Глава 2
— Доброе утро! — разбудил девушку сам главврач, на его лице при разговоре не вздрогнул ни один мускул, как будто и не он произносил слова. — Завтракать сегодня не придётся, так что чем быстрее мы всё сделаем, тем легче тебе будет. А там посмотрим.
Есть Еве не светило неизвестно сколько времени. Девушка потянулась. Зевнула. Наличие бледно-зелёного полудракона в палате её не смутило. Привыкла она к нему как к своему врачу и всё. Он предупреждал её, чтобы именно перед этим экспериментом она постаралась набрать вес, хоть сколько. Но с её-то подвижным образом жизни набрать 'лишних' оказалось проблематично, ну что это два килограмма? Поругал он её за такую халатность, а у самого 'звёздочки' в глазах сверкали от счастья.
Оставшись одна, сходила девушка и привела себя в порядок: душ приняла, зубы почистила. Хорошо! Жизнь идёт своим чередом. Вышла с ванны, а в палате её уже ждут с каталкой. 'Карета подана!' Легла Ева и поехала. Белоснежные коридоры, белоснежные помещения, белоснежные полудраконы. В основном.
— О, красавица, привет?! — остановился возле каталки улыбчивый молодой мужчина. — Ну, что они с тобой сделали? Обесцветили! А такой приятный был зелёненький цвет.
— А вы, что знакомы? — донёсся приглушённый голос главврача.
— Да, было дело, анализы по просьбе Верена у её детей брал, — ответил молодой мужчина, не отводя блестящих глаз, от лежавшей на каталке пациентки, накрытой одной тоненькой тканью.
— Привет! — слегка улыбнулась бледная девушка узкому специалисту. Хотела она слезть с каталки и перелечь. Сама! Но... нет! 'Разрешишь?' — шепнул наглец и, не дожидаясь разрешения, подхватил девушку за голую спину и то, что пониже, и легко перенёс, не успевшую смутиться пациентку, на операционный стол.
А дальше пошли медицинские термины. Еву прихватили ремнями к тёплому столу, придвинули специальные приборы, вкололи системы и понеслось. Сознание девушки осталось ясным. Врачам требовалось контролировать всё, что происходит с ней. Иначе...
Дальше, Шарт дир Аррк наблюдал за действиями врачей со стороны. Если что пойдёт не так... Хотя, как заверили его специалисты, девушка 'не огранённый алмаз'. Её организм как нельзя лучше подготовлен для таких процедур. По-своему он чистый.
Ева потерялась в помещении напоминавший ей операционной блок: сновали вокруг занятые своими делами полудраконы. И она не сразу заметила, как к ней опять подошёл 'узкий специалист', встал он босыми ногами на стол, где лежала пациенткой. Прошёлся туда-сюда. Оценил окружающую обстановку, Ева даже слегка позавидовала ему и его непосредственности. Но она ничего не сказала. Ведь знала, что всё непросто. Присел молодой и наглый мужчина на колени, навис над девушкой, бесцеремонно оголил ей грудную клетку, осмелившись ещё ей подморгнуть. Потом положил свою тёплую руку на оголённый участок нежной женской кожи между соблазнительными грудями, за годы кормления малышей, сохранившими упругий вид.
Холодный секундомер лёг на женскую ключицу. И как Еве показалось, ни для того, чтобы специалист сверялся, а для того, чтобы она отвлеклась. 'Тук-тук-тук...'.
Маркером отметил наглец для себя точку в области её сердца. Недовольно покачал головой, глядя в её огромные тёмные глаза. Ева же нервно улыбнулась, давно не видела над собой мужчин. А он, что подумал? Что она боится? Мурашки забегали по коже, но не из-за страха. Она улыбнулась. Сделала глубокий вздох-выдох. Готова!
— Не бойся, — шепнул стоявший над девушкой специалист, которому как раз подали огромный шприц с непонятного цвета жидкостью. А игла... вот теперь есть повод волноваться.
Ева почувствовала, как хрустнули от пронизывающей иглы мягкие хрящи в её грудной клетке. Почувствовала, как остриё вошло в сердце.
