Я ненавижу оборотней

Рычала правда я? Не почудилось?

Девица побледнела, ее глаза расширились, сумка выпала из ослабевших пальцев. О да, я была просто в бешенстве! Ведь я, в отличие от паршивой воровки, прекрасно знала, что там. Мой кулон. Черт с ним, с похищением! Как-нибудь вытерплю то, что меня напугали до смерти, и молчу о том, для чего хотели использовать! Но украсть единственное, что осталось от отца, не дам!!!

Еще раз рыкнула, поражаясь внезапно открывшимся вокальным способностям. Разум застилал белесый туман... Или это снаружи? А, плевать! Потом разберусь.

И я бросилась на нее.

Во второй раз за сравнительно короткий промежуток времени приходить в сознание оказалось значительно тяжелее. Ничего не болело. Но тело подрагивало и будто бы сокращалось в размере, мышцы то и дело сводило судорогами, кости ныли, горло саднило и подушечки пальцев чесались.

Память сохранила все в мельчайших подробностях. И то, как я рычала, подобно волку, как бросилась на хищницу и без труда свалила ее на траву. Она тоже рычала, отрастила когти, и глаза сделались звериными, но меня в тот момент это нисколько не волновало. Я царапала, кусала, рвала ногтями одежду и плоть. И, когда зубы волчицы впились в предплечье, отреагировала тем, что хорошенько врезала ей коленкой в живот.

Приступ ярости схлынул так же быстро, как накатил, и я сползла с тела противницы, откатилась в сторону и принялась жадно глотать вместе с воздухом расплывчатый туман. Но она не воспользовалась случаем, чтобы напасть. Просто пододвинулась ко мне и заскулила. Потом обернулась и начала потихоньку зализывать рану.

Это, и еще топот нескольких пар ног и голоса, было последним, что зафиксировало ускользающее сознание. Я опять отключилась.

И вот теперь лежала на чем-то мягком и не решалась открыть глаза. А рядом шепотом спорили.

— Отрицать бесполезно, мадам. Мы чувствуем в девочке свою родственницу, — степенно говорил мужчина.

Поднапрягшись, я узнала в нем Рендалла, который самый главный.

— Джая — приемный ребенок? — женщина говорила немного взволнованно. — Если так, то она останется в стае.

— Она в любом случае останется. — Рендалл, но уже не вожак. — В этот период зверь должен находиться под контролем.

— Руки прочь от моей дочери! — взвыла мама, и я услышала какую-то возню. — Она — моя кровная дочь, и я шкуру спущу с любого, кто хоть когтем коснется ее!

По явно небольшому помещению разлетелись смешки.

— Смелая угроза, но трудновыполнимая, — хмыкнул глава стаи серых.

— Наша стая обязана Джае кое-чем, — вклинился в дележку меня Ланхольт. — Думаю, будет правильно, если опеку над ней возьму я.

Установилась короткая тишина, нарушенная позже лидером серых:

— При всем уважении, молодой человек, но когда я сказал, что чую в ней родственницу, я имел в виду не только серую волчицу. У нас больше прав на девушку.

— Ювелина, думаю, пора рассказать им все, — роль голоса разума взяла на себя гьета. — Только так мы вместе сможем решить, что лучше сейчас для твоей малышки.

Чуть не хихикнула над ее определением!

Все, пора показать, что я снова с ними. Иначе меня так на кусочки поделят, а права голоса так и не дадут.

Я осторожно разлепила глаза, моргнула.

— Да, мне тоже хочется послушать рассказ, — голос звучал сипло, как во время сильнейшей простуды. — Только скажите сначала, я что, убила ту оборотниху? И дайте попить...

Просторная спальня была забита народом. Мама присела на край кровати и нервно сцепила руки, на внешних сторонах ладоней красовались отметины от ногтей. По обеим сторонам от ложа стояли Рендаллы-старшие и их супруги. Мужчины были похожи, почти как близнецы, только вожак имел степенный и немного усталый вид, отчего казался старше, а его брат выглядел встрепанным, чем сильно напоминал своего сына, постаревшего на пару десятков лет. Здесь же обнаружились Ланхольт и гьета, чуть в стороне с несчастным и потерянным видом топтался Дахор, а у двери — Марси, Игерн, Гленда и еще трое визуально знакомых мне оборотней.

