Часовые переглянулись и дружно наморщили лбы, вспоминая.
— Кажется, рыжий, — неуверенно начал один.
— Да, да, — радостно подхватил другой. — Рыжий и в веснушках. На куртке был герб с алыми маками.
— Если вы заподозрили неладное, почему не известили Магистра? — накинулся Артур на леди Амелию.
— Королева не отпускала меня, — с полным самообладанием оправдалась та.
Артур, несмотря на досаду, понимал: срывать гнев на женщине — нелепо. Взял себя в руки, с улыбкой поблагодарил леди Амелию, велел поутру прислать к нему старшину ювелиров. Обрадованная этим, а еще более — бедой, грозящей королеве, леди Амелия самыми нежными словами простилась с возлюбленным монархом и выплыла из комнаты. Взмахом руки Артур удалил часовых. Едва двери захлопнулись, он без помощи Драйма вскочил.
— Лорды Совета ловко воспользовались моим отсутствием... Кто их них? Лорд Гаральд? Нет, слишком осторожен. Лорд Бертрам? Нет, этот попытался бы отбить королеву силой. Лорд Мэй?
Артур шагал из угла в угол, выкрикивая имена.
— Вам лучше лечь, — встревожился Драйм. — Ваша рана...
Артур присел на кровать.
— Надо узнать, кто это сделал.
— Возможно, Ваше Величество доверяли кому-то из лордов свою печать? Хотя бы на время?
— Нет, — отрезал Артур.
Коснулся висевшей на шелковом шнуре печати.
— Она всегда при мне.
— Перстень! — вырвалось у Драйма, и он тут же прикусил язык.
Артур медленно повернулся.
— Ты что же думаешь... Уличная танцовщица...
— Нет, конечно нет, — подхватил Драйм.
— Я отдал перстень Плясунье, чтобы она, когда пожелает, могла свободно придти в замок, ко мне. Не сомневался: рано или поздно она появится.
— А если девушка потеряла перстень, — перебил Драйм, — или у нее украли?
— Так, наверное, и случилось, — сухо подтвердил Артур, считая, что с его подарком следовало обходиться бережнее.
Драйм кивнул. Ему меньше всего хотелось навлечь опасность на девушку. Как они тогда веселились в таверне: Артур, Плясунья, Стрелок... Стрелок!
Драйм изменился в лице. Артур, так же вспоминавший встречу с Плясуньей, мгновенно угадал его мысли. Процедил сквозь зубы:
— Стрелок! Бродячие актеры... Могли встретиться.
— Зачем Плясунье помогать охотнику? — поторопился возразить Драйм.
Артур не стал слушать.
— Мне это надоело. Ни от стражников, ни от слуг Магистра никакого проку. Год охотятся за Стрелком. А он только дерзости набирается!
— Не он это, — снова вступился Драйм.
Артур оборвал:
— Пусть не он. Но мне не будет покоя, пока этот человек жив. Королева надеется на его помощь... Давно пора было, — пробормотал Артур. — Следовало сразу принять меры...
— Какие меры? — спросил Драйм, у которого из головы не шла Плясунья.
— Кажется, Стрелок дружил с Менестрелем? Так завтра же... — Артур вскинул голову. — Завтра же на всех площадях герольды объявят, что через три дня Менестреля вздернут на виселицу. Мол, знался с оборотнем. Увидишь, трех дней не пройдет, как Стрелок явится в замок.
— Прежде вы хотели пощадить Менестреля, — напомнил Драйм.
— Что же... пощажу, если поймаю Стрелка. Отправь гонца в темницу и распорядись, чтобы отыскали актеров.
Драйм не тронулся с места.
— Зачем?
— Сама Плясунья теперь прийти не сможет, раз потеряла перстень, — засмеялся Артур. — Я не воюю с женщинами.
Драйм вспомнил о королеве, однако смолчал: неровен час, разгневает побратима, навлечет беду на Плясунью.
Помедлив, он вышел.
* *
*
На рассвете небольшой отряд приближался к столице. Впереди — величественный седой лорд на золотисто-рыжем иноходце. Одежды всадника были расшиты жемчугом, седло и уздечка коня — серебром. За господином следовали семеро одетых в сине-белое слуг.
