1. Ксенолог с пересадочной станции

Рассказ потёк размерено и плавно. Ну, ещё бы! Всего несколько часов назад я пересказывала всё то же самое для совсем другого слушателя. Где-то на эпизоде с цветами-симбионтами ко мне присоединился Мика. И кстати, добавил, что согласно проведённому станционной СБ исследованию, в присланных мне конфетках содержался тот же яд, что и в цветах, только в меньшей концентрации. А я и не знала! Понятно теперь почему меня так вырубило, видно те, кто планировал операцию, решили, что доза для меня маловата и основательно её увеличили. Кто же подумает, что нормальная девушка откажется от шоколадки?! О путешествии на Изнанку, по понятным причинам, рассказывала я одна, Мика сосредоточенно отмалчивался, и перехватил повествование, только когда дело дошло до путешествия на Землю. Лица его отцов становились всё более напряжёнными и, как ни странно похожими друг на друга. Давно замечала, что люди много лет прожившие бок о бок становятся похожи не только манерами и привычками, но и внешне. Но это так, лирическое отступление. На самом деле слушали они не молча, время от времени перебивали и требовали уточнений, а то я бы, наверное, язык бы себе об зубы оббила, если бы отдувалась одна. Но всё равно, этот допрос был крайне утомительным, и закончился только через несколько часов, когда за окном окончательно стемнело. Я украдкой зевнула. Как же просто было на станции — день равный стандартному среднеземному и никаких тебе проблем со сменой часовых поясов.

— Ты точно уверен, что там, в технико-хозяйственной зоне станции вам не встретились настоящие драконы?

— Ну, как я могу быть в чём-то уверенным с моей-то кривой памятью?! — Мика даже вскочил и всплеснул руками от возмущения.

— Это точно были не те драконы, которые потом прибыли на станцию с проверкой, — вставила я. — Да и Дэн выразился вполне конкретно.

— Какой именно Дэн? — тут же переспросил Куан.

— Дэниэль Киховски, — уточнил Мика. — Я об этом ещё не успел рассказать. Один из тех мальчишек, с которыми я вместе учился, он нашёл нас после вчерашнего приёма.

— Я догадываюсь кто это мог быть. Продолжай.

После подробного пересказа разговора с Дэном, повисла недолгая пауза, по окончании которой Джентано раздельно и очень чётко произнёс:

— Гадёныш. Слабо было явиться сюда вместе с вами и отвечать за всё, что натворил!

— Ему и так есть чем заняться, — вступился за приятеля Мика.

— Меня другое настораживает, — Куан тоже встал и прошёлся по Мику оценивающим взглядом. — Технология внедрения гипномнемонов неплохо отработана. Почему же именно на нашем сыне она дала сбой?

— Ничего странного, — тут же возразил Джентано, — будь он в полном сознании, операция по внедрению ложных воспоминаний прошла бы как надо. Но поскольку Мика находился в диапаузе, они не встроились в его память, а наложились поверх, как бы придавив истинные.

— Хочешь сказать, получилось что-то вроде грубой нашлёпки?

— Да. Но мне хотелось бы взглянуть на запись. Она у тебя с собой? — это уже к Мике. Тот безропотно стянул с запястья напульсник и перекинул отцу. — Я в свой кабинет. Минут через двадцать буду.

И ушёл в стенку. Нет, натурально, растворился в светлой деревянной обшивке. Я ещё несколько секунд развлекала хозяев своим озадаченным видом, пока не догадалась, что реальная дверь была просто прикрыта голограммой. И ведь рассказывал же мне Мика о таких вот ловушках-ухоронках, простых, но доставлявших в детстве и ему и соседской ребятне море удовольствия, во время игр в шпионов или казаков-разбойников. Тут ещё, помнится, и отодвигающийся книжный шкаф с "потайной" комнатой за ним должен быть.

— Можно кое-что уточнить? — набралась я наглости обратиться за разъяснениями к Куану. Тот перевёл на меня очень спокойный, практически неподвижный взгляд — от него так и повеяло опасностью. Брр, вот кто змей натуральный, куда уж там нашим мальчикам-дракончикам.

— Вы сказали, что технология наложения гипномнемонов неплохо отработана, как это может быть, если она незаконна?