'Не бойся?!' Увидев иглу, девушка не осталась равнодушной. Она испугалась. Десять раз пожалела, что согласилась. Мозг 'вскричал' о помощи: помогите, помогите, помогите, убивают...
— Ева, смотри на меня, — отвлекал девушку бледно-зелёный главврач. — Я должен знать, что ты видишь и слышишь меня.
— Я вас вижу и слышу, — ответила пациентка. — Но очень бы хотела, чтобы все на минутку закрыли уши, что-то во мне проснулось такое — убийственное, и хочется матом ругаться. Если что не обессудьте. И на свой счёт не принимайте.
— Я сейчас сяду на тебя, чтобы контролировать твои движения, и начну вводить вещество, — предупредил висевший над Евой специалист, — и если будет невмоготу, адресуй всё мне.
Всё только начинается? Да! Лицо нависающего над ней мужчины стало напряжённое, непроницаемое. Он как будто в себя ушёл. Ева не сомневалась, обратись она сейчас к нему, он не ответит. Прислушавшись к себе, она ощутила, как её грудная клетка подымается и опускается вдоль иглы. Скосила она глаза, и с ужасом начала наблюдать за чудовищным зрелищем, которое тут же захотелось остановить. 'Изменить дыхание?' Да! Постаралась она не дышать грудной клеткой. И на подсознательном уровне уловила одобрение державшего шприц.
— А звать тебя как? — поинтересовалась Ева у наглеца.
— Нарнс дин Аддинс, — выдавил мужчина через несколько секунд.
Представился молодой мужчина полным именем. Да, чтобы она оценила. Он не просто кто попало с улицы. Он ещё и в высоком воинском звании. 'Дин', — принадлежность к старшему офицерскому составу. 'Дир' — к высшему. Первое имя его собственное, второе — отца, означающее, что отец признал своего сына.
Ева улыбнулась мужчине, который явно красовался. Хотя лицо его оставалось серьёзным. 'Ввожу! Предупреждаю, будет горячо'.
'Что? Ещё всё только начинается?' И поехало...
'Спасите, помогите, изверги...'. Горячо?! Не то слово! Ева почувствовала, будто раскалённое железо выплеснулось ей в само сердце и мгновенно начало оно расползаться по венам. В мозг хлынуло. Захлестнуло до красных факелов перед глазами, а не искр.
Хотелось ей кричать, но скулы свело. Хотелось вздохнуть хотя бы воздуха, чтобы хоть чуть-чуть остудить всё разгорающееся пекло в груди, во всём теле. А мужчина сидит на ерзающем под ним теле и крепче его прижимает к твёрдой поверхности стола.
И хоть бы одна, сволочь, додумалась взять её за привязанную руку. Подержать. Успокоить. Поддержать. Нет!
— Сволочь! — прошептала злая девушка на вкалывающего ей странное вещество специалиста, прижавшего, как ей казалось, её так, что дышать было совсем невмоготу. — Где ж твоя хвалёная — 'не заметишь, не почувствуешь?'. Нарнс дин Аддинс. А... так ты ещё и хамелеон!
От напряжения цвет кожи мужчины изменился. То, что она заметила изменения в нём, говорило, что девушка в уме. Ну, почти! И вела она себя вполне адекватно. Наблюдал за происходящим главврач. Ну, злится она. Так больно ей. Ну, несёт какую-то чушь, так ещё не то будет.
— Вводи ещё... — скомандовал начальник опыта, на посеревшего специалиста, переливающиеся пластинки на лице которого существенно потемнели и заискрились в кровавую крапинку.
Конец экзекуции Ева не помнила. Почти! Не видела и не почувствовала она, когда Нарнс вынул иглу из неё и отошёл. Его работа закончена! Не видела она, как он со стороны смотрит на неё, а вот Шарт дир Аррк видел.
Туманная пелена заполнила её сознания, затуманило зрение. Ева в своём бреду шла по берегу моря, тяжело передвигая непослушными ногами, а перед ней, в туманной дымке бегал её муж — Соломон, играя с детьми в догонялки. Юлька, Юра. Никита.
