Метаморф, тем временем сумевший вырастить какое-то подобие летучей крысы, запустил её в разведку. Бесшумно хлопая крыльями, животинка стала нарезать расходящиеся круги от нашей стоянки. Лёгкий зуд поселился где-то на окраине слуховых ощущений. Мышиный сонар, что ли?
Додумать я не успел: мимо летучей мыши, едва не задев её оперением, пролетела стрела. Зрение успело зафиксировать явно промышленное происхождение этой палочки-убивалочки — тусклый блеск, как у карбона, матовый металл наконечника и, в довершение, оперение из какого-то искусственного материала.
Эт чего за стрелок такой явился?
Где-то поблизости происходила невнятная перебранка на несколько голосов. Чёртов туман, так не вовремя глотающий звуки...
Впрочем, долго напрягать уши не пришлось. С противоположной от нас стороны тумана вышагнул забавный такой парень. Кожа красноватая, сразу же с медью проассоциировавшаяся; моднявые хайтековские наручи, через плечо переброшена торба, на шее болтается оригинальной конструкции ловец снов, а на голове весело топорщится перьями национальная индейская приблуда-украшалка. Завершали образ светло-коричневые, явно кожанные штаны и мокасины.
Новоявленный индеец вскинул к плечу левую руку с открытой ладонью:
— Хау, бледнолицые демоны! Рад представиться, Койот.
Назвавшись, я прислонился к рюкзаку, пытаясь хоть немного отлежаться. Головная боль прошла, мерцать и порываться проваливаться сквозь слои реальности тоже вроде не тянуло. Что ж, могло быть гораздо хуже. В следующий раз обязательно постараюсь найти кнопку выключения.
Хвосты лениво шевелились на песке, и, как ни странно, дискомфорта от соприкосновения копчика с землёй не испытывали. Осторожно запустив руку под себя, попытался нащупать их. Вот шерсть, лёгкое сопротивление, и... ничего! Пустота и упругие ягодицы. Прилагая чудовищные усилия, дабы не заржать истерично, попробовал поймать хвосты ещё раз. Ноль толку. Шерсть ощущается, чувствую её сгущение ближе к хвосту, а самих костей не наблюдается. Ягодицы, копчик вполне себе человечий... И полное отсутствие намёка на немаленькие два хвоста.
Подтянул их поближе, пощупал. Мягкая шёрстка, прикосновения ощущаются, пальцы прощупывают тоненькие позвонки. Повёл кистью вверх по аномальному кицурскому отростку. Есть контакт, есть, снова есть, лёгкое сопротивление, как будто пальцами пытаешься продавить желе, и — ткань штанов, без малейшего намёка на корни.
Сделав пометочку в памяти разобраться с этими странностями попозже, я переключил внимание на рассевшихся поблизости новых друзей.
Индеец, ничуть не смущаясь, бросил торбу на песок, улёгшись на неё головой. Миа некоторое время изучала его весьма рельефную мускулатуру, вызвав очередной укол неоправданной ревности, но быстро потеряла интерес к Койоту и снова переключилась на источник.
— Кто-то ещё будет? — широко зевнув, спросил Койот.
Метаморф кивнул:
— Старик один.
Лёгкое шуршание сзади и какой-то ощутимо-подлючий голос:
— Кто...
Клеймор вздрогнул, индеец из положения лёжа откатился, на ходу натягивая тетиву невесть откуда появившегося лука, Миа дёрнула ушками, растягивая губы в оскале, а я... Я, как всегда, впереди планеты всей — мгновенно провалился в ускорение, перекатом уходя в сторону и одновременно выбирая слабину на спусковом крючке, целясь в бомжеватого вида деда, одетого в какую-ту полушинель, с клюкой в одной руке и трубкой в другой.
