— Пожалуйста, садитесь, все, — пригласил Канир.
Он махнул на три других раскладных стула вокруг стола, но не удивился, когда только Симкин принял его приглашение. Молодой золотоволосый капитан стоял за правым плечом своего генерала, в то время как штатский — ниже ростом, чем любой из офицеров, родившихся в Чисхолме, — стоял слева от генерала со слабой улыбкой. Он был темноволосым и смуглым, что резко контрастировало с чарисийцами, но его глаза были голубыми и даже темнее, чем у капитана.
— Позвольте мне представить вам моего помощника, капитана Уитикейра, ваше преосвященство. — Симкин указал на капитана, который наклонился и поцеловал кольцо Канира. — А это сейджин Гэйнайида Сисгодол, еще один из товарищей сейджина Мерлина и сейджина Абрейма.
— Ваше преосвященство, — пробормотал Сисгодол, наклоняясь, чтобы в свою очередь поцеловать кольцо. — Для меня большая честь познакомиться с вами.
— Это честь для меня, сейджин, — серьезно ответил Канир.
Он слишком хорошо понимал, насколько его собственное выживание — и выживание Эйвы Парсан — было обязано вмешательству других сейджинов, хотя этот казался довольно незначительным по сравнению с описаниями Мерлина Этроуза и Абрейма Живонса. Действительно, он казался почти миниатюрным рядом с двумя чарисийцами, хотя в нем не было ничего даже отдаленно хрупкого.
— Похоже, вы выбрали удачное время по крайней мере в одном отношении, ваше преосвященство, — сказал Симкин. — Я понятия не имел, что сейджин Гэйнайида был в этом районе. Как вы знаете, — генерал тонко улыбнулся, — сейджины приходят и уходят, когда им заблагорассудится. Или, может быть, я должен сказать, что они приходят и уходят по мере необходимости. В любом случае, сейджин Гэйнайида только что принес нам свежую оценку войск Кейтсуирта и их позиций.
— В самом деле? — Канир склонил голову набок, приподняв одну бровь, глядя на сейджина.
— Да, ваше преосвященство. — Сисгодол (чье имя, подумал Канир, было таким же диковинным, как и большинство имен сейджинов) обладал приятным тенором с ярко выраженным западным акцентом. — Никаких особых изменений сообщить не могу, но нам нравится следить за епископом воинствующим. — Он обнажил зубы в улыбке, еще более тонкой, чем у генерала. — Герцог Истшер преподал ему наглядный урок хороших манер в июле прошлого года, и мы хотим быть уверены, что он принял это наставление близко к сердцу.
— Я так и понял, что он это сделал, — ответил Канир. — Однако из сообщений, дошедших до Тейриса, мне показалось, что с июля он восстановил хотя бы часть своей уверенности.
— Да, это так, — признал Симкин. — Но, как вы могли бы сказать, ваше преосвященство, некоторая уверенность немного отличается от полной уверенности. И люди под его командованием, даже лучше, чем он, знают, как сильно герцог изувечил их. — Он покачал головой. — Герцог "вселил в них страх", как любит выражаться барон Грин-Вэлли, и этот "страх" глубоко проник в их кости. Может быть, они почувствуют это снова, когда в следующий раз увидят, как на них надвигаются чарисийцы и сиддармаркцы.
— Генерал прав, ваше преосвященство,— голос Сисгодола был тверд. — О, Кейтсуирт почти закончил реорганизацию своих сил. Он расформировал целых три дивизии и использовал их оставшуюся живую силу, чтобы восстановить силы других полков, и, несмотря на погоду, его материально-техническое обеспечение намного лучше, чем у Уиршима. Он получил довольно много замен и, по крайней мере, некоторое подкрепление, даже если наши отчеты показывают, что он не получил и близко такого количества новых винтовок Церкви. И хотя его ситуация со снабжением далеко не так хороша, как у генерала Симкина, ему удается достаточно хорошо кормить своих людей.
