— Живые есть? — спросил знакомый голос.
— Есть. — чуть ли не простонал Красный.
— Тогда выходите. Пора отсюда уходить. —
Клэр деревянной походкой подошла к двери и трясущимися руками щёлкнула замком, как та тут же рывком с той стороны была распахнута, а в лицо ей смотрело дуло пистолета, а вот хозяин этого пистолета быстро осмотрел помещение и не найдя угроз опустил это самое дуло. Бедная медсестра даже забыла как дышать. Судорожный вдох и осознание, что организму этого мало.
— Ха… Ха… — пыталась она отдышаться.
— Спокойствие. — положили ей руку на плечо. — Только спокойствие.
Она повернула голову в сторону говорившего. Мужчина одетый в чёрный облегающий костюм с изображение белого паука на груди, и большими белыми глазами. Точнее, таким было изображение этих глаз на маске.
— Идти можешь? — помог он подняться рядом сидящему Рогатому.
— Не быстро. — ответил он.
Затем он подошёл к бессознательному, но что он там делал Клэр не видела, так как её глазам престала картина не для слабонервных. Залитый кровью коридор и куча мёртвых тел раскиданных по нему. Слева от входа из-за двери растекалась лужа крови. Пожалуй, если б не её медицинский опыт, заключавшегося в лицезрении «всякого» на дежурствах в скорой помощи, то Клэр вполне могла упасть в обморок.
— Клэр, верно? — обратился он к ней. Правда, с первого раза успеха не добился, всё-таки женщина сейчас была до ужаса напугана.
— А? Д-да? — с какой-то там попытки отреагировала Клэр.
— В здании неизвестное количество противников. — начал он объяснять ей ситуацию. — Оставаться здесь нельзя. Знаешь, как быстро выйти из здания? —
— С-самый короткий путь — по лестнице на стоянку служебных машин. — указала она рукой в сторону двери ведущей на упомянутую лестницу.
— Хорошо. Тогда бери Красного, я возьму кудряшку и как можно быстрее уходим. Я иду первым, а вы за мной, ясно? — Клэр лишь судорожно кивнула и только сейчас до неё дошло осознание того, кто перед ней стоит — Человек-Паук.
* * *
Хреновы наши дела, вот что я скажу. Два трёхсотых неспособных к самостоятельному передвижению, какая-то баба и куча ниндзя на хвосте нацеленных на наше уничтожение. Очередная ночь в Нью-Йорке, да?
Денни, который был без сознания, да и вообще в крайне тяжёлом состоянии, я с помощью паутины закрепил на спине. А вот взгляд в ближайшее окно, перед выходом на служебную лестницу, ещё больше портил настроение. Они выставили своеобразное оцепление и теперь методично прочёсывали территорию. На крышах была куча наблюдателей, а снизу я лишь мельком смог насчитать пару десятков бойцов.
Нас обнаружили на следующей лестничной площадке. Я шёл впереди, так как больше некому, поэтому успел среагировать на открывшуюся дверь. Пинок ногой по довольно тяжёлой металлической двери отправил гостей обратно. Правда, презент они всё же оставили — кому-то перерубило пару пальцев, от того, что в момент удара он держал руку на косяке двери. Залепив всю дверь плотным слоем паутины побежал дальше по лестнице, подгоняя Клэр. Быстро они через паутину не прорвутся — пара минут у нас есть — а вот с другого этажа могут нагрянуть на огонёк их товарищи.
Собственно, так и случилось. Ещё несколько этажей нам удалось пробежать, не без стычек, конечно, но так или иначе нас вытеснили обратно в здание. Дверь на лестницу опять залепил паутиной. Мы были на первом этаже, а стоянка была на подземном и как до неё теперь добраться я не представлял.
