Цветок и камень - 3

— У меня где-то там сестра — парировал он.

Я была вынуждена признать, что положение у нас одинаковое, так что решила временно довериться ему. Если решу, что он уводит меня от Ника, брошусь бежать или еще что-нибудь...

— Даже не думай — резко бросил он и за подбородок развернул меня к себе.

— Без Ника я никуда не пойду — тихо прошипела я, на этот раз вслух.

Крис кивнул.

— Я постараюсь его найти сразу, как отведу тебя к телепорту.

— Ты помнишь, что если умрешь ты, умру и я?

Крис еще сильнее сжал челюсть и кивнул.

— У меня за плечами многолетняя подготовка, а у тебя непрошибаемое упрямство и отсутствие инстинкта самосохранения. Ну и у кого больше шансов выжить?

— Зато стаж целых девятнадцать лет — буркнула я, от чего уголки губ Криса приподнялись.

В другой ситуации у меня бы в груди что-то затрепетало, но сейчас моим романтичным порывам мешала нарастающая паника.

Он взял меня за руку и на полусогнутых ногах мы попятились прочь от пляжа.

Люди с автоматами нас не видели. Их лица говорили о скудном интеллекте, что, однако, все равно не позволяло им открыть беспорядочный огонь по широколистным тропическим растениям, за которыми мы и скрывались.

Автоматы стали потихоньку опускаться и люди перешли к тактике выслеживания. Они двигались к зарослям, вглядываясь в плотную листву, и Крис ускорился, продолжая тянуть меня за руку по направлению к главному корпусу.

Мы вышли к тропинке, которая должна была вывести к заднему входу в отель и увидели на другой стороне Гана, который крадучись подбирался со спины к какому-то мужчине.

Этот незнакомец выглядел как охранник или патрульный. Он прохаживался по тропинке взад и вперед с автоматом наперевес. Его лысый череп поблескивал на солнце от испарины. Форма этого мужчины была не приспособлена для подобного климата, и он то и дело вытирал лоб с крупными стекающими к носу каплями.

Ган поднял два плотно сжатых пальца вверх, что видимо должно было что-то сказать Крису, и кинулся со спины к незнакомцу.

Такой скорости и прыти я еще не видела. У Гана ушло чуть больше десяти секунд на то, чтобы шея охотника оказалась сломана с тихим и очень неприятным щелчком. Он аккуратно, почти любовно, уложил свою жертву на спину и оттащил автомат.

Крис одними губами спросил:

— Сколько их?

Ган только пожал плечами и так же бесшумно произнес.

— Насчитал тридцать.

Лицо Криса стало еще более угрюмым.

Он не рисковал выходить на тропинку и стоял у обочины, что-то обдумывая. Ган тем временем оттащил труп ближе к нам, и мы с Крисом закидали тело листьями. Маскировка не ахти, но найти его быстро не выйдет, так что тревогу захватчики сразу не поднимут.

— Остальных видел? — спросил Крис, когда мы засели рядом с заброшенной пустой хижиной.

Она была огорожена маленьким заборчиком в гавайском стиле и предназначалась для хранения хозяйственного инвентаря. Петли на двери заржавели, и Крис с Ганом решили не рисковать входить внутрь. Мы обошли ее сзади и устроились прямо на земле за каким-то разлапистым тропическим кустом.

— Да, видел, как Бран уводил с пляжа Нинет и Рикки.

На имени сестры лицо Криса судорожно искривилось. Я сжала его руку в знак поддержки, только сейчас я поняла, как для него тяжело, что его сестра оказалась втянута в эту авантюру.

— С ней все будет нормально, Крис — произнес Ган, извлекая из-за пояса пистолет и проверяя патроны — Она та еще заноза в заднице. За нее я боюсь даже меньше, чем за моего малыша Брана.

Я попыталась скрыть улыбку. Интонация, с которой он произносил слово малыш, была не по обстановке забавной.

— А Ника? — спросил Крис — Про него ничего не знаешь?

Гипнотизер помотал головой.

— Нет.

— Он должен был быть с Браном — вздрогнула я.

Крис стрельнул глазами в мою сторону. Клянусь, я почти увидела, как эта сумасшедшая мысль промелькнула у него в глазах, и как резко он принял решение.

