Берегись принцессы или Dragon in distress

Сейчас площадь была практически пуста. Однако пара спешащих по своим делам сирен все-таки нашлась. О своих делах они мгновенно забыли, увидев приближающуюся процессию. Одна из них немедленно изменила траекторию движения и быстрым шагом устремилась к дому главы. В итоге, когда они приблизились к невысоким плетеным воротам, главная сирена уже стояла на крыльце и с интересом изучала гостей.

— Ну и ну! — с едва уловимой насмешкой произнесла она. — Какие интересные у нас сегодня гости.

Ее голос был текучим, словно вода в ручье у самого дна, мягким и обволакивающим.

Как ни странно, но ответил ей Варраш:

— Доброго вечера, дочь ветра.

— Пусть ночь будет ясной, Крылатый, — ответила на приветствие сирена и спросила. — Кто вы и зачем пришли?

— Мы пришли за помощью, — произнес как всегда краткий Варраш.

— Какого рода помощь вам нужна от слабых женщин? — иронично усмехнувшись, попыталась уточнить глава селения.

— Такого, какого в ваших силах оказать, — парировал дракон и добавил. — Ночлег дашь уставшим путникам?

— Отчего же не дать? Дам, — женщина окинула более пристальным взглядом фигуру ящера и добавила. — Только ты, гость дорогой, в доме не поместишься.

— Я найду, где устроиться, — хмыкнул дракон, выразительно кивнув на площадь.

— Хорошо. Тогда пусть люди заходят в дом, — изрекла женщина, а затем обернулась и выкрикнула. — Нирс!

Из дома показался крупный мужчина средних лет с короткой рыжей бородой и усами и выбритой наголо головой, одетый в просторную серую рубаху, подпоясанную черным поясом, и черные свободные штаны.

— Да, моя госпожа? — ответил он густым басом.

— Нирс, позаботься о лошадях наших гостей, — отдала распоряжение мужчине сирена.

Тот кивнул и, окинув ревнивым взглядом эрлейцев и телохранителя Ее Высочества, двинулся к ним. Гости не замедлили спешиться и отстегнуть седельные сумки, после чего их транспорт был уведен Нирсом и кликнутым на помощь мальчишкой.

— Ну что ж, проходите в дом, — обратилась к ним сирена, проводив взглядом спину рыжебородого мужчины.

Поблагодарив хозяйку, принцесса и ее спутники двинулись к входной двери, но заходить туда не спешили, ожидая, чем же закончится разговор. Явар хотел было присоединиться к ним, но женщина заступила ему дорогу и непререкаемым тоном произнесла:

— Ты на улице.

Хвостик сердито фыркнул, но прорываться в дом с боем не решился и отошел поближе к дракону.

Ну что ж, Крылатый, поведай, что тебе нужно, — сирена смотрела на дракона спокойным взглядом без доли страха. — Хочу знать об этом до того, как пойду со спутниками твоими знакомиться.

— Мне нужна песня, — ответил Варраш, пристально всматриваясь в лицо хозяйки своими янтарными глазами.

— Какая песня и зачем? — сухо и коротко спросила женщина.

— Песня, дающая свободу, — ответил на первую часть вопроса ящер.

Сирена сначала испытывающее смотрела на дракона, словно пыталась удостовериться, что он не шутит, а потом громко рассмеялась.

— Песня, дарующая свободу... Нескромные у тебя запросы, Крылатый, — ответила она отсмеявшись, и тут же напомнила. — И ты не сказал, зачем.

— А зачем нужна песня, дарующая свободу, сирена? Чтобы быть свободным, — произнес Варраш.

— Я не даю тебе никаких обещаний, Крылатый. Такая песня стоит очень дорого, не каждая сирена решится спеть ее, — уже полностью серьезная ответила женщина, развернулась и вошла в дом, жестом приглашая за собой гостей, по-прежнему стоящих на пороге.

В доме их ожидали две пары любопытных голубых глаз, принадлежащих молодым сиренам.

— Это мои дочери — Нирея и Малия, — представила их хозяйка. — А меня можете звать Раяна.

Посетители расположились на лавках у большого стола, указанных им и тоже представились только именами.

— И кто из вас украл свободу дракона? — вопросила сирена, сразу же после знакомства, обводя проницательным взглядом гостей.

— Я, — спокойно ответила Итарина. — Это получилось случайно.

— Конечно, случайно, — фыркнула Раяна. — Такое только случайно получиться и может. Иначе ты передо мной не сидела бы, — немного подумав, она продолжила. — Значит, вам нужна песнь, дарующая свободу...

— Да, — ответил Акран.

— Как вы планируете ее использовать? — спросила она, заинтересованно уставившись на него.

