Урус-хаи

В совершенно человеческих глазах заколдованного мной бандита читались страх и надежда.

— Пожалеем его? — спросила Кристина.

— Мы не знаем местных законов — покачал я головой. — Если я расколдую этих двоих, они могут побежать доносить, скажем, местному жрецу, что в Минас-Тирите появились могучие колдуны.

— Мы ведь и так для местных — колдуны — вздохнула Кристина — Вспомни, как мы на 'Льве' въехали в город. Помнишь, стражник еще вполне удовлетворился твоей десятирублевой монетой?

Колли жалобно завыл.

— Не мешай, песик, я думаю. И не вой так жалобно, а то в лягушку превращу или в жука.

Колли с готовностью закивал и замолк. Одноглазый пес же, услышав про жуков и лягушек, рванул с места так, словно мы подожгли ему хвост. Видно, предпочел быть собакой, или возможно, надеялся на знакомого колдуна.

— Вряд ли в Минас-Тирите жрецы или колдуны есть — продолжал рассуждать я. — Иначе бы Толкиен поведал и про их интриги или визит хоббитов к какому-нибудь мелкому предсказателю. Так что в мире Средиземья мы столкнемся по крайней мере только с волшебниками вроде Гэндальфа и Сарумана.

— Право — улыбнулась Кристина — наверное, ты умеешь что-то больше, чем они! Расколдуем этого пёсика?

— Сейчас подумаю, какие слова могут превратить колли обратно в человека.

Пес заскулил, как бы подтверждая, что 'да, я перевоспитался, больше не буду!'

— Продолжим прогулку — бросил я. — Надо найти какой-нибудь пустырь, где и расколдуем беднягу.

Мы последовали дальше по улицам города. Заглянули в оружейные ряды — там я приобрел себе и Вячеславу пару кинжалов, потом зашли в ювелирные ряды.

Когда Кристина рассматривала украшения, к ней подошел хозяин — толстый чернобородый гном.

— Мастер Риодан. — представился он и поинтересовался, рассматривая серьги Кристины — маленькие алмазы, оправленные в золото. — Скажите, у вас в вашей стране великолепные ювелиры, не так ли? — спросил он.

— Пожалуй, что да.

— Я хотел бы приобрести ваши серьги — больно они необычные. Особенно учитывая то, как они закрепляются в ваших нежных ушках. Наши мастера так делать не умеют.

Кристина задумалась.

— Я... — гном сглотнул — готов предложить вам вот это старинное ожерелье, на которое вы обратили внимание. Оно единственное в своем роде — в центр камня вправлен драгоценный сильмариллион. Мой почтенный отец, мастер Авалин, изготовил ожерелье незадолго до смерти и завещал мне отдать его только в обмен на то, что не умеют делать гномьи мастера. И вот, через сто лет, пришли вы! Меняемся?

— Давайте меняться — согласились мы.

Через минуту Кристина уже примеряла красивое ожерелье — переплетение листьев и ягод земляники, а в центре покачивался кулон с сияющим бело-голубым светом драгоценным камнем. А гном дрожащими пальцами подержал золотую сережку с защелкой, затем он кивнул, проводил меня с девушкой к выходу и запер за нами дверь.

Мы же продолжили экскурсию по городу. Где-то перекликались стражники — продолжали ловить 'оборотня', а колли, с надеждой в глазах, трусил за нами.

Наконец мы вышли к большому пустырю, где среди обгорелых руин какого-то особняка играли дети.

— А давай я попробую поколдовать? — сказала Кристина.

— Попробуй.

— Диснейленд! — выкрикнула Кристина.

Пустырь подернулся нежным заревом — и оно в тот же миг рассеялось.

— Не получилось. — Кристина развела руками.

— Тогда я попробую — заявил я и щелкнул пальцами:

— Аргентина манит негра, да будет здесь детский городок!

И в то же мгновение... на месте пустыря появился большой детский городок

Закачались качели, вокруг превратившихся в милый маленький замок руин лентой побежала дорожка, появилась пара пони, везущих повозку, возник неглубокий бассейн с плавающими в нем лодками...