— Убийство тоже незаконно, — он холодно, недобро усмехнулся, потом продолжил обычным тоном. — Но, тем не менее, суд иногда выносит приговор: "смертная казнь". Здесь тот же случай. Иногда бывает, приходится депортировать человека, обладающего значимой информацией, которая не должна попасть в чужие руки.

Я заподозрила, что мне приоткрыли только самый краешек тайны, но не стала выводить его на чистую воду. Особенно после того, как почувствовала, что Мика аккуратно наступает мне на ногу. Впрочем, и сама бы могла догадаться, что такую удобную технологию наверняка используют в шпионских игрищах. И продолжила спрашивать о другом, о том, что напрямую нас касалось:

— А зачем нас пытались придушить в космокатере? Тогда, перед включением ролика с гипномнемонами.

— Это довольно просто. Во-первых, для того, чтобы понизить сопротивляемость организма. Во-вторых, вы наверняка бы не обратили внимания на чуть слышный звук, приняв его за шум крови в ушах. Это важно. Объект не должен ничего подозревать и, следовательно, сопротивляться внушению.

— И ещё есть кое-какая тонкая биохимия, которая начинает действовать только при понижении кислорода в крови и только в связке с имплантами. На нечиппованного человека не подействует, — дополнил Мика, за что заработал грозный взгляд отца. Видимо информация была из категории "не для всех". — Странно, что я сразу о таком варианте не вспомнил.

— А я? На меня оно не могло подействовать? Может вредоносный эффект проявится попозже? — мне уже не в первый раз приходил в голову этот вопрос, да вот задать его не кому было. А Куан ничего, как начал отвечать на вопросы, разговорился и даже на живого человека стал похож, а не на стату?я желтомраморного.

— Если бы ты просто заткнула уши — не подействовало бы. Звук всё равно передался бы по костям черепа, но ты же там что-то слушала?

— Да. Инструментальную музыку и довольно громко. Мне тогда всё время хотелось отвлечься от травмирующей ситуации и погрузиться в иллюзорный мир. Музыка на это неплохо настраивает.

— Тогда можешь за свою психику особо не опасаться. И у тебя хорошая интуиция, это — Большой Плюс.

— А может, мне просто везёт? — польщено хмыкнула я.

— Тоже не лишнее, — согласно кивнул он.

Пока мы обменивались репликами, Мика успел отойти к медиацентру и начать что-то вбивать в окошке терминала.

— Что ты там...? — обернулся к нему отец.

— От кофе, я думаю, никто не откажется.

— Поздновато уже для стимуляторов.

О, и в этом родительская назидательность проснулась! У них она проявляется как всё тот же пресловутый коленный рефлекс (вот же не идёт из головы сравнение).

— А что, кто-то в этом доме собирается спать? — Микины аккуратные брови поползли вверх. Не дождавшись ответа, он развернулся к окну доставки, показавшемуся из-за раздвижной панели. Неужели всё так быстро? Нам, дома, к примеру, приходится минут по десять ждать доставки заказа, и это в том случае, если в ближайшем кафе есть всё готовое. Хотя этот коттедж наверняка существует в полуавтономном режиме.

Выплывший на антигравитационной подушке подносик аккуратным Микиным толчком был направлен в нашу сторону. Э-хе-хе, мужчины. Антикварная мебель и при этом одноразовые стандартные кофейник и чашки, которые в любом количестве штампует 3D принтер. У меня в обычном жилом модуле и то Домовой наливал чай-кофе в красивую фарфоровую чашечку. А кофе оказался пряным, крепким и горьким настолько, что его едва удалось проглотить. Зато мозги прочистило на раз. А вот Мике даже попробовать его не пришлось: только он устроился поудобней, согрел руки о чашку и втянул носом привычный аромат, как вынырнувший откуда-то из-за спины папа Джентано жестом фокусника вынул у него чашку из рук, со словами:

— А вот тебе пока стоит воздержаться от приёма любых стимуляторов, — и выхлебал её сам в два глотка.

— А кто-то что-то говорил насчёт двадцати минут...? — Мика откинулся на спинку стула, запрокинул голову назад и уставился на отца снизу вверх и вверх тормашками. Он постепенно расслабился и начал общаться с обоими своими родителями более непринуждённо.

— Не понадобилось. Там всего то и есть, что жёстко заданные временные рамки и сама программа, простая как гвоздь: драконы, драконы, драконы. Хотя, признаться, я до последнего надеялся, что драконы там и были, а своей девушке ты просто по каким-то причинам не стал сразу рассказывать правду. Но теперь уже, пожалуй, сомневаться не в чем, — он прокрутил в пальцах браслет-напульсник.

— В наш исследовательский центр? — Куан поднялся с места, отставив чашку с недопитым кофе.

— И прямо сейчас, — Джентано уже проверял содержимое собственных карманов, выискивая явно что-то необходимое.

— А девушка?

— Здесь подождёт. Не тащить же туда посторонних.

— Вон та дверь, — это уже ко мне, — ведёт в гостевую комнату. Это на случай если ты захочешь отдохнуть.

Мика кинул на меня извиняющийся взгляд, я пожала плечами и улыбнулась. Я на самом деле не обиделась, а на действия его отцов смотрела даже с некоторым умилением, настолько они мне напомнили моих собственных родителей, когда те замыкаются друг на друге. Слаженные, чёткие, последовательные действия, они напоминали своеобразный танец, когда каждый из участвующих заранее знает каждое следующее движение партнёра. Да, какие бы не связывали отношения этих двоих, то, что они — семья, не поспоришь.

Хлопнула дверь, с почти неразличимым шипением взмыла вверх машина, и я осталась одна в чужом доме на неопределённый отрезок времени. Не трогаясь с места, допила остатки кофе. Не знаю зачем. Из жадности, наверное, не пропадать же хорошему продукту. Хотя на вкус — така-ая гажа! С последним глотком, куда случайно попала и гуща (фильтры хозяева не используют не иначе как по религиозным соображениям), меня основательно передёрнуло, так, что волна прокатилась по позвоночнику аж до самого копчика. Зато в теле появилась невиданная доселе бодрость и энергия, заодно появилось желание горы своротить. Что представляло собой проблему, ибо ни одной подходящей для сворачивания горы в окружающей меня действительности не наблюдалось.

Я принялась бродить по дому. Хотя это слишком сильно было сказано, если учесть, что открытыми оставались только две комнаты (а в закрытые я не совалась). Та самая гостиная, в которой мы сидели, и вторая, название к которой я затруднилась подобрать. Главное что там присутствовало, это шкафы с собранной там всякой дребеденью, включая какое-то доисторическое оружие вроде револьверов и карманных дамских пистолетиков. Там же присутствовал и шкаф с книгами, о котором мне рассказывал Мика. Раритетными, бумажными, спрятанными так же как и оружие за силовым полем. Ощущение музейности всё больше усиливалось, хотя мне бы хватило и массивной деревянной мебели, чтобы набраться впечатлений на год вперёд. Сколько времени я там провела разглядывая всякие занятные штуковины, я даже не скажу, но много. Мучительно не хватало экскурсовода, зато вокруг не толкалась локтями, не пихалась, не гомонила и никуда не торопила группа туристов. Не было её, одна я здесь.

Следующее хранилище даже шкафом назвать было нельзя. Просто переплетения силовых полей, чуть поблескивающих голубоватым в отражённом свете, на которых лежали ... назовём это запчастями от инопланетников. По крайней мере, ножеподобный коготь ффрона с Ррау я опознала уверенно, как и концевую хвостовую фалангу с ядовитым шипом ездовой сольпуги с Тиора. Остальные "экспонаты", я так полагаю, носили тот же характер. Не все из них имели режущие, колющие или зазубренные кромки, некоторые выглядели вполне безобидно. А некоторые даже носили следы обработки. Страшноватенькая коллекция.

— Человеческого черепа в виде пепельницы здесь не хватает, — зачем-то вслух сказала я и перешла к следующему шкафу, разновидность содержимого в котором не смогла угадать даже приблизительно. Иногда табличек с подписями что оно такое, сильно не хватает, а иногда, я перевела взгляд на предыдущее хранилище, лучше и не знать что там содержится. Наверное, я просто устала от впечатлений.

