по голове. — Покажи кольцо.
Девушка рефлекторно спрятала руку под себя.
— Ну же, — потормошила сестра. — Я должна его увидеть.
Но Хоки просто лежала, уткнувшись в подушку.
— Ладно, — сказала Банни. — Покажешь потом. Кстати.
Банни сделала паузу.
— Пойдешь к Ичике, не вздумай, ну… — Банни чуть замялась. — В общем, ему нельзя будет. А ты же знаешь, он может начать уговаривать. И уговорит.
Какое-то смутное чувство, непонятное, слегка кольнуло в грудь. Хоки слабо, еле заметно, улыбнулась.
— Подвинься, — вдруг сказала Табанэ.
Скрипнула кровать. Хоки, которая даже не думала что-то делать, просто подвинули.
— Ах вот ты чего тут лежишь, — прошептала Банни, втягивая воздух носом. — А ты жадная.
Хоки вдруг повернула голову и посмотрела на сестру. И в этот миг какая-то плотина прорвалась в душе. Внезапно включились звуки, ощущения. Словно все это время она выкрутила всё восприятие до минимума. Девушка молча обняла сестру, уткнувшись ей куда-то в шею. И мерно засопела.
— Быстро ты, — удивленно сказала Банни, поняв, что сестра спит.
И она улыбнулась. В детстве, еще до всего этого, Хоки часто забиралась к ней в кровать и вот так же обнимала. Правда, тогда это была маленькая девочка, а теперь девочка слегка подросла и ростом как бы не перегнала свою старшую сестру. А в передних габаритах, так уж точно превзошла.
— А Ичика просто образец джентльмена, — сказала Банни. — Столько времени просто спать рядом с такой девушкой. Ичика, ты иногда такой тугодум.
Банни подняла правую руку. На засветившемся голоэкране высветилось время.
— Думаю, — сказала Табанэ. — Восемь часов ничего не изменят.
Девушка прикрыла глаза. И вскоре тоже унеслась в объятия Морфея.
* * *
— Я вошла, — коротко бросила Майко.
Еще две девушки сразу же нависли с обоих сторон от нее.
— Стабильно тяжелое, — прочитала Дойна.
— Стабильно, это же хорошо? — спросила Юма.
Тут у Дойны завибрировал комм.
— Да, — ответила девушка. — Да, посмотрели. Стабильно тяжелое. Конечно.
Дойна убрала комм.
— Сандра? — спросила Юма.
— Ага, — ответила Дойна.
— Наш Ичика всем нужен, — заметила Юма.
Она в этот момент что-то еще делала.
— Ой! — вдруг сказала девушка.
— Что? — спросила тут же Дойна.
— Кажется, меня обнаружили, — виновато сказала Майко.
— И куда ты полезла? — спросила Юма.
— В систему наблюдения, — потупилась Майко.
— Ну тогда понятно, — сказала Дойна. — Что, хотела посмотреть на Ичику?
— Да, — тихо ответила Майко.
Тут у всех девушек разом пиликнули коммы.
— Ай-яй-яй, — прочитала Дойна. — А у вас?
— То же самое, — хмуро ответила Майко…
… В темноте фотография на экране выглядела как живой. Парень смотрел на девушек, причем с таким одобрительным взглядом, что у всех троих сладко поднывало в груди.
— Почему-то это фото мне нравится даже больше, чем то, — сказала в темноте Юма.
— Здесь он смотрит именно на нас, — откликнулась Дойна.
— Все-таки, — раздался голос Майко. — Как вы думаете… Когда-нибудь…
— Чем ближе к нему будем, — сказала уверенно Дойна. — Тем больше шансов. И…
Дойна села на кровати. Лунный свет обрисовал ее фигуру.
— Я чувствую, девчонки, — сказала она. — Что Ичика, он… Будет не просто пилот.
— Да он уже не просто пилот, — откликнулась Юма. — Слушайте, я тут фотку послала, ну где мы с ним, домой.
— И? — заинтересовано посмотрела на нее Дойна.