Дети растерянно стояли перед появившимся из воздуха городком.

— Салют! — Кристина хлопнула в ладоши.

В темнеющем небе под восторженные возгласы ребят вспыхнули огни разноцветных фейерверков.

— Спасибо, тетя колдунья! — крикнул кто-то из ребятишек и вскоре городская ребятня облепила появившиеся у них новые игрушки.

Затем я повернулся к колли и щелкнул пальцами:

— Ваше здоровье, Полиграф Полиграфович Шариков!

Вспышка — и на месте колли появился прежний грабитель. Он покачнулся и с размаху сел на копчик.

— Вот и порядок — улыбнулся я — Но смотри — снова ступишь на кривую дорожку — уже навсегда станешь собакой. Женского пола — подумав, добавил я.

Мужик закивал:

— Господин волшебник, не беспокойтесь, я уже завтра устроюсь в охранники и больше никого не буду грабить! Разве что пошарю в карманах после боя...

— ...с теми бандитами, кто нападет на тебя или караван твоего хозяина — завершил я.

— Конечно-конечно! — поспешно заверил он.

* * *

Еще часок побродив по величественному Минас-Тириту, мы возвратились в наши апартаменты.

Войдя в отведенные мне с женой покои, я остановился, пораженный.

Около решетчатого окна, украшенного разноцветными стеклышками витража, стояла прекрасная эльфийка, облаченная в длинное зеленое, оттенка майских листьев, платье, отороченное кружевами тончайшей работы. Светлые волосы женщины были уложены в сложную прическу.

Я растерянно проговорил:

— Миледи, кто вы?

Она рассмеялась так хорошо знакомым мне мелодичным смехом:

— Богатой буду, Димка. Не узнал меня, да?

— Ты стала такой потрясающей красавицей в этом платье, Лисёнок — улыбнулся я, ласково обнимая мою преображенную жену за плечи.

Она положила мне на грудь свою прелестную головку.

— Дима — Василиса с тревогой заглянула мне в глаза: — Я все нашего младшего сыночка вспоминаю, очень волнуюсь, как он там, наш Петька? Наверное плачет, не понимает, куда мы все пропали.

— С ним моя сестра Шура — напомнил я — а она человек боевой, в Чечне медсестрой в ханкалинском госпитале работала, да и ее муж Сергей — офицер, служил в десантуре...

— Да, я верю, что Шура сможет уберечь Петьку, но меня заменить ей будет очень трудно. Было бы так хорошо отыскать обратный путь в наш мир. И я вернусь к сыну, даже если придется бросить в Минас-Тирите наши автомобили.

— Настолько я знаю, грядет война — кивнул я — С Сауроном. И в город приедет Гэндальф. Вполне возможно, что ему что-то известно про врата между мирами. И он сможет дать нам мудрый совет.

— У, что-то этот мудрый майяр за долгие века не смог вычислить, где покоится Кольцо Всевластья, и даже с Сауроном не справился — съязвила Василиса.

— Даже у мудрецов бывают ошибки — оттого они и становятся мудрее — заметил я, поглаживая ее по голове — Но Гэндальфу неведомо сколько веков, так что ему может быть известен способ путешествия между мирами. И нет сомнения, что Гэндальф может перемещаться на далекие расстояния, пользуясь какими-нибудь порталами.

— Хорошо, спросим у этого волшебника — слабо улыбнулась моя жена.

Дверь открылась и вошел Фарамир.

— Мой отец, Дэнетор Второй, пожелал увидеть вас.

* * *

Некоторое время мы шли по Минас-Тириту, рассматривая дворцы, фонтаны, великолепной работы статуи. У входа в Звездную Цитадель нас остановили облаченные в черные доспехи воины. На груди у них сияло вышитое серебром цветущее дерево под серебряным венцом и многолучевыми звездами, на головах они носили высокие серебристые шлемы с крыльями морской чайки по бокам.

