Вторжение на Землю

— Лейтенант Петров упражнение номер один закончил.

— Первая мишень поражена двумя пулями в голову, остальные тоже двумя — в грудь, время, затраченное на упражнение, семь секунд, — объявил инструктор.

Космодесантники смотрели на лейтенанта открыв рты, Табгай и инструктор — с уважением.

— Всем понятно, что следует делать? — спросил Константин.

— Так точно!

— Рядовой Табгай, на исходную. После выполнения упражнения разряжайте автомат обычным способом — для выполнения моего трюка нужно долго тренироваться, я его показал сверх программы.

Табгай поразил все четыре мишени за двенадцать секунд, тоже практически не целясь.

— Охотник? — спросил Константин. — Белку в глаз бьёшь?

— Так точно, товарищ лейтенант. Зачем шкурку дырявить?

— Молодец, Табгай. Назначаю тебя моим заместителем по огневой подготовке. Будешь учить своих товарищей. А сейчас разряжай автомат и сдавай оставшиеся патроны. Тебя учить стрельбе — только портить. Младший сержант Фролов, на исходную.

Фролов тоже поразил все мишени, но каждый раз целился, совмещая мушку с прорезью и замирая при этом на пару секунд на месте. Времени на стрельбу он затратил более полминуты.

— Нет, — вынес вердикт Константин, когда младший сержант закончил стрельбу. — Так не пойдёт. Тебя убили по крайней мере дважды. Нельзя замирать. Стреляй в движении. Ты ведь чувствуешь автомат, и видишь, куда должна попасть пуля. Вот и направляй в эту точку автомат, не глядя в прицел. Дай свободу рукам, они сами наведут туда, куда ты хочешь. Давай попробуем ещё раз на ближней мишени. Просто перебирай ногами, чтобы тело смещалось в сторону, но не поворачивалось. Ноги действуют отдельно, а глаза и руки вместе.

Со второй попытки (Фролов стрелял по-немецки — от живота) обе пули угодили в край мишени.

— Молодец, почувствовал. Давай ещё раз, чтобы закрепить успех.

В этот раз обе пули вошли точно в центр мишени. Фролов прямо расцвёл — у него получилось.

— Теперь на пятьдесят метров. Давай, у тебя получается!

Эту мишень Фролов поразил походя.

— Всё запомнил?

— Да, можно ещё?!

— На сегодня хватит, не жадничай. Дай другим пострелять, им тоже хочется.

Первоначальные результаты Нестерова оказались даже хуже фроловских — дальнюю мишень он поразил только со второй попытки. Но прогресс наметился и у него. Теперь дело было за тренировками.

Остальные с места попадали, а при стрельбе в движении их пули летели в белый свет, как в копеечку. В первый день попадать, не целясь научились всего шестеро из них, но Константин пообещал, что обязательно продолжит обучение. Проверив качество чистки оружия, он отпустил взвод на обед. В армии с военнослужащими можно делать всё, но обед и отбой — священны.

После обеда Константин отвёл взвод в класс, подождал, пока все рассядутся, и озвучил тему занятия:

— Ближайшие два часа мы с вами посвятим телепатии и всему, что с ней связано. Кто может сформулировать, что мы с вами подразумеваем под этим словом?

— Телепатия — это способность передавать и принимать мысли на расстоянии. Ну и, наверное, способность читать мысли другого человека, — предположил Фролов.

— Не совсем точно, но близко по смыслу. На самом деле транслировать можно не только мысли, но и образы, ощущения. Например, можно передать картинку. Поднимите руки те, кто увидел, то, что я вам сейчас отправил. В том числе и те, кто думает, что увидел.

Поднялось шесть рук. Потом, спустя несколько секунд, ещё одна.

— Рядовой Матвеев, что вы увидели? — спросил Константин у космодесантника, поднявшего руку последним.

— Силуэт танка.

— Рядовой Рабоданов?

— Танк. Приземистый, угловатый, с длинной башней.

— Младший сержант Фролов?

— Леопард 2А6NL.

