— Ах ты, моё золото! — вскочила радостная Ольга. — Нет, вы видели? Кто мне говорил, что ничего не выйдет?
Она подхватила с пола довольного Уголька, прижала его к груди и начала чесать ему горло.
— Урчит как трактор, — сказал Егор. — Ты сколько раз подталкивала ему мозги?
— Уже семь, — ответила Ольга, — и больше не буду. Умнее от магии уже не будет. Пап, я открою какие-нибудь рыбные консервы из недорогих.
— Открывай, только объясни, что его не будут кормить рыбой за каждую улыбку.
— В средние века тебя сожгли бы на костре вместе с котом, — засмеялся Нор. — Одной такой улыбки вполне хватило бы.
— У нас, по-моему, не сжигали, — сказал отец. — Я читал, что заключали в монастырские тюрьмы.
— Сжигали, — сказала Ольга. — Такого, как в Западной Европе, и близко не было, но тоже жгли. Нор, почему я не помню, как у вас наказывали за веру?
— Потому и не помнишь, что у нас наказывали только за оскорбление святынь. Если кто-то попытается обокрасть храм или разбить изображение бога, его отдадут жрецам, а уже они решат, как казнить. А вера... Богов много, поклоняйся кому хочешь, но не возноси хулу на других. Спасибо за ужин. У меня на завтра осталась история.
— Неужели не запомнил на уроке? — удивилась Ольга.
— Запомнил, но ещё прочитаю. Не всем учителям понравился наш наезд на Таганцеву. Они понимают, что мы правы, да и не любят её в школе, но устроить учителю ловушку и всё записать, с их точки зрения, непозволительная наглость. И историчка одна из таких. Вряд ли она будет нас топить, но лучше не давать поводов.
Утром заперли дом и втроём пошли встречать Фроловых.
— У вас сегодня три пассажира, — сказал Виктору Егор. — Вместимся?
— Садитесь ко мне, — ответил тот. — У детей свои места. В город по работе?
— По работе и за продуктами. Спасибо, помощь не нужна. Когда управлюсь, Сергей отвезёт.
В автобусе отец поздоровался с водителем и пошёл на оставшиеся свободными задние места. Там при езде сильней трясло, поэтому никто из ребят их не занимал. Вера, с которой обычно болтали, отсутствовала, а у Сергея не было настроения для разговоров, поэтому всю дорогу до школы просидели молча. Первым уроком в пятницу была информатика. Это был единственный предмет, не считая физкультуры, который у них вёл мужчина.
"Ты не заметила, что Бортников плохо себя чувствует?" — мысленно сказал Нор.
"Заметила, — мрачно ответила Ольга. — Сейчас вылечу".
"Пожалела?"
"Ну пожалела, дальше-то что? Они меня просто слишком взбесили, вот и я решила не церемониться, а сейчас передумала. По-настоящему виноваты только отцы, им и воздастся на всю катушку. И этих они же разбаловали, внушив, что всё в этом мире должно вращаться вокруг них. Владимир виноват в том, что побежал жаловаться папочке, за это он своё получит. Был у меня один подопытный, теперь их будет двое. Но я его, как и кабана, буду лечить. Для него и в этом мало приятного, но не потеряет здоровье и не останется на второй год. Убивать его я и раньше не собиралась".
"А Валерка?"
"Что Валерка? Этот передо мной вообще ни в чём не виноват, а наказывать только потому, что мне кто-то не нравится... Так можно далеко зайти. Если опять начнут делать гадости, решение можно пересмотреть. Сейчас они демонстративно не обращают на нас внимания, и меня это устраивает".
Закончился первый урок, и Ольга с Нором отправилась гулять в коридор. Они настолько привыкли к мысленному общению на уроках, что и сейчас переговаривались так же. Такое молчаливое хождение поначалу бросалось в глаза, но скоро все привыкли и перестали обращать на них внимание. Следующим уроком была история, и вторым Клавдия Николаевна вызвала Нора. Понравилась историчке их выходка или нет, но специально она оценки не занижала. Нор ответил на отлично, пятёрку она ему и поставила. Третьим уроком был ОБЖ. Так получилось, что на прошлой неделе его не было, поэтому Нор не сталкивался с учительницей, которая вела этот предмет.