Их слишком много. Сколько я уже убил или покалечил? Полсотни? Может больше? Такое ощущение, что они как в какой-нибудь видеоигре за углом тупо появляются. А ведь нам всего на один этаж спуститься нужно было. На этом этаже тоже противников хватало. Я уже с десяток отправил в нокаут или на тот свет. Благо, больничные коридоры хоть и широкие, но всё же не настолько, чтобы они могли полностью реализовать своё численное преимущество, а также то, что я был приоритетной целью. То есть пока что на неспособных к сопротивлению людей, идущих позади меня, старались не трогать. Попытки их достать были редки, но я бдел. Впрочем, меня это от ран не спасало, а даже наоборот. Костюм, конечно, кровотечение останавливал в кратчайшие сроки, но вот мгновенно раны исцелить не мог.
Бессознательного Денни пришлось скинуть на Клэр, а Сорвиголова и сам ходить может. Да не быстро, но и мы сейчас бежать куда-то неспособны. Самое дерьмовое, что копы не спешили приезжать, хотя Клэр позвонила им даже раньше, чем мне.
Силы таяли, ситуация не спешила показывать динамику положительного роста, так мои мысли всё более часто сворачивали на реализацию «крайнего варианта». В итоге нас зажали в тупике, где единственным выходом было окно. Тут уже не нужно иметь iq свыше двух сотен, чтобы понимать — выход остался только один. Можно, конечно, понадеяться на чудо, но чудес не бывает, ибо всё в нашей власти.
Мне даже окно разбивать не пришлось — пара ниндзюков вынесла его влетев в наш тыл снаружи. Это-то и стало поворотным моментом. Рогатый, хоть и был тяжело ранен, всё-таки был бойцом, поэтому одного из ниндзюков он сумел ударом отправить ещё в полёте обратно до окна. Второго ударом ноги я убрал с траектории собственного движения. Затем схватил Сорвиголову и выбросил его в окно, а сам сиганул следом.
Конечно, я фактически убил этим Ренда и ту женщину, но либо так, либо всем там помирать. Я умирать желанием не горел, а Красного знал лучше других, поэтому и взял с собой именно его.
Одну погоню спустя.
— Какого чёрта?! — надрывался Красный, еле стоя на своих двоих у края крыши.
— Ты, правда, не понимаешь? Или просто не можешь принять? — похоже, сил у него осталось больше, чем у меня, так как на удар, да ещё и такой силы меня бы сейчас не хватило.
Удар опрокинул меня на спину. Впрочем, сам Рогатый упал рядом, судя по звуку. Погоня, да и вообще всё это далось нелегко. Множественные, пусть и несерьёзные, ранения не могут не сказываться. Не говоря уже о моральной усталости.
— Ты бросил их… — усталый, но полный ярости голос.
— Скажи мне то, чего я не знаю. — на этом разговор как-то сам собой иссяк.
Мы оба лежали на крыше, тщетно пытаясь собраться с силами и мыслями. Но долго это продолжаться также не могло. Первым в себя пришёл я. Ну, как пришёл, так — слегка перевёл дух. Подъём дался мне тяжелее, чем я предполагал, что говорило о том, что я сейчас не в состоянии трезво оценивать даже собственные силы.
— Не уснул ещё? — пнул я по ноге рядом лежащего Сорвиголову. Впрочем, ответ я и так знал. — Нужно место, где нас смогут укрыть и оказать помощь. Есть что-нибудь подобное на примете? —
— Есть. — чуть ли не выплюнул он.
Так и поковыляли мы в обнимку. А на душе так погано, что хоть вой в голос. Конечно, я не идеалист, уже нет. И эти двое не первая кровь на моих руках, но… самое страшное, что может с человеком случиться, как я считаю, это привыкание к подобного рода вещам. Эта моральная тяжесть от осознания содеянного позволяет мне верить в то, что я всё ещё человек, а не та шваль и мразь, с которой борюсь. Хотя порой найти разницу бывает трудно.
Примечание к части
В очередной раз заметил, что фикбук при загрузке в него файла рандомно съедает некоторые символы. Заранее благодарю всех, кто не поленился воспользоваться публичной бетой.
Глава 24
— Надеюсь, ты не на лечебные свойства святой воды рассчитываешь. — на выдохе чуть ли не простонал я, когда мы наконец добрались до места, где можно скрыться и подлечиться.
