— Глазами? — Недоуменно пробормотал помощник.
— Да одним взглядом. — Главарь ни сколько не смутился. — А также ржавыми гвоздями за руки и ноги.
Тут правда Дональд Трамп не успел переварить увиденное... Эммануэль вернула президента США в реальность. Впрочем, тоже очень даже похожую на сказку или фантастику.
Теперь оба президента продолжили бойку во второй мировой войне. И это очень даже каскадная и классическая борьба.
Вот красивая Аленка сражается уже в окруженном Ульяновске. Не одна, а со своей командой. Пять девушек на Родине Ленина. И принципиально важно этот город удержать.
Аленка стреляет по фашистам. Ведет по ним огонь. Выкашивает противников, и одновременно пищит:
— Да славиться гимн Родины моей!
И снова красавица пальнет. И босой ножкой швырнет гранату. Подпаливает фашистов. Девушки дерутся отчаянно. А во ночью Аленке приснился сон.
Будто она девочка из богатой семьи. И вот отправилась в паломничество в Иерусалим. У нее большое горе — брат ослеп.
Сталин-Путин снова прервал написание шедевра про себя и Трампа. И опять занялся государственными делами. Хотя это ему и надоело.
А вот реальный Сталин пока еще ребенок, и многое делает.
Вечный мальчик Иосиф-Олег Сталин-Рыбаченко и четыре полуголые, мускулистые девушки, продолжали сражаться. Норвежцы понесли от натиска героической пятерки огромные потери, и начали сдаваться. Осло пало удивительно легко. Словно грецкий орех, расплющенный асфальтовым катком.
Бургомистр вынес золотые ключи. Наташа небрежно взяла их своей босой ногой. И подкинула, прохохотав:
— Великолепно!
Маруся, стряхивая с себя кровь, заметила:
— Даже слишком легко! Мы и половины защитников не уничтожили.
Августина шлепнула босой пяткой по кровавой луже и прочирикала:
— Выход есть наверняка из любого лабиринта! Из любого тупика!
И оскалила свои жемчужные зубки.
Светлана равнодушно заметила:
-С японцами было сложнее и интереснее! И они, конечно же, менее достойны победы, чем шведы!
Мальчик-вождь Иосиф-Олег Сталин-Рыбаченко сердито топнул, босой ногой, сломал легкую корочку льда и заметил:
— Вот одного я не могу понять! Как мы могли проиграть японцам. Вот это действительно позор!
Наташа сердито тряхнула белой головой:
— Да это позорно! Проиграть язычникам!
Маруся агрессивно прорычала, топая босыми ногами:
— Да еще и таким извращенным как японцы язычникам! Как это спорно! И подло со стороны Всевышнего Бога нас так подставить!
Агрессивная Августина оскалила зубки, и заискрила бы жемчужными зубами. И выдала:
— А мы еще и Японию покорим!
Светлана подмигнула и хихикнула:
— Конечно же, покорим! Без всяких сомнений!
Иосиф-Олег Сталин-Рыбаченко проревел, подскакивая, словно угорелый заяц:
— Ты отлично знаешь сам! Мир наполнен чудесами! Только эти чудеса — люди могут делать сами!
Короче говоря, Норвегия пришла к покорности. И над Осло российский флаг реет.
А Иосиф-Олег Сталин-Рыбаченко продолжил свою писанину. А отчего бы и не продолжить. Это ведь интересно.
Батальон, состоящий из бойцов Юнгфольк, трехсот двенадцатилетних мальчишек был на месте перестроен, и переброшен далее на юг. Сначала пацанов провезли пару километров на машинах, но затем руководство видимо передумало и решило устроить мальчикам бег на выживание.
Пацаны вынуждены были раздеться, оставшись в одних военных шортиках, и так почти голышом и босиком с ранцами на плечах, бежать к югу.