Вспомнились бессмертные строки 'их шлемы пламенели серебром, ибо были сработаны из мифрила — малая часть былой славы, уцелевшая в веках. Никто во всём Городе не носил больше подобных одежд — это была привилегия Стражей Цитадели, помнившей Элендила и цветущее Белое Дерево'.

— Наместник Дэнетор желает встретиться с неведомыми чужестранцами — объяснил Фарамир. Воины с некоторым подозрением оглядели нас, но расступились, пропуская нас в большой двор с журчащим фонтаном. Мы прошли через двор, Фарамир потянул на себя большую чугунную дверь и мы вошли в величественный зал. Мощные черные мраморные колонны тянулись к теряющимся где-то высоко над головой сводам. Вершины колонн украшали изваяния неведомых животных, ветвей и листьев, из ниш между колонн на нас равнодушно взирали статуи прежних повелителей Гондора и их наместников. Медленно мы шли вслед за Фарамиром по мозаичному полу, рассматривая причудливые переплетения узоров и цветную роспись по зеленому полю потолка. Ни гобеленов, ни занавесей, ни дерева не было в этом длинном торжественном зале.

Наконец Фарамир остановился и произнес:

— Приветствую тебя, достославный отец мой.

Мы пришли в дальний конец зала, на ступенчатом возвышении стоял пустой мраморный трон; позади него на стене мерцало драгоценными камнями изображение цветущего дерева. У подножия трона на широкой ступени в простом кресле из черного камня восседал седобородый лысый старик. Перед стариком на небольшом столике стояло большое блюдо с кусками жареной курицы, несколько бокалов и кувшин ароматного вина зеленоватого оттенка.

— Приветствую тебя, сын мой. Добро пожаловать в Минас-Тирит, чужестранцы. Не откажетесь разделить со мной трапезу?

— Благодарствуем, милорд наместник, прославленный Дэнетор. — моя благоверная Василиса с достоинством уселась на услужливо пододвинутый мной изящный стул.

Дэнетор внимательно посмотрел на нас, кивнул и собственноручно разлил по бокалам вино. Очевидно, нашу встречу он считал особо важной для него.

— Я слышал, что вы прибыли из иного мира. Не так ли?

— Да — кивнула моя жена. — Но даже у нас знают о вас и о том, как славно и достойно управляли вы Минас-Тиритом долгие годы...

Наместник Гондора огладил седую бороду.

— Спасибо за доброе слово. А что ждет Минас-Тирит в ближайшем будущем?

Василиса замялась, а я сообразил, что пора вмешаться.

— Все зависит от вашего выбора, сир хранитель Гондора.

Очевидно, Дэнетор был польщен, так как слабо улыбнулся.

— Пусть Саурон знает, что я никогда не сдам Минас-Тирит его темным полчищам. Даже если я увижу, как живьем сжигают меня... Главное, чтобы Минас-Тирит продолжал стоять долгие века — он нахмурился, увидев, как вздрогнула Василиса при упоминании о сожжении.

— Это просто один из вариантов будущего — пояснил я.

— Если вам подвластны невиданные механизмы, которые, как сообщил мне мой достойный сын Фарамир, вы называете 'машины', то может... — в голосе старика зазвучала надежда — вам подвластен и палантир?

Мы насторожились. Дэнетор тяжело встал и опираясь на длинный резной посох, с достоинством ушел. Вскоре он вернулся и положил перед нами огромный золотистый шар.

— Попробуйте помочь мне узнать будущее.

— Господь не любит, когда люди пытаются заглянуть в будущее. Он считает, что это совершенно незачем. Потому что будущее на самом деле целиком под властью людей. Именно выбор тысяч разных людей меняет время. Подчас выбор одного-единственного человека может изменить лик мира. Если бы славный король Исильдур бросил Кольцо Всевластья в жерло Ородруина в начале Третьей Эпохи, вам не пришлось бы сейчас думать о защите своего города. В худшем случае вы волновались бы за своих сыновей, ушедших в дальнее странствие.

Дэнетор согласно кивнул.

