Еще один шанс. Часть 2

— Это ещё, что! — третий морской разбойник по прозвищу Гнойный прыщ влез в интеллектуальный спор двух уважаемых собеседников. На морском разбойнике были рваные штаны, с заправленными лоскутами в сапоги, цветастая рубашка и платок, повязанный на загорелой, просмоленной солёным ветром шее. Засаленные черные волосы пирата были заплетены по последней моде в тугую косичку на затылке и выбивались спереди из-под ярко-алого головного платка, свисая на лоб.

— Смотрите, я нашел серебреную вилку. Вот она, под одеждой висит! Видите, на шнурке, рядом с крестиком. — Прыщ расправил плечи и гордо задрал к верху подбородок своего большого, пухлого, покрытого разводами пыли лица. — Ну, блестит ещё сквозь рубашку? А-а-а, слепые дети акулы! — Долговязый флибустьер распахнул драную рубаху и достал на всеобщее обозрение столовый прибор. — Это — мой талисман на удачу. Эй, не тяните свои грабли. Разрешается смотреть только из моих рук. — Пират быстро спрятал своё сокровище обратно. — Теперь мне нужно найти ложку из серебра, и я буду, вести себя за столом как воспитанный джентльмен. А когда вернёмся в Порт Роял — куплю портовую таверну — во как! И назову её "Вилка — Ложка" И буду ею управлять и пить сколько захочу. Организую семейное дело "Вила-Ложек"!

— А меня, проклятье на мою душу, волнует другое! — Крейг по-прежнему не мог успокоиться. Желваки на его скулах "заиграли". Ноздри раздулись. — Я остерегаюсь, что по дороге домой нам могут повстречаться испанцы. И не дай бог, это случиться! Раздери кошки души этих проклятых католиков, вечно их носит, где не попадя! И что они все время лезут к нам — жизни спокойной не дают? Провались они на дно моря! Так, вот — для серьезной схватки у нас маловато пушек и мало людей. И убежать мы не сможем — наша лоханка "по уши" в золоте.

— Зря волнуешься, — Проныра беспечно махнул рукой. Он совершенно не желал уделять внимания страхом компаньона. Тощий флибустьер блаженно потянулся. Мечтательно закинул руки за голову. Расслабился. Отрешенно закрыл глаза.

— Госпожа удача теперь на нашей стороне. Все, кто хоть раз ходил с Броди — это подтвердят. А сейчас, когда мы ухватили счастье за руку — по-иному и быть не может.

В соседней палатке подвыпивший корсар чудовищно гнусавым фальцетом запел бодрую песню об удачном походе моряков. Несколько голосов подхватили её с задором. Другие засмеялись. Раздались крики одобрения. Кто-то, громко перебивая певцов начал браниться, вспоминая предыдущего капитана и его "дурацкие" правила.

Вскоре легко, словно играючись, подул ветер. Вечерний воздух после дневного зноя стал прохладным. Где-то в стороне снова затрещали кусты. Нолан в очередной раз вскочил и беспокойно посмотрел в сторону шума. Один из пиратов пошел прогуляться перед сном "до ветра", недовольно ругаясь на всю округу. Мелькнула в темноте чьята страшная рожа отливающая синевой. Над островом взошла большая, серебристая луна. Вечерний бриз принес со стороны леса тяжелый запах прелых листьев и гниющих стволов деревьев. Казалось, разверзлись врата ада и страшные чудища, вырвавшись на свободу, предавались теперь дикому разгулу на этом крошечном клочке земли. Из ее чащи доносились невероятные душераздирающие звуки! Там что-то щелкало, верещало, квакало, стонало и вопило, но более всего вселяло ужас, заставляя стыть в жилах кровь, свирепое шипение. Во всем этом было что-то зловещее, и создавало ощущение приближающейся опасности.

Крейг поежился от холода и вернулся к костру. Подбросил сухих веток в огонь. Костер весело затрещал и багровый свет от огня полностью осветил большую фигуру корсара.

— И ещё, мне не нравиться то, что капитан до сих пор не повесил Хейли и его ребят, — Железный лом произнес недовольно. — Какого дьявола Броди ждет? Разве для этого мы выбрали его капитаном? Почему они до сих пор живы и сидят в трюме? Уж не решил ли он освободить этих неудачников и поделиться с ними добычей?

