— Аретуза, — объявил Глеб. — Ваши гости прибыли, если вы сможете ненадолго оторваться от своей работы.
Ответивший голос был мягким, женственным. Это звучало так, как будто принадлежало не киту, а маленькой китайской девочке со склонностью к учености.
— Это та, у которой появился странный новый интерес к Крусиблу?
— Джун Уинг поверила ей, — сказал Квами. — Это достаточная причина для меня, чтобы доверять ей.
— Она познакомилась с Юнис и танторами, — добавил Глеб.
— Встречались?
— У нее есть двойник на голокорабле — они обменялись воспоминаниями.
— Очаровательно. И спасибо тебе, Глеб, за то, что позаботился о них. Я не хотела так увлекаться. Подведи их поближе, ладно? Но остерегайтесь луча — мы не хотим, чтобы кого-нибудь разрезали на части.
— Сделаю все, что в моих силах.
Следуя указаниям Глеба, они приблизились к Аретузе. Чику вспомнился фрагмент фильма о ранней космической эре, который она видела: космический корабль с длинными шипами и круглой головкой выбрасывает крошечный сферический внешний модуль, похожий на безделушку с когтями. Рядом с Аретузой она чувствовала себя такой же уязвимой, как, должно быть, чувствовал себя астронавт в том модуле — так много массы, так мало защиты. Когда одна ласта дернулась, она инстинктивно вздрогнула от ожидаемой обратной волны, поскольку сочлененная броня скользнула сама по себе в хитроумной, герметичной конфигурации. Но, конечно, там не было воды, только почти вакуум, разбавленный какими-то благородными газами.
— Вы, конечно, Чику и Педру. Вы были с ней на Венере, когда она умерла?
— Поблизости, — сказала Чику.
— Как мне жаль узнавать об этом, Имрис. Она много значила для нас обоих. Я наблюдала за тем, что вы делали с телами. Когда она доберется до колец, она оставит свой след.
— Думаю, она уже оставила свой след, — сказал Имрис. — Я также думаю, что она была убита.
— Согласна. Она неоднократно делилась со мной своими опасениями. И я, конечно, поделилась с ней своими. У нас обеих были свои стратегии совладания. Это было мое... убежище, тайна... погружение в мое искусство. Вам нравится сфера?
— Это очень красиво, — сказала Чику.
— Я очень довольна этим. Центр сферы точно совпадает с центром масс Гипериона. Несоответствие никогда не превышает миллиметров, даже при появлении и уходе космических кораблей и людей, нарушающих равновесие нашей маленькой луны. Вы знаете о нашей хаотической динамике. Гиперион падает совершенно непредсказуемо, когда Титан и другие спутники толкают и притягивают его. В теории хаоса есть величина, называемая показателем Ляпунова, которая говорит вам, как предсказать границу хаотической системы — ее горизонт знаний, если хотите. Показатель Ляпунова Гипериона составляет всего сорок дней — мы не можем предсказать движение этой луны дальше следующих сорока дней. Это максимальный предел нашего предвидения! Если бы моя жизнь зависела от движения этой луны, я все равно не смогла бы сказать ни слова о ее состоянии в течение свыше сорока дней.
— Что это за луч, о котором вы упоминали? — сказала Чику.
— Лазерный луч, выходящий из стены ограждающей камеры. Конечно, вы этого не видите, потому что мы находимся в вакууме. Кроме того, его фокус очень узок. Там, где он касается синей сферы, в стекле остается ямка, которая проявляется в виде белого обесцвечивания. За исключением того, что это малая ямка, потому что лазер закреплен на камере, а камера всегда движется, всегда поворачивается в ту или иную сторону из-за крутящего момента Титана. Таким образом, лазер оставляет на стекле след, воспоминание об истории Гипериона.
