Телохранитель ее величества. Противостояние

— Да, это проблема.

Я усмехнулся, пытаясь все же настроиться на нужный лад, но руки мои предательски дрожали все сильнее и сильнее, самого же меня колотило. Оптимальный выход был один — валить, и как можно быстрее. Прочь, в оранжерею, не в каюту даже. Но какая-то сила не давала уйти, приковывала к полу, заставляя глаза блуждать по телу собеседницы вызывая этим еще большую дрожь.

— А говорили, "здорово, здорово!.. Мальчикам нравится!.."

Роза грустно усмехнулась.

— Поначалу было здорово, да. Только я хочу в сольный полет, Хуан! — вновь воскликнула она. — Мне надоело "здорово"! Но ее не могу бросить, она моя сестра!

— Понимаю...

Ни хрена я не понимал. Но в этот момент прорвало — я сгреб ее в свои объятия, притянул к себе. И показалось, она словно ждала этого шага, была готова, ибо нисколечко не сопротивлялась.

Я уткнулся ей в волосы, держась из последних сил, чтоб не провалиться в безумие, мои руки сорвали с нее полотенце и принялись жадно блуждать по телу. Только тут последовали робкие попытки протестовать:

— Хуан!.. Прекрати!.. — простонала она.

— Не могу!.. — честно прошептал я в ответ.

— Пожалуйста, не надо!

— Ты же знаешь, это все равно произойдет!.. — продолжал я, все более и более теряя контроль, становясь зверем. Но не берсерком, а существом, заложенном с рождения внутри каждого мужчины.

— Хуан!.. — Она снова застонала. — Не надо! Это не ты, понимаешь? Сейчас ты — не ты!

— Почему не я? — возразил я, не останавливаясь и еще более развивая успех. — Тебе же нужен мальчик!... Ты же хочешь соло!..

— Но не такой же!.. Не так!..

— А как?.. Мальчики бывают иначе?.. — У меня случился миг просветления и я все-таки смог сформулировать:

— Роза, моя милая, ее нету!.. Ты одна, я один!.. И это все равно произойдет, рано или поздно!..

...И тут реальность потерялась окончательно.

Очнулся я на полу. Из разбитого носа текла кровь. Роза залезла на стойку с умывальниками и... Ревела, уктнувшись в колени.

— Прости, это рефлекс... — пролепетала она, извиняясь. — Он всегда включается, если я.. Если меня... А я не готова...

Все понятно. Я поднялся и подошел к самому дальнему от нее умывальнику. Открыл воду и принялся смывать кровь. В общем, не так сильно она и ударила, просто четко. Да уж, эти Сестренки! Те еще фрукты! Жертвы насилия, что поделаешь. Мия вообще может убить. Вот так же, в приступе. Если ей только покажется, что ее хотят взять силой. Так что я легко отделался.

Когда кровь остановилась, я поднялся и снова посмотрел на Розу. Плакать она прекратила и сидела, не шелохнувшись, рассматривая ногти на ногах.

— Ты же знаешь, что это произойдет. Мы не брат и сестра. И мы слишком близко.

Она кивнула.

— Я знаю. Но давай не сейчас? Я не готова.

Что ей возразить?

Я медленно побрел к выходу, и когда уже вышел в спальное, она окрикнула:

— Мию не трогай! Она тоже все понимает, но к ней даже не прикасайся!

Я обернулся, выдавил вымученную улыбку.

— Я похож на камикадзе?

* * *

Mierda! Мало мне проблем "снаружи" взвода, так еще и в родном подразделении одни напряги! Кассандра смотрит волком, Паула шарахается, Сестренки... Сестренки. И Гюльзар тоже начала держать дистанцию. Дошло, что присутствие во взводе мальчика опасно. А только-только лед начал таять!.. Что делать? И к Катарине не побежишь — стыдно с такими вопросами бегать. Вколоть бы сего чего-нибудь, успокоиться, оценить ситуацию трезво, а потом действовать! Но колоть нечего, а гормоны сносят крышу так, что...