— Тысяча вонючих китов! — корсар зло сплюнул. С силой сжал кулаки. — Они пошли против решения большинства. Ирландцы не захотели продолжить раскопки и забрать всё золото. Они, отрыжка нарвала, отказались — значит, они не хотят сказочно разбогатеть и не уважают наших законов. А за это положена — смерть!

— Я знаю, почему они живы! — Гнойный прыщ в очередной раз влез в деловую беседу "уважаемых" джентльменов. Он вытянул заросшую волосами шею и стал скрести подбородок грязными ногтями.

— Броди долго ждал, терпел, а теперь решил насладиться местью за унижения, которые этот мерзавец совершил над ним и ребятами во время плаванья. Он хочет заставить Хейли мучиться и страдать. А заодно кусать локти от зависти к нам. Пусть удивиться количеству сокровищ, которое мы ежедневно грузим в трюм корабля! А повесить его или утопить — мы, всегда успеем. Тем более, обратная дорога долгая — хочется в пути веселья и развлечений.

Сидящие у костра согласились, и молча уставились на огонь, прокручивая у себя в голове предстоящие события. Время от времени кто-нибудь из них подбрасывал на догоравшие угли сухие ветви кустарника. Тогда пламя вздымалось сильнее, ветви трещали, а синий едкий дымок из тоненькой струйки клубами взвивался к темному небу, на котором одиноко сияла луна.

Неожиданно из ночного мрака на свет костра выскочила большая тень. Её очертания заметались по освещенной площадке. Она быстро превратилась в мокрого, запыхавшегося от быстрого плаванья и бега "Ванючку храпуна". — Тревога! Беда на корабле — грабят нас! Демоны!!! — Он закричал, что есть силы. В его глазах застыл ужас от пережитого на корабле.

В подтверждении его слов на судне гулким эхом раздалась частая стрельба. (Примечание автора. Если бы корсары знали об оружии будущего — фраза прозвучала бы так... Длинная автоматная очередь громом "разорвала" тишину ночи).

— Да какого дьявола, происходит, в этой акульей преисподне? — Железный лом сквозь зубы с силой выдохнул негодование.

Морские разбойники в недоумении стали выскакивать из палаток и смотреть в сторону моря. Рядом с пиратским шлюпом не было ни одного корабля. И только луна сиротливо освещала одиноко ставшее судно. Над лагерем кладоискателей "повисла" зловещее безмолвие. Лишь один звук нарушал идиллию возникшей тишины — отдаленный шум прибоя, разбивавшегося о скалы с другой стороны острова.

Глава 20.

Душные, черные, липкие ночные сумерки медленно надвигалась на корабль флибустьеров. Он одиноко покачивался недалеко от "Острова сокровищ".

Ветер постепенно крепчал. Море потемнело и начало глухо вздыхать. О борт шлюпа бились ещё невысокие, но уже островерхие волны. Якорная цепь то натягивалась, как тетива лука, то внезапно провисала, почти до самого клюза погружалась в мутную воду. Ванты и тросы угрюмо пересвистывались, судно сонливо переваливало с боку на бок, и мачты чертили невидимые линии в небе. Лунный свет отражался на блестящих верхушках мачт и ложился полосами снежной белизны на парусные холсты, прикрепленные к широким реям. Так же однообразно, противно скрипели в блоках какие-то снасти.

Неизвестный тенью выбрался из узкой галереи. Ничком, медленно протиснулся вдоль поручней кормовой части парусника. Остановился, прислушался, осторожно осмотрелся. Впереди горел огонь. Большой фонарь на носу корабля тускло освещал фигуру часового, расхаживавшего по полубаку. В стекла светильника бились летевшие на свет большие бабочки, удивительно похожие на засохшие листья. Свет качающегося фонаря размазывал еле видимые очертания предметов на судне. Караульный повернулся спиной к крадущемуся пятну. Призрак бесшумно метнулся к человеку. Раздался еле слышный удар...