— Веди ее к телепорту. Я за Ником и остальными. Бран, наверняка доведет Рика и Нинет до телепорта, а я приведу остальных.

Ган только кивнул, а я вскочила на ноги вслед за ним.

— Не вздумай — взорвалась я — Это самоубийство. Ты даже без оружия.

Крис стоял ко мне спиной и тяжко вздохнул.

— Я люблю тебя — он резко развернулся и взял мое лицо в ладони — Я очень тебя люблю и я знаю, что от меня зависит и твоя жизнь тоже. Поэтому постарайся понять и прочувствовать эту мысль — он поцеловал меня в губы и отстранился — Я ни за что не поставлю твою жизнь в опасность, даже если это будет значить, что придется и самому стать аккуратнее.

С этими словами он бросился в ту сторону откуда мы пришли, а я осталась беспомощно стоять и ждать, пока Ган опираясь на больную руку поднимется с земли.

— Очень романтично — устало прокомментировал он.

Я отмахнулась, а он протянул мне пистолет.

— Стреляй только в крайнем случае и лучше целься.

После того, как я кивнула, Ган повел меня к хижине с телепортом.

Она была ближе к кромке пляжа, и это значило, что нам точно придется натолкнуться на людей с автоматами. Кажется, Ган тоже об этом думал, поэтому двигались мы медленно и постоянно прижимались к деревьям, вслушиваясь в окружение.

Мы шли мимо высокого оплетенного лианой дерева, когда я увидела женщину среднего роста, пробирающуюся через кусты в нескольких метрах от нас. Мы замерли. Ее голова была повернута строго вперед, а глаза намертво прикованы к зарослям впереди. Они шевелились. Внутри явно кто-то копошился.

Ган нахмурился, и мы тихо пробрались к стволу дерева, так чтобы женщина продолжала идти, не замечая нас.

Кусты тем временем опять зашевелились, издавая громкий шелест, и женщина вскинула автомат. Остальное произошло так быстро, что я не успела отреагировать. Прямо из кустов на нее с утробным рычанием выпрыгнул Симпатяга и вцепился средней головой в горло, молниеносно прогрызая его. Остальные две оглядывались вокруг и, завидев меня, правая навострила уши и выпустила розовый язык. Остальные головы, включая окровавленную, повернулись ко мне мгновениями позже, а потом и весь Симпатяга, радостно виляя хвостом, подбежал и стал нарезать круги вокруг моих ног.

Я оторопело погладила довольные головы, наблюдая, как из горла женщины с бульканьем и хлюпаньем выливается кровь. Ган был шокирован не меньше моего, но он взял себя в руки гораздо быстрее, чем я.

— Пойдем, мы тут уже лишние.

— А ее автомат? — спохватилась я.

— Бесполезен — ответил Ган — На рукоятках руны, из него кроме нее никто не сможет выстрелить.

Я кивнула, и мы пошли дальше.

Ган то и дело поглядывал на часы.

— Чего ты ждешь? — спросила я, когда Симпатяга лизнул мне ладонь и пробежал немного вперед.

— Жду, когда поднимут тревогу.

— Мы же спрятали тело.

Ган согласно кивнул.

— Спрятали. Только этот парень больше не выходит на связь, а значит, они должны пойти в ту сторону в поисках нас. Меня если точнее.

Я сглотнула.

— Значит, когда эта женщина не выйдет на связь...

— Они поймут, в какую сторону мы движемся, и найдут телепорт. Поэтому прибавь ходу.

— Но Крис — попыталась возразить я и даже почти остановилась.

— Не маленький мальчик, а такая же машина для убийств, как и эти — Ган потащил меня за руку — Живее, он попросил довести тебя до хижины.

До нее тем временем оставалось не больше пятидесяти метров, и очень скоро мы оказались внутри.

— Я не могу идти без Ника — произнесла я, когда Симпатяга прыгнул в подвал, прижав крайние головы к центральной.

— Если хочешь, чтобы те, кого уже поймали, выжили, ты пойдешь к этому порталу и пройдешь через него.

Голос Гана был злым. Таким злым, что мне стало страшно.

