— До поезда осталось тридцать минут.
Кивнув, сестра глубоко вздохнула, не доверяя голосу.
— Тебе лучше остаться дома, — добавил брат.
Опустив голову вниз и начав разглядывать паркет, Хезер замотала ей из стороны в сторону в категорическом несогласии с таким положением дел.
— Хочешь развести на вокзале сырость? — строго спросил Гарри.
Сестра снова замотала головой.
— Тогда попрощаемся здесь, — все в том же тоне заключил брат.
Резко вскочив на ноги, Хезер со злостью на него посмотрела и возмутилась:
— И не надейся!
Оказывается, с голосом все в порядке; следовало разозлиться, как следует, чтобы он вернулся к норме и не дрожал. В очередной — и, вероятно, совсем не последний! — раз тяжело вздохнув, Гарри тепло улыбнулся, делая шаг к сестре и обнимая.
— И не надеюсь, — мягко согласился он.
Отчаянно вцепившись в него, Хезер уверенно заявила:
— Я понесу Фортуну, один ты не справишься!
На самом деле нести любимицу нужды не было. Брат планировал отправить ее в самостоятельный полет до Хогвартса — он уже выяснил, что там существовала совятня и отсутствовала потребность в клетке — та необходима исключительно для перевозки. В случае Поттеров разумнее оставить клетку в доме ебанутой семейки, чтобы у Фортуны сохранилось место для отдыха, когда последняя будет возвращаться.
Гарри опустил голову на плечо сестры, почти бесшумно признавая:
— Не справлюсь.
С тяжелым вздохом Хезер отстранилась. Главное помнить — как бы ей ни было тяжело, брату еще сложнее; поэтому она не имеет права на слабость или сомнение. Встряхнувшись, Гарри взялся за ручку чемодана и перевернул его в вертикальное положение. Подхватив клетку, Хезер отправилась открывать дверь. На самом деле ее сильно беспокоило то, что брат вынужден переть это чудовище в одиночку и может устать или не справиться. Все-таки путь до вокзала хоть и казался недалеким — каких-то пару-тройку кварталов! — но тем не мнение с весом под три, а то и четыре стоуна — это переставало быть смешным и легко выполнимым. К ее облегчению, он смог приподнять чемодан и донести его до двери.
— Пожалуй, ты права и здесь задействована магия, он такой же по весу, что и раньше, — пояснил Гарри на встревоженный взгляд сестры.
Хезер облегченно рассмеялась. Прекрасно, одной проблемой меньше!
Чета Дурсль находилась в гостиной и смотрела телепередачу "Хрустальный лабиринт"; когда Поттеры спустились вниз, то приемные родители проводили их подозрительными взглядами. Стоило воспитаннику оказаться за пределами дома, то они, кажется, даже вздохнули с облегчением. Воистину — "вэ альтэр — альтэри бэатитудинэм"20! Хезер напоследок посильнее хлопнула дверью, чтобы они не сильно расслаблялись и не радовались так явственно.
Пока дети шли до вокзала, Гарри, видимо, не в силах молчать, инструктировал сестру:
— Приучай себя использовать вежливую форму обращения к взрослым "сэр" и "мэм".
Хезер скривилась, мало того, что это выше ее сил — уважение к взрослым? А чем они это заслужили? — так еще и последнее устарело век назад. Брат откапал это словечко в какой-то книге и начал активно использовать — что, безусловно, ему шло. И совсем не факт, что в ситуации сестры это будет также уместно и обаятельно.
— Вежливость наше главное оружие, — Гарри посмотрел на хмурую сестру и покачал головой, — если ты будешь улыбаться, то половина проблем решится сама собой!
— Не решится! — немедленно возразила она. Не то, чтобы Хезер не согласна с позицией брата — та действительно уже была им доказана и имела успех. Но то, что подходило одному, вовсе не означало, что подходит и другому.
Рассмеявшись, Гарри быстро вытер пот со лба, и чуть замедлил шаг.
— Устал? — обеспокоенно спросила сестра.
