Привяжи меня!

— Дело не в этом... — начал Стерлинг. — Постой, неужели в наше время еще остались люди, которые пользуются маленькими черными книжечками? Я думал, они вышли из моды лет этак сто назад.

С трудом сдерживая улыбку, Оуэн закатил глаза.

— Да, спасибо... именно этого и не хватало нашим отношениям — еще одного напоминания о разрыве поколений.

Стерлинг засмеялся.

— Угу, выражаешься совсем не как учитель английского. Посмотрим, сможешь ли ты удержаться от того, чтобы начать цитировать Шекспира.

— Ну, если тебе покажется, что я вот-вот сорвусь, отвлеки меня, — сказал Оуэн, выруливая на дорожку у маленького, но очень аккуратного коттеджа в стиле модерн и глуша двигатель.

— И как же? — "Это забавно", — подумал Стерлинг. Совсем не похоже на то, как они обычно проводили время, но вовсе не плохо.

Оуэн искоса посмотрел на него и криво усмехнулся.

— Ну, классический способ — раздеться догола. И не думай, что я не заметил, что ты все еще не объяснил, что значит "по-другому". Если я полностью перейду в учительский режим, то обязательно вспомню о розгах, так что готовься меня задабривать, и нет, яблоки не годятся.

— Как насчет шоколадного пирога? — Стерлинг потянулся на заднее сидение и попытался достать коробку, но та оказалась слишком тяжелой, а бумага, из которой она была сделана, — слишком тонкой, чтобы выдержать, если поднять ее так. Он вышел из машины, открыл заднюю дверцу, подсунул руку под коробку и поднял ее. — Ты уверен, что они не против еще одного гостя?

— В десятый раз повторяю — да, — сказал Оуэн, зажимая бутылки с вином под мышками и захлопывая водительскую дверцу. — Если бы они были против, я бы остался с тобой дома, но здесь будет веселее.

Как по сигналу, входная дверь распахнулась. И в проходе возник высокий мужчина со светлыми — почти белыми — волосами.

— Вы только поглядите, кто все-таки решил осчастливить нас своим присутствием!

Стерлинг с вежливой улыбкой последовал за ухмыляющимся Оуэном, чувствуя себя ужасно неловко. В любой другой день все было бы нормально, но сегодня Рождество, к тому же обед почти официальный, а он по матери знал, в последнюю минуту готовить порцию на еще одного гостя — почти так же приятно как травить тараканов.

— Гэри, если ты хочешь, чтобы я покаялся, хорошо, но мы оба знаем, что я пропустил только первую перемену коктейлей, потому что единственное, что может заставить меня опоздать на один из ваших обедов — это мои похороны.

Оуэн умудрился крепко обнять Гэри, не уронив при этом вино, и прежде чем Стерлинг успел извиниться за то, что пришел, его подхватили и затащили в дом, забрали из рук торт и пальто, Гэри тепло улыбнулся ему и бегло осмотрел.

— Скажи, что ты играешь. Я мог бы использовать тебя...

— Ради бога, уверен, что мог бы, но ты обещал вести себя хорошо. — В прихожую влетел Джейк и встал в такую деланную позу, что Стерлинг заморгал, а потом, когда тот подмигнул ему, улыбнулся. Джейку, как и Гэри, было за сорок, он оказался невысоким и элегантным, темные волосы на висках посеребрила седина, а ярко-голубые глаза сверкали. — Оуэн, милый, я знаю, ты уже называл нам имя этого юноши, но лучше представь нас еще раз, чтобы он знал, что мы цивилизованные люди и не кусаемся. Ну, по крайней мере — гостей не кусаем.

— Да, это скорее в духе Оуэну, — добавил Гэри, усмехнувшись и невинно захлопав глазами.

— Это Стерлинг. — Оуэн положил руку ему на плечо. — Это белобрысое чудовище — Гэри, и заверяю тебя, он совсем не так аристократичен, как прикидывается. А это Джейк — именно он всем заправляет.

— Во всех смыслах этого слова, — сказал Гэри. — Кстати о...