Чику с удвоенным вниманием изучила голубой шар. Теперь она поняла, что все белые линии были одной линией — бороздкой, которая кодировала движения Гипериона в течение некоторого длительного промежутка времени. Линия петляла по всей сфере, как клочок шерсти. Там были полосы и заплаты, где белая линия возвращалась снова и снова, почти повторяя саму себя. И если бы она действительно вернулась назад, то лишь на некоторое короткое расстояние, прежде чем возникла хаотическая неопределенность и отправила его по отклоняющейся траектории. Меньше сорока дней. Части сферы были почти полностью белыми. Точно так же существовали регионы, по которым линия никогда не проходила, — моря и голубые бухты, не затронутые лазерным лучом.
— Когда я сталкиваюсь с трудным решением, — сказала Аретуза, — я иногда позволяю луне решать за меня. Я выбираю область сферы и позволяю Гипериону решить, протравливать линию через эту часть или нет. Я отдаю свою жизнь на волю случая.
— Зачем вам это делать? — спросила Чику.
— Чтобы перехитрить Арахну. Шанс каждый раз побеждает ее. Может, она и ИИ, и очень умна, но ей все равно не победить Ляпунова.
— Мы здесь из-за нее, — сказала Чику.
— Мы с Джун обе знали, что Арахна будет действовать, чтобы защитить себя, если почувствует угрозу. Джун всегда была очень осторожна, но, должно быть, она совершила какую-то ошибку и привлекла к себе слишком много внимания.
— Возможно, это была моя вина, — сказала Чику. И теперь, когда она высказала это вслух, такая возможность показалась ей вполне вероятной. — Когда у меня появились новые воспоминания, я начала наводить справки, особенно на борту кольцевого лайнера по пути к Венере. Я хотела узнать больше о Джун Уинг и об Арахне. В то время это был просто невинный поиск данных в общедоступных сетях.
— Уверена, что вы действовали настолько благоразумно, насколько могли, учитывая то, что вам было известно на тот момент.
— В том-то и проблема, что я еще многого не знаю.
— Возможно, я могу прояснить ситуацию, разъяснить всю серьезность вашего затруднительного положения, но не уверена, что решение в пределах нашей досягаемости. По крайней мере, это лежит за пределами нашего горизонта Ляпунова.
— Расскажите мне, что вам известно.
— Для начала расскажите мне, что известно вам. Начиная с Окулара.
— Я мало что знаю. Арахна была построена... создана... чтобы запустить прибор, сопоставить его данные. Она обнаружила Крусибл и инопланетную структуру на поверхности этой планеты, но Джун сказала мне, что все это мираж.
— Не все это. Планета, вращающаяся вокруг звезды 61 Девы, вполне реальна, и условия на ее поверхности достаточно похожи на земные, чтобы поддерживать человеческую жизнь. Все это давным-давно было проверено независимыми наблюдениями. Голокорабли не появятся около груды разрушенных радиацией обломков или вообще без планеты. Но Мандала... это гораздо более спорный вопрос.
— Но мы также отправляли голокорабли в другие солнечные системы, — сказал Педру.
— Это правда, но побудительным импульсом для всей этой волны межзвездных исследований была Мандала. Без этого открытия принцип Чибеса, вероятно, не был бы раскрыт в течение десятилетий. Мандала привела все это в движение.
Чику вздохнула. — Значит, вот и все. Мандала ненастоящая, и Производители, которых мы отправили в Крусибл, лгут нам об этом.
— Все гораздо сложнее, — сказала Аретуза. — Производители передают ложные данные — в этом нет никаких сомнений, — но Мандала не является частью лжи. Она существует.
— Откуда вы можете все это знать? — вмешался Педру. — У Чику были эти воспоминания в течение нескольких дней, и она металась, пытаясь узнать все, что может, и разобраться во всем этом... но это так, как будто вы с Джун все это время сидели на этих знаниях.
— Одно дело подозревать ложь, но совсем другое — знать, что от тебя скрывают. Выяснение этого только что стоило Джун Уинг жизни.