Ворота города были еще заперты — по раннему времени. Лорд осадил коня, и оруженосец, ехавший по правую руку, затрубил в рог. На стене произошло какое-то движение, часовой закричал:
— Кто идет?
— Отряд славного рыцаря, лорда Гаральда! — отвечал оруженосец, набрал воздуха для следующего возгласа, но, спохватившись, умолк. Прежде приходилось добавлять: "Главы Королевского Совета".
Створки ворот раздались в стороны.
— Какое проворство, — заметил лорд Гаральд. — Обычно этих стражей не добудишься.
Сам начальник караула вышел из башни и отвесил лорду Гаральду низкий поклон. Вельможа милостиво кивнул в ответ, но удивление его лишь возросло: и капитан на ногах в такую пору?
Двое всадников отделились от кавалькады, свернув в узкую боковую улочку. Остальные продолжали подниматься к вознесшейся над городом громаде замка. Миновали подвесной мост, и оруженосец уже вскинул к губам рог, когда ворота распахнулись.
— Пожалуйте, милорд! — воскликнул один из алебардщиков.
Лорд Гаральд с тревогой обводил взглядом фасад замка. В окнах мелькал свет.
— Нынче ночью никому не спится?
— Король возвратился, — объяснил стражник.
— Когда? — вырвалось у лорда Гаральда.
— Немногим ранее вас, милорд.
Лорд Гаральд издал возглас, весьма напоминавший стон.
* *
*
— Ваше Величество, проснитесь. Господин Драйм явился. Ваше Величество!
Артур с трудом оторвал голову от подушки. Сквозь щели в ставнях пробивался свет. Огонь в очаге погас. Наступило утро.
— Зови.
— Ваше Величество!
Драйм вытолкнул вперед какого-то человека, и тот, не удержавшись, рухнул на колени; звякнули доспехи, но упавший даже не попытался встать, а пополз к королевской кровати.
Артур приподнялся на локте и махнул рукой, веля открыть окно. Паж, неслышно ступая, пересек комнату, отворил ставни. Сырой воздух осеннего утра проник в комнату. Артур жестом отослал пажа. Потер лоб. Голова была тяжелая, бок отзывался на малейшее движение резкой болью.
Артур, щурясь, переводил взгляд с Драйма на коленопреклоненного человека, пока, наконец, не узнал его. И тут сон разом покинул Артура. Король рывком сел на постели. Скрипнул зубами, прижал ладонь к больному боку.
— Капитан... — голос короля не сулил ничего доброго. — Вы пришли сообщить, что кто-то из узников бежал?
И, говоря это, король уже знал, о каком узнике пойдет речь. Начальник стражи замотал головой.
— Н-нет, Ваше Величество, — выговорил он, заикаясь. — Н-не бежал, нет. Его забрали. По вашему повелению.
Под взглядом короля уткнулся в пол лицом.
— По моему повелению? — зловеще переспросил король.
— Они показали свиток с печатью, — пояснил Драйм.
— Не только! — воскликнул капитан, хватаясь за край простыни, свисавшей с королевской кровати. — Они показали печать. Печать Вашего Величества. Как я мог не исполнить приказ, как мог...
— Печать? — перебил король. — Какую?
— Перстень с маками и...
— Перстень! — король повернулся к Драйму, тот отвел глаза.
— Любопытно, — Артур говорил спокойно, но от этого спокойствия у начальника стражи леденела кровь. — Значит, они показали мой перстень. Кто "они"?
— Гонцы.
— Сколько их было?
— Трое, Ваше Величество.
— Можете их описать?
— Только того, кто говорил со мной, Ваше Величество.
Король ждал.
— Он такой... Волосы с проседью... Черная борода... Да, глаза зеленые...
— Глаза зеленые? — почти ласково переспросил Артур.
Смотрел он в этот миг на Драйма, а Драйм — на кончики своих сапог.
— Он так повелительно говорил... Мог ли я усомниться, и ваша печать...
— Повелительно говорил, — нежно протянул Артур.
В следующее мгновение он оказался на ногах и с размаху ударил начальника стражи кулаком в лицо.
— Прочь отсюда!