— Мне доводилось играть, — перебил его Стерлинг, догадавшись, что разговор сейчас снова зайдет именно об этом. — Не особо важные роли, потому что я слишком поздно пришел в театральный кружок. — В школьном театре была строгая иерархия. Конечно, театр в колледже — совсем другое дело... но у него было слишком мало свободного времени, чтобы это проверить, а может, он просто искал отговорку.

— Давай, я расскажу тебе о нашей маленькой труппе. — Гэри приобнял его за плечи и повел в сторону кухни, откуда доносились восхитительные запахи. — Оуэн, ты не возражаешь, если я одолжу его у тебя ненадолго?

Стерлинг оглянулся, не сомневаясь, что ответом будет "нет", потому что здесь не клуб, и в Оуэне не чувствовалось той ревности, но ему нужно было посмотреть на него последний раз, потому что кто знает, когда они снова окажутся наедине.

— Я справлюсь с этой потерей, если Джейк найдет мне что-нибудь перекусить. — Оуэн похлопал себя по животу и жалобно посмотрел на того. — Мы не успели позавтракать.

Гэри резко остановился.

— Серьезно? Совсем не завтракали?

— Кофе и булочки, — ответил Стерлинг. — Мы... эээ... опоздали, потому что проспали.

Гэри усмехнулся и снова направился к кухне, таща Стерлинга за собой.

— Угу. Риски, связанные с общением с Оуэном.

Стерлинг не понял, что означают его слова, и задумался, сколько же коктейлей тот успел прикончить, хотя глаза Гэри казались достаточно ясными. Удивительно зеленые, они могли бы быть натуральными, но скорее всего это все-таки были контактные линзы.

Кухня производила двойственное впечатление, тут одновременно царили безупречная чистота и абсолютный бардак: все стойки были заставлены кастрюлями, завалены ложками и разделочными досками, все конфорки — заняты. Все здесь было темно-синего, светло-желтого или черного цвета, кривые гранитные стойки походили на кусочки неба. Комната казалась необычной и уютной, а знакомый запах готовящихся блюд — так же как теплый прием хозяев — помог Стерлингу расслабиться даже прежде, чем ему в руку сунули какой-то убийственный на вид коктейль.

— Эээ, нет, — сказал Оуэн, появляясь откуда-то сбоку и выхватывая бокал из пальцев Стерлинга.

— Но сегодня же Рождество! — запротестовал он. — Ты же дал мне выпить вчера.

— Это ничего не меняет; вчера были особые обстоятельства, и я сказал "нет". — Оуэн сурово посмотрел на него, как бы говоря, что спорить не имеет смысла, и Стерлинг сдался. Не то чтобы ему так уж сильно хотелось выпить... он собирался расслабиться, насладиться прекрасным днем и по возможности не думать о том, где должен был сейчас находиться.

Джейк понимающе посмотрел на Оуэна.

— Так сколько лет мальчику, Оуэн?

Первой реакцией Стерлинга было ответить, но вопрос задали не ему, и Оуэн, скорее всего, не обрадуется, если Стерлинг вмешается, пусть разговор и о нем.

— Почти двадцать один, — сказал Оуэн. — И я знаю, о чем ты думаешь... да, я для него староват. Но он слишком упрям и не желает принимать отказ.

— Чертовски верно, — вставил Стерлинг и обнял Оуэна за талию. Тот тоже обвил его рукой и поцеловал в висок, так что Стерлингу вдруг стало на все плевать.

— Оуэн называет кого-то упрямым? — Гэри тряхнул головой и игриво посмотрел на Стерлинга. — Да ты, должно быть, твёрд как скала.

— Да нет, вообще-то... Ну, разве что немного, — пожал плечами Стерлинг. — Мне трудно смириться, когда люди говорят "нет", если я чего-то хочу.

С заинтригованным выражением на лице Джейк подошел к холодильнику.

— Разве это не усложняет положение? — Он открыл дверцу, вытащил две банки газировки: колу и имбирное ситро, и, вопросительно вскинув брови, поднял их.

— Кока-колу, пожалуйста, — сказал Стерлинг, забирая банку. Рука Оуэна на его талии на мгновение сжалась крепче, а потом он отошел, зачерпнул из чашки на стойке немного орешков и стал по одному закидывать их в рот. Бокал, который он забрал у Стерлинга, незаметно перекочевал на стол за высокую мельницу. Стерлинг открыл банку и сделал большой глоток — ему очень нужен был кофеин.