— Не понимаешь? — он сузил глаза — Ты и Крис единственные, кто им нужен, чтобы не дать образоваться ковену. Крис из вас двоих единственный имеет шанс изобразить из себя героя и выбраться, а не ты. Мне жаль, но, по сути, ты маленькая и слабая девочка, которой капитально не везет с бойфрендом — эти слова больно ужалили меня куда-то в душу — Если ты и Крис сбежите, то и остальные выживут, так как станут приманкой для вас. Это рискованно, но по-другому нельзя.

— Ты ведь знаешь, что случилось с моим братом? — голос дрогнул от внезапной догадки, а Ган побледнел.

— Его схватили, вместе с Готто. Брана рядом не было, он отошел к вам, пока ты кричала на этого наркошу Дея.

— Почему ты не сказал? Крис ищет его...

Ган сжал челюсть.

— Потому, что пока Крис сам не убедится или не спасет кого-нибудь, он будет не в состоянии думать, а уж тем более слушать меня.

— Ника убьют... — я сжала рукоятку пистолета, готовая кинуться на выход.

— Не убьют, если только не найдут тебя или Криса.

— Но Крис там.

— Он вернется — упрямо повторил Ган — Он обучен лично мной, и он обязательно вернется.

Будто в подтверждение его слов в хижину ввалились Джено и Крис.

— Я же говорил — пожал плечами Ган — Спускайтесь, а я отвлеку их на другую сторону пляжа.

Гипнотизер бросился наружу, выхватив перед этим у меня из рук пистолет. Крис мрачно посмотрел вслед своему другу, и я поняла, что наш разговор он прочел в моих мыслях, но к своему собственному сожалению нашел в словах Гана зерно истины.

Единственный способ сохранить жизнь тем, кто в плену, это нам самим сбежать. Такая вот ирония.

Крис втолкнул Джено на лестницу и тот, перелетая через ступеньки, приземлился где-то внизу. Следом спускалась я, пристыженная и разбитая собственным ничтожеством. Крис закрыл люк, и мы оказались внизу в компании Лолы, Нейта и Руди, успевших прийти сюда до нападения.

— Зачем ты его притащил? — взорвалась я, указывая на Джено — Наверняка эти люди нашли нас, только потому, что уже знали, где он живет.

Джено был мрачным и ничего не ответил.

— Не исключено — тихо произнес Крис.

— Тогда зачем?

— Говори тише, пожалуйста — я замолкла — Этот парень для меня, самый нежеланный спутник, но боюсь, нам придется его взять с собой.

— Зачем? — я округлила глаза, вся скопившаяся злость готова была выплеснуться на Криса.

— Это надо выяснить сейчас?

— Да именно сейчас!

Крис сглотнул и посмотрел на Лолу, видимо ища поддержки, но психолог отвернулась и уставилась немигающим взглядом в портал.

— Ты ей скажи — произнесла она — Такие вещи должен говорить ей ты.

— Какие вещи? Что вы несете?

Крис сглотнул.

— Мы образовали связь с тобой, потому что полюбили друг друга, а потом... ну, ты знаешь — он рассеянно провел ладонью по волосам — Это не единственный способ образования связей. Вы оба потеряли Чарну, а после похорон, я стал чувствовать твоего бывшего.

— Ты шутишь... — выдохнула я.

— Ему стыдно и он злится на самого себя. Он чувствует себя здесь лишним, а еще ему больно каждый раз, когда ты бросаешь на него яростные взгляды. Теперь он смущен, потому, что я это говорю тебе. Ты думаешь, я бы стал придумывать эти сопли ради шутки?

Сказать, что я была в шоке это бессовестно приуменьшить мои эмоции.

— Поздравляю, мы образовали полноценный ковен.

Я так и осталась, как громом пораженная, когда Крис за руку провел меня к порталу.

— Мы с Руди остаемся — оповестила Лола — Как только вы покинете портал, я испорчу арку. Я изображу пленницу, а Руди моего охранника. Мы разыграем сцену, так что если они поверят, я стану вашим кротом внутри. Когда я узнаю, где охотники держат остальных, я свяжусь с вами через Нейта. Ты ведь помнишь, как меня найти?