Он мотнул головой, безмолвно отвечал, мол, нет, и продолжил наставление:
— Глупости! Когда ты улыбаешься, то становишься очаровательной. И если бы делала это чаще, то мне даже не пришлось разруливать половину конфликтов!
Недоверчиво на него посмотрев, Хезер отвернулась, возвращаясь к попеременному разглядыванию совы и дороги.
— Если бы я улыбалась, то ты бы постоянно ходил избитый! — через несколько секунд молчания высказала свое мнение сестра.
Гарри рассмеялся и кинул на нее ироничный взгляд; за ним не получалось сказать однозначно: то ли он согласен последней фразой, то ли наоборот. Улыбка Хезер в совокупности с взглядом исподлобья давала противоположный эффект — казалось, что девочка скалится или насмехается.
— Ерунда! — весело отбил брат.
За всей болтовней и пикировками дорога до вокзала прошла незаметно. Хезер непроизвольно замерла, поняв, что они уже до него добрались; а потом, сцепив покрепче зубы, двинулась дальше — на перрон. Ее руки немного дрожали, а сердцебиение участилось. Совсем не верилось, что сейчас через десять-пятнадцать минут брат сядет в поезд и уедет; на целых четыре бесконечных месяца.
Поставив чемодан на землю и снова вытерев со лба пот, Гарри произнес:
— Скоро вернусь.
Опустив клетку на необъятное чудовище, Хезер посмотрела в спину уходящего брата и сжала кулаки, пытаясь унять дрожь в руках. Ничего там — в этой чертовой школе магии с ним не случится! Он построит всех однокурсников — даст волю непростому и неласковому характеру и...
Закрыв лицо руками, она с силой надавила на глаза.
И в том, что Хезер дальше будет одна, нет ничего страшного! Дадли и "Ко" выпустились — в классе она останется все тем же аутсайдером и даже обеды теперь всегда смогут попасть в желудок — можно сэкономить денег! Прачечная теперь вовсе не жуткое место, да в первый раз без Гарри за спиной будет страшновато и сложновато, но это преодолимо. А ебанутая семейка держится на расстоянии — все очень даже благополучно. Гораздо лучше, чем, если бы брат отправился в Эпсом или — прости Господи! — в школу Святого Брутуса!
Хезер вздрогнула, когда незаметно подошедший Гарри обнял со спины и спросил:
— Ты как?..
— Сойдет, — она опустила руки, расслабляясь.
Рассмеявшись и дыханием пощекотав шею сестры, Гарри отстранился и, открыв клетку, обратился к сове:
— Пора лететь в Хогравтс.
Птица выбралась из клетки и, расправив крылья, взмыла в воздух; покружив над Поттерами, направилась куда-то на запад. Дети проводили ее взглядами и переглянулись.
— Омния эрит бэнэ21, — произнес Гарри, закрывая клетку.
Покрепче сжав зубы, Хезер опустила голову вниз. Не будет — у Поттеров никогда не бывает хорошо: или дерьмово, или относительно неплохо.
— Все будет хорошо, — повторила она его слова.
Гарри тяжело вздохнул:
— Давай попрощаемся сейчас. Я не...
Не давая брату закончить фразу, Хезер быстро его обняла. Она тоже "не". И ей и вправду лучше уйти в этот момент, пока еще есть силы и присутствие духа. Испытывая волнение, сестра тут же затараторила все, что вертелось на языке, но никак не могло выйти наружу:
— Не дай этим мажорам прогнуть себя. И ешь там побольше, если что пиши, я отправлю с Фортуной еды и все, что понадобится. И...
— Хватит, иди, — оборвал ее Гарри.
Напоследок обняв брата со всей силы, Хезер отстранилась; в этот момент Гарри бесцветно повторил:
— Иди.