В этот момент в дом зашел Нирс и снова окинул из-подо лба суровым взглядом мужскую троицу.

— Она нужна для артефакта. Который разорвет связь между драконом и моей невестой, из-за которой тот теряет жизненную силу. Пока понемногу, но скоро это изменится. И если ничего не сделать, его жизненная энергия иссякнет.

— Невеста, значит, — немного помолчав, произнесла сирена и добавила, чуть погодя. — Смелая вы пара, раз пришли сюда. Так уверенны в своих чувствах, что думаете, будто песни серены вам не страшны?

Итарина побледнела и с силой сцепила руки в замок, а Акран ни на миг не изменился в лице, продолжая спокойно смотреть на хозяйку.

Оценив их реакцию, Раяна усмехнулась и сказала:

— Не переживай, невеста. Не денется никуда твой жених от тебя. Ему никто в этом селении петь не будет.

Ее Высочество тихо выдохнула и в следующую секунду не сдержала рвущегося вопроса:

— Почему?

Издав ироничный смешок, сирена ответила, глядя прямо в глаза эрлейцу:

— Потому что нет смысла. Услышав песню, он не отречется ни от тебя, ни от прежней жизни. Слишком сильный. Такие не остаются. Они обрекают себя на тоску длинною в жизнь, но уходят и не возвращаются. Нет, я бы позволила спеть ему любой из сирен, если бы была уверенна, что он не устоит хотя бы перед ночью с поющей — все-таки получить дочь от такого мужчины согласилась бы любая сирена, даже зная, что он не останется — но, судя по тому, что я вижу, это было бы бесполезной тратой песни: он не позволит себе этой приятной малости.

Все время, что Раяна говорила, она продолжала неотрывно смотреть в глаза князя, на что тот реагировал на удивление спокойно, как будто речь шла о погоде, а не о его дальнейшей судьбе. Оценив реакцию эрлейца, сирена усмехнулась и перевела взгляд на Итарину.

— Так что можешь не беспокоиться насчет него.

— А как насчет других моих спутников? — немедленно уточнила принцесса.

— Я не даю никаких обещаний. Они пришли сюда добровольно, — пожала плечами Раяна.

Иштар заметно занервничал, а Танар, напротив, был спокоен до угрюмости.

— Не пугайтесь, молодые люди. Если какая-нибудь сирена положит на вас глаз, то вам это однозначно не будет неприятно, — С ехидным выражением лица произнесла Раяна.

Рыжеволосая Олеяна, услышав это, покрылась густым румянцем, который все, кроме Итарины, приняли за смущение, но принцесса хорошо знала, что от смущения подруга так не краснеет. Такой румянец был явным признаком еле сдерживаемой ярости фрейлины. А тем временем галавная сирена продолжала:

— Хоть у Нирса спросите. Он мой мужчина вот уже двадцать лет и никогда ни на что не жаловался. Верно, Нирс?

— Да, моя госпожа, — ответил рыжебородый, окидывая женщину влюбленным и жаждущим взглядом. Та в ответ улыбнулась ему и повернулась к гостям с приподнятыми бровями и выражением на лице 'вот видите, все как я и говорила'.

Тем временем дочери хозяйки накрыли на стол и сами заняли места по обе стороны от матери. Ужин прошел в молчании и звуках деревянных ложек, стучащих о деревянные же тарелки. Не сказать, чтобы атмосфера за столом была располагающей или дружелюбной, но все остались сыты и тем довольны.

— Кстати, у нас сегодня гуляния. Девушки и дети будут водить хороводы, а старшие ассказывать разные истории, — спохватилась Раяна. — Не хотите присоединиться?

Гости неуверенными кивками подтвердили свое желание. Все-таки неприлично заезжим нос воротить от хозяйских радостей, да и помощи им еще никто не обещал.

— Вот и хорошо. А мои дочери составят вам компанию, — с довольной улыбкой заключила сирена.

Гуляние начиналось после того, как на небосводе зажигался первый десяток звезд, поэтому к тому времени, как путники успели освежиться и привести себя в порядок после дороги, оно уже стремительно набирало обороты. Проходило оно, конечно, на площади. Хотя теперь там места было немного меньше — дракон не курица и постранство занимает приличное, а страх перед драконом и того большее — но веселье от этого не стало менее бурным. То и дело раздавался веселый смех, прибаутки и кликанья.

Стоя на пороге дома, Раяна и Нирс провожали своих гостей.

— Повеселитесь хорошенько, — напутствовала их главная сирена. — Все равно к исходу дня важные вопросы не решаются, так что выкиньте из головы все тревоги и расслабтесь.