— Вот. Попробуем ещё раз. Пусть увидевшие что-нибудь опять поднимут руки.

В этот раз руки подняли одиннадцать человек.

— Рядовой Матвеев, что вы увидели?

— Красный квадрат.

— Теперь от практики переходим к теории. Принять телепатический сигнал способен любой человек, если он не умственно отсталый, разумеется. А среди вас таких нет. Идём дальше. Чем проще сигнал, тем легче его не только принять, но и правильно идентифицировать. Поэтому начинать учиться нужно с самых простых вещей. А дальше — обычная тренировка. И кругозор. Как вы думаете, почему Фролов сумел идентифицировать конкретный танк, а остальные увидели только силуэт?

— Фролов более сильный телепат? — предположил Лисицын.

— Не только. То, что он более сильный телепат, помогло ему увидеть больше подробностей. А ещё он знал, как выглядит этот конкретный танк, поэтому и смог его точно идентифицировать.

— Товарищ лейтенант, можно вопрос? — подал голос Кривонос.

— Спрашивайте.

— Получается, что с помощью тренировок мы все сможем стать телепатами?

— Не думаю. В моём взводе в училище телепатами стали двадцать шесть человек из двадцати девяти. За пять лет учёбы. В роте — процентов восемьдесят. Но мои команды слышали все без исключения. Слышать данную персонально вам команду я постараюсь научить всех. А кто из вас сможет сам индуцировать телепатические сигналы — пока не знаю. Все — вряд ли. Но думаю, что многие. А теперь мы с вами займёмся противоположным делом. Будем учиться закрываться, чтобы кто попало не смог залезать к вам в головы и копаться в мыслях. Представьте себе мотоциклетный шлем...

Примерно через час весь взвод научился закрываться. Некоторые даже избирательно. Решив, что на первый раз достаточно, Константин завершил занятие. И задал неожиданный вопрос:

— Засиделись?

— Есть немного, — осторожно ответил Кривонос, подозревая, что это жу-жу-жу неспроста. И ведь угадал!

— Теперь немного побегаем. Я вам вчера обещал десяточку? Быстро переодеваться в спортивную форму. Жду вас во дворе.

Вначале Константин пояснил задачу:

— Итак, сейчас бежим десятикилометровый кросс по шоссе, и заодно учимся правильно дышать. Поддерживать строй и бежать в ногу я сегодня от вас не требую. Но зачет всё равно будет по последнему. Выкладываться полностью не обязательно, но и не филонить. Мне нужно понять, на что вы способны как боевая единица. Всё понятно?

— Так точно, товарищ лейтенант.

— На старт, внимание, марш!

В этот раз темп задавал Кривонос. Ему было тяжеловато, всё-таки вес здоровяка был килограммов на пятнадцать больше среднего по взводу значения, но парень старался. А лейтенант и младший сержант Божко — высокий сухопарый парнишка, казалось вообще не имевший жировой прослойки, пристраивались, независимо друг от друга, то к одному, то к другому из бегущих, наблюдали за их дыханием и давали советы.

Температура воздуха, поднявшаяся во второй половине дня до двадцати восьми градусов, постепенно спадала, свежий лесной воздух уже не так сильно сушил кожу, обдувая разгорячённые тела (тельняшки все уже поснимали, повязав на пояс). Единственное, что досаждало, это слепни, которые тучей вились над головами, откуда стремительно пикировали на космодесантников, стараясь пристроиться где-нибудь между лопаток. Били их нещадно, но меньше этой мерзости не становилось.

Вот уже и половина пути. Обежав вокруг установленного на обочине поворотного столба, взвод повернул обратно. Теперь бежали медленнее, но держались кучно. Никто не отставал. Вообще, коллектив во взводе сложился неплохой. И с взаимовыручкой всё было нормально. На молодых не наезжали, наоборот, поддерживали их.

Перед финишем Константин вырвался вперёд и занял место на обочине, засекая время по последнему, которого буквально тащили за руки младший сержант Божко и один из перворазрядников.