И это была церковь. Не то чтобы я был против самой церкви, скорее я был против того, что мы приводим возможный «хвост» в такое место. Но Красный сказал, мол, не парься — всё чики-бомбони, да и других вариантов у нас нет. Точнее есть, но вот добраться до них в нашем положении будет слишком сложно.
Ночь на дворе, двое костюмированных фриков заходят в церковь. Прямо начало хренового анекдота. Я бы посмеялся, да только не охота.
— Святой отец! — попытался крикнуть Рогатый, но не вышло. Хотя акустика здесь была хорошей, а падре сидел на одной из лавочек для прихожан, так что услышал.
Худощавый старичок в одежде проповедника встал, окинул быстрым взглядом нас и тут же подбежал, подхватывая под другое плечо Красного.
— Господь всемилостивый, во что же ты опять влез, Мэтью? — Рогатый скривился, но уж точно не от боли. «Мэтью», значит. Интересно.
— Паук. — представился я, на молчаливый вопрос священника. — Человек-Паук. — как-то я уже отвык представлять своё альтер-эго. Забавные ощущения.
— Что произошло? — полюбопытствовал падре, пока мы тащили «Мэтью» в подвал. — Габриэлла! — крикнул он куда-то вдаль коридора, мимо которого мы проходили.
— Куча дерьма, если коротко. — Священник был хоть и стар, но не глуп, поэтому мой намёк в стиле «меньше знаешь, крепче спишь» понял и больше вопросов не задавал.
Тем временем, мы сгрузили раненного на кушетку и падре тут же, со знанием дела, начал стягивать с него костюм. Откуда-то материализовалась монашка, которую я проморгал, с перевязочным и хирургическим инструментом.
— Вам нужна помощь? — раздался голос ещё одной монашки рядом с мной.
Внешне я никак не проявил своего напряжения, от того, что от усталости перестал контролировать окружение почти полностью. Тяжёлая ночка.
— Не помешает, но сначала мне нужно сделать звонок. — монашка молча кивнула и сопроводила меня в соседнее помещение, где обнаружилась вторая кушетка, тумбочка с телефоном на ней и небольшой хирургический столик.
Раны, конечно, и сами могли бы затянуться за счёт родного регена и симбы, но если их обработать, то процесс пойдёт быстрее. Я присел на кушетку и взял телефон. Сестра милосердия начала подготавливать инструмент. Обрабатывать иглы, наполнять шприцы с обезболивающим и всё такое.
— Привет, дорогая. — ответил я, когда на той стороне очень милым и сонным голосочком ответили: «да, кто это?». — Прости, что так поздно. Да, случилось. Нет, я в порядке. Да, возьми семью и езжай в отпуск. Джордж? Я присмотрю за ним. Да, я тебя тоже люблю. До встречи. — закончился короткий телефонный разговор.
Конспирация? При звонке по городской линии? Бессмысленно. Монашка? Может и стоило её выпроводить сначала, но теперь-то уж что. Мне сейчас было важно предупредить как можно скорее. Чёртовы фанатики-ниндзя.
Насчёт Джорджа придётся сделать ещё один звонок. Пусть в ЩИТе я был недолго, но кое-какие знакомства завёл, так что организовать ему командировку в какую-нибудь Калифорнию смогу.
— Вы в состоянии сами снять костюм? — спросила монашка, вымеряя три кубика какой-то жидкости в шприце.
— Могу. — кивнул я и костюм, повинуясь мысленной команде, оголил раны для их обработки. Глаза монашки очень сильно округлились на этом моменте, но она быстро взяла себя в руки. Интересная тут церковь, однако. — Никакой анестезии. — перехватил я её руку со шприцом.
— Хорошо, но это антибиотик. — даже не думала препираться она.
— Нет необходимости. Просто обработай и зашей. —
* * *
— Рассказывай. — потребовал я.
Красный провалялся в беспамятстве несколько часов. Досталось ему крепко, но он и сам не зефирка, так что я не беспокоился особо. Я и сам с удовольствием поспал на предоставленной кушетке. Вздремнул несколько часов в полглаза, всё же доверия к окружающим у меня было мало. Собственно, меня никто и не беспокоил никак, начиная с момента, как мои раны обработала та монашка и до того, как эта же монашка не зашла, чтобы сообщить о том, что Рогатый проснулся.