Да уж, день обломов, точнее ночь. Оранжерея оказалась занята. Паулой. И еще очередной ее девочкой. Девочка лежала на диванчике, раскинув в стороны... Нет, не руки, другую часть тела. И балдела. Ладно, без анатомических подробностей, но прочес ей нравился, и она счастливо стонала, запрокинув голову. Я почувствовал, как кровь снова ударила — а ведь только-только успокоился! Может попросить Розу еще раз заехать? Чтоб наверняка?

— Хуанито, ты, что ли? — подняла голову Паула, отрываясь от явно любимого дела. Глаза ее бесстыже блестели — никакого понятия о морали в них не читалось даже близко. — Чико, пожалуйста, погуляй в другом месте? — лукаво стрельнула она ими и скорчила извиняющуюся улыбку. — Это моя девочка, а я не люблю делиться.

Я выдавил в ответ нечто, долженствовавшее выглядеть покровительственной улыбкой, но, естественно, таковой не являвшейся, и молча побрел прочь, аккуратно прикрыв дверь. "Девочка" Паулы промолчала.

Бестия! Огненная бестия! Демон! Кажется, в нашу первую встречу я правильно ее окрестил.

Я встал на перекрестке дорог между двумя блоками и задумался. И что теперь? Спать не хочется совершенно — не усну. Идти куда-либо? Там тоже девочки, и их мне тоже захочется. "Пятнашку" же, на которую возлагал такие надежды, перевели в Овьедо на следующий же день после моего пробуждения в их каюте. Разумеется, не из-за меня, а чтобы развести их с сорок четвертым взводом, но я не успел реализовать ни одного исследовательского рейда в отношении "защищаемых", кроме упомянутой ночи с "крестницами". Так что... Хм...

В общем, я решил никуда не ходить, во избежание, а направился в каптерку оперативных. Та самая комнатушка, где нет камер, где они вопреки приказам и инструкциям спят ночью, когда нельзя. Ведь если нельзя, но очень хочется, то можно, правда? Особенно, если ты оперативный дежурный корпуса королевских телохранителей.

Откуда у меня ключ? Ну как же, от Катарины! Я ночую в каптерке каждый раз, когда Лока Идальга остается за оперативную. Правда, когда ее нет, она запретила ключом пользоваться, его как бы нельзя никому давать, но сегодня оперативных нет вообще никого. Кто-то в отпуске, кто-то взял по семейным, кто-то заболел. В общем, за оперативного пришлось остаться самой Мишель, а белобрысая не опустится до того, чтобы спать в каптерке, когда под рукой огромный личный кабинет со всеми удобствами и терминалом связи, не уступающим тому, что в диспетчерской. Она и руководить, если захочет, может из кабинета, в отличие от прочих, только переключая каналы на свои визоры.

Итак, заночевать в пустой каптерке и утром по-тихому свалить, пока туда никто не нагрянул, показалась мне хорошей мыслью. Там точно никого нет, никто не принимает душ, никто не приведет туда свою очередную "горизонтальную связь"... Как раз то, что мне надо. Вот и дверь. Не гермозатвор, нет, обычная дверь, но оно и правильно — меньше привлекает внимания. Ключ к инфракрасному глазку. Есть, подтверждение.

Двери почти бесшумно разъехались, я вошел в темное помещение.

— Свет! — бросил искину, но освещение отчего-то не зажглось. Двери, тем временем, встали на место и я оказался в полной темноте.

Почему не сработал свет я понял — успел мельком разглядеть в темноте на кушетке свернувшуюся калачиком спящую фигуру. Сработал приоритет отдачи команд: у меня нет допуска для отдачи приказов искину, тот воспримет меня как хозяина только в случае, если в помещении никого нет вообще. Ключ он ведь просто безликий ключ, а для получения приоритета нужно поднести к сканеру браслет, чего делать мне нельзя ни в коем случае. Ибо в памяти искина я буду зарегистрирован, и Катарине потом влетит.

Однако, вот это я попал! И что теперь делать? Открыть дверь на темную и по-тихому уйти? Уж как-нибудь отпирающее устройство нащупаю. Или определиться, кого это сюда занесло? Ведь если здесь лежит тот человек, о котором я думаю...

По телу снова прошла волна. Я все-таки остался, и даже подошел на несколько шагов ближе.

Я знаю всех оперативных и всех подменных. Как уже сказал, у всех них объективные причины не быть здесь сегодня. Абсолютно. Кроме одного человека — Катарины де ла Фуэнте, моей дорогой Ласточки. Где Ласточка летает, какие по ночам подвиги совершает — остается только гадать, но она частенько возвращается утром на работу явно не спавшая, но довольная. А может заявиться и среди ночи — бывало. Однажды даже не совсем трезвая пришла. У нее свой кабинет здесь, если что, где голову положить найдет. Мишель... Мишель все равно, в нерабочее время корпус — дом для всех, кто его прошел. Катарина здесь у себя дома, всегда, в любом состоянии, как и любой другой ангелочек. Ангелы — это не до тридцати пяти, это на всю жизнь. А сама Мишель вряд ли опустится до того, чтобы занимать рабочее-крестьянскую каптерку с единственным предметом мебели — старой скрипящей кушеткой.

Я подошел вплотную, нога моя столкнулась с краем оной кушетки. Спящая ощущалась мною не зрением, чем-то большим, сеньора Лопес была бы мною довольна. Я словно чувствовал где она, как она лежит, как мирно сопит. Нет, трезвая. Но все равно, могла и заявиться, если сюда ближе, чем к дому. Завтра же все равно с утра на работу...

Я плавно опустился рядом. Провел рукой по ее телу.

— Катарина...

Она почувствовала, заворочалась. Потянулась.

— Катарина... Это ты?

Глупый вопрос, учитывая, что моя рука, гладящая ее тело, делала это все увереннее и увереннее. Тело лежащей женщины подо мной затрепетало. Она еще раз потянулась, издала легкий стон. И я понял, что она сама в пяти минутах от того, чтобы наброситься на меня — ей хотелось тоже, и как бы не сильнее, чем мне. Неудачное свидание, окончившееся на самом интересном? Для жаркой знойной латинос Катюши это, наверное, смерти подобно! Я про себя усмехнулся.

Женщина еще не проснулась, находилась между сном и явью, но ей нравилось, и она с удовольствием повернулась вполоборота ко мне, словно приглашая. Я начал действовать еще активнее, подключил вторую руку. Она сладко застонала... И резко дернулась:

— Кто здесь?

— Катарина? — я опешил и подался назад. Это была НЕ Катарина.

— Что?

Душа моя ушла в пятки. Я понял, КТО передо мной.

— Катарина... Я думал... Это она...

— Свет! — грозно произнес голос. Послушный искин выполнил команду.

Точно. Золотые волосы по плечам, молочно-белая кожа, белый же непрозрачный лиф, поддерживающий довольно неплохую грудь. Мишель натянула плед повыше, словно стесняясь и кутаясь, брови ее угрожающе сощурились.

— Шимановский, можно тебя спросить, что ты здесь делаешь?

Мне не осталось ничего другого, кроме как честно признаться — это был болезненный, но лучший выход.

— Я думал, здесь Катарина. Мы с нею... Иногда... В общем...

Кажется, я покраснел.

Она понимающе усмехнулась, лицо ее разгладилось.

— И часто вы с ней...Здесь?..

— Ну, когда она дежурит!.. — вновь не стал отпираться я. — Когда запар нет...

— Но сегодня же не ее смена?

— Но она могла вернуться!.. — лепетал я — ...И значит...

— Но я — НЕ ОНА! — воскликнула Мишель. Ты что, не видел? Повылазило?

— Так было темно, сеньора!.. Хоть глаз выколи!.. И я... Не успел... Рассмотреть... — Кажется, моя спина уперлась в двери. Неосознанно, я отступал и отступал, как будто мог избежать этим неприятностей.

— Да уж, Лока Идальга! — покачала Мишель головой, разговаривая сама с собой, — Учудила! Ключ она дала?

Я бегло кивнул. Учитывая предыдущие откровения, глупый вопрос.

— Простите, сеньора! Я больше не буду!.. — пробормотал я, как маленький ребенок. Да, глупо. Ну, а что я мог сказать в этой ситуации еще?

Сеньора Тьерри довольно усмехнулась — ее откровенно забавила ситуация.

— А больше и не надо, Шимановский. — Улыбка. — Ладно уж, чего там. Все понимаю. Да иди сюда, я не кусаюсь!

Она поманила меня поближе. Я сделал несколько шагов вперед, про себя вздохнув с облегчением. Кажется, бить не будут. Пока. А что от Катарины потом попадет — то проблемы завтрашнего дня.

— Сеньора, я... — начал я говорить, но она властно перебила:

— Заткнись!

Я последовал приказу.

— Что, девочки совсем спать не дают? — кивнула она на меня. Точнее, не на меня, а мне... На определенную часть тела.

— Так ведь... Э...

Она вновь усмехнулась, как кошка.

— Так в чем проблема? Их вон сколько, любую выбирай!

— А потом что? Репутация мачо, то есть полудурка с большим агрегатом? Или проблемы с "горизонтальными связями"? Мне связи не нужны! Не сейчас! А наши девочки такие, не отлипнут!

— Да уж, а в случае Лока Идальги все проблемы решены, — вновь пробормотала она под нос. В очередной раз усмехнулась, задумалась. Затем отдала новый приказ искину:

— Свет на минимум!

Встроенные под потолком рассеивающие лампы притухли, в помещении воцарились потемки. Какие-то интимные потемки. Мишель откинула одеяло и поманила к себе:

— Иди сюда!

— Я... — Челюсть моя отвисла. — Сеньора, но я же!..

Она тяжело вздохнула, потянулась, взяла меня за запястье и притянула поближе.

— Я сказала иди сюда, Шимановский! Это приказ.

— Но я же!..

— Ты что, не знаешь, что такое приказ? — спросила она со сталью в голосе. Но сталь эта была наигранной. Глаза же ее лукаво блестели.

— Никак нет, сеньора!.. Знаю!..

— Вот и выполняй приказы, Шимановский!

Пальцы же ее в это время быстро-быстро расстегнули мой пояс и принялись за ширинку. А что, не такая уж плохая у нее грудь! — отметил я про себя. — И приказы... Не такие плохие... Ой!!!...

Больше думать в тот вечер я не мог. Ни о чем. Да было и незачем.

* * *

— Все, я больше не могу!

— Слабак!

— Пускай слабак. Но на сегодня все, хватит.

— А если я прикажу тебе? Будешь игнорировать приказы?

— Не буду. Я тебя пошлю. Коротко, всего на три буквы, зато доступно. Ты ведь русский знаешь, должна представлять, где это территориально?

— Остряк!

— Зато по уставу. Ведь посылка по известному адресу не есть игнорирование, а значит всё в порядке. И чего ты смеешься?

— С тебя смеюсь. Поражаюсь. Языкатый. Наглый. Бесстыжий. Наглый. Гремучая смесь!

— Повтор. Наглый два раза.

— Не повтор, это разная наглость.

Первая — приставание к женщине, когда не уверен на сто процентов, кто она такая. С поправкой, что лежит она в комнате оперативных дежурных, твоих непосредственных начальников. А если бы это была Капитошка? Не фырчи, это могла быть она, ей с утра дежурить. А вторая — наглое неисполнение приказов. Панибратское отношение к командиру, главе этого заведения. Угроза не просто неисполнить ее приказ, а послать на волшебные буквы своего языка.

— Ну ты и выкрутила! Мне что, тебя теперь на "вы" называть? И по званию? Отлично! Прошу прощения, сеньора полковник! Я больше не могу с вами трахаться, сеньора полковник! В отличие от вас, у меня завтра с утра насыщенный тренировками день, и поскольку я уже чувствую себя "никак", после еще одного раза буду вареной сосиской, сеньора полковник! И та же Капитошка впаяет мне с утра столько креативных и интересных в реализации вещей, что я взвою, сеньора полковник! Разрешите просто подремать, хоть сколько-нибудь, сеньора полковник?

— Думаешь, глава корпуса телохранителей не отмажет тебя от какой-то Капитошки? После такой ночи?

— Не имею понятия, сеньора полковник! Учитывая, что "такая ночь" была исполнена по вашему приказу!