Закусив губу, сестра кивнула, буквально через силу развернулась и, задержав дыхание, сделала первый шаг; он был самым тяжелым. Второй не стал легче, только на пятом, начало отпускать — ноги шли сами, главное — не оборачиваться. Если хоть на одно мгновение сдаться, совсем не факт, что у Хезер будет достаточно сил и мужества, чтобы повторить этот подвиг снова. Дойдя до здания вокзала, она завернула за угол и остановилась; поставив клетку рядом, осторожно выглянула из-за угла. К счастью, Гарри стоял к ней спиной; сестра не имела уверенности, что в ином случае ее стойкости хватило бы, чтобы не побежать к нему обратно. Кусая губы, она наблюдала, как брат, поговорив с каким-то джентльменом, забрался внутрь подъехавшего поезда и перехватил поднятый незнакомцем чемодан. Как всегда, верен себе! Хезер грустно улыбнулась; иначе и быть не могло — это же Гарри! — легко найдет выход и не растеряется. Это она пыхтела бы, пытаясь втащить это чудовище в вагон, даже не додумавшись, что можно попросить о помощи!
Через несколько секунд брат выглянул в окно и замахал рукой. Кажется, он в который уже раз просчитал действия сестры; рассмеявшись, Хезер полностью вышла из-за здания и замахала в ответ. От улыбки Гарри на душе стало легче и спокойнее. Смотря, как отъезжает поезд, Хезер глубоко и часто дышала; вот так резко начался новый этап жизни — страшной, непонятной и... одинокой.
* * *
Проснувшись следующим утром, Хезер поняла простую истину: все осталось таким же, как и прежде. Постель была пропитана запахом брата, и из-за этого казалось, что он вышел в ванную и с минуты на минуту вернется. И то же время...
Все кардинально поменялось.
Надавив на глаза, она резко выдохнула и поднялась на ноги. Впереди ждал первый учебный день: старая школа, знакомые лица и новая она — неплохой расклад на самом деле. Уже не в изношенных вещах не по размеру, уже не с бардаком на голове и не в кроссовках, молящих о мусорке и покое, а со стильной прической, красивой одеждой, аккуратными туфельками и... старым прозвищем. Хезер невольно рассмеялась — вероятно, если она не наденет безразмерную серую толстовку с капюшоном, то в классе ее никто не узнает — подумают, что новенькая перевелась. А, может, все же и не заметят: аутсайдеры — это не та категория людей, на которых обращают внимание.
Ей повезло — Дурсли всем составом завтракали, и второй этаж был полностью чист. Разве это не замечательное утро? Не видеть ни одной нелюбимой рожи — очень даже положительное начало! Умывшись и приведя себя в порядок, Хезер принялась собирать рюкзак: тетради и канцелярию. Учебники находились в школе, поэтому необходимость их покупать и потом таскать с собой отсутствовала. Обычно первый учебный день проходил скорее как вводный — без особой нагрузки. Увидеть класс, вспомнить, что такое школа, кто такие учителя, влиться в режим занятий и систему поощрений — как пилотная версия перед адом для изгоев. Это уже потом начинался хардкор: зубрежка, групповые занятия, проектные работы, соревнования, падение и подъем в рейтинге, и самое главное подготовка к экзаменам — от них зависело поступление в среднюю школу — престижную или не очень.
К моменту выхода воспитанницы из комнаты Вернон и Дадли уже уехали — и впредь, вероятно, она даже с ними не будет пересекаться по утрам! Все-таки до Лондона еще следовало добраться, поэтому мужская часть ебанутой семейки выезжала заранее. Внизу на кухне копошилась Петунья — где же ей еще находиться? После того инцидента с раскиданным мясом и невербальными угрозами, она не включала радиоприемник громко — Гарри в очередной раз оказался прав! Когда Хезер спустилась по лестнице, то стала различима "Принципы страсти — найти любовь" от "Энигмы" — шикарное продолжение утра!
— Я иду в школу, а потом в библиотеку. Вернусь до девяти.
Приемная мать дернула плечом в ответ, показывая, что услышала, но не повернулась. Воспитанница только вздохнула и поспешила поскорее убраться. Главное — не растерять этот настрой и продолжать искать положительные моменты. Даже несмотря на мелкий моросящий дождь — такой, что зонт стыдно доставать, вроде и не капает вовсе — холодный ветер и общую серость на улице. Сложно ожидать иной погоды от туманного Альбиона — не зря же он носил такое название!