Скользкий Дрю очнулся от сильной боли в затылке. Он был связан, лежал боком на полу. В его рот был засунут кляп. Часовой приподнял голову и мутным взглядом осмотрел место, в котором находился. Слабый лунный свет струившийся в квадратные окна вкупе со светом от неизвестного светильника стоящего на столе давали возможность осмотреться и понять, где он. Его притащили в каюту капитана. Там же находились ещё два человека — молодой рыжий паренёк в неизвестной пятнистой одежде и худощавый старик, с седой козлиной бородой, похожий на крестьянина. Они вдвоем безуспешно пытались "привести в чувство" сонного Броди. У них ничего не получалось. Пьяный капитан отвечал на вопросы старого "землепашца" несвязанной бранью, вперемешку с пьяной руганью и выделением слюней. А "конопатого внука", почему-то называл сопливым бездарем и посылал за выпивкой — ко всем чертям собачьим.

Внезапно морского разбойника резко толкнули в спину. Кто-то уперся сапогом в его бок, а затем стал с силой тянуть за веревки, туже затягивая узлы... Это добрый дедушка решил проверить надежность "скрутки".

У-у-ум, — часовой застонал. — Ы-й-хн. — Слезы потекли по его щекам от резкой боли. — Хры... бры... фахр... бо-о... — Пленник попытался сказать что-то сквозь кляп, изо всех возможностей переминая тряпку зубами.

— Пойми, соколик, всё надо делать хорошо и на совесть! — старик по-приятельски похлопал несчастного страдальца по щекам. — А то кто тебя знает? Вдруг ты настолько востер, что через неделю... сможешь развязаться. А потом как стриганешь, к ляхам или свеям. Только пятки засверкают! А там — ищи тебя, как ветра в поле. Вон, ты, какой языкастый даже сквозь кляп пытаешься веревки грызть.

Дед проверил обмотку, и по-деловому крякнул с честью выполненного долга. Затем почесал затылок и по-отечески произнес. — Я вот, что кумекаю, чертушка ретивый! Не зря про вас лиходеев сказывают: Берегись козла спереди, лошади сзади, а лихого человека со всех сторон стерегись. — Он подытожил результат своих умозаключений. — Предется тебе, ясному соколу, пособить — глазоньки выколоть. Слепой-то ты, точно чай некуда не добежишь. Даже если случайно освободишься, то пути к дознавателям все равно не найдешь.

"Ласковый человек" достал из-за пазухи большой нож и аккуратно стал водить им перед лицом несчастного пирата. Он долго прицеливался и выбирал, с какого глаза начинать экзекуцию. Наконец перекрестившись, он стал медленно двигать концом лезвия к переносице.

Часовой выгнулся и завыл. От резких усилий у него побежали слезы по щекам.

"Кровопийц" остановил свои потуги и внимательно присмотрелся к "Скользкому Дрю". Пошамкал губами. Ненавязчиво улыбнулся беззубым ртом. — Слушай, касатик, а я ведь был не прав. А вдруг ты через год или два всё же доберешься до проклятых немцев? Ведь верно в народе говорят — бешеной собаке семь вёрст не крюк. А потом добовляют — безрогая корова и шишкой бодает. Вот, возьмешь и всё поганым расскажешь про нас. Ты же теперь меня в лицо видел! Разговаривал со мной. Почти подружился. Да-а, не хорошо. Получатся, мы тебе поверим — отпустим! А ты, с нами — вона как — не по-людски. — Нет уж уволь, родимый, так не пойдет! Надо тебе и язык отрезать. Так, быстро открывай роток. Высовывай, я тебе его мигом — чик и отрежу. Дед аккуратно, с крестьянской основательностью, начал тыкать кончиком ножа в кляп несчастного. Тряпка поддалась и начала медленно выскальзывать изо рта Дрю.

Пленник, испугавшись приближающейся пытки, стал извиваться и громко мычать на всю каюту.

Истязатель встал с пола и с удивлением посмотрел на несчастного. — Ух, ты, плешивое худородье! — Дед матюгнулся. — Верно, сказываешь — хоть и рот закрыт! — Он по-своему истолковал потуги несчастного освободиться от кляпа. — Надо тебе ещё и ноженьки отрубить. А зачем, тебе, вообще бежать к нашим ворогам? Нечего бегать — баловство всё это. Будешь спокойно лежать, тут. И нам хорошо и тебе удовольствие. А если найдут тебя? Тогда, ты, уже ничего не сможешь — не сказать, не показать! И ног — у тебя нет...

