— Но ведь можно что-то сделать?
Заметив тоску и надежду в светло-серых глазищах, Андрей про себя чертыхнулся. Вот только не хватает ему становиться борцом с гробокопательством из-за её просьбы.
— Я подумаю, — в конце концов, если ничего не получится, честно ей об этом скажет. Если, конечно, они к тому времени ещё будут общаться.
— Спасибо, — она легко обняла его, коснувшись щекой щеки, но тут же напряглась. Причем, все тело одеревенело, как будто она мгновенно застыла.
— Что там? — в чудодейственную силу своего прикосновения Лебедев не верил, значит, кто-то стоит у него за спиной. — Те же, в том же количестве?
— Не знаю, я не успела рассмотреть, — положение осложнялось тем, что, переступая, Уля поставила ногу на самый край поваленного ствола, который благополучно сгнил, ещё когда растение стояло. Поэтому теперь девчонка постепенно сползала, провалившись во влажную труху почти по щиколотку и опираясь на него всем весом. Хотя, какой там вес... — Но там точно кто-то есть.
— Возьмись за мою шею, я сейчас повернусь.
— Хорошо.
Девчонка положила обе руки на его плечи, подаваясь вперед, и плотно прижалась щекой к его виску.
А от неё приятно пахнет. Чем-то вроде свежескошенной травы, только аромат какой-то прохладный. И не сильный, такой, что сразу шибает в нос, наоборот, тонкий и едва уловимый.
— Телефон под рукой? — её короткие волосы немного щекотали лицо, зато не закрывали обзор, так что хорошо, что у неё не грива. Вот уж пришла радость, откуда не ждал.
— Да, — шепот раздался возле самого уха, да и тепло её кожи он прекрасно ощущал. Вот блин! Это же девушка Игоря... — А зачем тебе?
— Что? А, телефон... Он у тебя сенсорный?
— Нет.
— Хорошо, — Андрей повернулся боком, чтобы хотя бы периферическим зрение видеть дорожку и заросли за спиной. Если там кто-то и был, сейчас он затаился и признаков жизни не подавал. — Сможешь незаметно набрать ноль двадцать?
— Да, секунду, — она опустила руку и закопошилась в кармане джинсов, заставив его вздрогнуть.
— Обычно телефоны носят в задних карманах...
— Я так потеряла предыдущий, — Уля, наконец, перестала елозить в непосредственно близости от его интимных областей. — Набрала. Вызывать?
— Нет, подожди.
Кто его знает, может, вообще показалось, не хватает только поднять по тревоге экстренные службы.
— Если честно, то мне как-то жутковато, — он почувствовал, как Ульяна тяжело сглотнула. Ситуация не самая приятная, никто не спорит — их же предупреждали, что возвращаться не стоит. Но и ничего совсем плохого тоже пока не случилось.
— Ты же сама говорила, что знаешь тут все вдоль и поперек, — стоять в такой позе, держа на весу Улю, становилось все более неудобно. Во всех смыслах. Но и выдавать себя резкими движениями тоже не стоит. — Так чего боишься?
— Раньше я считала это место тихим и спокойным, — она немного напрягла руки, чтобы не сползти. И не потому что ей понравилось! Хотя, и поэтому тоже... Просто так она могла аккуратно и незаметно смотреть через плечо Андрея, чтобы никто не подкрался сзади.
Но все равно приближение человека пропустила.
— Ну, здравствуйте.
Глава 14
"— Может, все-таки возьмете частями?
— Я бы взял частями. Но мне нужно сразу"
х/ф "Золотой теленок"
Палец, лежащий на клавише вызова, чуть дрогнул, но нажать её Уля не успела. Вообще-то и к лучшему — все-таки эта просьба Андрея была не более, чем попыткой успокоить и не дать запаниковать. А то она сама не понимает, что нужно объяснить, кто звонит, что случилось и куда ехать. Потом ещё три раза это повторить, потому что то дежурный отвлекся, то связь пропала. Да и самим служивым ещё предстоит проскакать на своем "Уазике", в народе непатриотично называемом "козёл", по местным ухабам и просто трудно преодолеваемым дорогам, разбитым копытами пасущихся на лугу бурёнок.