— Я думала, она собирает экспонаты для музея, — сказала Чику.
— Это было всего лишь прикрытием для ее деятельности. Гонки по Солнечной системе в поисках реликвий дали Джун предлог, в котором она нуждалась, чтобы заняться своей настоящей работой.
— И что это было? — спросил Педру.
— Я отвечу на этот вопрос, но для начала вам нужно немного знать об Окуларе. Перед тем, как прибор был запущен в эксплуатацию, мы с Юнис внедрили в его архитектуру "слепое пятно". Арахна является — или была — пауком в центре паутины, собирающим данные, поступающие обратно от отдельных элементов матрицы Окулара. Это все, что она знала. Но мы были достаточно благоразумны, чтобы не полагаться полностью на ИИ, и в качестве проверки работоспособности, время от времени, каждый из этих элементов также был запрограммирован на отправку необработанных пакетов данных куда-то еще.
— Куда-нибудь конкретно? — спросила Чику.
— Ни к чему, чего Арахна не заметила бы, что могло бы хранить эти пакеты данных. Полузабытые сети, обращающиеся к бездействующим или полузаброшенным архивам. Все, что имеет память. Умирающие оффшорные банковские счета, плавающие в поясе астероидов. Все еще работающие маршрутизаторы дальней космической сети. Военные шифровальные устройства. Космические зонды и спускаемые аппараты, по цепям которых все еще течет струйка электроэнергии. Мертвые астронавты, дрейфующие в космосе, но чьи скафандры все еще сохраняли некоторую функциональность. Они были не единственными нашими предохранителями, но они дали Джун предлог для остальной ее деятельности. Были ли мы неоправданно осторожны — даже параноидальны? Это вполне возможно.
— Значит, эти устройства, — сказал Педру, — хранили данные до того, как они попали к ней в руки? Значит, все, что вам нужно сделать, это сложить все это вместе, и вы сможете увидеть реальную картину?
— К сожалению, мы смогли скрыть только самую малую часть полного потока данных Окулара, но пакеты полезны, и они действительно предоставляют больше информации, помимо того факта, что она лгала. Собранные вместе, они образуют своего рода обратный фильтр. Мы можем применить его к выбранным объемам общедоступных данных Окулара и начать выяснять, в какие области были внесены изменения.
— Реликвия с Венеры, вещь, которую Галлисин привез с Марса, — сказал Чику. — Все это части головоломки, не так ли?
— На самом деле посадочный зонд "Венера" был отвлекающим маневром — в нем никогда не было никаких пакетов Окулара. Но Джун очень заинтересовалась объектом Эволюариума, зондом Индийского космического агентства. Вы привезли это с собой, не так ли? Вы встречались с Галлисином?
— У нас есть это, — сказала Чику.
— Сейчас это должно быть у ваших специалистов, — объявил Имрис Квами.
— Не может быть, чтобы все было так просто, — сказала Чику, качая головой. — Последний кусочек головоломки не может волшебным образом встать на свое место теперь, когда я здесь. Все так не работает.
— На этот раз они справятся, Чику. Видите ли, вы — последний кусочек головоломки.
Другая часть Гипериона была раскручена для обеспечения гравитации. Там им выделили комнаты и предоставили доступ в гостиную с обилием бирюзовых ковровых покрытий. Огромные изогнутые стены гостиной были из стекла, обрамленного металлическими болтами, похожими на латунные. За стеклом, уходящим вдаль, во мрак, виднелся богато укомплектованный аквариум. Пловцы и акватики преодолевали возвышающиеся, похожие на замки образования из скал и кораллов и проскальзывали сквозь заросли ярко-зеленых водорослей. Чику также увидела машины и рыб, а также биоинженерного кита, который когда-то был женщиной. Теперь они могли видеть ее истинную китообразную форму, не обремененную доспехами. Аретуза сняла с себя скафандр, когда вернулась в свою любимую среду. Возможно, теперь, когда она узнала, что находится среди друзей, ей стало легче раскрывать свое истинное "я".