Вопреки уличной унылости и тусклости в школе было ярко и красочно, а еще — что немаловажно! — тепло. На входе детей встречал мистер Пикок с теплой улыбкой и дружелюбным настроем. Вяло поздоровавшись в ответ, Хезер поглубже натянула капюшон толстовки и не спеша побрела в класс. Вокруг в невозможно бодром ключе била жизнь: другие дети переговаривались, смеялись, куда-то спешили — вот кто в полной мере был рад оказаться в школе и встретить здесь друзей и одноклассников — многие ребята с семьями уезжали в другие страны на отдых.
Несмотря на всю красоту и теплоту помещений, а также удобства — у Хезер школа ассоциировалась больше с негативными ощущениями. Даже в таком привлекательном месте с доброжелательными взрослыми не было безопасно, а учителя, пропагандирующие политику дружественности и взаимопомощи, наоборот, чудесным образом закрывали глаза, когда над изгоями издевались. Этот жизнерадостный мир, даже имея красочную и веселую обертку, являлся насквозь гнилым и лживым. "Ведите себя достойно и сдержано — уважайте других!" — говорили преподаватели, и отказывались видеть происходящую несправедливость, действуя в разрез со своими словами и во всем обвиняя жертв, а не зачинщиков.
— Доброе утро! — приветствовала входящих в класс детей миссис Имоджен Шортер, облаченная в светло-серый кашемировый костюм и в классические черные балетки.
Невысокая, немного полноватая, предпочитающая удобную и практичную одежду, с вечной улыбкой на округлом лице и безразличием во взгляде голубо-желтых глаз — она уже два года как являлась их классным руководителем, совмещая эту деятельность с преподаванием географии. Ее прямые светлые волосы часто оказывались убраны в пучок или скреплены заколкой позади, а также всегда аккуратно подстрижены и редко опускались по длине ниже лопаток.
Миссис Шортер уже подготовила рейтинговую доску: внизу находилась земля, с красующимися на ней бумажными ракетами с фотографиями и именами учеников, от которой начинались нарисованные мелом слои атмосферы и в самом верху прикреплены золотые звезды из фольги — конечный и почетный пункт рейтинга. Все ракеты располагались в равной и нижней позиции, устремленные острым концом вверх, чтобы лететь к звездам. Хезер тихо фыркнула, рассматривая чужой труд; а потом что-то ударило ее в спину и заставило сделать несколько шагов вперед и влететь в доску почета. Она неудачно впечаталась головой, смешав магниты и маленькие ракеты, а также частично размазав меловой рисунок.
— Шевелись, чучело! — послышался позади знакомый голос.
До боли сжав зубы, Хезер повернулась и зло посмотрела на толкнувшую одноклассницу. Глупо было надеяться, что с исчезновением братца Свина и "Ко" пропадут и остальные проблемы. Однозначно глупо.
Перед ней стояла и недобро усмехалась самая яркая "звезда" школы — Изабель Берч. Ее "ракета" почти всегда находилась в космосе и редко опускалась в экзосферу. Берч обладала всем, о чем Хезер могла только мечтать: полноценной семьей, новыми и качественными вещами — платья и юбками! — подругами, талантами и умом, а еще светлыми длинными волосами, постоянно заплетенными в интересные прически. Поттер даже отдаленно не могла понять, что именно двигало Изабель для совершения подлых поступков — казалось бы, имея такой плацдарм, стремись вверх, лети выше, развивайся! — к чему смотреть на грязь под ногами? Зачем вредить и без того ущербному человеку?
— Что там происходит? — громко спросила миссис Шортер. Толпа перед ней рассосалась и для той предстала довольно неприятная картина: весь порядок на рейтинговой доске был нарушен. — Поттер! Еще даже не успел начаться учебный день, а вы опять!..