Рыжебородый мужчина, стоя чуть позади черноволосой женщины, окидывал мужчин цепким ревнивым взглядом, и был не так дружественно настроен, как его жена и дочери, но, тем не менее, молчал.

Итарина шла за весело щебечущей Малией и думала, как же им 'повезло' прибыть в селение сирен как раз в ночь, в которую они устроавиают гуляния. Теперь мужская часть их отряда будет замечена каждой свободной сиреной, и неизвестно, покинут они это селение в полном составе или весьма и весьма поредевшем. Вон, Нирея уже вовсю строит глазки Танару, который отвечает ей только вежливостью и то без энтузиазма. Глубоко вдохнув и медленно выпустив воздух из легких, принцесса попыталась успокоиться. В самом деле, сирены — разумные женщины, может и удастся выбраться из их нежных, но властных ручек без потерь.

Тем временем они приближались к большому затейливому хороводу: он состоял из трех кругов, как бы сцепленных между собой. Все тяжелые мысли улетучились из головы Итарины, как только она увидела эту великолепную фигуру.

— И как они умудряются не путаться? — восхищенно спросила она.

— Практика. Много практики и азарт, — улыбаясь, ответила ей Малия. — Тоже хотите попробовать?

Ее Высочество, не медля ни секунды, кивнула. Еще бы она не хотела! В тот же миг младшая дочь Раяны подхватила ее за руку и потащила к ближайшему к ним кругу.

— Подожди, ты не сказала мне, что делать, — попыталась было затормозить ее принцесса, но не тут-то было.

— По ходу все сама поймешь, — весело ответила та и, выждав подходящий момент, вместе с Итариной вклинилась в круг.

А дальше была пляска. Веселая, безудержная с подскоками, притопами, резкими поворотами и хлопаньем в ладоши. Этот хоровод был совсем не прост, но принцесса быстро приноровилась и уже к середине круга стала получать настоящее от удовольствие от происходящего, и ее звонкий смех присоединился к музыке веселья, наполняющей воздух.

Акран стоял, прислонившись спиной к дереву, росшему рядом с чьим-то домом, и смотрел на свою невесту. Ей действительно нравилось происходящее: живая искренняя улыбка не сходила с губ, а глаза блестели задором.

— Она красивая, — раздалось совсем рядом.

Князь повернул голову и увидел совсем рядом молодую женщину, с интересом смотрящую на него.

— Красивая, — подтвердил он и снова стал наблюдать за Итариной, раскрасневшейся и уже изрядно растрепавшейся от активных телодвижений, что только добавляло ей очарования.

— Жаль, — произнесла незнакомка с нотками досады.

— Чего? — уточнил эр Харш, снова перенося на нее свое внимание.

— Жаль, что с тобой ничего не получится. Ты мне понравился, — просто отвеила сирена.

— Извини, — пожал плечами эрлеец, не считая нужным говорить что-то еще.

Женщина рассмеялась, развернулась и ушла, мягко покачивая бедрами, а Акран, не став провожать ее взглядом, снова посмотрел на невесту, и его привычно-серьезные глаза, найдя ее смеющиеся губы, потеплели, и на его собственных расцвела легкая полуулыбка.

* * *

Неподалеку от места, где водили хороводы, располагался большой костер, над которым на вереле висел огромный котел. Мужчины, стоящие рядом деловито помешивали кипящее и парящее варево, время от времени пробуя его на вкус, причмокивая и с сосредоточенным видом добавляя в него еще какие-то ингридиенты. Олеяне было не так чтобы слишком любопытно, что именно кашеварят здешние мужчины, но Иштар твердо избрал курс на издающую приятный аромат похлебку, и ей пришлось идти следом, потому что все другие разбрелись кто куда, Итарина вообще убежала водить хоровод в компаии с хозяйской дочкой, а одной фрейлине оставаться в незнакомом месте не хотелось.

Подойдя к котлу, эрлеец заглянул в него и приветливо поинтересовался:

— Чего варите, добрые люди?

— Сырную похлебку, — был ему короткий ответ одного из мужчин.

— А чего вы варите, а не женщины? — не замедлил задать другой вопрос Иштар, пользуясь тем, что ему отвечают.

— У женщин праздник, — так же коротко ответил ему тот же мужчина.

— А у вас праздники бывают? — снова поинтересовался хаш Рахт.

— Как же не бывать? Бывают. Нам каждый день, когда красавицы наши улыбаются — праздник, — отозвался другой.

— Это правильно, мужики, — кивнул головой Иштар. — Женщин беречь надо и повод для улыбок давать почаще, — а потом, склонившись к уху стоящей рядом Олеяны, прошептал. — Пойдем-ка отсюда. Не нравятся мне эти ребята с поварешками.

