Кормить досыта

В конце концов, все решила Маргерит. Это она, не постучав, открыла дверь и оказалась лицом к лицу с Гертом. Вздрогнула от неожиданности, отступила на шаг, но взгляда не отвела.

— Ты знал, что я стою за дверью?

— Да, — вынужден был признать Герт.

— Отчего же не вышел, не позвал?

— Входи, пожалуйста! — пригласил он, отступая от двери. Ему нечего было ответить на ее вопрос. Не открыл, не пригласил, проявил слабость.

Маргерит вошла, затворив за собой дверь. Сделала несколько шагов и повернулась к Герту.

— Ты ведь все понял? Ведь так? Я пришла.

— Полагаю, — сказал Герт, преодолевая сильнейшее искушение обнять Маргерит и целовать в губы так долго, как сможет, — мы совершаем ошибку. Тебе не следовало приходить, а мне — впускать тебя сюда. Ты не должна быть ночью в моей комнате. Это слишком интимно, я думаю. И потом, Зандер мой друг!

— Зандер! — вскинулась вдруг Маргерит. — Да, оставь ты уже его в покое! Вечно он стоит у меня на пути! Я тебя люблю, Карл, и это... это все. То есть, нет. Не все. Я тебя хочу! Ну, то есть, я готова тебе отдаться. Сейчас, здесь! — и, продолжая смотреть ему в глаза, она стала раздеваться. Вернее, она попыталась это сделать, но добраться до крючков и петель, расположенных на спине не смогла, как не смогла и спустить платье вниз. Узкий закрытый лиф застрял на довольно большой для ее возраста груди.

— Подожди! — вмешался Герт, у которого в этот момент было ровно две возможности: рассмеяться и убить отношения на корню, или отнестись серьезно и помочь женщине снять платье и все остальное.

— Подожди! — сказал он. — Давай, помогу!

Герт всегда считал себя последовательным человеком. Таким и был, получив за это и многое другое многозначительное прозвище "лорд Неизбежность". Начав дело, он никогда не оглядывался назад, не сворачивал с пути и не останавливался. Приняв решение, не колебался, не подвергал свои действия сомнению, шел до конца. Поэтому, предложив Маргерит помощь, он разом отринул все возражения, и обо всем забыл. В этом мире — здесь и сейчас — остались только он и она, их любовь, нежность и обоюдная страсть...

Трудно сказать, о чем он думал, когда овладевал Маргерит. Много о чем и ни о чем. Так, наверное. Чего Герт, однако, не предвидел, так это того, что жена друга окажется девственницей.

— Ты должна была меня предупредить! — сказал он несколько позже, когда отдышавшись и смыв с ног кровь, Маргерит вернулась в постель.

— Зачем? — спросила она, прижимаясь к Герту.

— Я был бы осторожней...

— Глупости! — возразила она, забираясь на него. — Ты бы меня и пальцем не тронул!

Она легла на него и, приподняв голову, смотрела в глаза.

— Мне было хорошо! — сказала, наконец, и улыбнулась. — И это странно. Все говорят, что в первый раз не очень.

— У кого как, — он положил ладонь на бедро Маргерит и провел сверху вниз.

— Продолжай! — она, не отрываясь, смотрела ему в глаза, — Вторую руку можешь положить мне на зад. Я не возражаю!

— Сколько времени ты замужем? — спросил Герт, но вместо ответа она поцеловала его в губы и не прерывала поцелуй до тех пор, пока его ласки не заставили ее закричать...

Вторая волна пришла и ушла. Схлынула, откатилась назад, оставив их лежать без сил на растерзанной постели. Такого Герт от себя не ожидал, от нее — тем более. Но...

"Демоны обитают там, где их не ждешь, не правда ли?"

Герт приподнялся на локте и посмотрел на нагую женщину. Грудь ее все еще бурно вздымалась в попытке совладать с жаждущими воздуха легкими, рот приоткрыт, глаза закрыты. Хриплое дыхание вырывается из горла, и кажется, что она охвачена агонией. Но если Маргерит и умирала, то только от избытка страсти, которой в ней оказалось больше, чем Герт мог предположить.