Ева удивилась, всё её существо твердило, что ей надо отпустить свою семью, но она не хотела. Она хотела догнать их, обнять, разрыдаться. 'Соломон! Пожалуйста! Не уходи! Соломон!' Но на её просьбу никто не отозвался. Её никто не слушал. Радостный гомон детей всё удалялся. 'Я ни хочу...'.
Девушка шептала несвязанные между собой слова, что-то было из её прошлой жизни, что-то — из нынешней.
— Ева, Ева, посмотрите на меня... — хлопал пациентку по щекам бледно-зелёный главврач.
— Да пошёл ты, — оскаливалась девушка, — отдай детей.
И где-то рядом с палатой, действительно, заплакал ребёнок. Неадекватная пациентка напряглась, начала вырываться, биться в истерике. 'Отдай...'.
Девушку срочно требовалось успокоить, если она продолжит так себя вести, то сердце её может не выдержать.
— Ева, успокойся, с твоими детьми всё в порядке, — попытался главврач образумить взбесившуюся пациентку.
Тут Шарт дир Аррк, выкрикнул бледно-зелёному полудракону, что надо принести того ребёнка. И живо! Иначе...
Главврач дал приказ и с соседней палаты вкатили бокс с двухмесячным человеческим малышом. Но увидев ребёнка, девушка начала ещё сильнее биться в путах.
— Положите его ей на грудь, — скомандовал Шарт дир Аррк.
Поняв, что такой эксперимент, и правда, может принести положительный эффект. Начальник приказал выполнить требование тёмного повелителя.
Ребенок выглядел младше своего возраста, слабенький, бледненький, явно, больной. Его тоненькие ручки и ножки висели верёвками. Малыша аккуратно достали и положили привязанной пациентке на грудь, так, как это делают матерям после родов. Девушка тут же притихла. Впилась сверкающими глазами в хрупкое тельце.
Кто-то укрыл малыша одеялком. И наблюдая за стабилизирующимися цифрами на приборах, все стали ждать.
— Ева, ты меня слышишь? — прервал главврач тишину через пять минут.
Девушка не ответили, она рассматривала ребёнка, даже не обращая на сжигающую изнутри её боль.
— Ева, я его сейчас заберу, если ты мне не ответишь, — протянул бледно-зелёный садист руки к ребёнку.
— Нет... — зашипела пациентка шёпотом, чтобы не напугать малыша, — не забирай.
— Значит, слышишь и понимаешь.
— И слышу, и понимаю, — ответила девушка, но глаза её говорили о другом состоянии. Не всё слышит и не то, что надо, и скорее всего, не всё понимает.
— Надо взять на заметку такой способ успокаивать буйных пациентов, — сам себе пробурчал главврач под нос. — Через час возьмём анализы и проверим, как идёт процесс. Но ребёнок очень слаб, его надо вернуть в бокс. Давай, будешь хорошей девочкой и не будешь больше истерить. Всё хорошо прошло.
— Не забирай...
— Мы не будем его увозить, — пообещал главврач, — бокс будет стоять рядом с тобой. Хорошо?!
— Хорошо, — согласилась девушка.
Через час, после того, как пришли анализы. Сам главврач чуть не прыгал от радости. Ева, и вправду, оказалась идеальным донором. Вещество, которое они ввели начало вырабатывать в ней настоящее лекарство, которое, по возможности, должно было подойти чуть не любому нуждающемуся. Вот для такой цели больной ребёнок и требовался, чтобы провести вторую часть эксперимента. Малышу требовалась пересадка косного мозга, и не абы какого подходящего донора. Если полудраконы всё правильно высчитали. Выработанное в девушке новое вещество должно починить поломанную цепочку генов, наладить выработку необходимых ферментов и так далее. Далее, ребёнок должен стать абсолютно здоровым. Что и требовалось доказать.
Еву отвязали, и приказали ей ходить по палате несколько часов. Расхаживаться, как доктор велел. Так она быстрее должна была прийти в себя. Хорошо бы! Ходила она вокруг бокса с малышом, нет-нет останавливаясь возле него и всматриваясь в рыжий пушок на голове ребёнка. Потом, она отходила к окну и о чём-то думала, о чём-то своём. Ей предстояла ещё одна операция по пересадке от неё костного мозга малышу. Она не возражала. Ей очень хотелось ему помочь. Не могла смотреть она на больных детей, даже если это дети врагов.