Мягкое, но непреклонное прикосновение к моей кисти. Скашиваю глаза в сторону — это эльфийка умудрилась добраться до меня, её глаза говорят: «Не стреляй». Скол нарезает круги по телу, готовый при малейшей опасности в прямом смысле вынуть душу из противника.
Вдох, выдох. Успокаиваемся...
Я опускаю револьвер, чувствуя — в данный момент опасность не грозит.
Дедок, оценив арсенал нацеленного на него оружия, продолжил как ни в чём не бывало:
— Кто это тут старик? Да я вас всех четверых в любом деле обставлю!
Ну, это он явно погорячился. Как минимум, родить дедок точно не сможет.
— Ещё раз так сделаешь — прибью, — медленно развернувшись, зловеще пообещал Клеймор. — Меня чуть кондратий не хватил!
— Пф-ха, какие ноныча паладины пугливые пошли, — мерзопакостно ухмыльнулся Лаганар.
— Паладины, может, и не пугливые, а метаморфы очень даже, — Клеймор явно старался восстановить статус-кво сурового паладина, которому проще не мысли мыслить, а сразу по башке мечом и прикопать под кустиком. — И вообще, может, я маленький, белый и пушистый... под доспехами.
— Ну да, пушистый. Дракона загрыз, а туда же — всё добрячком быть хочешь. Нельзя так, не получится.
Евпатий его паладинистость коловратом! Это как это он дракона сумел захарчить?!
— Сам знаю, что не получится. Но это не значит, что и пробовать не стоит. Кстати, я тут спросить хотел...
— Чего?
— Да вот всё думаю, где ты ту бутылку водки взял. Я такую только из советских запасов пил.
— Где взял, где взял... В ларьке купил.
— На Земле?
— А ты ещё где-то встречал «Столичную»?
— Так ведь её теперь не продают, тем более настоящую, — дёрнув мечтательно кадыком, вклинился в обсуждение огненной воды Койот. — Союз распался же.
— Это на вашей Земле Союз распался и водку в ларьках не продают, — объяснил Лаганар.
И тут, что называется, меня не по-детски вставило.
— Не ваша это Земля, другая, — Дедок почесал грязно-белую бороду. — Другой мир, хоть и похожий. История там где-то не туда свернула или ещё чего, не знаю — а на вашу Землю мне путь заказан, не по зубам орешек. Да и вообще, я там во всех ориентировках...
— И много их таких, эээ... Земель? — Миа опередила готовый сорваться с моего языка вопрос.
— Да полно.
— Так, стоп! — Официальный представитель несуществующего бога, несущий попутно возмездие во имя Луны... тьфу ты, в его славу, замотал головой из стороны в сторону. — Значит, на другие Земли ты проникать можешь. А кроме водки что-нибудь оттуда притащить пробовал?
— А зачем? Мне не надо, а вам... Ну, разве что с вами на что-нибудь полезное поменяться.
Блин, пока тему в сторону не увели, надо спросить.
— Значит, Союз где-то жив остался? Не подскажешь, может, хоть там наших забугорных злейших друзей как следует нагнули и куда надо поставили и чего надо вставили им? — Раз уж этот дед по мирам шатается, то наверняка должен знать. Во мне проснулась классовая ненависть к народу потребления, считающему себя пупом и хозяином мира. Не может просто быть, что хоть в одном мире, но они не отхватили по щщам. Несправедливо это будет, как ни крути.
— Как будто есть разница. Где тех нагнули, где этих, а где и не было ни тех, ни этих никогда. Вражда приходит и уходит, водка остаётся, — а дедок-то философ, хоть и явно крайне скользкий и мутный тип.
— Мальчики, хватит уже про свою водку, а то мы сейчас с Сашей будем вам мозги ломать брюликами и соляриями, — внесла свои пять копеек эльфка.
Я покосился на судорожно трясущегося метаморфа. Судя по перекошенной морде лица, его явно тянет заржать. Но нет, пронесло. В смысле, не заржал. Ну и славно, ибо не хочется пока что контору палить.