Сейчас, когда ухищрения портних не искажали ее облика, Герт отчетливо видел, насколько она юна. Грудь у Маргерит оказалась меньше, чем ему казалось, а бедра — уже. Но это ее не портило. Наоборот. Маргерит была и оставалась изумительной красавицей, притом красавицей желанной. А возраст, что ж, этот недостаток недолговечен.

— У нас не было выбора, — сказала она вдруг и открыла глаза, — в особенности у меня.

— Зандер... — она повернулась на бок и снова, как прежде, смотрела глаза в глаза. — Зандер... Ох, этот Зандер! Ты просто не знаешь нашего положения! Зандер должен был жениться, иначе он терял титул, а я... Я, Карл, была лучшей кандидатурой. Бедна, но знатностью ему не уступаю, и потом мы же выросли вместе. В одном доме. Спали вместе...

— И ты так долго оставалась девушкой? — Герт был поражен. В его юности такого просто не могло произойти. Он лет с двенадцати, если не раньше, не оставил бы нетронутой ни одну девушку, осмелившуюся разделить с ним ложе. Впрочем, у Зандера могли оказаться иные склонности...

— Зандер не ты, Карл... Зандер это Зандер! — вздохнула Маргерит. — Ты не думай, ближе Зандера у меня все равно никого нет!

— Ну, может быть, теперь есть... — Улыбнулась она. — Катрин сказала, мужчины редко могут больше двух раз...

"Значит, вот откуда все эти приемы опытной стервы! Ее подготовила Катрин!"

— Я могу! — успокоил Маргерит Герт. — А у тебя разве там не болит? По идее, должно болеть.

— Но не будет! — рассмеялась Маргерит. — Я выпила отвар белой саженицы. Целый кубок... Катрин сказала, там еще выжимка сизого чертополоха, и еще что-то... В общем, не забеременею, и болеть там сильно не будет, а все остальное я сейчас даже лучше чувствую, — и она покраснела в первый раз за этот вечер.

— Ночь длинная, — он и сам не знал, зачем все это говорит, но все получалось как-то само собой, — если захочешь, я тут рядом...

Глава 10. Разговоры

1. Город Решт столица герцогства Решт, четвертого червеня 1649 года

Почти весь прошедший день Герт провел в постели. Отсыпался и приходил в себя. Если честно, Маргерит вычерпала его до дна, а еще говорят — блондинки не темпераментные! Впрочем, Герт не жалел. Такие ночи случаются в жизни не каждого мужчины, а если и случаются, то не каждый день. Однако в постели он оставался еще и потому, что это было совершенно не предсказуемо, и грех было не воспользоваться ситуацией! Кто из больших игроков поверит, что он просто устал и решил поваляться и подумать на досуге о разных разностях? Они будут искать подвох, которого нет. Гадать и предполагать, и запутаются еще больше. А Герт, между тем, выждет и снова нырнет в омут. Ему не привыкать!

Отоспавшись накануне, четвертого червеня Герт покинул особняк на площади Старых королей, так рано, что кроме стражи его никто не видел. Дом еще спал, но на улицах города уже начиналась обычная предрассветная суета. В эти ранние часы пекут хлеб, разделывают туши быков и баранов, режут свиней и ощипывают кур и гусей. Кто-то выкатывает из погребов винные бочки, а кто-то другой разливает по бочкам свежий сидр, эль и пиво. Герт любил в эти часы прогуляться по городу. По любому городу, потому что везде одно и то же, только где-то, где есть порт, рыбаки сгружают ночной улов, а где-то углежоги везут на телегах мешки с древесным углем.

На этот раз он был беззаботен, словно дитя, и гулял по улицам Решта до тех пор, пока идущий навстречу мужчина не шепнул Герту, что хвост отстал. Что уж там они сделали с соглядатаями, он не знал, да и не хотел знать. Такое уж ремесло у этих людей: одни следят, другие — обрубают хвосты. Впрочем, времени на рефлексии у него не было. До поздних утренних часов, Герт сидел в кабинете профессора Рештского университета мэтра Галливара, беседуя со стариком на все интересующие его темы.

— А вот, — спрашивал Герт, — еще я слышал, есть такие вещи силы...