Ух ты! И это все из-за одной меня...

Все тут же возбужденно заохали, и мне в руки ткнулся высокий стакан с водой. Следующие полчаса пришлось уверять собравшихся, что я не умираю и вообще чувствую себя почти прекрасно. То есть имею полное право участвовать в разговоре и решении собственной судьбы.

— Ладно, я сейчас все объясню, — наконец произнесла мама, облизав сухие губы.

И все затаили дыхание.

Было немного неприятно, что личные вопросы приходится обсуждать при посторонних, но, с другой стороны, если оборотни умеют чувствовать эмоции, то должны почуять и фальшь. Получается, это единственный для меня способ узнать правду.

— Когда мне не было и семнадцати, я влюбилась в охотника и сбежала из дома, — заговорила хранительница самого большего количества тайн в этой комнате. — С его семьей, Ланс-Эльшенгерами, мне оказалось непросто найти общий язык, поэтому поселились отдельно. Скоро родилась Джая.

— Позвольте уточнить, — без намека на стеснение вклинился Эрнст Рендалл, — от мужа?

— Разумеется, — немного заносчиво подтвердила допрашиваемая.

— В таком случае, откуда в девочке наша кровь?

Лично мне совсем не понравилась ухмылка, возникшая на лице гьеты одновременно с тем, как прозвучал вопрос.

— Брайс был охотником, сказала же, — мама нервно комкала подол платья. — И пусть работы в нашем пригороде было немного, а от командировок он отказался, когда родилась Джая, опасные ситуации все равно повторялись регулярно. В том числе они затрагивали и нас с дочерью. Должна отдать им должное, Ланс-Эльшенгеры всегда приходили на помощь, если были нужны, но однажды... — она содрогнулась и зябко обхватила руками свои плечи.

Присутствующие замерли, подобно статуям. А я вдруг поймала себя на том, что не прочь познакомиться с этими таинственными родственниками.

— Той осенью вольные загрызли двух девушек. Брайс и его команда отловили и уничтожили всю шайку. Ну, они так думали... А через неделю, когда охотников вызвали в столицу, а в городке осталось только двое, в наш дом вломился один из выживших. Он загрыз Брайса и сильно подрал нас с Джаей. До сих пор вижу этот вечер в кошмарах!

Она выглядела такой хрупкой и дрожала. Желая как-то поддержать, я придвинулась ближе и обняла родительницу за плечи.

— Нас спас ваш брат, Ирон, — рассказ тем временем продолжался. — Меня выхаживал семейный доктор, а Джая... ей и года тогда не исполнилось, раны были слишком серьезные, а наследственность охотников проявляется достаточно поздно. В общем, чтобы спасти ее, он провел какой-то ритуал. Ир сразу предупредил, что шансы минимальные, но я была согласна на все!

— И оказалась права, — одобрительно заулыбалась гьета.

— Все получилось, — кивнула мама. — Позде мы обратились к штатной ведьме, она убрала шрамы и на всякий случай заблокировала лишние воспоминания у моей дочери. Хотя, их не должно было остаться, учитывая ее возраст тогда. Но здесь столько оборотней... и магия... а защиту никто не обновлял! — она всхлипнула и вцепилась в меня.

Продержавшаяся минуту тишина взорвалась вопросами и восклицаниями.

— Обращенная, да еще с генами охотников! Уникальная девушка! — восхищался Рендалл.

— А что Ирон вообще там делал? — недоумевал Рендалл, но уже другой.

— С оборотом все равно могут быть проблемы, — поджала губы Лерика, жена вожака. — Запоздало это все. Ей может понадобиться помощь.

— Даже знать не хочу, откуда у вас НАШ ритуал, — проворчала гьета. — Закрою глаза на все, если дадите мне спокойно поработать с ее сущностью.

— Так родственница она нам, или мне можно за ней ухаживать, — вспомнил свой шкурный интерес Дахор.

И только мы с Ланом потрясенно молчали.

Двадцать минут спустя объем информации существенно возрос. Благодаря маминым ответам и пояснением оборотней, прозвучало много интересного, и даже очень интересного. Вольная оборотниха осталась жива и уже почти здорова. Оборот все-таки состоится, притом в самое ближайшее время. Два лунных цикла, вряд ли больше. Как заверяли гьета и Лерика, процесс будет крайне болезненным и может стоить мне жизни.

Представила, как покроюсь шерстью и встану на четыре лапы, и содрогнулась...

Гены охотников должны в несколько раз повысить выносливость и притупить страх. Вот и объяснение моей бесшабашности в последнее время: папино наследие проснулось. Ах да, еще... я не совсем поняла, а никто нормально не объяснил, но, вроде бы, была еще одна способность. Запах. Женщины-охотники слабее своих мужчин физически, зато они могут испускать "аромат", который внешне не распознается, но действует на оборотней, как на кота валериана. Они за ним на край света пойдут и даже не поймут, что собственно произошло.

Положение смело можно было назвать катастрофическим. Обе стаи заявили на меня права, и основания имелись. Один из серых меня обратил, для чего впрыснул свою кровь. Этот Ирон был старшим и сильнейшим из братьев Рендаллов, соответственно, наследственность и тут не подкачала. Но ритуал действительно принадлежал бело-черным, да и я уже была "не чужой" их стае. В общем, все шло к тому, что такую полезную и необычную меня просто разорвут, и каждый отхватит себе по половине. Еще и мама, не желая слушать разумных доводов, тащила домой.

В конце концов, мне это просто надоело.

— Кхм-кхм, — осторожно привлекла к себе внимание. — А мнение разрываемой на части дичи никому узнать не интересно?

— Девушка, помолчите, — строго зыркнул Рендалл-главный. — Мы тут пытаемся решить, как будет лучше для вас.

И, помолчав несколько секунд, добавил чуть мягче:

— И прекрати меня завлекать, я уже давно не мальчишка, да и жена у меня ревнивая.

Что-то так стыдно стало...

— Простите, я не специально, — пискнула покаянно. Однако сдаваться и не думала. — Но если ко мне не прислушаются, я найду способ сообщить Ланс-Эльшенгерам, где нахожусь. И скажу, что меня удерживают силой!

Столько возмущенных и укоряющих взглядов в жизни мне не доставалось.

— Джая! — прозвучало на разные лады, от негодования до почти восхищения в исполнении гьеты.

Но мне было плевать. Тут бы хоть еще не обретенную шкурку спасти...

— Неблагодарная девчонка! — припечатала тетка Дахора.

О ее "ласковом" характере я была наслышана, поэтому предпочла отодвинуться подальше.

— Мы слушаем тебя, девочка, — подбодрила гьета.

А старуха мне начинает нравиться!

— Хотите помочь — пожалуйста. Буду премного благодарна. Но здесь не останусь и к Вимарам, уж извините, не поеду. — А про себя: я не нервничаю, не нервничаю, не нервничаю, и совершенно не боюсь!

Оборотней правда не боялась, но вот себя...

— Нахалка, — сморщила нос Лерика.

— Сразу видно, что своих детей у тебя нет, — не упустила случая ужалить старая змея. — А наша малышка — молодец, не сдается и ищет свой путь.

— Идем, Джая, — мама взяла меня за руку и потянула, но я и не подумала встать. — Джая?

— Мам, ты не поняла... — внутри что-то протестующе царапалось, но я зажмурилась, скрывая набежавшие слезы, и решила идти до конца. — С тобой я тоже никуда не пойду. Прости, но мне нужно прийти в себя и собраться с мыслями. Гленда, можно я пока поживу в квартирке над магазином? Всего несколько дней.

17 глава

Нарушить уединение не попытались ни разу. Видимо, оборотни были слишком заняты тем, чтобы утереть носы друг другу.

Я уже третьи сутки жила самостоятельно, и, честно скажу, это мне нравилось. Такой свободной и взрослой я не чувствовала себя никогда!