— У вас двое новеньких, — сказала она, поздоровавшись с классом. — Для них скажу, что меня зовут Галина Дмитриевна Вагина. Теперь познакомимся с вами.
Олег, на которого указала учительница, встал и назвал себя. Потом то же сделал Нор.
— Садись, — сказала она. — У нас с вами в этом году первый урок. Начнём мы с...
"Нор! — мысленно окликнула друга Ольга. — Кажется, я нашла! Снятие усиленной чувствительности не должно быть чем-то запредельно сложным. Возьмём обоняние. Я возбуждаю одну из двух магических зон носа и повышаю его чувствительность. Но вернуть всё обратно, затормозив какую-нибудь из носовых зон, не получается. Не удаётся это сделать и торможением центра обоняния в мозгу. Знаешь, почему?"
"Если бы знал, давно знала бы и ты. Рассказывай, до чего додумалась".
"На них нужно действовать одновременно! Возбуждение зоны носа сразу же возбуждает и центр обоняния! Причём они возбуждаются как-то не так, как это могу делать я. Теперь, если я давлю носовую зону, то при снятии магического воздействия мозговой центр опять её возбуждает! А если задавлю его, то он возбудится от зоны носа! А на себе самой это сложно заметить. Так же, наверное, и с остальными чувствами. Приедем домой, обязательно проверю".
"Может, отложишь эксперименты на следующую неделю? — предложил Нор. — Испортишь себе праздник..."
"Ничего, — мысленно отмахнулась Ольга. — Я попробую только с обонянием. Если не получится, просто его отключу. У меня слюна выделяется не только от запахов".
Сразу после окончания урока позвонила Вера.
— Был врач, — сказала она Ольге. — Ты была права: мама застудила почки. Сможешь купить лекарства?
— Конечно, купим, — ответила Ольга. — Хотела попросить это сделать нашего друга, но сейчас в Алейске отец, он и купит. Диктуй, что нужно.
Она записала название лекарств и перезвонила отцу. Погода была солнечной и тёплой, поэтому большую перемену провели во дворе школы, не поленившись переобуться.
После литературы и основ проектирования шестым уроком была физкультура.
— В первую неделю у вас не было некоторых уроков, — сказал классу Болдин. — Мы подработали расписание и приняли меры, чтобы вы не сачковали. Поэтому теперь я буду гонять вас три раза в неделю и надеюсь, что к концу учебного года приведу большинство в достойный вид. Да, Надежда Игоревна просила передать, что решён вопрос с вашим УПК. В перечне несколько специальностей, и каждому из вас нужно выбрать свою. На это вам даётся время до среды. А сейчас разминка.
После разминки прыгали через коня, а когда закончили, Болдин дал им пять минут на отдых.
— Илья Владимирович! — обратился к учителю Игорь Олейников. — Давайте Матвеев с Ковалёвой покажут, как они занимаются борьбой? Это тоже спорт, а нам интересно!
— Да, — поддержала его Лена Ольховская. — Может, я тоже буду заниматься. Если у Ковалёвой получается, почему нельзя нам?
"Оля, ты опять?" — мысленно одёрнул подругу Нор.
"А что такого? — отмахнулась она. — Я не устала. Потанцуем немного на радость классу. Заодно потренируемся, а то уже три дня сачковали".
Было видно, что Болдин заколебался, но потом махнул рукой.
— Вы не против продемонстрировать борьбу? Хорошо, разрешаю, только недолго. Несите маты.
— Не нужно матов, — остановила ребят Ольга. — Мы и так...