— Если вы о том, часто ли мы спорим по разным поводам, то не слишком.

Оуэн закатил глаза, но промолчал. Джейк подозрительно прищурился.

— Он позволяет тебе с собой спорить?

Стерлинг почувствовал, что краснеет. Он был не против обсуждать то, чем занимаются они с Оуэном, с кем-нибудь вроде Алекса. Алекс был частью этого мира; он понимал, но сейчас все было иначе. Стерлинг сделал слишком большой глоток, вода попала не в то горло, и он закашлялся.

— Я что-то не то сказал? — спросил Джейк, встревоженно поглядев на Оуэна. — Он один из твоих... эээ... сэндвичей?

— Не надо кодовых слов в его присутствии, — отозвался Оуэн куда более спокойно, чем ожидал от него Стерлинг. — Тем более это твое изобретение — просто верх идиотизма.

— Я уже говорил это ему, — вставил Гэри, — но ему кажется, что это смешно. Или что он похож на агента 007.

— Бонд, — произнес Джейк с каменным выражением лица, — Джейк Бонд.

— Ключевое слово — "кажется", — ухмыляясь, пояснил Гэри.

Стерлингу понадобилось довольно много времени, чтобы перевести "сэндвич" как "саб".

— Да, — сказал он наконец. — Я его... эээ... сэндвич. Но мне разрешается с ним спорить. Иногда. — Он посмотрел на Оуэна за подтверждением.

— Это зависит от обстоятельств, — согласился тот. — Сегодня он просто мой бойфренд.

— За исключением того, что ты решаешь, можно ему пить или нет, — нерешительно заметил Гэри, как будто не знал, как глубоко он готов влезть во все это. Стерлинг не мог винить его.

— Закон запрещает ему пить. Прошлая ночь была исключением — и выпивка была только в медицинских целях. — Оуэн потер руки. — Так чем я могу помочь?

Это была явная попытка сменить тему, но Джейк и Гэри ее благополучно проигнорировали.

— Если ты бойфренд, значит, все серьезно, — заметил Джейк.

— Эмм, — протянул Стерлинг и посмотрел на Оуэна.

— Да ладно тебе, дорогуша... ты можешь и сам за себя ответить, — подбодрил его Гэри. — Если даже на Рождество нельзя говорить что думаешь, то когда еще?

— Спасибо, — сказал Стерлинг, вдруг поняв, что до сих пор их не поблагодарил. — За то что вы разрешили мне прийти. Я правда очень признателен.

Гэри лишь отмахнулся.

— Если бы мы знали о твоем существовании, все равно бы пригласили, к тому же... — он мягко посмотрел на Стерлинга, заставив его задуматься, что именно Оуэн о нем рассказывал, — ты здесь не единственный, чьи родители не слишком хорошо реагируют на некоторые новости. Мы очень рады познакомиться... и лишняя пара рук, чтобы помочь с уборкой после обеда, никогда не помешает.

Кинув еще один взгляд на гору посуды, Стерлинг был склонен согласиться. В остальных комнатах, которые он видел, был идеальный порядок, но тут творилось форменное безобразие. Хотя соблазнительные запахи, пожалуй, помогали смириться с мыслью о предстоящей уборке.

— Ну так что, собираешься отвечать на вопрос? — лукаво поинтересовался Джейк.

— Вы о том, серьезно ли все у нас? — спросил Стерлинг. — Эмм... Думаю, это зависит от того, кого спросить. Для меня — да. — Он немного побаивался смотреть на Оуэна, не зная, как тот отреагирует.

— Но он назвал тебя своим бойфрендом, даже если у вас и свободные отношения. — Гэри вытащил из холодильника овощи, наверное, для салата. — Он бы не стал использовать это слово, если бы для него все было несерьезно.

— Я могу и сам за себя ответить, — тихо пробормотал Оуэн. — Давай это мне. Их надо порезать?

— "Порезать" сойдет для мещан. Их надо нарезать соломкой.

Ухмыльнувшись Оуэну, Стерлинг предложил:

— Давайте я. — Гэри передал ему разделочную доску из полосок светлого и темного дерева.