Глеб принес зеленый чай. Их было только трое, Имрис Квами откланялся, чтобы проверить, как заправляется "Гулливер". Глеб легко передвигался под действием силы тяжести. Притяжение здесь было ненамного сильнее, чем на Марсе, но он выглядел таким сильным, что Чику сомневалась, что у него возникли бы слишком большие трудности даже на Земле.
— Я тут подумала, — сказала Аретуза, обращаясь к ним из-за стекла, — что пришло время возобновить переговоры с Мекуфи. Возможно, у меня есть какая-то информация, которую он сочтет ценной, но сначала ему придется проявить себя передо мной. Я сформулирую предложение, а ты передашь его Мекуфи. Мекуфи, в свою очередь, окажет содействие в вашем возвращении в Африку. Будет организован безопасный проход в домовладение. Когда вы прибудете, вам придется использовать свою принадлежность к семье Экинья, чтобы получить доступ к полностью реконструированным изображениям Крусибла. Мекуфи также предоставит возможности, необходимые для повторной передачи ваших результатов Чику Грин. Если он не справится ни с одним из заданий, мы больше не будем разговаривать.
— Нам действительно обязательно проделывать весь этот путь обратно на Землю? — спросил Педру. — Я имею в виду, я ничего не имею против этого места, но...
— Архитектура Окулара позволяет Чику получить полный доступ только в бывшем семейном доме. До тех пор у нас есть только эта частичная реконструкция. Вы готовы это увидеть?
— Думаю, да, — сказала Чику.
Часть стенки аквариума затуманилась, став непрозрачной, и на стекле сформировалось изображение, отрисованное в двух измерениях. Это был вид на Крусибл, видимый из космоса. Чику вспомнила похожую картину в компаньоне Ндеге — обещание этого ожидающего мира, переданное со всей требовательной благочестивой ясностью какой-нибудь средневековой концепции рая.
— Подождите, — медленно произнесла она. — Это подделанное или недокументированное изображение? Я в замешательстве. Все выглядит так, как я и ожидала.
— В пределах нашего корректирующего разрешения нет существенных отклонений, — сказала Аретуза.
— Ладно. Теперь я действительно в замешательстве.
— Посмотрите внимательнее. На момент получения этого изображения Производители должны были уже приступить к подготовке основы для сообществ на поверхности. Расчистки, траншеи, искусственные гавани. Но о них нет никаких свидетельств.
— Может быть, они слишком малы, чтобы их можно было увидеть из космоса, — предположил Педру.
— Следы работ были легко видны на поддельных изображениях. Признаю, что здесь есть некоторое право на ошибку, но я могу с довольно высокой степенью уверенности заявить, что на Крусибле вас не ждут новые города. Производители не создавали их. По крайней мере, это ложь.
— Боже милостивый, — сказала Чику. — Какой нашей реакции они ждут, когда мы прибудем на орбиту?
— Нет никакой гарантии, что голокорабли достигнут орбиты. У Производителей будет достаточно возможностей воспрепятствовать вашему прибытию. Относительно простое оружие, примененное из укрытия на поверхности планеты, могло бы легко разбить голокорабль — такую штуку вы могли бы использовать для сбивания метеоритов.
— И это самое худшее? — спросила Чику. — Я почти ожидала, что Мандала окажется плодом воображения Арахны.
— Боюсь, мне есть что еще рассказать.
Изображение немного уменьшилось. Чику нахмурилась. До этого момента ее обзор на Крусибл был беспрепятственным, точно так же, как если бы она находилась на орбите и смотрела вниз. Но теперь вокруг планеты были сгустки тьмы, образовавшие нечто вроде экваториального кольца, которое закрывало ей обзор. Кольцо было бугристым, с нечеткими краями. Трудно было разобрать определенные детали.