— Есть! — подтверждал профессор. — Как не быть. Но вещи силы, молодой человек, бывают разные, для разного предназначены, и эффекты мы наблюдаем при их воздействии отнюдь не одинаковые.

И мэтр Галливар начинал выкладывать перед Гертом книги из своей совершенно уникальной библиотеки, зачитывая краткие отрывки, останавливая внимание на свидетельствах очевидцев и на определениях, которые, якобы, являлись наследием Древних. Он листал огромные фолианты и раскрывал атласы, демонстрируя Герту редкие рисунки и гравюры, карты и схемы. И естественно, профессор давал свои собственные комментарии, разъясняя темные места и "дополняя неполное до полного".

По всем признакам, профессор Галливар был искренно увлечен предметом разговора, но и, кроме того, Герт платил ему золотом и по поводу цены этих "приватных консультаций" не торговался.

— А вот, если бы я захотел, допустим... — начинал Герт новый вопрос, но у старика на все находился ответ.

— Зависит от того, чего вы от меня ожидаете, молодой человек. Если сами хотите исполнить аркан, мой ответ — нет. Однако если вы спрашиваете из, так сказать, академического интереса...

Солнце уже приближалось к перелому, когда покинув профессора, Герт направился в банкирский дом "Герн и сыновья". Там его уже ждали. Все предварительные беседы с банкирами провели внуки "тихого капитана" Людо ер Дроггера — Людвиг Младший и Константин Большой. Константин являлся великолепным бухгалтером, но выглядел, как бандит. А Людвиг младший был вылитый херувим, но лучше него никто не умел убедить людей в невозможном. Тем не менее, беседа с банкирами продолжалась три часа, и, честно говоря, Герт едва не заработал головную боль. Однако было для чего стараться. Состояние Герта, еще недавно сводившееся к дюжине — другой серебряных монет, увеличилось еще на миллион золотом. Вернее, на шестьсот пятьдесят тысяч. Треть отошла семейству Дроггеров, но они эти деньги заработали тяжелым трудом. А Герт с их помощью всего за несколько дней стал одним из богатейших людей Решта.

"Ну, все пора и честь знать! — решил Герт. — И вообще, не настало ли время встретить Шенка?"

Оказалось, пора. Наблюдатели сообщили, что Шенк как раз покинул особняк госпожи ла Корей, встретился ненадолго с Вилмой Хурн аф Омине, и движется теперь в сторону ипподрома, то есть, находится буквально в трех улицах на юг. И, "если свернуть теперь направо и пойти по улице вниз, а потом снова направо через мост...", Герт с ним обязательно столкнется на Новой торговой площади. Случайно.

Так и случилось, но план реализовался лишь отчасти. Едва друзья "случайно" встретились и обнялись, их окликнул знакомый Герту, но не знакомый Шенку господин в сюртуке, но притом опоясанный мечом.

— Боги! Кого я вижу! — заорал он, приближаясь каким-то странным, подпрыгивающим шагом. — Здравствуйте, Карл! Рад вас видеть. И вас, кто бы вы ни были! — снял шляпу Ремт Сюртук.

— Я Ремт Сюртук, — представился он, растянув губы в дурацкой кривой ухмылке. — Не господин и не лорд, максимум — сударь. А вы кто будете, милейший?

Опешивший Шенк даже не сразу нашелся, что ответить. Он лишь представился на официальный манер и недоуменно посмотрел на Герта. Герт в ответ лишь пожал плечами, и тоже атаковал. Он еще в прошлый раз понял, что Ремт, нарочито играющий то дурака, то простака, на самом деле умен и совсем непрост. И ничего в простате не делает.

— Рад вас видеть, сударь! — сказал Герт, чуть повышая тон. — Как поживаете? Что у нас с мальчиком и с девочкой?

Ремт смерил его взглядом и неожиданно ухмыльнулся.

— Девочка, как я понимаю, вашими трудами, лорд Карл, уже не девочка, а мальчик квартирует в отель де Ланцан. Хотите навестить?

— Хочу!

— Вот и чудно! Обед, переходящий в ужин, а? Часов в пять после перелома вас устроит?

