Апач

Но сбежал бы я оттуда, если бы кто-то предложил мне выбор? Да ни за весь чай Китая.

В 01.00 сработали будильник. Мы оделись в тишине, пробежались наперегонки и пошли в ОВО, что бы забрать наши Черные Мозги и проверить любые изменения в планах. Ничего не было. Мы пошли вниз к взлетной линии в холодном ночном воздухе и включили зажигание вертолета в 01.55.

Были несколько дополнительных процедур при запуске в кабине, перед ночным полетом. Звук часто было трудно обнаружить, так что вертолет должен был быть темным насколько это возможно. Мы знали, что у талибов были приборы ночного видения — возможно поставляемые из Ирана — так что мы не хотели облегчать им задачу.

Экраны, подобные крыльям летучей мыши, были размещены в футлярах под правым и левым окном кабины, что бы закрыть отсвет наших дисплеев — единственный слабый источник света в кабине.

Карлу требовалось еще несколько минут, что бы настроить его монокль. Ночью, он должен был на 100 процентов уверен в этом — это был его единственное окно в мир. Другие пилоты использовали приборы ночного видения, которые усиливали источники света в 40 000 раз. Мы вместо этого использовали ночной прицел пилота.

Нормальные полетные символы проецировались в монокль пилота, но это было в основе с картинкой со второго инфракрасного объектива, размещенного выше комплекса TADS.

Через тепловую картину тепловизора мы могли видеть пейзаж в полной темноте, так же и все, что двигалось ниже нас. "Если это светится, это идет" говорили инструктора — хотя этого не было в руководстве.

Как и пушка, объектив тепловизора был привязан к вашему глазу. Он следовал по направлению за вашим правым глазом, но движение было более медленным чем пушка, так что были мгновения ошибок, между пожеланием и действием. Он был смонтирован выше TADS в носу вертолета, так что перспектива была слегка искажется, как будто ваше глазное яблоко было вытянуто на двенадцать футов из его гнезда.

Полет с тепловизором на низкой высоте на 140 узлах был труднейшей вещью, с которой надо было справиться при обучении на "Апаче"; это было похоже на мотогонку по черной как смоль автостраде без огней, с закрытым рукой одним глазом и двенадцатифутовой трубой с зеленой линзой на конце, привязанной ко второму, и иглой спидометра пляшущей у отметки 161 мили в час...

Мы изучали как это делать при "полете в сумке". Наша кабина вокруг заднего пилота была закрыта черными панелями, пока инструктор сидел на переднем месте, которое было открыто. Не лучшее место для страдающих клаутрофобией.

— Пожалуйста, Господи, дай мне пройти это — молились мы. Три попытки пройти "полет в сумке" и вы шли на вылет. Прохождение давало вам самые большие высоты в мире.

Несмотря на нытье Карла, я знал, что был в хороших руках с ним, ведущим вертолет этой ночью. Это была лучшая пара ночных рук, которые мы имели.

Мы все подготовились в хорошее время. Не требовалось вызова, мы просто выскользнули со стоянок с двухминутным интервалом.

Мы взлетели в полной тишине в 2.40. Билли повел нас на несколько кликов на север, что бы обмануть любого шпика талибов, потом на юго-запад, пересекая автостраду А01 и потом строго на юг, как только мы оказались в пустыне, где наши загруженные "Хэллфайрами" машины были невидимы на фоне неба ВАП

Глава 12. Операция "Ледник 1": Коштай

Это был тридцатипятиминутный перелет в нашу зону ожидания в пустыни. Мы выбрали зону в пятнадцати километрах на запад от базы талибов в Коштай, что давало нам время подлета к цели в четыре минуты и три секунды. Никто бы не услышал нас так далеко; мы заложили карусель на семидесяти узлах и пятидесяти футах от земли, пока время не пришло.

Карл и Билли подняли вертолеты до 200 футов над землей, когда мы повернули на юг. Мы обычно держались ниже, что бы предотвратить обнаружение, но Даш-э— Марго соответствовала своему имени и ничего живого там не было.