Капитан, утирая плащом кровь, хлынувшую из разбитого носа, чуть не на четвереньках ринулся к дверям, радуясь, что так легко отделался. Артур схватился за бок, повалился на кровать.
— Как тебе это нравится, Драйм? Говорил повелительно. Показал печать. Печать... Найди мне эту девушку, Драйм. Достань из-под земли.
— Зачем?
Артур не обратил внимания на то, что Драйм уже вторично задает этот вопрос.
— Я должен знать, что это не она. Печать отняли, украли... Не могла Плясунья так поступить со мной. Кто ей Стрелок и Менестрель? Пожелай только, пришла бы сюда, царила бы на всех пирах, слушала певцов и музыкантов...
Драйм как-то странно усмехнулся.
— Вот она и предпочла освободить певца и музыканта.
Артур осекся. Взглянул на побратима так, словно увидел впервые.
— Драйм, — промолвил он наконец, — ты что же, думаешь, девушка поступила правильно?
— Думаю? Вы никогда прежде не спрашивали, что я думаю, — отвечал Драйм с заметным раздражением. — Лишь бы я исполнял вашу волю.
Артур растерялся.
— Ты никогда так не разговаривал со мной.
— Зато исполнял, что велено.
— Это не ответ, Драйм, — Артур начал сердиться; он не понимал происходящего.
— Зачем спрашивать у меня одобрения? То, что хорошо для вас, всегда было хорошо и правильно для меня.
— Если так, почему ты злишься? — спросил Артур.
Драйм промолчал. Артур окинул его долгим взглядом, затем продолжал:
— Все же, думаю, девушка не виновна. Если ее разыщут, пусть обращаются как с гостьей, а не как с пленницей.
* *
*
Лорд Гаральд вручил слуге небольшой ларец.
— Подарок Ее Величеству от леди Дарль.
У дверей покоев королевы посланца остановил страж Магистра. Открыл ларец и долгое время разглядывал выточенные из янтаря фигурки. Из прозрачного золотисто-желтого янтаря была сделана фигурка девушки, из темного винно-красного — юноши. Янтарная красавица, словно в танце, поднялась на носки, запрокинула голову. Юноша, будто на охоте, одной рукой поднимал лук, другой — вытаскивал стрелу из колчана.
Стражник посвистел, восхищаясь тонкой работой, а еще больше — ценой подарка. Со вздохом захлопнул ларец.
— Несите королеве.
Спустя мгновение, Аннабел, улыбаясь, лицезрела янтарного лучника.
...О том, что скромный дом у городской стены, с узким, в два окна, фасадом, высоким крыльцом и островерхой крышей, над которой со скрипом поворачивался флюгер в виде драконьей головы, принадлежит лорду Гаральду, знали немногие из его приближенных. Лорд Гаральд в этом доме не жил и не держал там прислугу. Лишь изредка раздавались шаги по каменным ступеням, распахивались ставни на окнах, пропуская свет в небогато обставленные комнаты.
Лильтерец, сопровождавший Стрелка, вставил тяжелый ключ в замочную скважину, налег. Ключ повернулся не сразу. Лильтерец выругался сквозь зубы и повторил попытку. Пока он возился с дверью, Стрелок разглядывал украшавшие фасад барельефы — двух рыцарей, летевших на боевых конях навстречу друг другу; забрала их были опущены, копья нацелены для удара. Ключ с отвратительным скрежетом повернулся, лильтерец распахнул дверь, приглашая Стрелка. Сам сбежал с крыльца, отпер ворота, повел во внутренний двор лошадей.
В трапезной Стрелок бросил на скамью плащ и дорожный мешок, прошел в кухню и вернулся оттуда с охапкой дров. Развел огонь в очаге.
Вошел лильтерец. Охотно подсел к очагу. Из дорожных мешков извлекли хлеб, окорок, бутыль с вином и с превеликим удовольствием позавтракали. За окнами накрапывал дождь.
— Невесело будет в лесу, — заметил лильтерец, разливая вино по кружкам. — По-прежнему, хотите идти в одиночку?
— Да, Мелп, — коротко отозвался Стрелок.
После еды их сразу начало клонить в сон — сказывалась проведенная в дороге ночь. Лильтерец поднялся наверх и принес два теплых покрывала, притворил ставни. Стрелок заснул, едва коснувшись головой скамьи.