— Так каков твой ответ, Оуэн? — Гэри поднял брови и подтолкнул нож, лежащий на стойке, к Стерлингу.

— По-моему, ты забыл про оливки, — сказал Оуэн. — Ты обещал мне их две недели назад.

Гэри вздохнул и вернулся к холодильнику.

— Я не забыл.

— Замечательно, — мягко сказал Оуэн, взяв небольшой пластиковый контейнер из рук Гэри. — И прошу, оставим эту тему, уверен, для беседы найдется немало более интересных. Мы со Стерлингом теперь вместе, и, как видите, я очень этому рад. Скажи, что у вас есть цикорий.

Стерлинг крепко стиснул рукоять ножа, пытаясь переварить эти тщательно подобранные, уклончивые слова. Оуэн был не из тех, кто обсуждает личную жизнь с другими; может, он просто не хочет делиться своими чувствами с друзьями, как бы близки они ни были, но с него бы не убыло, если бы он хотя бы рассмеялся и сказал что-нибудь ободряющее.

Он не заметил, как выпал из разговора, сосредоточившись на резке моркови и паприки, потому что это было лучше, чем думать о том, что Оуэн чувствует, а что нет. Уже заканчивая, он вдруг понял, что все молчат, и смутился.

— О, простите... я что-то пропустил?

— Мы спросили, в порядке ли ты, — сказал Гэри. — Оуэн, может, ты все-таки разрешишь ему выпить? Немножко?

— Нет, не стоит, — возразил Стерлинг. — Я просто... задумался. — Хотя как раз этим он точно не занимался, но вряд ли кто-то мог поймать его на лжи.

— Иногда это тяжело, — тихо произнес Джейк. — Проблемы в семье. Хочешь поговорить об этом?

Стерлинг покачал головой, потом пожал плечами.

— Не знаю. Просто... о чем тут говорить? Мой отец дурак, и я рад, что я здесь, а не там. Правда, мне хотелось бы, чтобы мама и сестра тоже могли сбежать от него. Но к ним он нормально относится.

Гэри подошел поближе, осторожно взял Стерлинга за подбородок и повернул его лицо на свет.

— Зато к тебе нет. Знаешь, ты мог бы подать на него в суд. У нас есть подруга-юрист... хочешь, я позвоню ей завтра, чтобы ты мог проконсультироваться? — Его голос был полон тепла и сочувствия.

Это было слишком интимно... Стерлинг еще раз с трудом качнул головой.

— Если передумаешь...

Оуэн все еще был у стойки и резал салат, но от его властного голоса сердце Стерлинга забилось быстрее:

— Гэри. — Тот убрал руку с лица Стерлинга и повернулся к Оуэну, который улыбнулся: — Что Стерлингу не помешает, так это немного поесть. Бедный мальчик умирает от голода.

— Ах да, ну конечно, — несколько чересчур радостно подхватил Джейк. — До обеда еще долго, но у нас есть божественные бутерброды с копченой семгой и ржаным хлебом из Булочной Фрэнка...

Джейк начал вытаскивать из шкафа тарелки, чтобы разложить закуску, хотя Стерлинг совсем не был уверен, что сможет что-нибудь съесть. В желудке было пусто, да, но от переизбытка эмоций к горлу подкатывала тошнота, все это слишком...

Оуэн подошел к нему, и в мире Стерлинга все начало вставать на свои места, когда ладонь Оуэна уже привычной тяжестью легла на его затылок. Поцелуй, последовавший за этим, помог даже лучше — Оуэн заслонял Стерлинга собой, хотя едва ли Джейк и Гэри за ними следили.

— Все будет хорошо, — прошептал Оуэн. — Я здесь, с тобой. — Он погладил Стерлинга по щеке. — А теперь пойдем, чего-нибудь перекусим.

— Было так здорово, — мечтательно протянул Стерлинг восемь часов спустя на крыльце дома Оуэна, дожидаясь, пока тот отопрет дверь.

День прошел за чудесной едой и разговорами по душам, иногда настолько шокирующе откровенными, что у Стерлинга пересыхало в горле. Он рассказывал о вещах, о которых никогда прежде не говорил вслух, а ладонь Оуэна, лежащая на затылке, придавала сил. Стерлинг чувствовал себя почти счастливым; когда Оуэн сказал: