— Она действительно мечтает об этом, но я не стал бы убивать тебя ради старых бумаг. Ты... — Рэмол осмотрел зловещие оружие. — Ты себе даже представить не можешь, что сотворил по глупости. Что ты взял из кабинета Юкки, когда бежал?
Дейк замер в изумлении, а потом на его лице появилось странное выражение — смесь озарения и глубокой досады.
— Так все дело в том ножике?... — проговорил он. — Я схватил его, чтобы отбиться от тех, кто меня застукал!
— Это был мой "ножик", — сказал Рэмол. — Знаешь, из чего я отлил его?
Рыцарь качнул головой.
— Из осколка сердца Кирика, в котором поселилась частица демона, — усмехнулся Рэмол, взмахнув мечом. На лезвии заиграли блики, которые не были обычными отблесками на солнце: они шли из самого оружия. Оно впитало силы собрата, попытавшегося его уничтожить, и теперь сыто искрилось. — После стараний кузнецов из Черного Дракона — это одно из опаснейших оружий на Скаханне, обладающее помимо прочего еще и собственной волей.
— Забирай его, если он тебе нужен, — сказал Дейкстр. — Проживу как-нибудь.
Рэмол задумался. Он не отрывал взгляда от лезвия, будто ждал, что оно заговорит с ним, а, может, они и в самом деле вели молчаливую беседу.
— Он желает быть твоим, — произнес серафим и передал меч рыцарю, но тот даже рук не поднял: по лицу Дейкстра ясно читалось, что он скорее ополчит против себя собственный орден, чем еще раз прикоснется к этой дьявольщине. — Ну же!
Звенящий голос серафима прозвучал убедительно, и рыцарь все же принял меч обратно, тут же убрав в ножны за спиной.
— Дай ему имя, — велел Рэмол. — И носи с честью. Когда твое время на земле истечет, мы с Истэкой позаботимся о том, чтобы эта могущественная вещь не попала не в те руки. До тех пор он — твоя ноша и твоя ответственность.
— Это все? — мрачно спросил Дейкстр.
— Нет, — сказал Рэмол, и обернулся к змею. Адольф, стоявший все это время у дерева, словно застывшая в маскировке пустынная ящерица, впервые за все время двинулся.
— Да? — проговорил он, приблизившись к Рэмолу.
— Я смотрю, старые привычки тебя не отпускают, — заметил серафим, сурово взглянув на ланка. — Я не для того возвращал тебе здоровье, чтобы ты снова начал убивать.
— Я хотел только вернуть осколок в уплату за помощь, в убийстве не было необходимости, — проговорил змей, всей душой благодаря проведение за то, его слова были чистой правдой.
— Что ж, твое счастье, что это так, — сказал серафим, словно прочитав мысли ланка. — Однако, если я тебя отпущу, ты снова примешься за старое: по глазам вижу, что примешься. Я не могу допустить, чтобы существо, которому я помог выжить, принесло в этот мир еще больше зла, чем в нем уже есть.
Адольф молчал, ожидая своего приговора. Он знал, что от серафима зависит вся его дальнейшая жизнь, и, когда Рэмол подошел к нему вплотную, даже не дернулся.
Когда пальцы демона коснулись лба ланка, по чешуе с треском скользнула яркая искра и быстро впиталась. Адольф широко раскрыл глаза: ощущение было такое, словно ему в мозг воткнули булавку. Впрочем, боль быстро прошла.
— Ты будешь чувствовать всю физическую боль, которую причиняешь другим, и, если по твоей вине умрет хоть один разумный, ты погибнешь, а твоя душа распадется на части и воскресит убитого, — предупредил серафим.
— А ты опять за старое? — с усмешкой спросил оборотень в балахоне. — Я думал, после истории с Вольгой ты стал осторожнее с проклятиями.
— А что еще я могу сделать, если по-другому они никогда не понимают? — весело возмутился серафим.
— Пойдем все-таки в трактир, — предложил оборотень, решив не спорить с другом. — Там не так холодно, к тому же, я не успел позавтракать и страшно голоден.
Серафим согласился, и они с оборотнем направились вон из рощи. Адольф с рыцарем, переглянувшись, остались на местах, еще не веря, что все закончилось вот так.
— А вам двоим особое приглашение нужно? — сказал Рэмол, обернувшись. — Идем! Есть работа для вас обоих.
Дейк и Адольфы двинулись следом, почти не удивившись.
— И давно ты за мной следил? — тихо спросил рыцарь.
— Давно, — ответил змей, покосившись на Дейкстера. Он знал, каким будет следующий вопрос.
— Что с мордой?
— Шутка Рэмола.
Остаток пути они шли молча, привыкая к тому, что теперь, спустя столько лет, снова могут идти друг возле друга, ничего не опасаясь.
Серафим отыскал в городке трактир, и все они завалились туда, причем не в общий зал, а в просторную комнату, куда Рэмол велел принести все, что могут приготовить на кухне.
Слуги вносили в комнату все новые и новые блюда, опустошая кладовые, спустя время они принесли и горячее. Рэмол, оголодавший за несколько дней полетов, сметал все, что попадалось ему под руку, не отставал и незнакомец в балахоне. Он ел едва ли не больше серафима, хотя любого нелюдя несомненно разорвало бы от такого количества пищи.
Наблюдая за ним, Адольф с Дейкстером пришли к выводу, что существо, пожиравшее быков, — не человек. Даже оборотень не смог бы съесть столько. Сами они не отставали, складывая себе в тарелки всего побольше, чтобы не остаться голодными: оба давно не имели возможности есть досыта.
Завтрак затянулся примерно на час, и только когда Рэмол сыто откинулся назад, удерживаясь на упершихся в пол крыльях, пошел разговор о деле.
— Этот господин, — Рэмол указал на гостя, обратившись к Дейкстеру и Адольфу, — нуждается в помощи: ему предстоит отправиться в очень опасное место. Я хочу, чтобы вы оба сопровождали его.
— К чему это? — изумился оборотень, повернувшись к серафиму. Капюшона он не снял даже за едой. — Рыцарь пытался убить меня из-за каких-то коров. А ланк... не вызывает у меня никакого доверия.
— Адольф прекрасная ищейка, к тому же, я добавил ему пару интересных способностей. А Дейкстр опытный охотник за нечистью, а если принять во внимание его оружие, то нет такой твари в этом мире, которую он не сможет сразить. Эти двое — как раз то, что нам нужно! А что до этого недоразумения на поляне... Донан просто понятия не имеет, кто ты, иначе бы сам привел тебе лучшего теленка! — усмехнувшись, Рэмол скинул капюшон с головы оборотня одним из своих крыльев.
Это оказался мужчина неопределенного возраста с большими ясными глазами цвета летнего неба и светлым лицо, обрамленным золотыми локонами, как у принцев из детских книжек. Его широкий гладко выбритый подбородок говорил о прошлом военного, а изящный нос с правильными крыльями — о знатном происхождении.
С таким лицом никак не вязался нищенский балахон, в который укутался незнакомец, а с нищенским балахонам совсем не вязалась корона, чьи зубцы выступали из-под золотистых кудрей, как скалы среди морских волн. Длинные острые золотистые зубья, небольшие у лба и увеличивающиеся к затылку, шевелились, словно части тела, отвечая на каждое движение головы мужчины и на его эмоции.
Адольф и Дейкстр смотрели на незнакомца с совершенно одинаковым выражением лица, Рэмола повеселил их глупый вид.
— Перед вами, господа, Эмбер Дюшес, офицер нейверской армии, который во время войны с орками двадцать лет назад...
— ...спас из заточения юную драконицу, которую люди удерживали силой, чтобы ее мать участвовала в сражениях, — подхватил Дейкстр. Когда он понял, кто перед ним, его глаза засияли: он знал эту легенду наизусть с самого детства. Эта была его любимая, после Воробья, конечно. — Ее звали "Белая Буря" или Исавелла. На прощание юная драконица подарила спасителю медальон из своей сокровищницы в знак вечной любви. Она не могла остаться с ним, потому что была еще юна и нуждалась в опеке матери. Надев его, офицер сам обратился в дракона, прошло много лет, и теперь он ищет свою повзрослевшую возлюбленную по всему свету.
Адольф не сводил разноцветных глаз с гостя. Значит, перед ним дракон из самой знаменитой легенды Скаханна.
— Не так давно я нашел след Исавеллы, — сказал серафим. — К сожалению, добраться до нее будет крайне сложно, и без помощи ты не обойдешься.
— Ты уверен? — спросил Эмбер, встревоженно повернувшись к Рэмолу. Похоже, это то самое дело, ради которого он ждал серафима. — Уверен в том, что это она?
— К сожалению, друг мой, сомнений быть не может.
Вздохнув, серафим вынул из-под рубашки большую круглую пластину размером с блюдце. Она была белой, но в свете отливала всеми цветами радуги, словно перламутровая раковина.
Это была чешуя старшего дракона.
В поисках правды
*Лекои Опоаль Л`Диэн*
Мы с Костафом готовились к большому банкету, старенький банкир в честь своего дня рождения заказал у нас целую тонну выпечки, но за каких-то пару дней до праздника старичок помер, и все неожиданно отменилось. Я должен был нанимать временных поваров, закупаться продуктами, составлять меню и списки, договариваться с именинником о вкусах и... как же это приятно, когда все дела, которые так не хочется делать, внезапно исчезают с самого утра, и освобождается целый рабочий день! Особенно если это день накануне отпуска, который ты взял ради свадьбы брата и лучшей подруги.
Я ушел домой, думал приготовить обед и ужин, а потом отправиться в мастерскую и попробовать до вечера закончить начатый еще на прошлой неделе натюрморт, но дома меня ждал неожиданный сюрприз, перечеркнувший все мои планы.
— ...Тебя не узнать, просто столичная леди! Цветешь и пахнешь, засранка!
— А ты почти не изменился! Как ты меня нашел!?
Ведьма стояла почти перед самым нашим домом и обнималась с каким-то тангейцем... С тангейцем! Дейкстр Донан, собственной персоной стоял возле нашей калитки!
— Дейк! — я крикнул ему и помахал рукой.
— Твою ж мать... — завидев меня, рыцарь удивленно улыбнулся и пошел ко мне. — Леопольд! Вы глядите на него, а!? Совсем поседел, щенок! А как от тебя пахнет?... Это что, ваниль!?
— Я работаю в кондитерской, — объяснил я. Сам рыцарь пах так, словно мылся последний раз неделю назад. Судя по его виду, так оно и было.
— Видел тебя в газетах еще в Тангее, — усмехнулся Дейк, продолжая разглядывать меня. Наконец, он протянул мне руку для пожатия, а потом прижал меня к себе, обняв за плечо. — Ты здорово вырос за это время! Во всех смыслах.
На мои глаза набежали слезы, но я сморгнул их, чтобы не испортить впечатление.
— Я очень скучал по тебе, — ответил я, отстраняясь.
— Я тоже по вам скучал, — кивнул Дейк. Слезы он все-таки заметил, но только крепче сжал мое плечо.
Мы прошли в дом. Кречет вышел поздороваться с рыцарем, тот под взглядом пустынной гончей оторопел, но быстро взял себя в руки.
— Свои! — важно сказал он псу, и Кречет, посмотрев на нас с Бэйр, пропустил Дейка внутрь.
— Откуда голос? — Люциус, как невозмутимое фамильное привидение, выплыл из кухни, чтобы встретить нас в прихожей. — Дейкстр... какая встреча, — то, как чародею было приятно видеть рыцаря, ясно отразилось на его лице. — Какие недобрые вести ты притащил вместе с этим дурным запахом?
— Я мчался так, что едва за дерево успевал вовремя сходить, не то, что побриться! — объяснял рыцарь, раздеваясь. — Боялся опоздать к важному дню, — подвигнул Бэйр.
— Ты знаешь!? — удивилась она. Все это время ведьма суетилась вокруг него, не зная, какие из гостевых тапок ему подойдут. При этом она не спускала с Дейка блестящих от восторга глаз. — Но откуда!?
— Все объясню, только дайте дух с дороги перевести! — выдохнул тангеец, стянув, наконец, сапоги и затолкав их подальше под лавку. — Дайте мне помыться. Лео, приготовь что-нибудь, будь другом. Я не ел со вчерашнего утра!
Увидев нашу ванну, рыцарь простонал от блаженства и выпер нас вон, за закрывшейся дверью тут же зашумела вода из-под крана. Пока он мылся, мы с Бэйр накрыли на стол все, что осталось со вчерашнего ужина. Я принес продукты из кладовки и принялся за готовку, пока на это было время. Чую, как только Дейк вернется, из-за стола мы долго не встанем.
Наконец чистый рыцарь в простой рубахе и свежих штанах вплыл на кухню.
— Ну вас тут и хоромы!... Ясно теперь, чего Тома так в Агирад рвалась. Тут толк знают!... Как она, кстати?
Узнав, что у моих родителей и сестры все в порядке, он кивнул и уселся за стол напротив своей тарелки.
— Где Арланд? — спросил рыцарь, расправляясь с едой так быстро, словно у него ее вот-вот отнимут.
— Он еще на работе в Ордене, — сказала Бэйр. Она сидела напротив рыцаря и с любовью наблюдала за тем, как он чавкает хрящами из рагу. — Он придет к вечеру... Но это неважно. Что с тобой было? Рэмол знает, что ты здесь? Выкладывай все!
Дейкстр, не переставая жевать все, что было на столе съедобного, рассказал нам о странном случае на поляне, где они с Адольфом, преследуя оборотня, наткнулись на Рэмола. К концу истории вся еда была сметена со стола, так что Бэйр пришлось идти в кладовую за последней банкой соленых помидоров.
— В общем, Рэмол поручил мне и Адольфу одно большое дело, связанное с оборотнем, им я все это время и занимался. Сейчас оно привело меня в Трехполье, и я примчался к вам, как только пересек стены города.
— Я верила, что ты ни в чем не виноват, но я так боялась, что что-то пойдет не так и... — произнесла Бэйр, глядя в пространство, а потом с улыбкой посмотрела на рыцаря. — Какое счастье, что Рэмол не стал действовать с горяча!
— При встрече каждый раз ему в ножки кланяюсь, — скривился рыцарь.
— А это тот самый меч? — она кивнула на ножны, которые рыцарь брал с собой даже в ванну и не снял со спины теперь, когда ел.
— Ага, — он кивнул, подцепляя вилкой помидорину и запихивая в рот. — Рэмол говорит, это первый в истории демон, живущий в оружии. Его зовут Клиф, и я за него головой отвечаю. Буквально.
— Клиф? — я удивился. На древнем языке это слово значило "меч". — Не очень-то изобретательно.
— А я в изобретатели не нанимался, — хмыкнул Дейк. — Я хотел всучить это чудо Рэмолу и пусть бы сам разбирался, но он сказал, что мечу нравится сражаться с нечистью под моим началом. Но к Демонтиновой бабушке это все! Выкладывайте, что у вас тут происходило. Кроме того, что Арланд объявился и что у вас свадьба, я ничего толком и не знаю!
И Бэйр начала рассказывать о наших приключениях. Пока они болтали, я по обыкновению готовил и периодически добавлял в историю своих деталей.
Люциус за все время зашел на кухню, только чтобы забрать миску с обедом, а потом опять заперся в лаборатории. На рыцаря он даже не смотрел, делая вид, будто его и вовсе нет, и это показалось мне странным. Вроде бы, в тереме они ладили...
— Академию закончила, медаль за изобретение получила, ишь ты! — смеялся Дейкстр, отпивая из кружки. Нырнув в очередной раз в кладовую, Бэйр пришла в бутылкой эля и теперь они на пару распивали уже вторую. — А ведь когда мы встретились, ты визжала от восторга, если свечку зажечь получалось, а теперь города спасаешь!
— Растем! — гордо улыбнулась ведьма.
— Я дома!
В гостиной послышался голос Арланда, когти Кречета, вернувшегося вместе с инквизитором, громко царапали доски пола.
— А вот и совенок пожаловал, — протянул в рыцарь, бросив недовольный взгляд в сторону гостиной.