Дверь в каюту открылась. Воин в кольчуге волоком втащил второго часового внутрь помещения. Несчастный "Хромой пес" был без сознания. Вошедший небрежно бросил его на пол — как куль с мукой.

— Силантий, тише надо работать! — рыжий паренёк обратился к неизвестному в доспехах командным тоном. Он был сильно недоволен. — Шумишь — как медведь! Поди, весь корабль распугал? Что, там? Докладывай.

— Часовых было двое. Один на носу судна, другой на корме. Внизу на пушечной палубе семь человек. Сидят, пьют вино, горланят песни. Выпили много. Трое из них уже спят. Оставшихся пузотеров можно брать голыми руками. Почти ничего не соображают. Да... и ещё — один убег. До ветру ходил. Я, было, сунулся за ним, а он уже локтей двадцать как гребет в сторону острова. Думаю, скоро там будет.

— Ясно, — щуплый командир мгновенно принял решение. Ускоряемся. Продолжай наблюдение за гулянкой, а я, тут, постараюсь закончить... побыстрее.

Дрю тут же подняли с пола и сильно встряхнули. Убедились в том, что он очнулся и находиться в "адекватном состоянии". Малой достал нож, профессионально крутанул его в ладони, затем резко приставил лезвие к горлу несчастного. Глаза его внезапно засверкали, как у хищного зверя.

— Слушай, сюда, доходяга! — юнец вытащил кляп изо рта пленника и начал задавать вопросы на "ломанном английском", вставляя русские фразы.— Ху из ит? Вот из ё нэйм? Ду ю спик рашн? Подросток с силой дернул корсара за воротник, чуть не вырвал его с "мясом". Чего молчишь, морда пиратская? Отвечай, быстро!

— Тчет! — жертва нервно сглотнула слюну и отрешенно залепетала. — Ай кэнт! Итс импосэбл! Май нэйм из Дрю Бротсон...

— Да, мне плевать на твое имя, — рыжий жестко перебил "Скользкого Дрю". Схватил его за волосы и резко потянул в сторону. — Ты мне объясни четко... Какого лысого черта, у Вас, тут, происходит? Где Хейли? И кто, эта пьянь, что храпит на его кровати?

— Айм сори! Вот из ит... — пянь? Транслейт, плиз, — испуганный корсар непонимающе тряс головой, широко открыв глаза.

— Ты, тут, Ваньку-то не валяй! — мальчуган грозно сдвинул брови и колючим взглядом посмотрел на пленника. — По морде вижу, что понимаешь по-русски? Отвечай на мои вопросы на нормальном, понятном языке — быстро.

— Экскйюз ми! — часовой продолжал упираться. — Ай донт андестенд! — Он удивленно пролепетал и пожал плечами. — Вот дид ю сэй?

— Вот, жизнь пошла! — молодой дознаватель презрительно сплюнул. — Проклятые овсяники, снова перестали понимать великий и могучий. Играют в любимую игру — я тебя не понимай...

Мучитель глубоко вздохнул. Хитро прищурился. С досады прикусил нижнюю губу... — Зато Алексей хвастал, что все пираты цитируют на его корабле чуть ли не Пушкина с Некрасовым в оригинале. Прям, отличники художественной и литературной самодеятельности. Значит, задурили ему голову. Ладно... — Он резко повернулся к старику. В его глазах появились безумные огоньки. Он подмигнул деду одним глазом. — Потап, отрешь башку, этому неучу, к чертям собачим! А я попробую со следующим договориться. — Юноша кивнул на второго часового, который по-прежнему лежал без движения. Да, и уши с носом не забудь отрезать — как ты и хотел!

— А-а-а... — пленник сразу изменился в поведении, услышав последнюю фразу. Он замер. Сердце его судорожно сжалось... — Ноу... ноу! Нет, френд! Друг! Товарищ! — Он блеял, в ужасе вертя головой. — Янг мэн! Не торопись. А йм файн! А йм гуд бой. Хро-рошему человек — я всё сказать. Просто... его не сразу понять. Я недавно стал учить и немного говорить по-русски. Я тебе всё рассказать. Только, не убивай! Плиз...