Они встали друг напротив друга, после чего Ольга внезапно атаковала, обрушив на Нора град ударов руками и ногами. Он их отбивал, сделав несколько шагов назад, но потом увеличил скорость и перешёл в наступление. Теперь обороняться пришлось Ольге. Она вертелась волчком, действуя на предельной для себя скорости, но не могла зацепить друга. Удары, финты и блоки выполнялись так быстро, что многие просто не успевали за ними следить. Учебную схватку закончил Нор, поймав Ольгу за ногу. Она упала на руки, а потом легла на пол и постучала по нему ладонью, признавая поражение.
— Примерно так мы тренируемся, — сказал замершему классу Нор. — Понравилось?
— Вам, ребята, нужно сниматься в кино, — сказал Болдин. — Дерётесь не хуже Джеки Чана. Только стиль какой-то непонятный. Похоже на ушу, но много такого, чего я не видел в этой борьбе.
— Тот, кто меня учил борьбе, не давал ей названия, — сказал Нор. — Уже отдохнули?
— Да, продолжим занятия, — спохватился Болдин. — До конца урока будем заниматься брусьями. Показываю упражнение...
К тому времени, как зазвенел звонок, все успели сделать по одному заходу на брусья. В раздевалке к Ольге подошла Ольховская.
— Оля, не можешь научить вашей борьбе? Хочу быть сильной, а где заниматься, не знаю. Есть клуб, но там не берут девушек, я узнавала.
— И как ты себе представляешь такую учёбу? — спросила Ольга. — Где нам учиться и когда? Ты живёшь в городе, а я повязана автобусом. Не уеду, потом хоть добирайся на своих двоих.
— Я попрошу отца, и он будет отвозить к вам, — предложила девушка. — Хотя бы только в воскресенье, а потом буду сама разучивать дома то, что ты дашь. Я настойчивая, ты же знаешь.
— Мне нужно подумать и посоветоваться с отцом, — ответила Ольга. — Потом скажу.
— А мне можно? — спросила Наташа Фёдорова. — Я бы упала на хвост Ленке. Её отцу всё равно, одну везти или двух. А если будет мало места, можно смотаться к Олегу. У них дом большой, и он приглашал.
— Не знаю, девочки, — повторила Ольга. — У меня много дел, а воскресенье — это единственный свободный день. Но я постараюсь.
"И зачем тебе этот геморрой с учёбой? — мысленно спросил Нор, когда на автобусе возвращались домой".
"Подумаешь! — ответила подруга. — Не так уж много от меня потребуется. Покажу, что и как делать, и пусть занимаются, а потом потренируем их в спаррингах. Если Олег пробьёт у Виктора комнату для занятий, заодно побываем в "Фазенде". Мне почему-то не хочется идти к ним просто так, а за компанию можно. И потом, если будет заниматься Фёдорова, займётся и Олег. Они сейчас пара не разлей вода. Может, и Люда подключится. Я хочу ближе сойтись с семьёй Фроловых, а это дополнительный повод. Кроме того, отец Ольховской — это прокурорская шишка. Я не разбираюсь в их званиях, но он зам Чубенко и второй человек в их конторе. Такое знакомство лишним не будет. Я вот думаю..."
"Когда ты так говоришь, мне уже заранее страшно".
"А ты не смейся! Когда произошло слияние, мы дали друг другу знания, для получения которых самому нужны годы. Раз магия даёт такую возможность, наверное, можно как-то получать или отдавать знания, но не все, а выборочно. Только я ничего такого не помню".
"Полные слияния очень редки, — задумался Нор. — И прибегают к такому нечасто. Кому интересно пускать кого-то в свою голову и делиться знаниями? Вот передавать воинские навыки было бы полезно. Но я о таком не слышал и нигде не читал. А зачем тебе? Хочешь магией научить девчонок борьбе?"
"Как вариант, — согласилась Ольга. — Но это и во многих других случаях могло бы пригодиться. Заняться?"
"Займись. А пока пусть разучивают самостоятельно. Такие подарки можно делать только тем, кому полностью доверяешь, а вы даже не подруги. Я вижу, ты уже всё решила".
"Посоветуюсь с отцом. Если не будет против, я уделю им два часа в воскресенье".
