Space Invaders

— А где работать то? У нас же нет этого вашего компьютера.

— Для разработки игр используются другие компьютеры, построенные по такой же архитектуре, но более классические. И эти машины есть у нас, так что рабочих мест хватает, десять компьютеров имеется в специальном помещении, выделенном под разработчиков игр. Так что давайте объявлю наконец то, зачем пришёл сюда. Нам нужны разработчики, лучшие сотрудники смогут устроиться в Кибердайн и продолжить работу над играми. У остальных тоже может быть шанс потом. От лица НИИ я объявляю следующее — желающие могут записаться, приезжать к нам в НИИ, работать с компьютером и писать код игр, и делать игры. Жёстких сроков мы не ставим — концепцию вам предоставят — нужно будет сделать её реализацию, используя программные ресурсы CGC-1. Так как официально вас не нанимают — участвующие получат ценное вознаграждение за работу.

— Насколько ценное? — спросил один из наглых юнцов.

— Деньгами или вещами — это как пожелаете. Лучшие разработчики могут получить в награду наши видеомагнитофоны — на минуточку — они стоят по десять тысяч, или автомобиль Волга. Остальные тоже получат призы — но в более скромных масштабах. Время работы у нас оплачивается — по десять рублей в день на сопутствующие расходы. И последнее по счёту — помимо самих программ мы так же нуждаемся в концептах разработки периферии и дизайна устройств.

— Постойте ка, наши товарищи работают у нас, — заметил директор, — я не могу их спокойно передать.

— Спокойно. За сотрудников Кибердайн заплатит. Причём очень, очень щедро.

— Да не нужны нам деньги.

— А ЭВМ? Нужны вам ЭВМ? — зашёл я с козырей, — за каждого сотрудника, который по итогу перейдёт в Кибердайн и будет соответствовать нашим требованиям — мы выдадим вам по ЭВМ PDP-8. Стоимость их на минуточку по восемнадцать тысяч долларов.

— Не так уж и много, — сказал один из бородатых программистов.

— Молодой человек, будьте реалистом — на экспорт за такую цену продают пятнадцать "Волг", а советских версий, наверное, штук двадцать. И это совсем немало.

— Я как-то не задумывался, — слегка смутился он.

— ЭВМ это серьёзно, — кивнул я, — и дорого. Так что обмен одного сотрудника на PDP-8, оригинальную машину привезённую ещё и в обход КОКОМа — это очень щедрое предложение — акт альтруизма и патриотизма. Так что решайте.

— Без проблем, — директор тут же согласился, — если такой обменный курс — отдам любого.

— Нам любой не нужен. Мы возьмём только тех, кто подойдёт к нашим требованиям и хорошо справится с задачами, и, если у кого-то правильное для этой отрасли мышление. Отнюдь не каждый хороший программист — может быть хорошим разработчиком игр. Тут нужно и творческое мышление, и своеобразные взгляды, и талант, отсутствие которых отнюдь не говорят что вы плохой специалист. Это просто своеобразная, нестандартная сфера программирования. И поэтому мы отбираем лучших.

— Понимаю, — сказал Директор, — так, ребята! Кто хочет поучаствовать — я не против. Начинайте прямо сейчас.

Хотели, ожидаемо, все.

— Постойте, постойте, — я кое-как оттеснил их от себя, — не толпитесь!

* * *

*

Рано или поздно нас должны были заметить на более крупном уровне, чем местечковые программисты в Москве. Очевидно же — видеомагнитофоны, игровые автоматы — лого Кибердайн рано или поздно должно было привлечь внимание кого-то важного.

Основная масса людей совершенно не понимала, как работают компьютеры и что это такое — для широкого массового сознания это гигантские арифмометры, от калькулятора отличающиеся только размерами и мощностью. Вот собственно и всё — и это касалось не только ЭВМ, но и вообще всех, без исключения, граждан всего без исключения мира.

По весне грязь стояла жуткая, и перевозка чего либо по земле была настоящим очень крутым видом спорта — месить грязь приходилось просто экстремально. На этот случай придумали сначала вертолёты, а потом и более тяжёлые виды транспорта — но сейчас я занялся проектированием вручную мощного транспортника.