Она догадывалась, чей ребёнок в её палате. И то, что, возможно, его родители причастны к гибели части её семьи. Но он же не виноват!
— Готова? — подошёл к лежавшей на боку девушке всё тот же узкий специалист в высоком военном звании. — Ругаться больше не будешь?
— Ты так говоришь, — улыбнулась Ева, — будто меня под венец собрался вести. Хотя, то, что ты со мной делал уже повод жениться. Готова, готова я. Начинай уже.
Отошёл мужчина за спину и, на этот раз, никаких неприятных ощущений девушка не испытала. Укол комарика! После чего, уставшая, попросила разрешения вздремнуть. Глаза сами закрывались. Нервы, нервы. Надо отдохнуть.
— Спи! — скомандовал грозный повелительный голос главврача. А дальше она даже не почувствовала, как её вернули в палату. Подальше от хищных глаз посторонних мужчин.
Проснулась Ева около обеда. В палате сидел один из медицинских работников. Заметив, что девушка открыла глаза, он вышел и позвал начальство.
Бледно-зелёный главврач пришёл быстро и предупредил свою любимую пациентку о продолжении экзекуции. Теперь, как заранее её предупреждали, её будут выжимать. Кровь с неё будут выкачивать в специальный распределитель, где будет отделяться то самое 'золотое' вещество, естественно усовершенствованное в ней, очищенное, переработанное и ещё чего-то. Процедура предполагалась на шесть часов, а может и больше. Так что терпение, только терпение. И поесть она сможет позже.
Глава 3
Жить! Ева лежала в своей палате совершенно одна. Дверь была открыта, но всё равно за несколько часов она не увидела и не услышала, чтобы хоть кто-то проходил мимо. Выжали её как лимон. С физическим состоянием вроде было всё нормально, но вот сознание отказывало, куда-то всё плыло и плыло. Поэтому её привязали и оставили.
'Никто меня не любит, никому я не нужна...'. Накручивала себя бледная девушка. Шайт отказал ей во внимании, а на серьёзный разговор о её интимной стороне жизни, предложил он ей завести любовника. К тому же знал же 'гад', что подруливали к ней. А она что? Становиться игрушкой в руках заинтересованного полудракона не собиралась. Она им всем на один раз нужна была, чтобы перед другими похвастаться.
Нет! Не могла Ева позволить себе минутную слабость.
'Помоги мне, помоги. Помоги мне ради Бога. На звонок твой не надеюсь. Умоляю, помоги, дотянись издалека...'. Ничего ей больше не оставалось, как лежать и переделывать старые песни под своё пакостное настроение.
Голод Ева не чувствовала, хотя знала, что сутки уже не ела. День шёл к ночи, а никто, почему-то, не подумал принести ей еды. Хотя, она бы всё равно не стала есть. Но заботливое отношение ей было бы приятно почувствовать. А так. Пустое место она. Невидимка.
Ева задремала, открыла глаза, услышав твёрдую поступь в коридоре и приглушённый бас. Прошли несколько мужчин. Один, как показалось девушке, выделялся среди прошедших и ростом. Хотя сами нарийцы были как на подбор от двух метров до двух двадцать. И цветом. Кожа прошедшего мужчины имела изумрудно-голубой оттенок.
Что-то встрепенулось у Евы в груди. Обожгло. Удивление, восхищение, надежда... 'Помоги...' неосознанно потянулось её сознание за прошедшими. А из глаз хлынули слёзы.
Шаги в коридоре притихли. Прошедшие мужчины остановились, потому что гость встал и обернулся. Его эмоциональный фон уловил что-то несвойственное, что-то трепетное. И пошёл обратно, заглядывая по пути в открытые двери палат.
Света в палате Евы не было, но освещения в палате хватало, чтобы разглядеть мужчине привязанную к постели бледную девушку. Их глаза встретились. Их эмоции потянулись друг к другу, пощупали пространство...