— Мне мама звонила и плакала, — сказала как-то мечтательно Юма. — Сказала, что очень за меня рада и гордится мной. А девчонки, с которыми училась…
Юма тоже села и улыбнулась какой-то злодейской улыбкой.
— Столько зависти я не видела никогда, — закончила она с явным удовольствием в голосе. — По моему, они мне так не завидовали, даже когда я поехала в Академию.
Дойна переглянулась с Юмой и на их лица одновременно выплыли улыбки крайнего удовольствия от пакости.
— А мне мама сказала, — тихо проговорила Майко. — Что если я упущу такого парня, она меня из дому выгонит.
— У меня есть план, — заговорщицки сказала Дойна.
— Говори, — сказала Юма.
Майко молча села.
— В общем, когда мы пойдем в госпиталь… — начала Дойна…
* * *
Александра встала с постели. Сон не принес облегчения, просто отступило неудержимое желание заснуть. Лишь уступка уставшему телу.
— Как он? — спросила она.
— Так же, — ответила Мария.
Женщина кивнула.
— Завари мне кофе, — сказала Александра. — И покрепче. А потом вызови-ка…
Она скрипнула зубами. Выдохнула.
— Ничего. Только кофе, — сказала она.
Мария молча вышла. Александра же подошла к шкафу и принялась одеваться. Все, время на тоску прошло. Требовалось исполнять свою работу. В зеркало на нее глянула мрачная, взлохмаченная ведьма.
— Боже, — сказала женщина своему отражению. — А если тебя такой Ичика увидит?
Александра улыбнулась. Улыбка вышла грустной.
— Ичика, — сказала она зачем-то.
Александра провела ладонями по бокам. Однако, как это парень умеет сделать себя частью жизни. Вчера госпиталь чуть не взяли штурмом. Причем, с помощью ИСов. Надо будет, кстати, наказать всех пятерых. Несильно, для порядка. Но нужно обязательно. А то пришлось даже привлекать имперцев, чтобы в буквальном смысле оборонять госпиталь.
Да, а вот Шинононо Табанэ не накажешь. Но, к счастью, она вела себя на удивление тихо. Только как-то пробралась в палату, причем так, что ее никто не заметил.
Александра оделась, накрасилась, чтобы скрыть следы обуревавших чувств.
Ее сердце екнуло, когда она открыла дверь в кабинет. На стуле для гостя сидел человек. Точнее сидела. Александра вздохнула.
— Здравствуй, — голос Шинононо звучал глухо. — Сестрица.
Александра молча прошла и села на кресло.
— Он все рассказал? — спросила женщина, не смотря на ученую. — Только тебе?
— Ну я же его старшая… жена, — чуть улыбнулась Табанэ. — И да пока только мне.
— И что дальше? — спросила Александра.
— Он подарил тебе кольцо? — спросила Табанэ.
— Кольцо? — непонимающе переспросила Александра.
— Вот такое, — Табанэ подняла руку и продемонстрировала предмет обсуждения. — Еще нет? Будь уверена, подарит. У него с этим какой-то пунктик. Мне даже интересно, как это будет с тобой. Он всегда как-то умудряется выбирать такой способ, что потом это никогда не забудешь.
— Да, это точно, — позволила себе улыбку ректор, припоминая видео, что смотрела недавно. — Как Хоки?
— Она сильная девочка, — ответила ученая. — Был конечно момент, но он преодолен.
— Хорошо, — кивнула Александра. — А то меня волновало ее состояние.
Шинононо в ответ слегка улыбнулась.
— НАМ, — Табанэ выделила это слово. — Нужно обсудить, что мы будем делать с новенькими.
— Сесилия и эта китаянка, — понимающе кивнула Александра.
— Да, — кивнула Табанэ. — Они точно войдут в семью. Насколько я знаю Ичику.
— Да, — опять кивнула Александра. — В младший круг.
Табанэ несколько мгновений смотрела на ректора, а потом улыбнулась
— Хорошо, — сказала она. — Что мы понимаем друг друга.
— Нужно решить вопрос с их родственниками, — сказала Александра. — Мать Сесилии на мне.
— Тогда генерал Хуан моя проблема, — сказала Шинононо.