Босс и Билли держались в 500 метрах слева, слегка выдаваясь перед нами. Камера тепловизора TADS была привязана к моему глазу; я видел ясно и чисто своим правым глазом, но в полное отсутствие рассеянного света, мой левый глаз, также, мог видеть кое-что.

Потребовалось некоторое время, пока я снова стал стрелком в ночном полете. Я использовал часть времени в пути, что бы снова почувствовать рукояти управления огнем. Передний стрелок-оператор имел те же органы управления, что и пилот на заднем сиденье, вдобавок к чертовой консоли наведения на цель, посреди панели управления, в центре которой был трехдюймовый телеэкран, на котором можно было отобразить данные с одной из камер или датчиков. Я выбрал режим контроля полетов радара "Лонгбоу". Если что-нибудь было отдаленно угрожающее в пустыне, мы были бы уверены, что нашли бы его и обошли. Большая металлическая рукоятка, вроде Playstation, была с каждой стороны, с кнопками и клавишами в изобилии, для управления вооружением и камерами. Каждая рукоятка имела также спусковую кнопку: правая для наведения лазерного целеуказания и дальномера, левая для убийства.

Я подвигал своими большими пальцами и пробежался кончиками пальцев по кнопкам, движкам, переключателям и панелям, сразу узнавая каждую из различных форм и функций, вспоминая дюжину различных комбинаций, пока не почувствовал себя удобно. Это не заняло много времени.

Ночь была необычно тихой для января. Это заставляло меня волноваться еще больше. Я должен был чем-то заняться. Я пытался болтать с Карлом, но он хотел сконцентрироваться на полете. Я включил систему автоматического поиска направления (АПН), радио-навигационную систему, которую мы использовали для ориентирования при возвращении в плохую погоду и рассеяно просканировал местные станции. Я уже задал каналы с самым сильным сигналом, что бы противостоять скуке полета над пустыней.

Пилоты "Апачей" никогда не встречались ни с одним афганцем. Жизнь в кабине была удалена от реальной жизни страны; это было еще одним неудобством работы. Самое близкое, что мы могли получить, это слушать их радио. Мы все делали это. Местные песни пуштунов были моими фаворитами.

Пакистанская радиостанция, вещавщая на 900 кгц, была самой четкой. Я попал на муллу, в середине его напыщенной речи. Я понятия не имел, о чем он говорит, но он казался чем-то рассерженным; возможно ему не нравилось расшевеливать верующих с десяти вечера до трех утра.

— Эй, Карл, проверь АПН, канал 1. Я думаю, это они про нас. "Выходите и убейте пилотов москитов", говорят они. "Неверные рядом с вами"

Карл остался непреклонен

— Я не слушаю это, Эд.

— Хорошо, дружище, оставайся с собой — я добавил громкости в своем шлеме.

В эту минуту произошло что-то нереальное. Ненависть к неверным сменилась на начальные аккорды "Пятой симфонии" Бетховена. И вот таким образом, когда мы мчались, вооруженные зубами мертвецов в ночи над Землей, Которую Забыло Время, собираясь с помощью нашего груза устроить грубую побудку талибам, мучимому бессонницей радиопродюсеру где-нибудь в Белуджистане удалось подобрать нам прекрасный саунд-трек.

Как только мы достигли области ожидания, Спуск вызвал авианаводчика БРО. Я выключил Бетховена, так как Бродячий рыцарь Пять Шесть шептал, мягко и тихо. Мы знали, что он на позиции и был в опасной близости от врага, разговаривая с нами.

— Урод Пять Ноль, это Бродячий рыцарь. Я не могу связаться с Костью Один Один. Вы можете попытаться установить с ним контакт? Нам требуется его время до цели.

Босс сделал несколько вызовов, все остались без ответа. Иногда заранее спланированный быстрый авианалет отзывали в последнюю минуту. Мы все должны были бы только ждать.