Фрейлина прикрыла улыбку ладонью и кивнула, после чего Иштар с серьезно-одобрительной физиономией произнес:

— Ну, варите, мужики, — и, взяв рыжеволосую девушку за руку, с деловым видом пошел дальше.

Олеяна руку вырывать не стала. Ей не хотелось потеряться в этой толчее, да и к тому же, может, так она хоть как-то сможет поубавить интерес сирен к эрлейцу исключительно из дружеских побуждений, а то, что ее ладони так уютно и тепло в его крепкой руке, к делу совершенно никакого отношения не имеет.

Следующая их остановка была уже вне видимости суровых местных похлебковаров рядом со старой, совсем седой сиреной, сидящей на широкой цветастой лоскутной подстилке и что-то рассказывающей расположившимся вокруг нее маленьким девочкам. Примечательным оставался сам факт того, что маленьких мальчиков в пределах видимости не было, как и мальчиков вообще.

Подойдя поближе, Иштар остановился и с интересом прислушался, Олеяна немедленно последовала его примеру — кто не любит послушать истории ночью, когда небо усыпано звездами, чей свет по яркости превосходит только луна и костры, зажженные через каждые двадцать шагов для лучшего освещения площади.

На их удачу, старая сирена только начала свой рассказ. Ее голос поскрипывал, как несмазанные дверные петли, но сквозь этот крип прорывались приятные нотки прежнего звучания, говорившие о том, что в молодости мелодичную речь этой сирены было очень приятно слушать.

— Давным-давно, когда не было царей и королей, а народ жил вольно, и каждый был сам себе хозяин повстречал, молодой парень девушку, что оказалась ему по сердцу, и решил, что только с ней будет счастлив и хочет создать семью. Но так как парень он был разумным, то понимал, что новый дом нужно создавать на крепком фундаменте, поэтому, заручившись согласием своей возлюбленной, отправился с торговым караваном в путь, чтобы заработать денег на свадебку да послесвадебное время. Проходил тот караван через исконные земли сирен, влекущих песнями. Мужи торговые бывалые сами были осторожными и юноше тому наказ давали никуда от каравана не отлучаться, поближе к ним держаться, иначе не увидит он своей ненаглядной больше. Посреди ночи, парня того разбудили звуки, каких раньше он не слыхал никогда, но такие они были тихие, что, забыв о предостережениях товарищей, и влекомый любопытством, он отошел от обозов, следуя за мелодией, желая распознать ее получше. Вы, наверное, догадались, что там были за звуки, верно? — малышня увлеченно закивала. — То пела сирена. Пела-звала, потому что не хотелось ей жить одной, а мужчины сторонились поселения, где она жила, как пораженного чумой, опасаясь за свою свободу. Идя дальше, юноша ощущал все большее желание увидеть, наконец, источник прекрасного пения. А когда он достиг поющей и посмотрел ей в глаза — пропал от наполнивших его чувств. Он упал перед сиреной на колени, целовал ей руки и признавался в пылких чувствах, пока не охрип. Сирена была молодой и неопытной, сердце ее просило любви. Парень ей понравился, и она открыла ему свою душу, впустив туда и полюбив со всей силой, на какую только была способна. Конечно, обоз наутро тронулся ез него. Мужи только шапки поснимали, глядя на деревья, в которых скрылся парень, словно по покойнику. Через месяц, когда торговцы вернулись в родной городок того парня, где его ждала невеста, сообщили ей все как есть, мол, ушел твой жених за пением сирены — забудь, девка, и живи дальше, чай, молодая, найдешь себе другого. Но девушка та не смирилась с вестью. Она собралась и отправилась в земли сирен вслед за женихом. Торговцы в деталях описали ей маршрут, и уже спустя три дня она оказалась в поселке сирен. Она ходила от дома к дому, в поисках своего заблудшего жениха, расспрашивала каждого встречного, но все ей повторяли лишь одно: 'Забудь, он больше не твой'. Наконец, она набрела и на дом счастливо сирены, на чей зов откликнулся парень. Постучала в дверь и очень удивилась, когда ей отворил тот, которого она искала. В порыве чувств, она бросилась к нему на шею, но жених, отстранил от себя бывшую невесту. Не желая верить, что ее любимый забыл о чувствах к ней, девушка прошептала 'наша любовь слишком сильна', затем заключила возлюбленного в объятья и поцеловала. И вместе с тем поцелуем вернулись прежние чувства в сердце юноши, а навеянные песней рассеялись. Вновь обретшие обоюдное счастье влюбленные поспешили покинуть поселение, а сирена, что отдала сердце юноше, придя и узнав, что тот избавился от ее чар и вернулся к невесте, не выдержала боли разбитого сердца и прыгнула с крутого обрыва, разбившись о волны.