Собственно, идея заключалась в следующем — создать огромный наземный колёсный транспорт — такой огромный, что двигать его с места может только компактный ядерный реактор. Сам ядерный реактор тоже нужно было заколхозить — и я занялся этим. Строительство вездехода "Гигант" отвлекло меня от повседневной рутины — и заняло всё моё время.

Его шасси очень отдалённо напоминало увеличенный карьерный самосвал. Всё новое — хорошо забытое старое — в частности этот вездеход относился к двадцать третьему веку и был построен для Марса. Он имел в высоту двенадцать с половиной метров, в ширину — четырнадцать, и в длинну — пятьдесят семь метров. Трёхосный, на гигантских колёсах — радиусом в семь метров и шириной в три метра каждое. Гигант имел тяжёлую раму из сверхпрочных полимеров, и кабину-рубку, похожую на корабельную. По настоящему громадная вещь. В задней части — прицепе — располагался грузовой отсек или что там ещё можно поставить — он мог перевозить даже очень негабаритные грузы, и имел мощный гидравлический лифт для их опускания на землю.

Машина разрабатывалась для пустошей, конечно, весила целых две тысячи тонн — и могла взять на борт столько же.

Грузовой отсек гиганта мог вместить в себя, чтобы вы понимали — в ширину четыре грузовика с фурами.

Проблема гиганта номер один — это технологии — они были штучными. Проблема гиганта номер два — это реактор — он тоже был штучным. Проблема номер три — это то, что он имел чудовищные габариты и собирать мне его пришлось в очень безлюдных местах. И когда собрал — поехал.

Точнее я взошёл на борт — в рубку, сел в главное кресло рулевого.

Рубка находилась впереди, и была немного клиновидной — лобовое стекло имело излом посередине и было армировано объёмным корпусом, передняя часть лобового была наклонена вниз, верхняя — как обычно изогнута вверх. Внутри стояла тишина, прерываемая лишь лёгким гулом запущенного ядерного реактора. Это был реактор HV-1000 "Пересвет", работающий на отработанном ядерном топливе. Он "добивал" его до конца, анигилируя вещество практически на сто процентов — это было дёшево, эффективно, а главное — не требовало особых мер безопасности — анигиляторный плазменный реактор был сделан закрытым в отдельной радиационной капсуле, с прочными стенками, запаянными полностью. Добавление топлива было той ещё морокой.

Я сел в глубокое комфортное кресло и с высоты четырёхэтажного дома посмотрел через лобовое — устроено всё было по уму. Кресло находилось так, что лобовое стекло доходило почти до ног — и сверху было прекрасно видно всё, что находится непосредственно перед вездеходом, а сама рубка — располагалась в левой части кабины.

Позади меня небольшое помещение — где могли разместиться ещё двое человек, и позади рубки — жилой отсек — в котором могли разместиться восемь человек с полным комфортом.

Каждую деталь гиганта пришлось делать отдельно, а потом собирать воедино — на это ушла неделя. Но оно того стоило. Я посидел минуты три молча разглядывая окружение — чуть слева снизу виднелась лесенка, по которой можно было спуститься вниз — если опуститься палубой ниже и выйти через боковой люк.

Управление было сделано аналоговым и примитивным — да собственно и не требовалось ничего компьютерного — реактор работал в полностью автоматическом режиме, а шесть тяговых электромоторов управлялись педалями и рычагами. Коробка передач тут была фиксированная — так как двигатели хорошо тянули на низких оборотах и могли раскручиваться до приличных. Вот что тут было — так это стеклянный монитор и бортовой компьютер на базе Старосовской архитектуры, с собственным набором программ. Именно он передавал все управляющие сигналы на электрику машины.

Я включил его, и дал самый малый вперёд. Ощущения незабываемые — гигантская машина поехала, медленно, тихо, колёса такого размера просто не чувствовали маленьких луж и едва ли замечали камни размером не больше метра. И горе тому дереву или кусту, который попадётся на пути. Скорость движения пять километров в час. Поддал больше — и он бодрее поехал, верхушки деревьев были чуть выше уровня рубки — примерно на четверть их высоты. Но это уже было очень высоко — машина медленно набрала ход и повинуясь рулю — который не требовал крутить его как штурвал — оборот всего сто восемьдесят градусов, машина потихоньку пошла вперёд.