— Все-таки загляните в палантир. — попросил он — Может быть, вы сумеете понять, как правильно им пользоваться. Я сам пробовал, но не получилось. Всегда было зло, смерть, горе... — Дэнетор зябко повел плечами и закутался в свой меховой плащ.

Мы с женой переглянулись. Сгорбленный старый наместник молча смотрел на нас. И нам стало ясно, что мы не сможем отказать тому, кто надеется на нас.

Василиса решительно произнесла:

— Мы рискнем — и в этой короткой фразе были все добродетели моей дражайшей половины — уверенность, спокойствие духа и отчаянная бесшабашность.

И она протянула руки к палантиру.

Рассказывает Дэнетор, наместник Гондора.

До сих пор вспоминаю этих странных людей, детей неведомого народа. Их неслыханную самобеглую повозку, их отчаянность, спокойное, безбоязненное взирание на окружающий мир. Их странную присказку — 'Авось Бог не выдаст, свинья не съест'. Мне остается пожелать им счастья в их далеком пути и благословения Эру на их дом. А теперь позвольте продолжить мой рассказ.

Начну с того, когда эти люди пришли ко мне и я, не зная отчего, внезапно решился довериться им. Как серьезно они говорили о выборе человека. Особенно меня потрясло, когда женщина коснулась палантира и запела... полагаю, магическую песню. Приведу ее здесь:

Каждый выбирает для себя

Женщину, религию, дорогу.

Саурону служить или пророку —

Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе

Слово для любви и для молитвы.

Шпагу для дуэли, меч для битвы

Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе.

Щит и латы, посох и заплаты,

Меру окончательной расплаты

Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.

Выбираем тоже — как умеем.

Ни к кому претензий не имеем.

Каждый выбирает для себя!

В тревоге я увидел, как засветился палантир в руках урус-хайки с загадочным именем Василиса. Я прекрасно знал, что сейчас откроется ГЛАЗ. Я хорошо помнил, как когда ГЛАЗ смотрел на меня, то я терял все свое мужество и шлепая губами, старался задать беспокоившие меня вопросы. Задать спокойным голосом, не унижаясь до овечьего блеяния. Что, увы, не всегда получалось...

— Моргало свое закрой, чего на меня уставился? — жестко отрубила Василиса — Я, между прочим, замужем!

У меня от удивления отпала челюсть. Похоже, и сам ГЛАЗ был шокирован. Наверное впервые за сотни и тысячи лет кто-то посмел ему возражать!

— Нечего на меня зыркать — тем временем сказала урус-хайка — Прямой доступ в сеть, быстро! Жалко, к этому эльфийскому компьютеру не прилагается хорошей, на уровне каспера, антивирусной программы. По крайней мере, хоть отправить смс не просишь, винлокер — самоучка!

ГЛАЗ — я это чувствовал кожей — злобно буравил Василису, но услышав непонятные слова про антивирус, а также что его обозвали неким винлокером, внезапно пропал.

Необычная женщина. Даже Саурона умудрилась удивить.

— Наконец-то. — урус-хайка довольно усмехнулась. — Так, посмотрим, что же с нами произошло и кого надо благодарить за наше попадание в дивный прекрасный мир Средиземья. Итак, славный всевидящий, премудрый палантир, покажи... — Василиса прикрыла глаза. Я вытянул шею, стараясь рассмотреть мелькающие картины в палантире.

Что это? Рунное море? Причем тут степи Прирунья, населенные степными народами? Но что это? Город? Но какой странный город! Наверное, такого города никогда не видывал ни один обитатель Средиземья.

Я вспомнил моего сына Боромира — что с ним?

Картина в палантире сменилась. Боромир спал на странной кровати, весь перевязанный.

— Главное, мой сын хоть в добром здравии... — подумал я — Но что это за город?

Василиса переглянулась с мужем. Тот что-то ответил.

— Это Ярославль. Один из городов нашего родного мира.

Смятенный, я только кивнул, наблюдая за жизнью загадочного города урус-хаев.