Дав космодесантникам немного походить и отдышаться, Константин построил взвод и огласил очередной вердикт:

— Сегодня уже почти нормально. В тридцать пять минут уложились. Если кто не в курсе — это второй разряд. Тех, у кого не было, поздравляю с первым спортивным достижением за время службы. Пока — неофициально. Корочки получите после индивидуального подтверждения этого результата на полковых соревнованиях. Сегодня на этом всё. Сейчас мыться и на ужин. После ужина и до вечерней поверки — личное время. Всё, Кривонос, командуйте.

Перед вечерней поверкой Константин заглянул в канцелярию командира роты, чтобы уточнить планы на следующий день.

— Алексей, завтра суббота, должен быть ПХД, как они у нас тут проходят?

— Парко-хозяйственные дни в дивизии бывают разные. Завтра, например, наша рота отправляется за грибами.

— В смысле? Мы вчера бегали по лесу, там грибов почти нет — засуха.

— А я и не говорил, что мы в наш лес собираемся. У нас грибы в августе полезут, и будут до конца сентября. Сейчас там, ты прав, делать нечего. Мы на Кольский полигон слетаем. Сначала отработаем взаимодействие в строю и немного постреляем, а потом уже займемся заготовкой грибов для полковой столовой.

— Понятно. Автоматы брать будем?

— Нет, завтра они нам не понадобятся.

— А с утра как обычно?

— Конечно! Вылетаем после завтрака. Вот, возьми фотографии грибов, которые будем заготавливать, покажешь бойцам, чтобы ничего лишнего не натащили.

— Так тут только белые и красные?

— А нам другие и не требуются. И ещё. Там на другой стороне размеры отмечены, предупреди чтобы соблюдали.

— Учту. Пойдём проводить вечернюю поверку?

— Пошли, время уже.

Во время утренней зарядки взвод Константина опять пробежал пятёрку, и потом, после завтрака, совершил ещё одну небольшую пробежку до аэродрома, где их роту ожидал большой десантный носитель. Перелёт до Печенгского аэродрома занял двадцать пять минут. Всё-таки через стратосферу получается в разы быстрее, чем по-самолётному. Построив роту прямо на бетонных плитах посадочной площадки, Алексей Соловьёв поставил задачу:

— Сегодня будем работать повзводно. Напоминаю: границы полигона с севера и востока ограничены автодорогой "Кола", с юга — Верхнетуломским водохранилищем, и шоссе Е75 с запада. Приближаться к автодорогам ближе двадцати километров запрещаю. Там могут оказаться рыбаки, грибники, ягодники. Полагаю, что для отработки совместных полётов и перестроений десяти тысяч квадратных километров вам будет достаточно. Первый взвод занимает восточный сектор полигона, второй — центральный, начиная от окраин Заполярного, третий — западный, от Никеля. Во избежание путаницы, схему нарезки секторов я сейчас сброшу вам на планшеты. В каждом из секторов замаскировано по десять колёсных бронетранспортёров "Росомаха". Ваша задача отыскать их и уничтожить. На выполнение задачи отводится два часа. По истечении этого времени, всем независимо от достигнутого результата, прибыть сюда для доклада. Отчёт — координаты и фотофиксация. Вопросы?

— Лейтенант Шумейко. Уничтожение обозначать одиночным попаданием, или можно не церемониться?

— Не церемоньтесь. Это битые машины. По ним Петров с компанией уже постреляли в прошлом году.

— Лейтенант Петров. Какие поисковые средства разрешены к использованию?

— Любые, кроме радара, естественно. Лейтенант Коновалов?

— Вопросов нет!

— По ступам! Вылет по команде взводного. Время пошло.

— Взвод! Слушай мою команду! — выкрикнул в эфир Константин, заняв место в ступе и опустив колпак. — Вылет парами, с пятисекундным интервалом, начиная с первого отделения, с набором пятикилометровой высоты и построением в клин, направленный на запад. Первая пара пошла!