Конечно, им разрешили смазаться новым, достаточно эффективным солнцезащитным кремом, а маршрут пролегал не по пустыне, а по более мягкой и не столь жгучей траве, так как пролегал вдоль реки Нил, а вокруг полноводного источника, росли и трава, деревья, но все же испытание было тяжелейшим. Ибо пришлось бежать, в условиях дикой африканской июльской жары, да еще и пистолет-пулеметами, а так же рюкзаками с припасами.
Конечно, в батальоне были мальчишки представляющие цвет Германской нации и имеющие приличную физическую подготовку, но все -таки.
Юных воинов построили и их командир, такой же сопляк как и они, правда довольно рослый, с мускулатурой Аполлона приказал:
— Ну что братва! Я знаю, вам будет тяжело, но долг есть долг! Нужно до вечера покрыть пятьдесят километров! Это приказ.
Олег заметил:
— Мм-да! Слово это приказ звучит как заклинание! Нельзя его игнорировать.
Данька заметил:
— Готов спорить, что мы его не выполним!
Ганс Фойер возразил:
— Обязаны выполнить, ибо мы арийцы! И вы русские тоже арийцы если записать в лучший батальон Юнгфолька.
Рюкзак за спиной вместе с боеприпасами, водой и пайкой, это килограмм восемнадцать, плюс еще пистолет-пулемет в три килограмма. Двадцать один килограмм, это и взрослому тяжело, если долго идти, а тут бежать, да еще под палящим солнцем.
Олег потер ногу об траву. Избавление от обуви мальчишки восприняли с энтузиазмом, в кожаных сапогах( кожа правда искусственная, но все равно не какой-то кирзач), тут бежать тяжело. Кеды или теннисные туфли подошли бы лучше, но в условиях воюющей Германии это роскошь, и пацанов решили не баловать.
Прозвучала команда, и воины из Юнгфолька бросились бежать, стараясь при этом соблюсти подобие строя.
С Нила подул свежий ветер, приятно обдувая обнаженные, мускулистые торсы мальчишек. Они чем-то напоминали отроков-титанов готовых штурмовать небо. Бежали размеренно дыша, почти нога в ногу. Впереди были самые высокие, и конечно же рослый Данька, хотя шестеро пацанов включая и командира были выше его. Олегу, который был лишь чуть выше стандарта, своего одиннадцатилетнего пришлось нестись, чуть ли не в самом конце. Правда в этом было и преимущество, меньше шанс отдавить пятки, или получить ногой подсрачник. Он тут самый младший, но конечно же не самый слабый или тем более глупый.
Нагрузка ощутимая, но пока приемлемая, а опыт пробежек с грузом есть у всех. Даже с большим весом, когда несли, например напарника на плечах.
Под босыми ногами огольцов время от время похрустывают в обломанные ветви пальм или шишечки, иногда бывают и колючие растения, которые мальчишки пытаются обойти. Трава нагретая, часто сухая, но конечно же не обжигает подобно песку пустыни. В целом пока жить можно, вот только Солнце поднимается и усиливает, жар.
Высокий Ганс, примерно ростом как на Данька и они бегут плечо к плечу. Немецким мальчик спрашивает советского:
— Ну, вот теперь ты на войне! Пороху конечно же пока не понюхал, но у нас все впереди. Испытываешь ли ты хоть какой-нибудь восторг?
Данька честно ответил:
— Пока нет! — И добавил. — Признаюсь, честно нет!
Ганс презрительно фыркнул:
— А я да! Признаюсь честно да! Ну, что из мальчишек моего возраста может легально побывать на войне. Сражаться, стрелять, убивать, взрывать, брать в плен. Ведь это романтика. Вы ведь тоже с Олежкой хотели ощутить себя живыми воинами, уйти от рутины!
Данька возразил:
— Наша жизнь не рутинная. Вообще быть пионером, даже еще передовиком и спортсменом очень интересно.
— Так чего, ты к нам записался? Не боишься быть убитым или искалеченным? — Ехидно подколол Ганс.
Данька набычился:
— Вот для того и записался, чтобы показать, что русские могут воевать не хуже немцев. А то весь мир пишет и говорит о ваших победах...