Дедок, как ни удивительно, сделал хорошее дело: не позволил мне облажаться в дискуссии о соляриях и бриллиантах, а заодно напомнил, что мы тут не на пикник собрались:
— Так, я не понял, мы переносится будем, или как? Или вы уже раздумали отсюда куда-то уходить?
— Ну давай, переноси, раз надо, — отмахнулся Клеймор, коего явно не интересовал ни способ переноса, ни возможность изучить это магуйство.
— С чего такой пессимизм? Там, между прочим, тепло, светло, и мухи не кусают.
— Нам-то что делать? Командуй давай, телепортатор! — судя по тону, и метаморфу этот дед успел приесться хуже горькой редьки.
— Поближе встаньте, и это... Зажмурьтесь.
— А зажмуриваться зачем? — поинтересовался я.
— Не спрашивай, — зыркнул из-под кустистых бровей старик, — просто делай.
— Как пожелает ваше высочество, — паладин отвесил издевательский, едва ли не шутовской поклон.
Лаганар, тем не менее, проигнорировал его ужимки и, дождавшись пока мы встанем компактной кучкой, шарахнул посохом о песок.
Закрывать глаза я и не подумал — надо же глянуть, как это дедок магичит. Правда, ничерта не понял... Не успел. Вокруг нас завертелся радужный пузырь искривлений, затем лопнул, субъективно (субъективно ли?) выворачивая всю компанию наизнанку, мотыляя по какому-то туннелю, сплошь состоящему из рифлёных уголков... При этом, опять же, показалось, что время вообще не движется. И странное ощущение пребывания себя в двух местах, закончившееся резко и внезапно темнотой.
— Ы-ы-ы! Крутотенечка! А ещё разок можно? — мне реально понравилось, ощущения как на русских горках, только в сотни раз острее и приятнее.
— Буэээээээ! — То ли метаморф, то ли Койот не удержали содержимого желудка.
Одновременно слева пискнула эльфка:
— Только не на меня, только не на меня!
Спошлить бы, но мы ж в приличном обчестве, как говорила покойная бабушка. Так что — гусары, молчать!
— Что за...?! — о, а это сэр Клеймор. Похоже, вляпался в продукты жизнедеятельности товарища Койота. Глаза потихоньку привыкали к темноте. Мои спутники из едва заметных объёмов темноты постепенно превращались во вполне себе легкорассматриваемых людей и эльфов. Индеец белым овалом лица перещеголял даже бледную эльфийку, замершую на месте и готовую отпрыгнуть подальше при новом призыве Ихтиандра.
— Я один глаз отк... Буээээээээээ! — В этот раз Миа-Стефания отреагировала вовремя, сиганув с места спиной вперёд на добрую пару метров.
— Лаганар, блин! А почему ты мне когда тот шарик давал на болоте, не сказал глаза закрыть?
— Ты не спрашивал, — тихо качнулся седой комок полутеней.
— Кстати, где мы, и почему здесь так темно? Кто обещал насчёт тепло и без мух?
— Тут всё законсервировано, свет сначала включить надо. Кавиат морбендет!
— Чего?
— Того. Кавиат морбендет! Гм, не работает... А, произношение не то. Кэвиат морбендетх! — и, как по мановению волшебного сим-салабима, вокруг зажёгся свет.
Однако, впечатляет... Высокий потолок теряется в сумраке, по тёмному камню выгравированы узоры, заставившие бы оргазмировать любого учителя черчения или начертательной геометрии. Без особой логики по всему залу росли из пола разнообразные стойки, постаменты, обрубки колонн и прочие подставки, укутанные едва светящейся плёнкой защиты. Внутри без проблем просматривались всевозможные предметы неизвестного назначения. Рядом с каждым образцом в воздухе небольшие таблички с пояснениями.