Но я и так это знал — стенки-то тонкие. Благодаря чему удалось подслушать также несколько любопытных разговоров. Для начала не все тут были рады видеть Красного, что уж говорить обо мне. Вряд ли недовольные сольют инфу о нас куда-нибудь, но и долго оставаться тут нельзя в любом случае. «Рука» — это угроза. Серьёзная угроза и избавиться от неё надо в кратчайшие сроки. Либо сделать так, чтобы конкретно для меня угрозы не было. Для начала.
Сорвиголова был всё ещё мной недоволен. Вон как зло сопит. Я собственно тоже был не особо в настроении, так как успел узнать последние новости. Про резню в больнице уже в курсе и даже нашли виновника — меня. Просто потому, что я засветился на нескольких камерах, записи которых были явно кем-то слиты, так как это были единственные «уцелевшие» кадры из хранилища и на всех присутствовал лишь я в окружении трупов. Как удачно, что там остались только кадры со мной, но ни один из этой армии ниндзя-долбоклюев на ней не показался. В общем, сейчас я в федеральном розыске, что совсем не способствовало появлению позитивных эмоций. Всё стало более чем серьёзно и слишком уж быстро.
— Серьёзно? — начал закипать я. — Будешь разыгрывать обиженную невинность?! — голос перешёл на повышенные тона, на что он лишь ещё сильнее сжал губы.
— Ты бросил их. — тихо сказал он.
— Правда? — начал не на шутку заводиться я, потому что времени и желания играть в эти игры с его комплексом рыцаря у меня не было. — Ты, слепая задница, попросил меня о помощи! — указал я в его сторону пальцем. — И я примчался сразу же и без лишних вопросов залез в ту кучу дерьма, из которой торчали твои рога! — пара монашек выглянуло в коридор и начала прислушиваться к нашему разговору. — Напомни, из-за кого ты сейчас лежишь здесь и злобно сопишь? Ах да, из-за меня! Вот ведь я гад, верно?! — краем глаза зацепил священника также сейчас стоящего в коридоре, но пока не готового вмешаться. — Но знаешь что? — обуздав свою злость и превратив её в холодную сосредоточенность, продолжил я. — Я не жду благодарности, извинений или ещё чего-то. Это мои решения и их последствия. Но твоё лицемерное недовольство я терпеть не намерен. Поэтому ты мне сейчас расскажешь то, что я хочу знать, либо я выбью из тебя всё дерьмо. И буду продолжать выбивать, пока не получу интересующие меня ответы. —
— Лицемерное недовольство?! — зло пробасил Красный. — Ты обрёк на смерть двух хороших людей! Их смерть на твоей совести! — пока говорил, он поднялся с кровати, подошёл довольно близко и на последнем предложении ткнул пальцем мне в грудь.
— Да, на моей. — я готов был уже сломать уткнувшейся мне в грудь палец, но сдержался, просто отмахнулся от его руки. — А теперь скажи мне, может быть я ещё и втянул их в это? — возвращаю ему тычок пальцем, только сильнее, отчего он делает шаг назад. — Может быть это я позволил фанатикам вырезать с сотню человек персонала и пациентов госпиталя? — ещё один тычок и два шага назад. — И может быть тебя теперь во всех СМИ обвиняют в этой резне?! — последний тычок заставил его сесть обратно на кушетку. — Ну что замолчал, герой? — последнее слово я разве что не выплюнул. — Ты кем себя возомнил, а? — наклонил я голову набок, задав вопрос. — Героем? Непогрешимым эталоном справедливости? Ночным кошмаром плохих парней? Ты где так сильно головой ударился, что решил будто так сильно отличаешься от той швали, с которой борешься? Что у тебя есть право судить других? Чёрт! — хлопнул я ладонью по своему лицу, точнее маске, смотря на Красного, который был в состоянии почти перманентного шока. — Я думал ты нормальный, а ты такая же отрыжка общества, как и эти сопляки в трико! —