Два новых значка появились на карте, выведенной на мой левый дисплей. Наша система предупреждения о активности радаров засек два активных объекта в воздухе в районе боевых действий, в десятах тысячах футов над нами. Их радарные коды индентифицировали их как самолета-разведчика "Нимрода" MR2 и беспилотного разведчика "Предейтора" UAV. Мы понятия не имели о "Предейторе". Мы часто о них не знали.

Пять минут спустя, в 3.20 протяжный южный американский акцент нарушил тишину.

— Бродячий Рыцарь Пять Шесть, Бродячий Рыцарь Пять Шесть. Это Кость Один Три. Как вы меня слышите, сэр?

— Кость Один Три, это Бродячий Рыцарь Пять Шесть, Лима Чарли. Мы ожидали получения известий от Кость Один Один.

— Подтверждаю, сэр. Предварительно запланированный B1 пришел в негодность в Диего-Гарсия. Мы — B1 и нам назначили задачу отработать с вами по воздушному налету от Афганского сектора. Как много целей у вас есть для нас?

Авианаводчик БРО прошептал ему в ответ:

— Кость, это Бродячий рыцарь. У меня есть много целей. Как много координат получили и как много бомб вы можете сбросить за один раз?

Он мог сбросить максимум десять в заход и не имел координат ни одной из запланированной целей. Бродячий рыцарь спросил у него, может ли он сбросить разом все десять.

— Подтверждаю.

— Окай. Приготовьтесь к копированию...

Авианаводчик читал координаты каждой цели, пятнадцатизначиный код для координат и четырехзначный для высоты тем же напряженным шепотом. Ему было сложно с рыскающими часовыми талибов и в безветренную погоду избежать малейшего шума.

— Цель номер один.

Пауза.

— Приоритетная цель.

Пауза.

— Сорок один Ромео... Папа Квебек.

Пауза.

-Один Ноль Один... Три Два.

Пауза.

— Два Двойных Четыре... Четыре ноля.

Пауза.

— Высота... Два Два Пять Семь... футов.

Пауза.

— Цель номер два...

Это болезненно слушать и это запоминалось навсегда. Я тоже скопировал все десять координат и нанес их на карту. Каждая из трех казарм получала по 2 000 фунтовой бомбе и среднее здание получало их две; по одной в каждую половину. Четыре здания с самым высоким приоритетом получили бы достаточно 500 фунтовых, что бы хватило сравнять с землей Пентагон. B1 мог нести в общей сложности двадцать четыре бомбы с системой наведения или шестнадцать свободнопадающих термоядерных бомб.

— Кость, это Бродячий Рыцарь. Повторите.

Кость должен был повторить каждую координату и высоту правильно, что бы гарантировать, что он не собирался обрушить ад на невинных гражданских лиц.

Наступила пауза, так как в системы наведения B1 вбивали координаты целей.

— Кость, это Бродячий рыцарь. Назовите время до цели.

Было 3.29.

— Бродячий рыцарь, это Кость. Время до цели четыре — ноль минут. Я в девять-ноль милях к югу от вас.

Проклятье. Он находился еще в Пакистане, собираясь пересечь границу.

— У нас топлива не хватит, ждать всю ночь этих клоунов — проворчал Карл.

Они урезали время, которое мы можем провести над целью почти наполовину. Мы должны были начать с запасом в девяносто минут, а теперь имели только пятьдесят. И это только в том случае, если Кость сбросит бомбы тогда, когда он сказал. Проблема Кости была в том, что он должен был запрограммировать каждую бомбу с начальными и конечными координатами пути. Что бы гарантировать идеальную точность, ему также надо было привязать карту радара к земле под ним и затем привести в соответствие координаты.

— Будем надеяться, что они все еще крепко спят.

Много кругов спустя третий значок воздушной цели появился на карте, самолет направляющийся к нам с юга. B1 был теперь рядом. Кость вышел снова на связь в 4.05.

— Всем станциям, это Кость Один Три. Время до цели пять минут. Кость заходит на цель.