Ладно, это было не совсем самостоятельно. На следующий день после памятной вечеринки Дориан привез из дома необходимые вещи, браслет, ноутбук и забил холодильник продуктами. В душу не лез. Пару раз в день стабильно звонила мама, но тоже старалась держать себя в руках и просто интересовалась, как дела. Марси тоже звонила, с Глендой мы виделись во время работы. Писал милые смски Дахор. У Лана это не очень получалось, и, когда очередная пришла в два ночи, я озверела. Понимаю, у белого сейчас непростой период в жизни, но это совсем не повод лишать меня сна!

Счастье было бы абсолютным, если бы в мозгу ядовитой занозой не сидела ненавистная мысль: я превращаюсь в животное!

— Пока не закончится полнолуние, тебя решили оставить в покое, — поделилась последними новостями Гленда.

Рабочий день приближался к концу, недавно две чернушки потратили в "Шоке" кругленькую сумму, так что мы с чувством выполненного долга пили кофе и болтали о разном.

— Ну хоть так... — проворчала себе под нос. — А как та волчица, которую я...

Гленда все поняла без лишних уточнений.

— В стае, — и тут же сменила тон на заговорщицкий: — Слушай, тут такое дело получается...

— М-м? — не скажу, что сильно заинтересовалась.

— Ты без нескольких недель лидирующая самка. Подобное редко, но случается. Если не присоединишься к одной из стай, рискуешь однажды обзавестись собственной.

Представила и содрогнулась. А ведь она серьезно! Но шерсть, лапы и вой — все это не для меня. Я не готова. Я не об этом мечтаю! Как же учеба, друзья, вечеринки, фешенебельная жизнь где-нибудь в центре мегаполиса? Ладно, тут я вру самой себе, ведь давно уже поняла, что все это — тоже не совсем то. Но где же в таком случае мое место?

Тоскливые мысли оборвал звук звякнувшего колокольчика над дверью, в магазине появился Флор.

— Я принес много замороженных блинчиков и чай! Кстати, Джая... Если вдруг решишься на свою стаю и понадобится достойный волк, подожди пару лет, и я буду готов.

На душе не то, что кошки скреблись, волки выли, однако я тоже не смогла остаться безучастной к шутке и улыбнулась. Все-таки он прелесть! Отсмеявшись, Гленда подмигнула серебристому, потом выпустила когти и начала резво рвать картонные упаковки.

— Ладно, пока вы тут строите свои планы, пойду немного прогуляюсь.

Я посмотрела на круглые часы на стене — ровно три. Мой рабочий день закончился, могу себе позволить. И направилась к двери.

— А блинчики? — забеспокоился Флориан.

— Вам больше достанется.

— Будешь выходить, переверни табличку на двери, — попросила серая, засовывая обед в микроволновку.

Оглянувшись на эту маленькую семью, не смогла сдержать умиления. Вроде бы все просто, но они действительно заботятся друг о друге. И не врут... В последнее время это стало больным вопросом. А еще вдруг подумалось, что Дориан, как бы ни любила его Гленда, к ним не впишется. Нет, он неплохой, но какое-то предчувствие внутри твердило, что этому союзу не бывать.

Стоило выйти на улицу, как в лицо ударил порыв холодного ветра. Погода стремительно портилась, на ярко-белом небе уже виднелись редкие серые облака. Я помедлила немного, но подниматься в квартиру за кофтой было лень. Ничего, заодно голову проветрю.

Я шла, не особо заморачиваясь по поводу маршрута. Несколько дней, проведенных в чужой и давно не проветриваемой квартире, заставили жадно глотать воздух вместе с сухим ветром.

Мама врала мне. Знала, что я могла обернуться в любой момент, покалечиться, погибнуть, загрызть или подрать кого-нибудь — и все равно врала. Вела себя, как ни в чем не бывало, часто оставляла одну с братом и сестрой, пыталась отделаться тренировками, которые должны были обеспечить необходимый выброс сил. Я не злилась, не ненавидела... просто пыталась понять и не могла.