И хорошо, что это оказался так рьяно ими разыскиваемый дядя Жора. Хотя, судя по тому, как и в какой позе они стояли, рвение вполне можно оспорить.
— Здравствуйте, — Андрей хватку ослабил, даже на землю поставил, хотя сама Уля только сейчас заметила, что все это время он держал её на весу. Но вперед не пропустил, прижав тяжелой ладонью плечо. Наверное, чтобы не дать броситься вперед, в объятия смотрителя. Конечно, она же спит и видит, как бы кинуться тому на шею да поцеловать в уста сахарные...
Сейчас из уголка тех самых уст торчала самокрутка, которая казалась прилипшей к нижней губе. Во всяком случае, при разговоре она даже не сделала попытки выпасть изо рта.
— И вам день добрый, — Георгий как-то хмуро посмотрел в сторону пискнувшей: "Здрасте" Ульяны. — Снова видами любуетесь? Не далековато приходится ехать, чтобы погулять?
— А нас трудности не пугают, да, Ульян? — Лебедев как-то так улыбнулся, что Улька задумалась о смене политической полярности. В том смысле, что дядю Жору она знает уже лет десять, а Андрея в общей сложности не больше недели. Так что со смотрителем может быть намного спокойнее и безопаснее.
Пока мысль не оформилась во что-то большее, девушка легко сжала его локоть предлагая отпустить и, дождавшись свободы, медленно пошла в сторону дяди Жоры.
— Нам очень нужно с вами поговорить. Пожалуйста.
Неизвестно, что больше убедило смотрителя — улыбка Андрея или просьба знакомой, которую он знал ещё сопливой девчонкой. Листики подорожника на вечно содранные коленки клеил. Рассказывал о повадках животных и лекарственных растениях...
— Ладно, идите за мной, — не дождавшись ответа, мужичок быстрым шагом устремился по дорожке в направлении их машины.
Ждать повторного приглашения они не стали, поспешив за удаляющейся спиной во все той же линялой майке, на которой прибавилось пятен и прорех. Хотя никакого отталкивающего аромата не ощущалось. Камнями и песком он, что ли, белье стирает?
— Ты ему доверяешь? — Андрей догнал Улю почти сразу.
— Насколько это возможно в такой ситуации, — девушка отмахнулась от какой-то прилипчивой мухи, вознамерившейся усесться ей на нос. — Если кто и знает, что тут на самом деле происходит, то это он.
— Он не только знает, но и в доле. Поверь на слово...
Верить ему Уля не спешила, хотя все указывало именно на это. Но нужно же дать и самому дяде Жоре высказаться, а не огульно судить и выносить обвинительный приговор.
Как оказалось, отошли они немного дальше, чем сами думали, так что на возвращение к шлагбауму пришлось потратить несколько минут. Смотритель стоял на повороте к своему домику, дожидаясь гостей и нетерпеливо постукивая себя ладонью по бедру.
— Давайте скорее, у меня ещё много дел.
— Скоро явятся хозяева, а у вас не все готово для перевозки? — Лебедев не смог сдержать замечание, хотя Уля и попыталась на него предупреждающе фыркнуть.
— Да хоть и так, — Георгий, вместо того, чтобы оскорбиться, неожиданно улыбнулся. — Знакомые проблемы, Андрей Иванович?
— Господи, ещё один знаток старины на мою голову... — девушка досадливо вздохнула и, обогнав мужчин, первая пошла к видневшемуся между кустов домику. Там ничего не поменялось, разве что пес теперь не дремал, а азартно чесал задней лапой за ухом, гоняя блох. Цепь "журавля" все также мерно позвякивала под порывами налетающего ветерка, а немытые окна отражали покачивающиеся кусты.