Разбудил его стук дверного молотка. Лильтерец вскочил. Жестом остановил Стрелка, потянувшегося к оружию, сказал:
— В погреб. Оттуда — во внутренний двор и на другую улицу...
Лильтерец скользнул к окну, выглянул в щель между ставнями. Стрелок медлил, не желая оставлять Мелпа одного. Лильтерец считал своим долгом охранять его, случись потасовка — прикрыл бы. Лучник никак не мог к этому привыкнуть: привык защищаться сам да еще и защищать других.
Лильтерец обернулся, кивнул — все в порядке, свои. Поспешил к дверям.
В передней послышался звучный голос лорда Гаральда. Приказав слугам дожидаться, вельможа вошел в трапезную. Стрелок шагнул ему навстречу. Лорд Гаральд не должен был приходить в этот дом. Значит, стряслась беда. В груди все смерзлось. "Аннабел?"
— Король вернулся, — сообщил лорд Гаральд.
Стрелок перевел дыхание.
— Ввел дружину в город часа за три до рассвета, — объяснил лорд Гаральд. — Северяне разбиты, одержана победа, но король ранен. Говорят, серьезно. Правда, рана не помешала ему вечером переговорить с Магистром и с леди Амелией и допросить стражников у покоев королевы. О лже-гонце уже известно.
— Королеве грозит опасность?
— Думаю, нет. Держать ее взаперти — на большее Артур не отважится. Наследница престола нужна живой... — Лорд Гаральд мгновение помолчал. — По слухам, король был весьма раздосадован.
— Да неужели? — язвительно осведомился Стрелок.
— Наши планы рушатся. Король вернулся, поэтому хозяйничать в его комнатах не удастся.
— Не ждать же год, два, три, пока Артуру вновь вздумается уехать, — возразил Стрелок. — Рано или поздно он отлучится из своих комнат.
— Десятки слуг и пажей никуда не отлучатся.
— Я буду переодет. Никто не удивится, столкнувшись в проходной комнате с человеком Магистра.
— А если удивится? Хуже того — встревожится? После всех событий... Сегодня утром к королю был вызван начальник темницы.
Стрелок невольно придвинулся ближе к собеседнику.
— И что же?
— Был бит.
Стрелок возвел глаза к потолку. Когда освобождал Менестреля, руки чесались намять бока начальнику темницы. Мог ли надеяться, что за него это сделает Артур.
— Оказывается, вы не все мне рассказали, — заметил лорд Гаральд.
Лучник улыбнулся.
— Не хотел хвастать, милорд.
— Королевский перстень сослужил еще одну службу?
— Да. Я вызволил друга из темницы.
Лорд Гаральд положил на скамью сверток, который до той минуты прикрывал полой плаща.
— Вот ваша одежда. Сегодня вечером Артур созывает Совет... Три-четыре часа королевские покои будут пустовать.
Вельможа одозвал лильтерца, и Мелп помог Стрелку облачиться в длинное черное одеяние. Лорд Гаральд отступил на шаг, придирчиво оглядел охотника.
— Капюшон пониже, глаза к земле, человек Магистра не подарит открытым взглядом... И помните: коридор, галерея, винтовая лестница...
* *
*
Стрелок покинул город перед самым закрытием ворот. Прохожих было мало; стражники, прятавшиеся от дождя под навесом, не обратили на него никакого внимания. Стрелок перепрыгнул придорожную канаву и свернул в лес. Не пытаясь отыскать тропу, двинулся напрямик, меся мокрую землю и палые листья. Безошибочно вышел к подножию холма.
Лил дождь и чавкала грязь под ногами, а Стрелку вспоминался ясный ветреный день — последний день, проведенный в лесу с Аннабел. Сначала они долго бродили по обрыву реки, вспоминая сказания о славном короле Августе и его дружине. Потом Стрелок заприметил оленьи следы, и Аннабел вдруг захотела по ним пойти. Спустившись в овраг, лучник с принцессой пересекли его, вновь вскарабкались на откос и оказались в осиновой роще. Здесь ветер не чувствовался. Лишь запрокинув голову, можно было увидеть, как верхушки деревьев метут синее небо.