Ступы попарно вылетали из взводного отсека носителя через потолочный проём и, мгновенно ускоряясь, уходили за облака, плотно обложившие небо Кольского полуострова. Дождавшись вылета последней, Константин бросил свою ступу в проём, потом немного в сторону (чтобы никого не зацепить при ускоренном наборе высоты) и откинулся в ложементе противоперегрузочного кресла, принимая на грудь десятикратную перегрузку. Командир покидает носитель последним, но на острие клина должен оказаться первым. Все остальные, стартовавшие со стандартным четырёхкратным ускорением, будут выстраиваться в клин за его спиной.

Ступа почти сразу провалилась в белую облачную вату, потом туман за прозрачным колпаком просветлел, и почти сразу в глаза ударило Солнце, яркость которого была тут же снижена светофильтром. Верхняя граница облачности заканчивалась на четырёхкилометровой высоте. Константин снизил ускорение до четырёх g, и лишь после этого смог сфокусировать зрение и отыскать на экране зелёные огоньки ступ своего взвода. Обогнав пару, которая стартовала первой, он снизил скорость до четырёх Махов и перевёл ступу в горизонтальный полёт.

К тому моменту, когда уже полностью сформировавшийся клин достиг окрестностей Никеля и повернул на юг, Константин успел связаться со спутником, запросить и получить информацию о всех крупных железяках, находящихся на земле в его секторе. Их было много. Учения на Кольском полигоне проводились не первый год. Дав бортовому компьютеру команду исключить объекты массой менее шестнадцати и более двадцати шести тонн, а также пронумеровать оставшиеся, он посмотрел на получившийся результат и сбросил его на компьютеры подчинённых.

— Взвод, слушай мою команду. Переходим на дозвук, снижаемся до нижней границы облачности и, оставаясь на ней, образуем строй фронта. Крайние ступы идут по границам сектора, моя — по осевой линии. Я сбросил вам потенциальные цели. Проверять будем все. Посмотрите на фотографии "Росомах", они есть в памяти ваших бортовых компьютеров. Ступа, находящаяся ближе остальных к потенциальной цели, спускается и приближается к ней пользуясь складками местности. Идентифицировав "Росомаху", поражаете её очередью в полсотни патронов из КПВТ. Приблизившись, фотографируете, сбрасываете мне фотографии и возвращаетесь на своё место в строю. Имейте в виду: лобовую броню "Росомахи КПВТ не берёт. Доложить, всем ли понятен приказ.

Получив от каждого из подчинённых "квитанцию", Константин ещё раз взглянул на экран — до первой из потенциальных целей оставалось пять километров и, наклонив ступу, посмотрел вниз сквозь прозрачный колпак. Под ступой простирался каменистый край, состоящий, казалось, только из невысоких сопок, частично поросших кустарниками, к которым смело можно было отнести и взрослые берёзы, редко превышающие по высоте человеческий рост, а также озёр, ручейков и болотец, занимающих всё пространство между сопками.

Одна из ступ взвода резко ушла вниз и, спустя минуту, вновь начала набирать высоту.

— Объект номер один — ложная цель. Это "Брэдли", — прозвучал на общей волне доклад Лисицына.

— Доклад принят, — ответил Константин, делая пометку на экране и наблюдая, как уходит вниз вторая ступа.

Первому повезло Табгаю.

— "Символично", — подумал лейтенант. "Первую цель поразил профессиональный охотник".

Следующим, почти сразу, "Росомаху" обнаружил Рабоданов. Потом было полтора десятка ложных целей, пока удача не улыбнулась младшему сержанту Фролову.

Последнюю "Росомаху" в самом конце сектора идентифицировал и расстрелял из КПВТ рядовой Смирнов. Получив фотографию, Константин скомандовал "Поворот все вдруг" и, с набором скорости, увёл взвод за облака. Там, разогнавшись до трёх Махов, они на обратном пути отработали перестроения в правый и левый уступ, пеленг, кильватер, коробочку. Общее время, затраченное на выполнение задачи, у третьего взвода составило восемьдесят две минуты.