Поскольку чувствовала здесь Уля себя вполне свободно, то сразу прошла за домик. Туда, где рядом со сложенной прямо на улице печкой, наползал с крыши немного покосившийся навес. Под ним стоял крепкий стол и пара лавок. На вытертой и кое-где продранной клеенке, в немного гнутой эмалированной миске краснел разрезанный арбуз, над которым уже вился десяток ос, деловито взлетающих и вновь садящихся на лакомство. С балок, которые придерживали навес, свешивались пучки высушенной душицы, зверобоя и тысячелистника. Тут же, в плетеной из толстой лески сумочке желтели соцветия липы, все ещё распространявшей тонкий аромат. Уже высохшие до крошащегося состояния побеги чабреца, не потерявшие нежный розовато-лиловый оттенок цветочков и стоящий прямо посреди стола букет ярко-желтой пижмы в старом глиняном кувшине с потрескавшимся горлышком. Наверное, для отпугивания мух. Мухи, скорее всего, о предназначении этого веника не знали, потому весело бегали и по цветам, и по сушеным лекарственным растениям, и по арбузу, чем немало раздражали ос.
— Что хотели узнать? — смотритель на правах хозяина прошел в тень, усаживаясь на едва слышно заскрипевшую под его тяжестью лавку.
— Мы знаем, чем занимаются эти ваши "охотники", — Лебедев подходить к навесу не стал, предпочтя остаться возле немного криво сложенной печки, глина на которой в некоторых местах потрескалась и отвалилась, обнажая красные бока прячущихся под ней кирпичей.
— Ну, рад за вас, — оправдываться он явно не собирался, хотя и как-то немного сгорбился.
— Дядь Жор, почему вы им помогаете? — Уля все-таки прошла к нему, хотя близко к арбузу не подходила. Хватит, её сегодня гусь уже погонял, остается только оказаться ужаленной кем-то из недовольно гудящей насекомой братии.
— Хорошая ты девчонка, Ульянка, только глупая, — он снял шляпу, обнажив просвечивающую сквозь русо-рыжеватые пряди розовую макушку. — Кто ж меня спрашивал... Сказали, что приедут люди, к ним не лезть, если попросят помочь — не отказывать. Но и на глаза особо не попадаться. Никому о них не рассказывать. А тут вы со своим походом... Я и так старался, чтобы вы не пересекались нигде, думал, в пещеру так и не полезете, так ведь понесло же! — он досадливо крякнул и нацепил головной убор обратно, пряча глаза за широкими полями.
— Когда у них что-то пропало? — Андрей как-то не впечатлился покаянным видом смотрителя.
— Да за день до того, как вы сюда прошлый раз приехали, и пропало. Когда тут этот пацан был. Сами понимаете, на кого сразу подумали — крутился тут за несколько суток до этого, а тут вернулся уже сам, а потом... — он махнул рукой, заставив только-только успокоившихся ос снова взметнуться.
Уля тут же отошла подальше, хотя стоять на солнце и не особо приятно, особенно, если вспомнить, что одета она довольно тепло.
— Вы уверены, что это был он? — что-то Лебедеву явно не понравилось. Ну или, как вариант, печка оскорбила его взыскательный взгляд, за что и была пнута в красновато-коричневый бок. Ещё один кусочек глиняной штукатурки, крошась, опал на землю, запачкав нос его кроссовка.
— Ну, близко я его не видел, метров тридцать до него оставалось. Я позвал, парень не откликнулся, наверное, не расслышал. Но машина точно его, её я видел ясно.
— Понятно...
Пока Андрей задумчиво смотрел на конек поросшей мхом крыши, Уля пододвинулась к смотрителю и немного понизила голос.
— Это вы отправили их к фельдшеру?
— Да. Я Надюшку давно знаю, когда-то вместе на танцы бегали, — в глазах побитого жизнью и годами донжуана появилась какая-то мечтательность. — Рука у неё легкая, да и вообще, баба она хорошая. А вы уже и у неё были?
— Да. Дело в том, что Игорь несколько дней назад пропал. Скажите, как вы думаете, может он быть у этих ваших... охотников? — Уля запнулась, но помня, что со всех сторон их окружают кусты, в которых затаиться, как нефиг делать, не стала говорить другое слово.