Это был наш выход. Билли и Карл ждали следующие шестьдесят секунд, что бы гарантировать, что мы не попадем под взрывы и направили носы вертолетов круто вниз на Коштай. Два "Апача" шли нос к носу, в пятидесяти футах от земли и с максимальной скоростью. Спуск и Билли были в 500 метрах с левой стороны от нас. Мы разделили работу, поделив область цели на две. Они должны были зайти с северной стороны, двигаясь на юг; мы должны были зайти с юга, двигаясь на север.

— Позывные Урод, это Бродячий рыцарь Пять Шесть. Вы должны зачистить по горячим следам всех избежавших бомбового удара.

Я наклонился вперед и сгорбился над орудийным рукоятями. В момент, когда тягучий техасский голос скажет нам, что его бомбы в воздухе, Билли и Карл резко поднимут нас на нашу любимую высоту. Мы должны были услышать Кость, когда нам останется пройти приблизительно пять кликов. Мы его не услышали. Кость продвинулся к четырехкилометровой отметке вместо этого.

— Кость дает отбой. Нет сброса, повторяю, нет сброса. Повтор.

Да черт его возьми.

— Устойчивый по... — начал Билли

— Медленный разворот — неумышленно прервал его Карл.

Только Господь знал, почему Кость не сбросил бомбы. Для этого могла быть дюжина причин. У нас не было времени спрашивать. Мы должны были немедленно отвернуть. Мы были меньше чем в 4 000 метрах от цели. Еще ближе и уни услышат наши винты. Мягкий разворот на 180 градусов был крайне важен, что бы не допустить хлопков лопастей сделали одновременный вызов: мы должны были сделать это с большим стилем.

— Уроды, это Бродячий Рыцарь. Я могу слышать вас. Отворачивайте, отворачивайте.

Мы вернулись к области ожидания. Вот дерьмо. Еще больше времени коту под хвост. Кости потребуется еще по крайней мере пять минут, на перезагрузку и еще пять на повторный заход. У нас оставалось еще сорок минут в воздухе. Еще одна задержка и мы должны будем отправляться домой. Это уже причиняло страдания и становилось оскорбительным. Мы или должны будем сказать Бродячему Рыцарю, что бы он уходил без продолжения или задержался на 90 минут, тогда мы сможем заправиться в Бастионе.

В следующий раз не было никакой ошибки; Кость успел раньше.

— Кость Один Три, горячо. Двадцать шесть секунд до удара.

Я включил запись на левой рукояти; я не хотел, что бы остальные в эскадрилье пропустили это. Но мы были в шести километрах оттуда.

— Подьем, подьем, подьем!

Продолжая наращивать скорость, оба пилота вывели сектора газа на максимальный крутящий момент и начали быстрый подьем. Мы взлетели на 2500 футов и я навел свой TADS прямо на лагерь талибов. Я видел линию из семи высоких деревьев с густой кроной, непосредственно перед комплексом, с каналом, проходящим перед деревьями. Я не видел никакого движения. Это было хорошо. Это была еще темная подача.

— Парни — скомандовал Босс.

Наш нос, завалившийся вперед на мгновение, перед большим крылом стабилизатора на хвосте "Апача" выравнялся снова. Мы не могли рисковать задержкой между ударом бомб и нашим появлением над целью.

Но где же бомбы? Мои часы: они были в воздухе двадцать секунд, но это было похоже на вечность. Я взглянул в боковое окно и мой левый глаз увидел мелькнувшее дерево. Мой правый подтвердил что пустыня заканчивается и начинается Зеленая зона. Иисусе, мы имели только несколько кликов в запасе. Я взглянул обратно на свой дисплей. Подобные крошечным булавочным уколам несколько источников тепла упали на землю, повернувшись к этим семи деревьям.

В 4.13 минута в минуту, все десять управляемых бомб с B1 взорвались прямо перед нами. Серия стробоскопических вспышек слилась в одну слепящее яркого света, последовавшей долю секудны спустя цилиндров яростного оранжевого пламени. Величайший взрыв из всех, что я когда-либо видел, произошел в полной тишине; мы все еще не могли ничего услышать в кабине. Целый комплекс залило белым в моем тепловизоре.