— Да, это достаточно верно, — прорычал Симкин. — И эти его окопы сделают его заряжающиеся с казенной части винтовки намного более полезными, чем они были бы на открытом месте, где мы могли бы добраться до них. К тому же у него было время обустроить приличное зимнее жилье. По словам здешнего сейджина, он все еще теряет людей из-за обморожения, но, похоже, не так много, как теряет армия Силман. — Он поморщился. — Так вот, я бы не пожелал отмороженных пальцев рук и ног ни одному человеку — по крайней мере, обычно, — но у меня есть разногласия с храмовыми мальчиками, и мне становится немного сложнее испытывать сочувствие к ним, чем это предписывает Писание.
— Боюсь, я разделяю с вами этот недостаток, генерал.
В тоне Канира слышалась нотка искреннего сожаления, но только нотка. В Писании говорилось, что архангелы презирали лицемерие, и он познакомился с Мартином Тейсином еще до того, как чарисийский генерал пошел на смерть, защищая Гласьер-Харт. Он был преданным и отважным человеком, который отдал свою жизнь и жизни людей, которыми командовал, защищая невинных, как того требовало само Писание, и Канир распорядился проводить ежедневную мессу в соборе Тейриса за души всех его людей. Архиепископа потрясло, но на самом деле не удивило, когда он обнаружил, какое мстительное удовлетворение он получил, узнав, сколько инквизиторов, наблюдавших за резней людей Тейсина, понесли наказание, назначенное для них Кэйлебом и Шарлиэн из Чариса. И с тех пор он обнаружил, что Симкин также хорошо знал Тейсина, если не так хорошо, как он знал Грин-Вэлли... Что со временем обернется очень плохо для армии Гласьер-Харт.
— Самая большая проблема, ваше преосвященство, — продолжал генерал, загибая два первых пальца правой руки в сторону капитана Уитикейра, — заключается в том, что есть чертовски веская причина — простите за откровенность — почему Кейтсуирт остановился там, где находится.
Уитикейр развернул карту под мышкой в ответ на жест своего командира. На ней было показано значительно больше деталей расположения двух армий, чем все, что Канир видел ранее. Кроме того, она была слишком велика, чтобы молодой человек мог справиться с ней самостоятельно, когда ее развернули, поэтому Сисгодол помог ему разложить ее так, чтобы она была видна как Симкину, так и архиепископу.
— Как вы можете видеть, ваше преосвященство, — продолжил Симкин, — я уверен, что общий фронт Кейтсуирта шире, чем ему хотелось бы. Это около шестидесяти миль с севера на юг, но его левая часть стоит на якоре в болотах между Стилмином и Джирданом, а правая — на Тирате, здесь, на юге. — Генерал поморщился. — Эти болота недоступны даже для наших колонн снабжения, и они прикрывают его слева более чем на тридцать миль. А что касается Тирата, то это небольшая деревня, но она находится прямо на единственной второстепенной дороге, соединяющей шоссе Хейдирберг-Сэнджир с шоссе Сэнджир-Эйванстин. Как только снег растает — или, может быть, даже раньше, если я буду сильно давить, — я смогу сделать крюк, чтобы обойти его правый фланг. Но, по правде говоря, не так уж велик шанс, что я действительно смогу прорвать его передовые позиции, как это сделал герцог. И даже если бы я обошел его с фланга, у него все равно была бы внутренняя линия, чтобы отступить к Эйванстину. Это было бы намного лучше, чем оставить его там, где он есть, но чего мы действительно хотим, так это покончить с этим ублюдком раз и навсегда.
— По-моему, это отличная идея, генерал, — пробормотал Канир, и Симкин одарил его хищной ухмылкой.
— Ну, я действительно верю, что мы могли бы сделать это маленькое дело еще через пару месяцев, ваше преосвященство. — Он постучал по символам карты, обозначающим его собственные передовые позиции. — На данный момент у меня есть только мой первый корпус на всем пути вперед. Это две пехотные дивизии и седьмая конная. Ну, и один батальон снайперов-разведчиков, плюс артиллерия. Более чем достаточно, чтобы заставить этих жалких ублюдков любой дорогой забиться в свои норы после того, что герцог сделал с ними прошлым летом.
Канир отметил, что на этот раз он не извинился за свои высказывания. Что вполне устраивало архиепископа.
— Конечно, технически он все еще превосходит нас численностью примерно в три раза, может быть, немного больше, и, согласно сейджинам здесь, — Симкин мотнул головой в сторону Сисгодола, — у них есть еще тридцать тысяч или около того, чтобы усилить его из резерва, который они наращивали и вооружали в Тэншаре, как только они решат, что его линия снабжения поддержит их. Тем временем он окапывается еще глубже, и еще тридцать, может быть, сорок тысяч ополченцев и регулярных войск собираются в Уэстмарче и Пограничных штатах — особенно в Ашере и Джурланке — чтобы поддержать его. Имейте в виду, ваше преосвященство, это обычные бандиты с дерьмовым оружием. Ну, по крайней мере, кроме джурланкцев и ашеритов.
— На самом деле, вероятно, лучше, чем те подразделения, которые Кейтсуирт собрал из кусочков других, ваше преосвященство, — с гримасой вставил Сисгодол. — В любом случае, их боевой дух намного выше! И оба они сумели сохранить больше своих собственных винтовок, чем другие Пограничные штаты. — Гримаса превратилась в улыбку. — Отчасти потому, что Ашер имеет больше мануфактур, чем почти в любом другом Пограничном штате, и производит винтовки для Джурланка, а также для своей собственной армии, но в основном потому, что громко указывает, насколько близко генерал Симкин находится к их границам. Конечно, другой стороной этой медали является настойчивость храмовой четверки в том, как они поддерживают Кейтсуирта весной.
— Это верно, ваше преосвященство, — согласился Симкин. — И если мы будем сидеть и позволять им делать все это, к тому времени, когда они закончат, численность Кейтсуирта снова превысит двести пятьдесят тысяч человек. Что было бы почти в три раза больше моей силы, даже с полными двумя корпусами.
— Понятно.
Канир надеялся, что его тон не прозвучал так... задумчиво, как он боялся. Это был первый раз, когда он услышал о том, что силы каких-либо Пограничных государств были переданы под командование армии Бога. Также он впервые услышал о том, что армия Дейвин численно превосходила их с таким большим отрывом. Судя по блеску в глазах Симкина, он был вполне уверен, что генерал заметил определенное беспокойство с его стороны.
— Так получилось, ваше преосвященство, что это одна из главных причин, по которой я не планирую нападать на епископа воинствующего до весны. Мы хотим, чтобы эти дополнительные ополченцы и вся эта пехота Пограничных штатов были на передовой.
— Прошу прощения? — Канир моргнул, и на этот раз Симкин действительно усмехнулся.
— Ваше преосвященство, есть причина, по которой я сижу прямо здесь, и почему я держал половину своих сил достаточно далеко, чтобы Кейтсуирт не мог этого увидеть, даже если бы он пытался переправить патрули через линию фронта. На самом деле, это та же самая причина, по которой герцог Истшер прямо сейчас направляется на север из Саутмарча вместо того, чтобы двигаться на запад вслед за графом Хэнтом.
— Это так? — Канир подумал, не звучит ли его голос как у деревенского идиота, но удивление вырвало у него этот вопрос.
— Да, это так, ваше преосвященство. Возможно, ему понадобится перевооружить свои войска в течение следующего месяца или двух — они совершили несколько тяжелых маршей и сражений под дождем и по колено в грязи — и мы будем использовать оставшуюся часть сильных морозов, чтобы доставить больше припасов с побережья вверх по рекам и каналам, прежде чем к северу от Брэйнат тоже наступит распутица. У нас будет не так много новых винтовок М96, как у барона Грин-Вэлли, но, как говорит сейджин, Кейтсуирт тоже не получил чертовски много новых винтовок для своих храмовых мальчиков. Более важно, однако, то, что, сколько бы винтовок он ни получил к тому времени, вместе армия Дейвин, армия Клифф-Пик графа Хай-Маунта и армия Брэйнат будут иметь в три раза больше его нынешней живой силы — может быть, больше, если лорд-протектор сможет послать столько дивизий, на сколько надеется лорд Дариус. Между нами, у нас также будет четыре бригады конной пехоты. Это означает, что у нас на самом деле будет больше войск, чем у него, может быть, в два раза больше, даже после того, как прибудет его подкрепление, с поддержкой чарисийской артиллерии и эквивалентом двух полных дивизий конной пехоты, чтобы обойти его с флангов и перерезать дороги и каналы в его тылу.