— Ты когда возвращаешься в Империю? — спросила Александра.
— Сегодня, — ответила Табанэ. — Сразу после.
— Я так понимаю, решить все вопросы и обратно? — полуутвердительно сказала ректор.
— Ты же мне сообщишь? — спросила Табанэ.
— Конечно, — кивнула Александра. — Мы же семья.
— Непривычно, — откликнулась Табанэ.
— Но почему-то приятно, — добавила Александра.
— Да, определенно, — согласилась Шинононо.
Тут в кабинет зашла Мария. Она принесла две чашки. В одной было кофе. Во второй чай. Девушка молча поставила чашки перед женщинами и вышла.
— Прекрасный секретарь, — сказала Табанэ. — Она нам может пригодиться.
— Я тоже думала, — сказала Александра. — Но как это воспримет Ичика?
— А мы сначала попробуем с тобой, — сказала Табанэ. — Чтобы он привык к такому.
— Да, — согласилась Александра. — А то Ичика иногда такой…
— Скромный, — закончила Табанэ.
— Да, — улыбнулась ректор. — Чересчур правильный.
— Он просто боится обидеть нас, — сказала Шинононо.
Женщины посмотрели друг другу в глаза. И эти взгляды сказали им намного больше, чем все слова.
— Ты знала, что он планирует? — начала Александра. — Кем он планирует стать?
— Догадываюсь, — ответила Табанэ.
— Что ты об этом думаешь? — спросила ректор.
— То же что и ты, — ответила ученая. — Как помочь ему.
— Младшим знать об этом не стоит, — сказала Александра.
— Конечно, — кивнула Табанэ. — Их дело, быть подле мужа, когда это потребуется.
— А такая нужда будет возникать постоянно, — сказала Александра. — Это же Ичика.
— Да, он умеет находить себе проблемы, — откликнулась Табанэ.
Женщины помрачнели, одновременно припомнив палату.
— Хочется иногда его запереть где-нибудь глубоко под землей, — сказала с чувством Александра.
— Да, за хорошей железной дверью, — подтвердила Шинононо.
Женщины переглянулись и рассмеялись.
— Кстати, он любит делать это в ванной, — сказала Табанэ.
— В ванной? — Александра задумалась. — Попробую. Слушай, а он тебя никогда не связывал?
— О! — Табанэ удивленно вскинула брови. — Не знала о такой его стороне!
— В свете нашего разговора, — Александра хитро улыбнулась. — А давай…
— Отличная идея! — поддержала Табанэ. — Я знаю один отельчик, возле горячих источников…
— Отправим его туда, здоровье поправить, — покивала Александра.
— Реквизит на тебе, — сказала Табанэ. — Трех дней нам хватит?
— Нет, — Александра лукаво улыбнулась. — Неделя!
— Уже предвкушаю! — облизнулась Табанэ.
И женщины заговорщицки переглянулись.
— Марию брать? — спросила Александра.
— Да, убьем двух зайцев, — сказала Табанэ. — И нашему мужу будет интересно. Да и Хоки пускай привыкает.
— Главное, чтобы Ичика, так сказать…
— О, он справится! — хихикнула Табанэ. — Ну и посмущаем, он такой милый, когда так делает!
— О да! — кивнула ректор.
8 глава.
Веки были словно свинцовые. Ичике пришлось приложить определенное усилие, чтобы открыть глаза. Так. Палата. Ну это логично, где он еще мог оказаться.
Тут же заныл бок. Да так, словно его резали прямо сейчас. А потом боль как-то враз утихла. Ичика облизал пересохшие губы. Язык словно по наждачке прошелся. Парень поморщился.
Раздался звук открываемой двери.
— Так, молодой человек! — перед взором парня оказалась миловидная (Ну это естественно, это ж Академия) женщина лет сорока. — Наконец-то вы почтили вниманием этот мир! Вашего пробуждения уже заждались.
— Что с этими ИСами? — спросил Ичика.
— О, насколько я знаю, — сказала женщина. — Ваша сестра и ее верный миньон сейчас остервенело потрошат их.