У Николая Хохлова не было желания заниматься поручением Васильева, но не хотелось и отвечать отказом. Их многое связывало, и хоть сейчас Николай не зависел от Павла Максимовича, для него было важно сохранить его расположение. Что-то узнать о пропавших можно было в трёх местах. Первым из них была деревня Матвеевка, в неё он и поехал на своём "джипе". Легенду себе выбрал без затей, представившись отпускником, желающим пожить в деревне, подышать свежим воздухом и пострелять зайцев. Уже во втором дворе ему сказали, у кого можно устроиться. Советчик не подвёл, и Николай недорого сговорился на неделю проживания с питанием с семьёй стариков. В деревне народ любопытный, а Николай легко сходился с людьми, поэтому уже на следующий день почти со всеми перезнакомился. Ковалёвых знали все, но никто не сказал ничего интересного. Единственное, что заинтересовало, — это слова местного авторитета по части охоты Фрола Мотылёва о том, что инспектор притащил из леса огромного дикого кабана, и тот у него сейчас шляется по двору и пугает порядочных людей.
— Не знаю, как он ухитрился это проделать, — говорил Фрол, — но кабана хрен приручишь. Злые и опасные твари, хотя с человеком стараются не связываться. У нас их вообще мало. А этот какой-то чокнутый под стать своему хозяину. Для него самая радость — это подкрасться сзади и толкнуть кого-нибудь рылом. А сам стоит и смеётся, падла! И их почему-то не трогает. Наверное, потому, что Егор закармливает морковкой. Купил у наших целую телегу для этого проглота. Вот скажите, кто будет кормить свинью морковкой? Мясо выйдет золотым!
Николай знал о повадках диких свиней, поэтому не поверил в прирученного кабана. Воспитать поросёнка — куда ни шло, но привести из леса взрослого самца и заставить служить — это надо быть колдуном, а Хохлов никогда не верил ни в бога, ни в чёрта. Деревня не оправдала его надежд, поэтому надо было ехать или сразу в лесничество, или в расположенный неподалёку от него дом, куда недавно вселился какой-то придурок. У него не было ни малейших сомнений в глупости нового хозяина особняка. Разве можно назвать нормальным человека, который завозит семью в такую глушь? Подумав, он решил первым делом заехать к Ковалёвым. Его дочь и воспитанник должны быть в школе, а сам Егор, наверное, на выезде, так что можно будет посмотреть на их хозяйство, а потом навестить соседей. Он не стал откладывать поездку. За два часа можно переделать все дела и, если не будет никаких зацепок, с лёгким сердцем уехать. А можно задержаться и действительно поохотиться. Деньги назад никто не отдаст.
Через пятнадцать минут он свернул с просёлочной дороги на съезд и остановил машину возле ворот лесничества. Чтобы не стучать в калитку, несколько раз нажал на клаксон, но из дома никто не вышел. Кабана, которым его пугал Фрол, тоже не наблюдалось. Выйдя из машины, Николай подёргал калитку и убедился в том, что она заперта. Он двинулся вдоль забора и, обойдя несколько хозяйственных построек, увидел, что позади дома в ограде не хватает трёх секций. Решив осмотреть двор изнутри, он сделал несколько шагов по направлению к дому и полетел на землю, сбитый сильным ударом в зад. Перевернувшись с живота на спину, Николай увидел стоявшего над ним вепря. Никаких сомнений в том, что это дикий зверь, у него не было. Подлая тварь насмешливо щурила глаза и демонстрировала клыки размером с охотничий нож. Первая же попытка отползти от этого волосатого кошмара вызвала недовольное хрюканье, и Николай вынужден был застыть. Лежать пришлось долго, а земля была холодной, поэтому он замёрз, и тело начал бить озноб. Наконец послышался шум подъехавшего автомобиля. В замке калитки провернулся ключ, и к нему подошли двое.
— Ба, да это господин Хохлов! — сказал тот, который был в форме капитана полиции. — И что же это вы здесь делаете в отсутствие хозяев?
— Кто этот тип? — спросил его второй мужчина, который, видимо, и был инспектором.