Улыбка генерала теперь была явно неприятной, и Канир почувствовал, что улыбается в ответ.
— Дайте нам эти цифры под командованием герцога, и этот ублюдок Кейтсуирт никогда не узнает, что его ударило, ваше преосвященство. Граф Хай-Маунт отправится на север, обогнет болота, пошлет колонну за Марилис и поведет свои основные силы прямо на Эйванстин. В то же время герцог Истшер пойдет на юг и обойдет Тират с фланга достаточно сильно, чтобы прижать Кейтсуирта справа. И пока они будут это делать, ваше преосвященство, случится так, что армия Дейвин прорвется прямо через фронт ублюдков, и мы втроем сделаем с армией Гласьер-Харт то, что герцог Истшер и граф Хай-Маунт сделали с армией Шайло.
Чисхолмец откинулся на спинку стула, его глаза были жесткими и яркими.
— Может случиться так, что даже этот крысиный ублюдок Клинтан начнет понимать смысл, как только мы порубим на сосиски еще четверть миллиона храмовых мальчиков. И если так случится, что он этого не сделает, что ж, — он пожал плечами, — всегда есть то, что должно случиться с Уиршимом, чтобы это стало достаточно ясно даже для него!
.XIV.
Прекрасные модистки госпожи Маржо, город Зион, земли Храма
Колокольчик, установленный над застекленной дверью во внутреннем конце вестибюля, зазвенел, и по магазину закружился холодный вихрь.
Жоржет Стивинсин сделала паузу в разговоре с Эйланой Барнс и очень постаралась не хмуриться. Часы работы магазина были четко указаны, и покупатели, которые ледяным апрельским вечером приходили за десять минут до закрытия, не были ее любимыми людьми. В любом случае, каждый серьезный покупатель должен был бы знать лучше, чем приходить так поздно в конце дня. Когда наступала темнота, даже первоклассного кракенового масла, за которое Прекрасные модистки госпожи Маржо платили непомерную цену, было недостаточно, чтобы должным образом осветить товары магазина, а в апреле темнота в Зионе наступала рано. Кроме того, Жоржет с нетерпением ждала возможности вернуться в уютную квартирку над магазином, которую она снимала у своего работодателя, и свернуться калачиком перед своим скромным камином с хорошей книгой и кружкой горячего какао.
По крайней мере, мне не придется идти пешком три или четыре квартала, чтобы добраться домой, как Эйлане, — напомнила она себе, послушно превращая зарождающуюся хмурость в улыбку.
Судя по выражению глаз молодой женщины, Эйлана сама думала об этой прогулке, и Жоржет легонько тронула ее за плечо.
— Я позабочусь об этом, — сказала она. — Иди, найди свое пальто и отправляйся домой.
— О, спасибо тебе, Жоржет! — горячо воскликнула Эйлана.
Она послушно убежала, а Жоржет обошла стойку с дорогим шелком из стального чертополоха и направилась к двери.
Мужчина, который терпеливо ждал ее, не был одним из их постоянных клиентов. Неудивительно; завсегдатаи знали, что лучше не звонить так поздно! Однако он был очень высоким мужчиной — по ее прикидкам, более шести футов, — с серыми глазами и окладистой бородой. Он снял свою шапку из меха ящера-резака, обнажив голову с ухоженными светлыми волосами, хотя линия роста волос заметно поредела. Он был хорошо одет, хотя и не совсем по стандартам более высокопоставленной клиентуры госпожи Маржо, и она улыбнулась так приятно, как только могла.