— Ночной режим освещения, — в пустоту на пробу скомандовала я. Искин послушался — верхний свет погас, а по углам мебели, обозначая её границы, загорелись неяркие ночники. Так-то лучше. Я подошла к окну, за которым звёздная осенняя, но ещё довольно тёплая ночь. И что я здесь делаю? Нет, неправильно поставлен вопрос. Что я делаю здесь, когда могу быть там, на берегу залива, на причале, смотреть на лунную дорожку на воде и прислушиваться плеску, щёлканью, шелесту и прочим звукам, которые издаёт живность, обильно населяющая заболоченные берега. По пути заглянула в гостевую комнату, она оказалась стандартным жилым модулем. Видимо хозяева всё же озаботились минимальным психологическим комфортом своих гостей — создали островок привычного для современного землянина интерьера.

На улице было замечательно, холодно только, а на мне с позавчерашнего дня всё тот же лёгкий костюмчик, удобный, но от сырого промозглого холода защищающий не слишком хорошо. Пришлось лезть в трейлер за пледом. Нет, это существование в полуотрыве от цивилизации начинает меня напрягать. Казалось бы, чего проще — зайти в ближайший синтетик-маркет, снять свои размеры, сделать заказ на понравившуюся модель и через пару часиков её пришлют тебе домой в подарочной упаковке. Так нет, уже скоро двое суток как я даже в имеющиеся у меня запасы переодеться не могу. С головой закуталась в шерстяной плед, колючий, но очень тёплый, и расположившись на пластиковой пристани (ну хоть на это портить настоящее дерево не стали, всё равно ведь сгниёт), приготовилась наслаждаться жизнью.

Но вместо этого в голову полезли всякие тревожные мысли. Уже часа два как все трое уехали. А от Мика даже коротенького звонка не было. Нет, я не претендую на их тайны, но хотя бы брякнуть, сказать, что на место добрались и у них всё нормально, можно было. Я же волнуюсь! Ну, ещё неплохо бы сообщить, как надолго растянется это их мероприятие, но это я, наверное, слишком многого хочу.

Нет, я же собралась наслаждаться земной природой, отпуск-то не бесконечный, а следующий выпадет ещё когда. Чего бы мне для пущего комфорта себе придумать? Знаю! Закажу-ка я себе зелёного чая. Надеюсь, хозяева на мня сильно за самоуправство не обидятся.

Пришлось оставлять уже слегка нагретое место и тащиться в дом. Умница искин так и оставил включенным ночной режим освещения, а то резкий переход от уличного ночного мрака был бы весьма неприятен для глаз. Здесь было глухо, тихо и загадочно, стены дома почти полностью изолировали от наружных звуков. Почти да не полностью. Я как раз зависла над терминалом, совершая мучительный выбор между "сосновыми иглами" и "жемчужиной дракона", когда с той стороны, где должен был располагаться парадный вход, послышались неясные шумы. Неужели хозяева вернулись? Так скоро? Нет, я, конечно, бурчала про себя, что что-то лишком долго приходится их ждать, но на самом деле не рассчитывала увидеть раньше утра, а то и полудня.

То, что я как дура, стояла и ждала, кто же там появится ночью в чужом доме, можно объяснить только тем, что большая часть моей предыдущей жизни прошла в покое и безопасности. А вот чем объяснить то, что так же поступили те двое мужчин, что вломились в гостиную, я не знаю. По крайней мере, пару секунд, за которые я сообразила, что дело плохо и надо драпать, они совершенно бездарно потратили на разглядывание меня любимой. Я успела развернуться и сделать первый широкий шаг по направлению к задней двери, когда, коротко свистнув, мимо моего уха пронёсся какой-то снаряд. Рефлекторно пригнулась и так же рефлекторно опрокинула хвостом под ноги преследователям пару стульев. Удачно. Удачно то, что они оказались сделанными из тяжёлого, основательного дерева, а не из лёгкого пластика. Выскакивая за дверь, я ещё успела услышать, как кто-то из преследователей о них спотыкается и припечатывает парой коротких ёмких выражений. Те мгновенья, что понадобились налётчикам, чтобы справиться с дверью (гостевого-то доступа у них не имеется) мне хватило, чтобы добежать до воды. Ещё один короткий свист, теперь уже довольно далеко от меня (мазилы!) и я с разбега врезалась в воду. И нет бы, длинным прыжком красиво нырнуть, сразу уйти на глубину и отплыть подальше, так нет, под водой я оказалась прямо у берега, спрятавшись в поднятой со дна туче ила и уцепившись за кстати подвернувшуюся корягу, чтобы не всплыть раньше времени. Жить захотелось страшно.