Я старалась лезть как можно быстрее, но ветер буквально отрывал меня от вант. Да и практики не хватало — на "Жемчужине" я залезала невысоко, даже до грота-рея не добиралась...Свесив голову вниз, я смотрела, где там Джек.

Ему удалось на секунду отбросить нападавших, и он начал карабкаться следом за мной — раза в три быстрее, естественно.

— Вперед, чего застыла?! — крикнул он, поравнявшись со мной, — или по боцману соскучилась? — и полез дальше, только сапоги мелькнули. Я последовала за ним, стараясь не отставать. Плечи и спину моментально схватило болью — я чувствовала, как трескается корка на только-только зарубцевавшихся ранах, как они снова начинают кровоточить.

Мы добрались до грота-рея и поднялись на марс. Джек помог мне вылезти на крошечную площадку и тут же принялся карабкаться выше, к грот-марса-рею, даже не оглянувшись на меня. Дух захватывало, когда я смотрела, как он перебирается с нижнего грот-марса-рея на верхний, а мачта раскачивается, точно дерево под порывами ветра. Но тут он обернулся и, увидев, что я ещё стою на марсе, скорчил возмущенную гримасу и нетерпеливо махнул мне рукой.

— Не смешно, Джек! — завопила я, но, естественно, не была услышана.

Нет, он что — в самом деле считает, что я полезу дальше? Да ведь уже отсюда жутко смотреть вниз... И в этот миг кто-то цапнул меня за ногу! Я с криком отскочила к мачте и чуть не свалилась на палубу. Матросы Джонса карабкались на марс, а впереди всех лез боцман, с кинжалом в акульих зубах.

Сама не помню, как я и добралась до грот-марса-рея — меня туда аж вознесло. Джек уже висел на грот-стень-вантах, дожидаясь меня. Он наблюдал, как я переползаю на грот-стеньгу*, упираясь босыми ногами в эзельгофт**. Потом подтянулся на руках и залез ещё выше, на салинг

* * *

Я вцепилась наконец в грот-стень-ванты и не могла заставить себя разжать пальцы. Ощущение было такое, будто я нахожусь на конце огромного маятника, перевернутого кверх тормашками. Ветер дул с такой силой, что трудно было дышать, мачта раскачивалась, и я казалась себе тлей, пытающейся удержаться на листе дерева во время грозы. Я с усилием подняла голову и посмотрела на Джека. Он уже стоял на салинге, надежно уперевшись ногами в краспицы и держался за брам-стеньгу. Я встретила его взгляд — всего лишь слегка встревоженный, словно я, катаясь на лодке в мелком пруду, случайно свалилась за борт. Лилово-серые облака с бешеной скоростью проносились над его головой; в них беспрестанно вспыхивали разряды молний. Мы уже находились выше, чем на середине мачты и я просто не могла посмотреть вниз — я боялась, что от страха руки разожмутся.

Джек что-то кричал — я видела это по его губам, слов было не разобрать. Но общий смысл был понятен — он звал меня к себе. Господи, Джек, да я не могу! — хотелось крикнуть мне, но он всё равно меня бы не услышал...Порывы ветра трепали меня вместе с вантами взад и вперед, как пушинку. И вдруг я поняла, что дело не только в ветре — это кто-то лезет следом за мной! Мне не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто это.

Собрав всё своё мужество, я оторвала руки от вант и поползла вверх...ещё немного...пару метров — и я у цели...Джек уже протягивал мне руку, потому что у самых лонга-салингов ванты утончались, и здесь можно было подниматься только на руках...

Внезапный порыв ветра выбил у меня опору из-под ног — я не успела даже крикнуть, ощутила только, как Джек крепко стиснул мою ладонь и как натянулись, превратившись в канаты, мышцы руки. Корабль качнуло, я судорожно ухватилась второй рукой за рожок салинга и повисла над двадцатиметровой бездной.