— Устроит! — На этот раз Герт решил не отказываться. Кто его знает, кто и как пригласит его в отель де Ланцан в третий раз.

— А вас, лорд ден Агерах время устраивает?

— Вполне. Я могу пригласить даму?

— Это которую? — поднял рыжие брови Ремт Сюртук. — Катрин д'Энен, что ли?

"Он знает все про всех! — достаточно хладнокровно отметил Герт. — Вопрос лишь в том, кто за ним стоит? Княгиня Чара или кто-то другой?"

— Да, я хотел бы пригласить баронессу д'Эне, — у Шенка только скулы чуть покраснели, но в целом, он был само спокойствие.

— Замечательно! — обрадовался рыжий. — Прекрасно! Превосходно! Девочку-то, лорд Карл привезете? Муж все-таки! Скучает...

— Привезу! Значит, в пять?

— Точно в пять!

И, раскланявшись, они расстались. Ремт Сюртук бодренько, едва ли не вприпрыжку, зашагал куда-то на север, по-видимому, в отель де Ланцан, а Герт и Шенк, изменив свой первоначальный маршрут, направились "домой" — на площадь Старых королей.

* * *

На сборы ушло гораздо больше времени, чем предполагали кавалеры. Они, как часто случается с мужчинами, не приняли в расчет, что у дам свой особый ритм жизни, свои идеи, капризы и необходимости, и, соответственно, свое время, которое иногда невероятно сжимается, а иногда растягивается. Зато, когда Маргерит и Катрин спустились, наконец, в холл, выглядели они просто восхитительно. Герт не знал, где и когда, небогатая, по его предположениям, Маргерит де Бройх успела пошить все эти изысканные туалеты, как не знал и того, откуда взялись у скромно одетой девушки, какой помнил ее Герт, старинные драгоценности, украшавшие ее шею, руки и волосы, не говоря уже об ушах. Однако он должен был признать, что все это ей к лицу. В великолепном платье с подходящими украшениями красивая женщина становится еще прекраснее, а Маргерит, находившаяся к тому же на самом пике своего любовного приключения, только что не светилась. Во всяком случае, ее голубые глаза буквально сияли, и ни один опытный человек, — будь то мужчина или женщина, — не пропустил бы этот особый блеск, говоривший о плотской любви больше, чем можно сказать вслух в присутствии посторонних.

На обед решили ехать в карете, принадлежащей, как и дворец, госпоже ла Корей. Так показалось удобнее, не говоря уже о том, что сидя друг напротив друга, дамы и кавалеры могли друг на друга смотреть и без помех обмениваться впечатлениями, да и просто разговаривать. Путешествие, однако, оказалось недолгим, потому что ехать было — всего ничего. Герт только успел рассказать одну смешную и не слишком приличную историю про жену рыбака, случившуюся, разумеется, не год — два назад, как он выразился, а все шестьдесят. Впрочем, история от этого хуже не стала, да и рассказчик, если не скромничать, был хорош. Все засмеялись, оценив тонкий юмор концовки, и вдруг выяснилось, что они уже на месте.

Карета подъехала к самому крыльцу, где на вершине парадной лестницы их ожидал граф де Рёйтер, исполнявший отчего-то роль радушного хозяина.

"И то — правда, — с грустью отметил Герт, — настоящих Ланцанов практически не осталось. Как-то вывелись все. Во всяком случае, так считалось до сих пор..."

Между тем, все, кто не был знаком, перезнакомились. Представления, впрочем, продолжились и в дверях столовой залы, где гостей встречали Зандер де Бройх и Ремт Сюртук. Однако на долго это их не задержало, и вскоре все — и гости, и хозяева, — сидели за великолепно сервированным столом. Кухня в отель де Ланцан оказалась под стать сервировке. Каждое блюдо отличалось изысканностью украшений и отменным вкусом. Подбор вин — безукоризненный, и разговор вокруг стола — легок и незамысловат. Никаких намеков на тайны, никаких выяснений отношений, если не считать "особых" взглядов, которыми время от времени обменивались супруги де Бройх. Но и это было строго между ними, и на общий разговор нисколько не влияло. Так что, да — просто дружеская беседа, не мешающая наслаждаться редкими яствами и не препятствующая пищеварению.