— Даже так... Кто их знает, конечно, но... Те, которые тут — просто работяги. Они же не сами это придумали, вот и забегали, когда поняли, что там кто-то побывал и кое-что унес. Так что тут его точно нет, а про другое не скажу, чтобы не соврать.
— А много украли? — отвлекшись от созерцания крыши, Андрей снова повернулся к шушукающейся парочке.
— Да не так, чтобы много, но и это жалко. Я ж не видел точно, но, наверное, терпимо, раз только морды друг другу побили, да ко мне прибегали спрашивать, кто тут был днем. А руку задели по глупости, проверяли, рабочее или нет... Сами потом испугались, кинулись за советом, куда ехать, чтоб и помогли, и в милицию не сдали.
— Откуда моё отчество знаете?
Ульяна уже хотела спросить, неужели тоже с главой семейства лично знаком, но смотритель ответил первым:
— Так они по номерам машины и узнали. Потом ещё допытывались, раньше тут бывали или нет. Не спрашивали ли чего неправильного или по их части...
— И что ответили?
— Правду — ни сном, ни духом. Но вам бы сюда лучше больше не наведываться... Оно понятно, что пацана ищете, только как бы хуже не стало. Я человек подневольный. Мне сказали к ним не лезть, я и не лезу. А вы уж больно плотно интересуетесь, — Георгий поднялся, намекая, что разговор закончен, пора бы гостям и честь знать.
— То есть, до этого они не знали, кто я? — Андрей на его жест внимания не обратил, явно давая понять, что уйдет, когда сам сочтет нужным.
— Вроде, не знали.
— А больше ничего странного не замечали? — Уля, вдоволь насмотревшись по сторонам, тоже вклинилась в беседу.
— Здесь тихо, так что все необычное сразу становится странным. Нет, не замечал.
— Понятно...
Трель телефона Андрея казалась настолько чужеродной для этого места, что девушка даже поморщилась, хотя мелодия был приятная.
— Я вам оставлю свой номер, если что-то узнаете, позвоните, пожалуйста, хорошо? — пока Лебедев, отошедший на несколько метров, общался по мобильнику, Уля быстро нацарапала на вынутом из сумки огрызке бумажки цифры и прижала их глиняной вазой. — До свидания.
А потом застыла, не успев полностью выпрямиться, когда увидела выражение лица повернувшегося к ним Андрея. И ведь, вроде, совершенно спокойное, но у девушки почему-то немного похолодело в груди, а сердце, наоборот, забилось часто-часто, но уже в районе горла.
— Что..?
— Мы уезжаем, — пальцы, сомкнувшиеся чуть выше её локтя, были жесткими и неприятно давили даже через плотную ткань кофты. Вот только вряд ли он сам понимал, что делает больно, да и у Ули не было возможности попросить отпустить — тут бы не растянуться, запнувшись через плети ежевики, потому что Андрей потащил её не по дорожке, а напрямую.
Какая-то ветка больно хлестнула девушку по щеке, так, что даже слезы выступили.
— Стоп!
От её окрика он все-таки притормозил, но глаза были какие-то бешеные.
— Что происходит? Это насчет Игоря? — воспользовавшись передышкой, Ульяна потерла наливающийся краснотой след на лице и подошла вплотную.
— Отцу пришел е-мейл, за Игоря требуют выкуп.
Золотая рыбка причмокивала пухлыми губами, едва шевеля плавниками в потоке пузырьков от фильтра. Иногда она углублялась в пышную ажурную вязь водорослей, но неизменно возвращалась, подплывая совсем близко к стеклу, чтобы рассмотреть людей, собравшихся в комнате.
Наверное, хорошо в такой ситуации быть золотой рыбкой. Все твои тревоги умещены в вопрос о своевременной кормежке и смене воды...
— Я сейчас уеду, — тихий голос Андрея, который раздался совсем близко, отвлек Улю от рассеянного любования аквариумом. — Можно кое о чем тебя попросить?
— Да, конечно.
Привставать не хотелось, но пришлось. Не очень удобно разговаривать с человеком, который нависает над тобой.