Положение сложилось отчаянное — Джек мог держать меня только одной рукой, а сил у меня после приключений последних суток оставалось не так уж много. Инстинктивно я поняла, что если я в ближайшие секунды не вскарабкаюсь на салинг, мне уже никогда этого не сделать. Я подняла голову и взглянула в глаза Джеку. И внезапно поняла, что он сейчас сделает, а главное — что нужно сделать мне. Это было какое-то наитие, как вспышка молнии. Отпустив салинг, я ухватилась за руку Джека обеими руками и в следующий миг он, стиснув зубы, качнул меня на руке один раз, второй, набирая амплитуду...и, когда она достигла верхней точки, я рванулась, вкладывая все свои жалкие силы в это движение, и с размаху забросила ногу на рожок салинга. Какое-то бесконечно длинное, ужасное мгновение мне казалось, что у меня не хватит сил подтянуться...извиваясь, как червяк, я всё-таки втащила ставшее непомерно тяжелым тело на рожок салинга. К счастью, он выдержал.

Джек нетерпеливо потянул меня за руку — мол, чего разлеглась! — и с его помощью я встала сначала на одно колено, а потом и на ноги — ощущение было такое, будто из них повыдергали часть костей. Джек подтянул меня к себе и не отпускал моей руки, пока не убедился, что я надежно вцепилась в брам-стеньгу.

— Ну ты даешь, цыпа! — прокричал он, наклонившись ко мне, — беру дозорным! На мачту!

Я скривилась в некоем подобии улыбки — губы онемели и были как не свои. А Джек выхватил шпагу и в два приема перерубил грот-стень-ванты. Раздался протяжный крик, едва слышимый в вое бури. Джек усмехнулся. Я просто поражалась его спокойствию — нас так и раскачивало из стороны в сторону, грозя следующим порывом ветра стряхнуть и разбить вдребезги о палубу.

Я прижалась щекой к мачте.

— Джек! Зачем мы залезли сюда? И где Уилл?

Джек поморщился.

— Считаешь для второго вопроса сейчас самое время?

— Я не хочу думать, что ты и его бросил!

— Ха! Бросил! — возмущению Джека не было предела, — на этот раз всё как раз наоборот!

В этот момент гром расколол небо над нашими головами и хлынул дождь. Всё вокруг моментально пропиталось водой и держаться стало ещё труднее.

— Так что с Уиллом, Джек? — крикнула я. Мокрые волосы липли к лицу, но я не решалась оторвать руки от мачты, чтобы их поправить.

Выражение лица Джека было просто непередаваемо — этакая смесь досады и удивления.

— А, чтоб тебя... Хорошо! Мы поплыли за Элизабет, но по дороге повздорили. Уилл выкинул меня из шлюпки и уплыл, смекаешь?

— Что?! — мне показалось, я ослышалась.

— Боцман Джонса отбил тебе слух?

— Врешь ведь, признайся! И не стыдно — мы ведь вот-вот погибнем!

— А кто сказал, что перед смертью нужно говорить только правду? — удивился Джек, — и вообще, с чего ты взяла, что мы погибнем?

— Но ведь ты перерубил ванты! Как мы спустимся на палубу?

— А мы и не будем спускаться на палубу, — разговаривая со мной, Джек не прекращал озираться и наконец взгляд его остановился на одном из многочисленных канатов, проходящих высоко над нашими головами.

Я проследила за его взглядом.

— Джек, ты меня просто пугаешь!

Он блеснул зубами в усмешке.

— Неужели после всего, что с нами было, тебя ещё можно чем-то испугать, цыпа?

— Представь себе, да! Что ты задумал?

— Сейчас увидишь! — хладнокровно произнес Джек, — стой здесь, никуда не уходи!

Я не успела придумать достойный ответ — Джек подпрыгнул, ловко забрался на грот-брам-рей, а оттуда на грот-брам-ванты. Ветер и дождь хлестали по его обнаженной спине, но он словно не замечал этого. У меня стучали зубы от холода и страха. Вверх смотреть было трудно — дождь заливал глаза. Но я всё же видела, что Джек добрался почти до грот-бом-брам-рея — а ведь это предпоследняя рея на грот-мачте! — и что-то там мудрит со шпагой.

Мне казалось, что прошло уже несколько часов, как мы забрались на эту верхотуру — так у меня устали руки и всё тело. Наконец, я с облегчением увидела, что Джек спускается. В зубах он держал конец каната, уходившего куда-то в переплетения такелажа.

— Ну что, цыпа, прокатимся? — произнес он, он тяжело дыша.

— Ааа...эээ... — ничего вразумительнее у меня не получилось.

— Есть альтернатива — просто прыгать, — Джек ухмылялся. Блин, ему смешно! — но для этого придется забраться на самый верх мачты.

— А третьей альтернативы нет? — жалобно произнесла я.

— Почему же, есть — сидеть здесь до тех пор, пока не отрастут крылья...или пока ребята Джонса не доберутся до нас по фоку или по бизани.

Стиснув руки, я молча смотрела на Джека. Он ответил мне спокойным взглядом и накрыл мою ладонь, судорожно вцепившуюся в трос вулинга

* * *

, своей.

— Ты ведь по-прежнему доверяешь мне, правда, цыпа?

Я изо всех сил сжала зубы, чтобы унять колотившую меня дрожь. Вода струилась по нам ручьями.

— Будь ты проклят, Джек Воробей! Командуй!

Он ослепительно улыбнулся, словно я сказала ему изысканный комплимент, и протянул руку.

— Иди сюда! Держись за веревку! Да двумя руками держись!

"Отпустить мачту?!", хотела сказать я, но в этот миг Джек обхватил меня одной рукой за талию, а второй быстрым движением захлестнул веревку петлей у себя на запястье. Одному богу известно, как ему удавалось удерживаться на салинге без рук при такой качке!

— Отпускай только по моей команде! — прокричал он мне в самое ухо, — ничего не бойся, я тебя держу!

Собрав все силы, я судорожно вцепилась в мокрую веревку немеющими пальцами. Во рту мгновенно пересохло. Джек крепко прижимал меня к себе, его пальцы холодили мой обнаженный живот, израненная спина выла и бесновалась болью от такого соседства...Он напряженно ждал чего-то — очевидно, нужного крена судна. Хотелось закрыть глаза, но я упрямо продолжала смотреть вперед, сквозь плотную завесу дождя. Только вперед, не вниз, только вперед...господи, да это всё равно что спрыгнуть с Дворцового моста в Неву!

— Вперед! — крикнул Джек и мы, оттолкнувшись от салинга, полетели вниз...

Наверное, это был самый захватывающий аттракцион в моей жизни. Вообще, самые сильные ощущения — это когда на кон ставится твоя жизнь. Но я бы прекрасно обошлась и без этих ощущений.

Веревка, которую перерезал Джек, крепилась вторым концом, очевидно, где-то ниже нас, на бизань-мачте. Ветер и дождь ударили мне в лицо, почти ослепив, и я почувствовала только, что мы описываем огромную дугу. Руки у меня не дрогнули, но даже если бы это и случилось — вряд ли я упала бы, потому что рука Джека стальным кольцом сжимала меня под ребрами, так что даже дух захватывало.

— Отпускай! — внезапно крикнул Джек; я почувствовала, что он падает вниз, увлекая меня за собой, зажмурилась и разжала пальцы...удар о воду, к счастью, пришелся по ногам.

Что меня поразило — Джек настолько хорошо контролировал ситуацию, что не отпускал меня до самой последней минуты; а когда мы погрузились в море, схватил меня за руку и потянул вверх, помогая выплыть. Это было нелишним, потому что сил моих осталось — всего ничего, а стоило мне глотнуть воздуха, как волна ударила мне в лицо, снова толкнув под воду. Но Джек не разжимал пальцев, и я выбралась на поверхность.

Нас окружал какой-то беснующийся сумрак. "Летучего Голландца" и след простыл, огромные серые волны с пенными гребнями вздымались и опадали, казалось, море бьется в агонии. Держать голову над водой было чудовищно трудно. Джек был рядом — он оглядывался по сторонам, словно искал что-то. Потом отпустил мою руку и знаком велел плыть за ним. Не раздумывая, на одном слепом инстинкте выживания, я подчинилась. Но силы быстро оставляли меня. Я уже скорее не плыла, а делала судорожные попытки не утонуть. Хотела позвать Джека — вода затолкнула мне крик обратно в горло.

В какой-то момент мне показалось, что среди волн мелькнула шлюпка...но проверить это мне не удалось — волна накрыла меня с головой и погрузила во мрак.

______________________________

*грот-стеньга — продолжение нижней грот-мачты.

**эзельгофт — четырехгранный дубовый брус, связывающий мачту с её продолжением — в данном случае, нижнюю грот-мачту со стеньгой.

* * *

салинг — деревянная конструкция, служащая для соединения стеньги с ее продолжением в высоту — брам-стеньгой. Салинг представляет собой раму из двух продольных брусьев — лонга-салингов, двух-трех перекрещивающихся с лонга-салингами брусьев — краспиц и короткого бруса, параллельного краспицам, — чака.

* * *

вулинг — обороты (шлаги) веревки, служащие для скрепления чего-либо — в данном случае, частей мачты друг с другом.

XXV.

"На путь к тому, чего ты хочешь...больше всего"

Капитан Джек Воробей, ПКМ-2

Я пришла в себя от какого-то странного дискомфорта и несколько секунд не могла понять, в чем он заключается. А потом сообразила — просто кто-то, приникнув жесткими губами к моим губам, с силой вдувал мне в легкие воздух, который я уже вполне могла вдохнуть сама.

Я слабо повела рукой и Джек (конечно, кто же ещё!), почувствовав, что я затрепыхалась, прекратил реанимационные мероприятия. Приоткрыв глаза, я увидела совсем близко его смуглое лицо, встревоженный, почти испуганный взгляд...забавно — даже когда мы висели на мачте, он был явно спокойнее.

— Ну вот и поцеловались, — прошептала я — всё равно за грохотом волн меня не было слышно — и слабо улыбнулась, чтобы немного успокоить его.

Джек улыбнулся мне в ответ.

— Not so bad, — прочитала я по его губам.

Странно...я никогда не обращала внимания на его артикуляцию. Он что, говорит по-английски? Но... как же тогда я понимаю его?

Внезапно шлюпку швырнуло и нас окатило водой с ног до головы. Правда, это не имело особого значения, потому что мы и так были мокрые и всё-таки приятного мало...минутку, так мы что, в шлюпке?

Я приподнялась и не без труда приняла сидячее положение. Действительно, мы были в шлюпке, я лежала на банке, а на веслах сидел Уилл Тернер собственной персоной и отчаянно боролся с водяной стихией за наши жизни, в то время как Джек боролся за мою.

Море разбушевалось не на шутку. Волны, огромные, точно горы, то подбрасывали нас к самым облакам, как перышко, то швыряли в бездонную водяную яму.

Увидев, что я более-менее в порядке, Джек сунул мне в руки черпак — воды в шлюпке было уже предостаточно. Я поспешно принялась вычерпывать её, в то время как Джек сел рядом с Уиллом и они уже вдвоем старались править таким образом, чтобы шлюпка не поворачивалась бортом к волне.

Сколько времени мы так провели — не знаю. Я совершенно отупела от усталости и даже уже не боялась. Машинально зачерпывала воду и выливала, зачерпывала и выливала...мне казалось, что после приключения на мачте ничто уже не сможет меня напугать — вот теперь Джек добился своего! Хотя, в самом деле...вроде бы и волны не такие уж и большие...и ветер не так силен...

Я медленно подняла голову — шея была словно деревянная, совершенно не разгибалась. Буря стихала. В разрывах облаков замелькали звезды. А я всё вычерпывала, вычерпывала...не замечая, что скребу по дну шлюпки.

Вдруг чьи-то пальцы мягко сомкнулась у меня на запястье.

— Цыпа, хватит! — произнес Джек и вынул черпак из моей судорожно сведенной руки, — всё кончилось. Ты молодец.

Черты его лица были неразличимы во мраке, я видела лишь темный силуэт на фоне чуть более светлого неба...Слова не доходили до моего сознания. Очевидно, он это понял. Перегнулся назад, достал из-под банки свой поношенный камзол и постелил его на дне шлюпки.