Клеймор с весьма забавным выражением лица пытался понять, на чём же эти таблички закреплены, однако руки не встречали никаких препятствий, свободно рассекая воздух что под, что над, что позади вывесок. Пускай играется ребёнок, лишь бы сигналку местную не включил.
Я принюхался. От метаморфа едва ощутимо тянуло запахом стали, коняжьего пота, масла и дыма, от эльфийки — послегрозовой свежестью и полевыми цветами, от индейца — разогретым камнем, разнотравьем, дымом костра, а от Лаганара — вообще ничем не пахло. Будто и нет его тут. Или запах полностью перекрывается-растворяется в безжизненно-стерильном воздухе зала. Или Лаганар тут не совсем физически присутствует. Я глянул в Суть: обычная человеческая аура, только перенасыщенная силой... И на самой грани зрения, под всеми этими слоями шевелится другая оболочка, нечеловечья, настолько сложная, что разум отказывается сходу найти в ней хоть что-то знакомое.
Непрост дедок, ох как непрост...
— Только ничего не трогайте! — старик строго глянул на метаморфа, явно вознамерившегося раскачать табличку. — Я схожу отключу защиту, когда свечение исчезнет — можно брать.
— Что-то это не очень-то похоже на оружейный склад, — Миа просто-таки выразила сомнения, ясно читаемые на лицах всей команды.
Лаганар хитрюще улыбнулся:
— Потому, что это — не оружейный склад. Это музей.
— Му... Что?! — однако, для невозмутимого краснокожего Койот слишком громкий и говорливый.
— Музей устаревшего оружия. Всё ведь работает, что вас смущает-то?
— То, что ты притащил нас в хранилище барахла! Поновее, что, ничего нет? — ога, и паладин тоже недоволен.
Всё равно не понимаю их. Тут столько вкуснячих игрушек валяется, по отдельности наверняка способных заменить целую дивизию, что мама не горюй, а им всё мало.
например, вот эта вот угловатая рама, водружённая на рукоять, с прикрученным цевьём и какой-то стеклянистой вилкой спереди. Внутренний переводчик сбоил, пытаясь перевести слова, так что лучше уж подождать, пока освоится, там и глянем.
— А может, вас сразу в спецхран с ядерными ракетами отвести? — возмутился дед-телепортатор. — С тем, что поновее, вы полгода только разбираться будете.
— А-а-а-а-а, иди уже защиту отключай, у меня слюни текут, — переводчик подсказал, что передо мной под куполом защиты лежит какой-то массовый убиватор. Больше, увы, перевести не удавалось...
— Даже не смотри на это! Им всё равно без защитного костюма пользоваться нельзя.
— А что это вообще? — Как ни крути, а знать надо. А владеет информацией, на данный момент и в данной точке пространства-времени, только Лаганар, значит, придётся слушать его.
— Дезинтегратор. Распыляет цель, а мы после первого выстрела лучевую болезнь отхватим.
— Жа-а-а-алко, бли-и-и-ин... — и ведь чую, что недоговаривает, причём капитально так недоговаривает, а где именно вокруг носа обводит — не пойму никак...
— Уймись, хвостатая! Я тебе потом покажу, где гравипушки лежат.
О! А вот это уже другой разговор. И даже совсем другой коленкор. Что способны творить гравиизлучатели кицурэ, я уже видел, думаю, тут разница не сильно велика будет.
Бормоча что-то невнятное себе под нос, Лаганар неторопливо ушёл в соседний зал, оставив нас любоваться шедеврами оружейного гения неизвестной расы. Впрочем, если нельзя пощупать, то и смысла особого нет шастать, так что я остановился у стеллажа с чем-то, весьма напоминающим крупнокалиберный авиационный пулемёт в переносной модификации: девять стволов, причём без выходных отверстий, по бокам, чуть впереди рукоятки — два светящихся цилиндра. И мешанина букв перед глазами вместо привычного внятного перевода. Засада... Видимо, всё же сломался встроенный толмач...