Ганс хихикнул:
— Ну да! О наших победах, слава по всей Вселенной. А вы русские с трудом потесни крохотную финскую армию. Вам то хвастаться нечем!
Данька возразил:
— Еще и Халхин-Гол у нас есть!
Ганс презрительно фыркнул:
— Мелкая стычка, где в Азии. А наши парни уже и Европу взяли, и почти всю Африку с Азией. И Россию захватим, это нам раз плюнуть!
Данька зло сверкнул глазами:
— Не захватите, руки коротки!
Ганс рассмеялся:
— А как мы заставили вас подписать Брестский мир? Вы нам отдали земли, считай до Днепра, имея втрое больше штыков и сабель. Что можно сказать о русском как о солдате в этом случае?
Данька хотел двинуть Гансу кулаком в рыло, и зная свою силу чемпиона "полумира", он бы наверняка вырубил бы наглого немецкого пацанчика, но... Не хотелось разбивать строй и устраивать схватку. Да и не хорошо, во время полемики пускать в ход кулаки. Кроме в этом случае, скорее всего его, арестуют, и он не успеет показать, что русские дерутся не хуже немцев. Поэтому Данька спокойно возразил:
— Мы русские били вас и при Фридрихе втором, причем даже брали Берлин. И когда вами командовал Наполеон Великий, в его армии половина была немцы, да в первую мировую войну был Брусиловский прорыв. Да и Париж вы не взяли потому, что наши войска чуть не овладели Кенигсбергом.
Ганс возразил:
— Но ведь все равно в последних боях с нами вы были разбиты!
Данька вполне резонно возразил:
— При царе у нас была отсталая промышленность особенно в военно-технической сфере. А сейчас, мы развили нешуточную индустрию. Например, вы видели танк КВ-2. На нем установлена гаубица калибра 152 -миллиметра. Разве у вас немцев есть хоть, что-нибудь подобное?
Ганс хихикнул:
— У французов на танках С-2, тоже были гаубицы еще больше калибра в 155-миллиметров, но не помешало нам разгромить лягушатников, имея технику слабее, чем сейчас. Главная сила Вермахта — это превосходство человеческого фактора!
Данька скривил лицо:
— А почему вы считаете, что у вас есть преимущество над нами в человеческом факторе, если стал чемпионом "полумира"? Причем побеждая самых лучших ваших ребят?
Ганс вполне резонно заявил:
— Исключения порой лишь подтверждают правила. Вернее почти всегда! Вот если брать не отдельных феноменов, а уровень войсковой подготовки в целом, то тут...
Данька рассердился:
— Ты не знаешь, какой у нас уровень боевой подготовки и как проходят учения в советской армии. Так, что не надо строить домыслы!
Ганс логично заметил:
— В Испании было состязание советской военной школы, доктрины и немецкой. Мы обкатывали свою технику и оружие. Результат — победа нашей военной школы, и стратегического искусства, и закрепление режима Франко. Так что мы уже дрались с вашими ребятами и победили!
Данька с грустью заметил:
— У вас было куда больше войск, чем у нас! Вы просто взяли количеством!
— Я бы так не сказал. — Ганс опустил голову и замолчал, начали проявляться первые признаки усталости и, говорить стало трудно.
Самое страшное это, конечно же жара. Солнце неумолимо шло к зениту. Никто из мальчишек, не имел к ней привычки. Германия и Россия страны северные, и летом в них редко бывает выше тридцати градусов. А это Африка в июле, да еще с Нила перестало тянуть ветерком.
Ноги мальчишек стало сильнее колоть сухой травой, а затем вдруг она кончилась, и целый километр был покрыт обжигающим гравием. Это было очень больно, не которые не слишком выдержанные мальчики запищали. Пот стекал с них и с шипением капал на раскаленный гравий. Олег и Данька, да большинство других пацанов старалось улыбаться и не выдать муки. Они думали о чем-то другом. Вот Олег представил себе, это босые ступни лижет пламя на дыбе, и у него хотят вырвать важную государственную тайну. А он обязан это выдержать и не показать, что ему больно или страшно. Кроме того, мальчишки росли в суровых условиях и их пятки не были такими изнеженным, поэтом и черных гравий хоть и палил, но не настолько, чтобы облазила огрубевшая кожа.
Вскоре последовали тепловые удары. Почти одновременно несколько перегревшихся пацанов упала в обморок, и их пришлось подхватить на легкие, раскладные носилки.
Олег про себя отметил, что у немцев в общем хорошее оснащение. Вот разве в Красной Армии найдешь, приспособление для ношения раненных из дюраля, которое при этом легко прячется в рюкзачок.
Но вот бежать с дополнительным грузом в руках тяжелее, а босые пяточки жжет сильнее, так как давление возрастает. Так своего рода они в добровольно-принудительном аду. Олег даже подумал: а как бы его товарищи отнеслись к подобному испытанию, все бы выдержали.
Широкие полосы раскаленного, почерневшего гравия, сочетались с колющей, высохшей травой. Кроме того, командир постепенно уводил пацанов от Нила, видимо, чтобы избежать вхождения в населенные пункты Египта.
Снова некоторые пацаны начинали заваливаться и обессилевших или оглушенных солнечной дубиной мальчиков, укрыв головы смоченной водой тряпкой, укладывали на носилки. Кое-кто из ранее перенесших световой удар вставал в строй и продолжал бег.
Но силы юных парней убывали, а из строя вышла почти половина.
Наконец и командир, тоже изрядно уставший заявил:
— Все приказываю отдохнуть! Мы достигли предела! Накрыться противосолнечными тентами, выпить воды с уксусом и шоколадом. После чего будете лежа делать дыхательную гимнастику!
Мальчишки воскликнули слабым хором:
— Мы готовы выполнить любой приказ!
Несмотря на солнцезащитный крем, детская кожа покраснела и саднила. Лежать на колючей сухой траве было неудобно и, мальчишки постелили целлофан и под себя.
Данька и Олег расположились рядом в одной палатке. Мальчишки казались слегка посушенными, а кожа потемневшей. Босые ступни пылали и сильно чесали, ноги приходилось задирать вверх, чтобы кровь оттекала и становилось хоть чуть-чуть легче.
Данька заметил:
— То, что война не мед, мы это знали, но не до такой же степени!
Олег хмуро пообещал:
— Это еще цветочки. Вот увидишь кровь и посмотришь на первый свой труп, то поймешь, что все эти беганья по раскаленной поверхности пустячок!
Данька втянул в себя живот и произнес:
— В книгах, конечно же, пишут, о том, какое ощущение бывает, когда ты впервые убиваешь человека. Пусть даже плохого человека и твоего врага, готового выпустить кишки. Но все же это..
Олег заметил:
— В книге Буссенара "Капитан сорвиголова", тоже был целый батальон молокососов, что сражался с англичанами. Чем-то нас напоминает. Но там проблема психологии, мол, какого это убить человека, только один раз мельком затрагивается, когда пуля случайно скосила юного барабанщика. А так в целом там отношение к смерти довольно легкомысленное. Вроде бы даже не война, а праздник!
Данька логично возразил:
— Это книга для детей и подростков; которым скучно читать, о психологических переживаниях. А конец и так плохой, почти весь батальон молокососов погиб, а продолжения так и не было написано!
Олег заметил:
— Зато это такая книга, о которой жалеешь, как быстро она кончилась. А ведь куда чаще бывает наоборот, что ты буквально мучаешься стараясь одолеть, то или иной произведение!
— Если ты имеешь роман Льва Толстого "Война и мир", то Олежек, несомненно прав! — Согласился Данька.
Юный напарник и тут возразил:
— В книге "Война и мир" есть и интрига, и несколько сюжетных линий, и подробно раскрытые характеры. Она нет, не пустышка. Ни в коем случае не скучная! Хотя конечно вначале идет далеко не самое интересное.
Данька согласился:
— Да верно... Многие писатели грешат вялой завязкой, когда до того как начнется интереснейшее действие, ты успеваешь отбросить кажущуюся скучной книгу.