Нейт улыбнулся и кивнул.

— Ты ведь остаешься не потому, что ненавидишь телепорты?

Лола вздохнула.

— Именно поэтому.

— Удачи — произнес Руди и дружественно потрепал меня за плечо.

Джено и Нейт и встали справа от меня. Нейт взял меня за руку и тихо шепнул на ухо.

— Не бойся за брата, он ведь под защитой бугимена.

Я благодарно заглянула ему в глаза. Эти слова были именно тем, что мне нужно было услышать. Аканта не даст моему брату умереть.

Джено встал от меня через Нейта, виновато избегая моего взгляда. Как получилось, что я его не почувствовала?

Взявшись за руки, мы ступили в светящуюся арку. Симпатяга, которого Крис держал за ухо, жалобно заскулил, когда лучи света коснулись его лап и морд. А потом ногами я почувствовала привычное ощущение пустоты.

Эпилог.

Шарль Бюше всегда жил по строгому распорядку с тех пор, как умерла его жена. Утром он вставал с постели ровно в восемь часов, шел чистить зубы и завтракал жареным беконом и зеленым горошком в восемь тридцать. Иногда это были яйца, иногда овсяная каша, неизменным оставалось лишь время. Потом он около часа читал, следом разбирался с отчетами, с которыми ему услужливо помогала Елена Мастерс, вот уже пятнадцать лет его ассистентка и подруга. У них был ленч, затем обед, потом сон ровно час, пока Елена поднималась наверх и улаживала дела, а потом свободный вечер.

Так дела обстояли не всегда, он хорошо это помнил.

Он помнил свою юность, когда ему только стукнуло шестнадцать, а во Франции еще не грянула Первая мировая война. В особенности Тот-самый-день.

С утра он встал и чуть только позавтракав, побежал через перелесок к мельнице на отшибе деревни. Он прибегал туда тайком вот уже несколько месяцев к дочке мельника Полин. Он помнил ее рыжие кудрявые волосы поверх молочно-белых плеч. Помнил, как загорались ее зеленые глаза, когда он приносил ей букет только что сорванных цветов. Но в тот раз все было совсем по-другому.

Ее отец, единственный оставшийся в живых родственник, уехал на весь день в соседнюю деревню на ярмарку. Полин осталась одна на весь день, а для мальчика влюбленного в нее по уши, эта новость стала лучшим происшествием за всю жизнь.

Он оскальзываясь на кочках пробирался через колючие кусты, чтобы срезать путь и застал Полин, когда она кормила толстых кур лениво гуляющих возле курятника.

Шарль вежливо с ней поздоровался изо всех сил пытаясь сохранить приличия, но уже через пятнадцать минут влюбленные оказались в объятьях друг друга прямо на кровати Полин. Это был его первый раз, и он чувствовал, что невообразимо счастлив. Тогда Шарль и в мыслях не держал, что это дурно. Напротив, когда он был с Полин, он чувствовал, что это самый правильный и естественный поступок в его жизни. Он перебирал ее кудряшки пальцами, нежно целуя плечи, а потом все и произошло.

Сначала он начал задыхаться, а потом все потемнело, и его губы зашевелились, управляемые какими-то неестественными силами.

— Когда люди станут считать зло добром и перестанут верить, явится ковен, подобным которому никто не видывал. Он вернет справедливость и перевернет власть, отдав ее достойным. Много крови, боли и страданий его ждет. Многих он потеряет в борьбе. Врагом ему станут те, кого он врагами не считал.

Потом Шарль резко вздохнул и упал с кровати. Он помнил, как Полин визжала, и помнил потом, как ее отец исходил его прутьями по спине, притащив слепого и полуголого домой к матери.

Только Полин не отвернулась. Он женился на ней, и они уехали прочь от родителей в Париж. Она работала медсестрой, а ему слепому приходилось лишь любить ее, за то, как она тащила их обоих на своих хрупких плечах. У них родилось двое детей и оба мальчика. Страшная болезнь отняла у него Полин в пятидесятые. Тогда-то он и оказался в Чикаго на попечении местного управления и тогда и рассказал о своем пророчестве и как лишился зрения.